Все персонажи вымышлены.
Любое совпадение – случайность.
Спокойнее этого человека я вообще - никого никогда не встречал. Это - правда. Не было случая, чтобы он спорил с кем то или кипятился без перечь. Вообще это был очень уравновешенный человек. Невысокого роста, худощавый и жилистый. Его девизом было – «нас не трогай и мы никого не тронем». Об этом он говорил частенько и к этому его девизу все как-то привыкли. Звали его Егором, но никто его так, почему-то не называл, а называли – Гоша. Он не придавал этому большого значения, а охотно откликался и не драматизировал по этому поводу. Работал он у нас в боксе кочегаром. Ремонтные боксы в которых мы трудились были огромными, но Гоша своим котлом так «нагонял жару», что даже в самые лютые морозы у нас было тепло.
Было очень уютно сидеть в его кандейке в стареньком кресле и, прихлебывая крепкий чай с конфеткой, неторопливо беседовать о том – о сем или просто помолчать, прислушиваясь к татаканью старенького насоса гонявшего воду по системе. Гоша в такие минуты казалось уходил в себя и отключался от внешнего мира совершенно. О чем он думал в эти минуты, было загадкой - впрочем, как и сам Гоша. Откуда он взялся – никто не знал. Одни говорили, что он беженец, другие – что погорелец. Что якобы деревня, в которой он жил стояла в лесу и сгорела вся полностью со всеми жителями и документами и прочим. А Гоша каким-то чудом спасся и две недели плутал по лесу пока не вышел к нам. Его приютили, обогрели, и помогли с работой. Кто-то утверждал, что он скрывается от многочисленных жен, которых наплодил по стране и теперь не хочет платить алименты. Многие входили в его положение, поэтому с расспросами не лезли и в душе не копались. Главное, что человек хороший…, а что там, да как – это дело десятое. Так он и жил – тихо и незаметно, сам никого не трогал и ни к кому не лез.
Ковтунов Сергей Иванович – наш генеральный директор Гошу ценил и всегда ставил в пример его двум сменщикам, которые были не так добросовестны как Гоша. Вообще сам Ковтунов мужик был неплохой. Благодаря ему, наше село не сгинуло как многие вокруг, а продолжало жить. Он возродил хозяйство и обеспечил работой почти всех местных жителей. Только к алкоголикам был неумолимо беспощаден. Все отрасли приносили прибыль и мы стабильно получали, по нынешним временам – очень не плохую зарплату. Хоть село наше и было самым отдаленным в районе и считалось многими глухоманью, но Сергей Иванович раздобыл самое новое оборудование для наших мастерских, поэтому ремонт мы проводили на супер высшем уровне. Так что к нам гнали технику из ближайших районов и даже городов. Поэтому мы без работы не сидели и возле наших боксов постоянно находилась самая разнообразная техника – от копеешных жигулей, до грузовых «MAN»ов. Растениеводство с животноводством тоже было не на последнем месте, так что о таком руководителе можно было только мечтать. А то что к алкашам относился без сожаления…, ну тут уж – извините. Хочешь реально зарабатывать – работай. А пить…. Ну что ж – пей, в свободное от работы время. И действительно – люди очень скоро привыкли к дисциплине, и все были благодарны Ковтунову. Кстати Гоше он тоже очень здорово помог. Не смотря на отсутствие документов, он предоставил Гоше жилье и работу. Хороший человек, чего там говорить….
Все случилось одним весенним днем. Заканчивался отопительный сезон и последняя смена была, как раз – Гошина. Ночь прошла ровно. Рано утречком мы попили чаек и разошлись по своим делам. Гоша собирался чистить котел, а я взял заготовки с кругляка на двенадцать миллиметров и пошел ковать штырьки. Нужно было в сарае стянуть балку и обычные гвозди были хлипковаты для этого дела, поэтому я и занялся штырьками…. Работа спорилась и я не заметил как к воротам подъехал крутейший джип. Он перегородил выход и из него вылезли трое гориллоподобных существа в черных костюмах. Они осмотрели окрестности и выпустили из машины четвертого. Это был представительный молодой мужик в сером полупальто. Я с интересом уставился на них. Таких машин нам ремонтировать еще не доводилось. Но было не похоже, чтобы джип был сломан.
Молодой что то каркнул своим амбалам. Двое остались около машины, а третий вместе с представительным вошли внутрь. Я через некоторое время закончил четвертый штырек и, закалив его в масле, собрал весь инструмент и тоже зашел в бокс. Из комнаты отдыха выходили мужики. Все были взволнованы и о чем-то горячо переговаривались. Я подошел к слесарю Мишке:
- Что там случилось, Мишань?
Тот развел руками:
- Да вон…, залетные какие-то из центра приехали…. Иваныча нашего выжать отсюда хотят….
- Ковтунова…? Как это выжать…?
- Ну, ты как маленький…. Дело хотят отжать.
- Рейдеры что ли?
- Ну…. Типа того.
- А как же … гм-гм… полиция?
- Полиция-то…? Да позвонили в полицию.
- И что там…? Гм…, гм…?
- Вот именно… – гм-гм. Сказали, что б не раздували из мухи слона. И что за ложный вызов никому не поздоровится. Схвачено там у них все. Что ты хотел…? Центр.
- Вот так! А мы…?
- Что - мы?
- Нас-то куда?
- Нас? А куда хошь. Этот крутой-то… - своих, говорит, работяг привезу. Гастеров, скорее всего…. Чтобы зарплату не платить…. А мы – на вольные хлеба.
- Вот ничего себе дела…. И что они там делают у Иваныча?
- Скорее всего - документы о передаче хозяйства готовят….
- От как…! А чего ж мы то смотрим?! Пошли Ковтунова выручать…!
Слесарь ничего не успел ответить как показался Гоша со своей тачкой наполненной огненно-дымящимся шлаком. Он по деловитому проследовал до ворот и остановился. Открыть ворота, чтобы вывести тачку у него не получилось – мешала машина перекрывшая выход. Гоша выглянул в приоткрытую дверь и вежливо попросил:
- Слышь, ребятки…! Отгоните - ка кастрюлю свою чуток, а то я шлак не могу вывести!
С той стороны двери послышалось что-то типа – «Продерни, дятел» и идиотский смех. Однако Гоша ничуть не смутился. Он подмигнул мне и, прошептав что-то вроде – «Нас не трогай… и мы не тронем», взял кувалдочку со стола которой я ковал штырьки и выскользнул наружу. Я двинулся вслед за ним. Гориллоподобные стояли спиной к нам и мочились на кучу шлака которая располагалась неподалеку от мастерской. Но Гоша не обращая на них никакого внимания, подошел к джипу и размахнулся….
Я оторопел…. Оторопели и амбалы. Они разинули рты и замерли. Поэтому никто не мешал Гоше крушить машину. Пока гориллоподобные приходили в себя и застегивали ширинки, он раздолбил переднее стекло и фары в придачу. И лишь когда он принялся за капот, амбалы ринулись выручать бедный джип. Гоша как-то непонятно качнулся из стороны в сторону и друзья - приятели разлетелись в разные стороны как шелудивые котята. Я так и не понял, чем он их приложил – кувалдой или кулаками. Но ребятки, упавшие в грязный снег, дернулись пару раз и больше не поднялись. А Гоша не спеша передал мне кувалдочку, сел за руль и отогнал разбитую машину в сторону. Бандиты лежали на земле и не проявляли никаких признаков жизни. Я подошел к Гоше:
- Ты их не убил?
Тот махнул рукой:
- Очапаются. Что за черти…, не знаешь?
Я пожал плечами:
- Вроде – рейдеры…. Дело наше у Иваныча отжать хотят. А нас … на помойку.
Гоша прищурился:
- Откуда они?
Я поднял указательный палец вверх:
- Оттуда вроде.
- Так…. А главный у них кто … не видел?
- Видел. У Ковтунова. Документы переписывают вроде.
- Понятно. Где там твои штырьки? Дай - ка парочку….
Он взял у меня два штырька и, распахнув ворота, мимоходом сказал слесарю:
- Мишка…. Вытащи, братка, шлак пожалуйста, чтобы не дымил тут, а мы сейчас вернемся.
И пошел прямым ходом в кабинет Ковтунова. Я двинул следом за ним.
Представительный сидел в кресле Иваныча развалясь словно хозяин и что-то строго втолковывал нашему директору. Ковтунов сидел напротив опустив голову и ничего не мог возразить непрошенному гостю. Громила стоял неподалеку и с улыбкой дебила взирал на все происходящее. Гоша не спеша подошел к нему и с небольшого замаха вонзил штырек тому в плечо, пригвождая при этом громилу прямо к стене. Удар был настолько сильным, что гориллоподобный сразу приклеился к деревянному стенду и стал похож на огромного жука, которого опытный энтомолог прикалывает булавкой в свой инсектарий. Громила при этом взревел как стадо быков, я оторопел, но Гоша уже не обращая на него никакого внимания, подошел к столу, мягко приобнял за плечи Ковтунова и вполголоса произнес:
- Иваныч…. Ты сходи чайку там у меня попей…. Да покури – не торопясь…. Мы тут сами разберемся.
И передав мне в руки ошарашенного Ковтунова, повернулся к представительному:
- Ты кто, селезень…? Обзовись….
Крутой, судя по всему, никогда в своей жизни не получал отпора и не был готов к подобным поворотам, поэтому он поднялся во весь рост, оперся на стол здоровенными ладонями и налив кровью глаза злобно прошипел:
- Ты чего…, падла…. Ты кто такой будешь… шаннок? Ты хоть понял на кого пукнул и что теперь с тобой будет…?
Мне стало не по себе, однако Гоша не смутился. Он подождал когда за Ковтуновым закроется дверь и с силой всадил второй штырек в руку представительному. Штырек пробил руку как нож масло и вылез с другой стороны крышки стола. Крутой сначала изумился, но потом взревел в унисон своему телохранителю прикованному к стене. Он пробовал раскачать и вытащить штырек здоровой рукой, но это ему не удалось тогда он осознал тщетность своих попыток и обессиленный опустился на стул. Гоша подошел к нему и, холодно сверкнув глазами, негромко произнес:
- Я задал тебе вопрос…. Отвечай.
Представительный было дернулся, но сразу же обмяк. Звериные глаза его потухли. И он с дрожью в голосе произнес:
- Меня зовут Толя…. Толяша… Плановой….
Гоша прищурился:
- Под кем ходишь?
Толяша скривился:
- Банкир Гвоздиков…. Слышал за такого? Мой босс…. От него работаем. Теперь тебе хана…. Сам понимаешь.
Гоша криво усмехнулся:
- Хана, значит? И Гвоздь – банкир…? Гм…. И давно он … банкует…?
Плановой поморщился:
- Сколько себя помню.
Гоша рассмеялся:
- При мне помнится, не банковал. А ты веселый, Толяша…. Сиди, не дергайся, сейчас я тебе помогу.
Он взялся за штырек и, чуть качнув его, с хрустом вынул из стола и из руки представительного.
Плановой взвыл. Он побелел как снег и закатил глаза. Гоша несколько раз с силой ударил его ладонями по щекам и тот пришел в себя. Гоша открыл аптечку, висевшую на стене и достал бинт. Он перебинтовал руку присмиревшему Толяше и, точно так же освободил бандита, прикованного к стенду. Тот перестал орать и, морщась, стек по стене. Его перебинтовывал уже я. Толяша тем временем судорожно достал телефон здоровой рукой:
- Мне позвонить надо….
Гоша усмехнулся:
- Позвони. Конечно.
Плановой нажал вызов и прильнул к трубе:
- …Михаил Сергеевич? Тут форс-мажор получился небольшой…. Человечек один…. Да…. Все картишки нам спутал…. Говорит – Вас знает…. Да…. Ага…. Так…. Дать ему трубу…? Понял.
И он протянул телефон Гоше:
- Это вас…. Советую взять….
Гоша спокойно взял телефон и поднес к уху. Он немного послушал, потом брезгливо поморщился и произнес:
- Ты все сказал, Гвоздик…? Я спрашиваю – все…? Ну, что озяб…? Голос говоришь знакомый…? Естественно – знакомый…. Ну…, догоняй скорее…. Узнал…? Ну, вот и славно…. Слушай, поросенок…, ты мой девиз помнишь…? Правильно… - нас не трогай и мы никого не тронем…. Твои пеньки залезли немного не туда…. Единственное, что их спасло – это не знание делов. Поэтому они вернуться все к тебе живыми. Вылечишь их сам. И впредь, Гвоздь…, чтобы ни тебя, ни твоих опарышей больше здесь близко не было. Уяснил…? Ну, вот и славно….
И Гоша вернул телефон Толяше. Тот прильнул к нему ухом и долго слушал, виновато моргая бестолковыми глазками. Потом он спрятал телефон в карман и поднялся. Гоша повернулся ко мне:
- Помоги им, братишка, машину найти….
И вышел. Я подхватил амбала под руку и поволок его к выходу. Толяша шел сам.
На улице все было по-прежнему. Гориллоподобные еще приходили в себя. Они стояли рядом с машиной и трясли головами. Толяша подошел к ним и стал быстро говорить что-то вполголоса. Они, молча, угрюмо слушали его, пока я помогал раненому сесть в машину, но вдруг начали дружно возражать. Возражали они громко, даже я услышал. Все сводилось к тому, что Гошу надо бы здорово пугануть. И не по детски, а по настоящему…, что б – конкретно.
Один амбал очень настойчиво требовал звонка Гвоздикову, чтобы доказать, что их недаром держат на службе и что они сейчас все поправят. Я подошел поближе и прислушался. Меня они не видели из за машины. Плановой прикрикнул на них поначалу, что б не умничали, но тут же поменял свое решение. Не привык, значит, так легко сдаваться. Поворчав что-то себя под нос, Плановой позвонил. Он видимо поставил на громкую связь, что б гориллоподобные сами послушали, что скажет Гвоздиков. После двух гудков я услышал хриплый голос:
- Ну, что тебе еще?
И тут же торопливый и сбивчивый голосок Планового:
- Михаил Сергеевич…. Тут Мурена с Попкорном предлагают этого фраера шугануть…. Ну…, напугать его по-настоящему. То есть – совсем…. Ну, вы понимаете….
Наступила пауза, после которой тот же хриплый голос отчетливо произнес:
- Слушай, План…. Ты совсем отупел…? Ты кого там со своими обезьянами пугать собрался…? Егорку – Резкого…!? Чеееем!!!? Он когда с дружками с лесоповала слинял…, один из троих вышел…! Ты понимаешь, ЧТО это значит!? Куда он тех дел… - догадываешься? Потом медведя матерого… одним ножом запупенил! И хавал его неделю в тайге…. Чем ты его еще напугать хочешь, дятел!? Ты ствол достать не успеешь, как без ушей останешься…, а успеешь, значит на курок не нажмешь, а будешь в преисподней копыто Вельзевулу облизывать и удивляться, как ты так быстро в ад попал. Молитесь вообще, что он вас выпустил. Быстро в тачку! И – ноги…! Его сейчас легавые повсюду ищут…, вот и не будем им мешать - пусть найдут. А вы – линяйте оттуда…. И еще….
Я не стал слушать, что было дальше, а потихоньку вернулся к воротам и вошел внутрь. То, что я узнал о Гоше, нисколько не опустило его в моих глазах, а наоборот – я зауважал его еще больше. У кабинета Ковтунова толпился народ. Все были возбуждены сверх всякой меры. Кто-то размахивал руками, кто-то ругался. (Теперь-то чего не возмущаться…, после драки-то….). Вышел Ковтунов. Он призвал всех к порядку и объявил, что все позади, и нужно приступать к работе. Потом махнул мне рукой и вернулся в кабинет. Я последовал вслед за ним. Иваныч взволновано прошел по кабинету взад и вперед и остановился рядом со мной:
- Ну, что…. Уехали эти?
Я утвердительно кивнул:
- Уехали, Сергей Иванович.
- И что ты думаешь…. Не вернутся теперь?
- Сто процентов не вернутся.
- Уверен?
- Более чем.
- Ну, хорошо если так…. Теперь позови-ка Гошу сюда. Нужно прояснить кое-что.
Я молча кивнул и вышел. Нужно ли говорить, что я его нигде не нашел. Ребята видели как он выходил в боковые двери и больше не возвращался. Сначала решили, что он пошел в туалет, но там его не было. Гоша не вернулся. Ни сегодня, ни завтра. Зато на другой день приехали сотрудники правоохранительных органов. Те самые, которые должны были защитить нас от рэкетиров. Но они приехали совсем по другому поводу. Они искали Гошу. Долго допрашивали Ковтунова, потом всех по отдельности. Очень сердились на Иваныча за то, что пригрел матерого рецидивиста, да еще и находящегося в бегах. Но как только зашла речь о наезде бандитов из центра на наше хозяйство, сразу сменили тему и уехали.
Больше я никогда не видел Гошу. Он словно растворился. Спустя два месяца меня положили в больницу в городе. Нужна была небольшая операция. Местные ребята в палате рассказывали удивительную историю об одном банкире, который по непонятным причинам исчез из своего особняка. Исчез настолько странно – не оставив о себе никаких известий или следов, что я сразу понял, чьих рук это дело. Это были последние новости о Гоше. А к нам больше никто и никогда не приезжал, чтобы что-то там отнять или отжать.