Бабушка Люся лежала в постели и вспоминала свою жизнь. Сейчас, когда болезнь приковала её к кровати и было много свободного времени, ничто не мешало её размышлениям. Год назад, аккурат в свой день рождения на Николу зимнего, она вышла на балкон за картошкой и за ней захлопнулась дверь. Была она одета в тёплый байковый халат, но всё же он не спасал от холода. Подумав немного, она открыла раму и позвала проходившую мимо женщину. Та позвала соседей, они закинули бабуле на балкон фуфайку, благо, что второй этаж, и молоток, чтобы разбить стекло балконной двери. Соседи же позвонили сыну старушки на работу и вызвали его домой. Разбить стекло у неё не получилось и пока сын приехал с работы домой, бабушка изрядно замёрзла.
Младший сын её, Коленька, работал сварщиком на заводе и был «лучше всякой дочки» – так она рассказывала соседке Светланке. Сразу же по приезде, сын попарил маму в горячей ванне, напоил малиновым чаем и уложил в постель. Несколько дней у старушки был насморк, а потом, вроде, всё обошлось. Только стала она жаловаться на боль в груди. Вызвали врача, а она назначает мазь – межрёберная невралгия, мол. Вызвали второй, третий раз, врач сердится, что зря беспокоят. А через три месяца стало бабушке совсем плохо, повез её сын в больницу, а у неё плеврит обнаружили, который перешёл уже в рак лёгких. Полечили её немножко в торакальном отделении, но учитывая возраст (за восемьдесят), отпустили домой... умирать. Родные ей конечно ничего не сказали, болей у неё слава Богу не было, и она всё ждала переломного момента и выздоровления.
Светланка любила бабушку Люсю и часто забегала к ней по-соседски проведать. Быть может потому, что её родная бабушка давно умерла, а ей так хотелось такую же добрую и ласковую, что умеет печь пирожки с вишнями и рассказывает всякие истории про старину, показывает пожелтевшие фотографии из альбома с красивыми узорчатыми краями! А бабушка и вправду была похожа на добрую сказочницу из советских мультфильмов.
И вот, в один из зимних вечеров, пособоровавшись накануне (благо, священник жил в доме напротив), бабушка Люся умерла. Время было позднее, чтобы искать псаломщика и Светланка предложила почитать над усопшей Псалтырь ночью, так как была человеком воцерковленным, а члены семьи бабушки Люси были не сведущи в этом. Похороны были назначены на следующий день, так как давно уже всё было готово, ждали со дня на день, как говорится. Чтение Псалтири по усопшим имеет свое начало в отдаленной древности. Служа молитвою ко Господу за умерших, оно приносит им великое утешение и само по себе, как чтение слова Божия, и как свидетельствующее о любви к ним их живых собратий. Вот и читала Светланка в утешение души. Иногда её сменял сын покойницы, чтобы Света отдохнула и выпила чаю. Он быстро освоился, благо, что книгу Псалтыри она взяла из дому на русском языке, а не на церковнославянском. Утром на дом был приглашён священник. И уже после отпевания, когда родня ожидала автобус, а Светланка разговаривала с невесткой покойницы в прихожей, к ним подошёл старший сын усопшей – сам уже седой дядя и страшным, нечеловеческим голосом сказал: "Отойди, мне тяжело! Ты светлая!". Светланку просто парализовало от ужаса! И когда мужчина отошёл, Света спросила собеседницу – слышала ли она что-то. Та ответила, что нет! Потом Света узнала, что они занимаются эзотерикой – целый магазин с этой литературой держат... Долгие годы с ужасом вспоминала женщина этот страшный голос – Хичкок отдыхает!
Прошло несколько лет и как-то Рождественским постом, Светланка со своими детьми мастерила на кухне ёлочные украшения из солёного теста. Они лепили фигурки, вставляя вовнутрь медную проволоку для каркаса и раскладывали свои поделки на радиатор на картонках для просушки. Параллельно раскрашивали уже подсохшие за неделю предыдущие поделки. Яркие грибочки и ягодки, зайчики и белочки наполнили этот вечер необыкновенной радостью. Света любила любое рукоделие, особенно любила заниматься с детьми.
Рождественский пост не очень строгий, и по-своему долгожданен радостью Рождества, новогодними каникулами. И вот, когда комочек теста закончился и место на радиаторе тоже, женщина отправила детей мыться, стелить постели, и перемывая посуду вспомнила вдруг, что не отдала соседу Николаю просфору с утренней службы, не застала его днём, потом завертелась с домашними делами. «Растяпа!» – мысленно ругнулась она сама на себя, и взяв пакетик, приготовленный для мужчины, вышла в общий коридор, постучав костяшками пальцев по дверному замку соседней двери. Они всегда так стучали друг другу, не звонили. Но дверь от прикосновения открылась…
– Николай, Вы дома? – спросила она, видя, что в квартире горит свет. – Николай! – позвала громче. В ответ тишина. Женщина вошла. В зале на диване лежал сосед со сложенными на животе руками. Глаза были открыты, взгляд устремлён в потолок. Было жутковато… Света потрогала мужчину за руку – тёплая, попыталась найти пульс – не нашла и решила вызвать неотложку. Там подробно всё расспрашивали, особенно её данные. Она разозлилась: «Человек умирает! Похоже на инсульт! Какая разница кто ему «Скорую помощь» вызывает?».
Пока ждала врачей решила собрать соседу в сумку необходимое для больницы, зашла в спальню и ахнула! На кровати лежали аккуратно сложенные вещи: костюм на плечиках, рубашка, нательное бельё и новые носки! Всё похолодело у неё внутри… Это не инсульт, это…
Она прошла на кухню. Там сосед накануне делал ремонт. Мебель была сдвинута и накрыта старыми простынями. Обойные полотна, клей, кисти – всё было разложено так, как будто человек на минуточку отошёл перекурить. Пластиковый корпус с электрической розетки был снят, а на стене над оголёнными проводами было написано простым карандашом на бетонной стене: «Так просто!».
Сомнений не было – суицид, но не удар током… Она в растерянности оглянулась и тут её взгляд упал на ведро для мусора, прикрытое газеткой. Машинально она приподняла уголок её и… похолодела: половина ведра была заполнена опустошёнными ампулами и упаковками от лекарства… Того самого, что кололи они умирающей бабушке Люсе! Пустой, ещё влажный стакан стоял на краю мойки.
Света побежала в прихожую, снова набрала «03» и быстро, сбиваясь начала объяснять, что это она пять минут вызывала «Скорую» соседу, но у него не инсульт, а опиумное отравление, называла им препарат, просила, кричала в трубку взять антидот! Её только переспросили: «Сколько?».
– 30 ампул… и ещё другие в таблетках, я не запомнила…
– Ожидайте!
В затылке колотило, щёки горели, она взяла Николая за руку, сжимала её до боли – никакой реакции, глаза бессмысленно «плавали», зрачков почти не было видно, на голос он тоже не реагировал. Света расплакалась от беспомощности, но потом собралась с духом, позвала мужа, рассказав ему обо всём. Тот прикрикнул на шаливших детей, чтобы спали и пошёл открывать дверь в подъезд медикам. Бригада монотонно произвела свою работу: осмотр больного, опрос свидетелей, долго заполняли кучу бумажек, попросили приготовить покрывало и пригласить мужчин покрепче – донести больного до машины. Супруг пригласил ещё одного соседа, благо, что вообще открыли дверь в полночь и понесли болящего Николая вперёд головой в карету «Скорой».
Водитель по рации узнал какая больница дежурит и Света, вернувшись к соседу в квартиру, и разыскав там блокнот, позвонила его родственникам, сообщив о случившемся и указав номер больницы. В ту ночь она так и не смогла уснуть. Долго молилась о спасении души заблудшего Николая, а потом просто лежала рядом с мужем в темноте и вспоминала бабушку Люсю. «Ты уж присмотри, Светик, за моим шалопаем, – говорила она ей частенько. – Как он тут без меня-то?». А шалопай-то был старше Светланки на пятнадцать лет! Не доглядела…
Наутро, проводив семью на работу и в школу, Света вошла в квартиру соседа. После вчерашнего тут было не так страшно, но по-прежнему печально и тревожно. Женщина оглядела грузные книжные полки, взяла в руки ту книгу, что лежала на ковре у дивана, на котором ещё вчера лежал Николай. Научно-популярное лёгкое чтиво Азимова не могло вызвать такой реакции… Это что-то старое, давнее, наболевшее! Ведь не зря три года после смерти матери хранились ненужные уже препараты…
На кухне она помешала кистью клей в ведёрке – хорош! Жаль, пропадёт ведь… Она примерила обойное полотно к стене. Потом расстелив его на полу намазала клеем, и приложив к стене быстро приклеила, промокнув ветошью по всей длине. Потом второе, третье… Тут её немного «тяпнуло» током, передалось по мокрому полотну. «Как просто!» – вспомнила она надпись на стене. Неужели это был толчок, неужели это?!
Ремонт окончен! Вымыв пол, расставив мебель, женщина перезвонила родственникам соседа, узнала о его стабильно-тяжёлом состоянии в реанимации, о милиции, которую положено вызывать в таких случаях, о грозящей ему психушке… Ей стало невыносимо тоскливо от всех этих новостей: «Прости меня, баб Люся, не доглядела!».
А через две недели сосед вернулся домой. Худой, с бледно-зелёным лицом, они встретились около магазина, он шёл с остановки с больничной своей сумкой, что Света собирала тогда ему в дорогу. Поздоровался, неловко натянув улыбку на лицо. Света старалась вести себя как можно естественней, заболтала его предновогодними новостями, и когда они уже подходили к дому, Николай весело рассказывал о соседях по палате и их чудачествах. Разошлись по своим квартирам. Зайдя в кухню, он удивился оконченному ремонту. На обеденном столе стояла новая чашка, с нарисованным чудным щенком с бантом на шее, перевязанная подарочной лентой. В чашку была вставлена крошечная открыточка со словами: «Не пугайте меня, пожалуйста, больше!».
В дверь постучали костяшками пальцев – это соседка, он знал. Света держала в руках миску с горячим борщом и что-то ещё в тарелке, но Николай не рассмотрел… Что-то попало ему в глаза и мешало смотреть. «Свежий борщ, поешьте, пока себе что-то приготовите», – говорила Света, и он знал, что никогда больше не испугает её! Он вдруг отчётливо вспомнил, как дежурный Ангел, стоя у его дивана звал его по имени, крепко, до боли сжимал ему руку и плакал, плакал, плакал…
2008-2017гг.
Фото из Интернета: кукла "Дежурный Ангел".