Вот хотел опять писать о море,
ручку взял, подсел к своим листам,
а строка ведёт всё в степь да в поле,
а стихи всё кружат тут и там.
Заяц в них стернёй петляет колкой,
мчит к посадке ближней прямо вскачь,
в ковыле всё хнычет перепёлка,
всё скрипит встревожено дергач.
Шелестят колючки, никнут маки,
сеют зной полдневный
тыщи сит,
кобчик всё готовится к атаке –
неподвижно в воздухе висит.
Пыль взлетит и ляжет на откосы
грунтовой дороги, звон цикад,
скифские курганы на вопросы
археологов
не чешутся, молчат.
А до горизонта – ни селенья,
ни души, лишь тень от острых крыл –
и летит строка стихотворенья,
будто кто её заворожил.
Меж холмов несётся,
по откосам,
вдоль оврага, впадины, межи,
и сурка тревожный знак вопроса
с колоском во рту встаёт во ржи.
Пыль клубится, стелется дорога,
васильки, полынь да молочай…
Всё-таки поэзия – от Бога,
не было – и вот вам! –
получай…