Лет десять назад я только начинал осваивать профессию осветителя на студии Горького и параллельно в новостной студии Второго канала. Работать было интересно, несмотря на большую нагрузку – в некоторые вечера ноги я приволакивал домой с трудом и после ужина падал в постель замертво… Вот в одну из таких ночей мне приснился этот сон.
Я на работе, в большом съёмочном павильоне. Мы с напарником устанавливаем свет накануне записи какой-то большой передачи. Установка света, для справки, процесс увлекательный, дарящий массу положительных эмоций и связан, в основном, с переносом и перевешиванием с места на место здоровенных и тяжёлых линзовых приборов.
Так вот, в один момент напарник вручает мне в руки некие детали от штативов, и просит отнести их на склад по причине ненадобности. Выхожу в коридор и тащу эти железки на склад. Коридор немного сужается, потом ещё немного, и становится узким настолько, что я начинаю чиркать концами этих железок по стенам. Но этого недостаточно, и следом за шириной коридора начинает уменьшаться его высота. С каждым шагом потолок приближается к полу, сам пол превращается из каменного в земляной, света всё меньше… Я иду сначала наклонившись, затем на корточках гусиным шагом, потом встаю на четвереньки.
Коридор тем временем превращается в слабо освещённую сырую щель с земляным полом, я ложусь на пол, уложив железки на сгиб локтя подобно автомату Калашникова, и продвигаюсь дальше по-пластунски. Но потолок всё ниже, и вот уже затылок чиркает по потолку, голову держать прямо больше не получается, и я поворачиваю её боком. Щека трётся по земле, воздух пахнет такой характерной жаркой подвальной сыростью, а я всё ползу с этими железяками.
И вот уже лопатками я задеваю об потолок, всё сильнее и сильнее. И вот уже я протискиваюсь в эту щель с усилием. И вот уже потолок не даёт моей грудной клетке раскрыться и сделать полноценный вдох. И вот уже ни капли кислорода не попадает в мой раззявленный рот, и выпученные глаза вперились в кромешную темноту. И вот уже мной овладевает паника, страх захлёстывает мой разум… И я просыпаюсь. Мокрый, с судорожным вдохом, с трясущимися руками, бешено колотящимся сердцем и зашкаливающим пульсом. Потом долго сижу в сумраке спальни, успокаиваю дыхание. Это был всего лишь сон, всего лишь сон…