* * *
Миа Эйвери вздрогнула и заставила себя проснуться. Она медленно села в кровати и стала ждать, пока в теле уймется дрожь.
Вот уже десять с лишним лет, практически каждую ночь, эти сны заставляли Миа переживать всю ту жуть снова и снова. Сегодняшний сон, пугающий её, безусловно, больше прочих, являлся частью целой цепочки ужасных событий, которые ей пришлось пережить в юном пятнадцатилетнем возрасте.
Довольно долгое время Миа пыталась избавиться от этих ужасных воспоминаний с помощью посещения психотерапевта, приема наркотических веществ и накачивания себя алкоголем до беспамятства. При этом сеансы "мозгоправства" сравнительно быстро потерпели сокрушительное фиаско. А вот алкоголь и наркотики задержались в её жизни почти на два года, пока кошмары из прошлого не приобрели к ним иммунитет, что, с одной стороны, оказалось и хорошо - Миа перестала упиваться спиртным и обнюхиваться кокаином до полусмерти.
За проведенное в яростной борьбе со своим прошлым время, у неё самой выработался иммунитет к кошмарам. Самыми верными помощниками в этой борьбе стали Принятие всего произошедшего и Осознание того, что всё произошедшее воспитало и закалило её как Личность.
Нынешняя Миа Эйвери научилась уживаться со своими скелетами в шкафу. Ведь в прошлом она приложила максимум усилий для того, чтобы эти "скелеты" могли напоминать о себе только во снах. "Ничего страшного", - просыпаясь после очередного страшного сна, говорила она себе. - "Пускай остаются во тьме ночи - где всем кошмарам и место. Главное, что они никогда не напомнят о себе днем…".
Когда дрожь в теле унялась, Миа соскользнула с кровати и, прихватив с тумбочки пачку сигарет, пошла на балкон.
Её обитель - фешенебельный "пентхаус" - располагалась на последнем пятьдесят четвертом этаже элитного небоскреба, в самом сердце Лос-Анджелеса. Апартаменты, оформленные в лучших традициях "мрачной готики", служили девушке надежным пристанищем уже почти восемь лет, и стали её первой наградой за упорный труд.
Говорить, что Миа достигла своего нынешнего положения в обществе исключительно благодаря собственному упорному труду, значило бы кривить душой. В том, как сложилась её жизнь, большую роль сыграл отчим - шотландский медиа-магнат, за которого вышла замуж её мать, окончательно осознав, что ей никогда не удастся "приручить и одомашнить" родного отца Миа, ныне, увы, уже покойного. Именно отчим поспособствовал переезду Миа из Лондона в США и поступлению в Калифорнийский университет в Беркли, который, в перерывах между "алкогольно-наркотической борьбой со скелетами", она умудрилась с отличием окончить, получив дипломы по специальностям "Планирование и усовершенствование бизнеса" и "Корпоративное право". При этом Миа успешно совмещала учебу с работой помощника отчима в управлении звукозаписывающей компанией, и, к двадцати одному году, помимо дипломов, получила в свое полное владение музыкальный лейбл, где, по сей день, успешно трудилась.
За пять лет управления Миа добилась для вверенной ей компании огромной известности. Пластинки музыкантов, с которыми она работала, уже второй год подряд держались на вершинах всех возможных музыкальных чартов мира. Помимо филиалов лейбла в Хельсинки, Лондоне, Эдинбурге и, собственно, главного офиса в Лос-Анджелесе, Миа открыла офисы в Осло, Стокгольме и Нью-Йорке. А с прошлого года девушка присоединилась к компании так называемых "подпольных акул музыкального бизнеса" и приняла участие в программе поиска музыкальных талантов по Интернету, в результате чего, стала ещё и продюсером двух талантливых музыкантов из Швеции.
Проходя мимо тахты Миа услышала, как, откуда-то из недр сваленной на ней одежды, разрывается сотовый. Пришлось сбросить добрую половину тряпья на пол, чтобы достичь "заветной цели".
Во весь экран модного "яблочного" смартфона светилось фото дамы почтенного возраста сидящей в окружении шести собачек породы "Вельш-корги" и подписью "Бабуля". Повременив с ответом, Миа вышла на балкон и, подкурив сигарету, с благоговением вдохнула терпкий табачный дым.
Хоть и было всего начало седьмого утра, и ещё не совсем рассвело, но мерцающие неугасаемыми огнями улицы Лос-Анджелеса выглядели уже весьма оживленно. В этом городе время не делилось на дневное и ночное, здесь не было места сну, ведь "ЭлЭй*" - это город круглосуточных вечеринок и безостановочного веселья.
- Алло, - выдыхая дым, ответила на звонок Миа.
- Куришь? Ты же мне говорила, что бросила, - миссис Элизабет Эйвери тяжело вздохнула на другом конце провода.
Тень смиренной улыбки пробежала по лицу Миа:
- Бабуля, и тебе доброе утро.
- И, конечно же, на голодный желудок, - миссис Эйвери проигнорировала приветствие и принялась читать внучке мораль на своем безукоризненном английском. - Я даже в Корнуолле чувствую этот табачный смрад! Это просто немыслимо, чтобы девочка, из ТАКОЙ семьи, курила как паровоз!..
Со спокойствием, достойным Далай-ламы, Миа переключила нравоучения "старейшей и почтеннейшей из благороднейшего рода Эйвери" на громкую связь и, продолжая наслаждаться "табачным смрадом" открылаа календарь дел на сегодня. Первая строчка гласила: "13 Октября. Пятница". Это вызвало у неё улыбку. По многолетней традиции, каждую пятницу, выпадавшую на тринадцатое число, Миа, на пару со своей лучшей подругой Кристаной Дэйвис, как следует "угорали" в каком-нибудь "злачном месте". И сегодняшний день не должен был стать исключением. Дальше её взгляд остановился на графе "10:00" с подсвеченной красным надписью "Переговоры с VENUS VENOM**. Личное присутствие обязательно".
Мысли Миа вновь вернулись к Кристане. Последние полгода подруга регулярно интересовалась, не предвидится ли возможность того, что парни из VENUS VENOM захотят сотрудничать с её лейблом. При этом в глазах Кристаны отчетливо виднелись целые толпы чертей отплясывающих у адских пожарищ румбу под музыку из кинофильма "Маска".
Электронная переписка между личным помощником Миа и VENUS VENOM велась уже около двух месяцев. Дату и время сегодняшней встречи стороны окончательно утвердили почти месяц назад. Но, зная падкость подруги на смазливых рок-музыкантов, а также, зная и то, что, обычно, конец подобных "лямуров" походил на конец Хиросимы и Нагасаки, Миа решила не рассказывать Кристане ни о переговорах с группой, ни о назначенной на сегодня встрече. Она понимала, что, в случае успеха, новость о том, что группа выбрала её лейбл, со скоростью света разлетится по первым полосам всех музыкальных изданий, но Миа не могла допустить личной встречи подруги ни с кем из членов группы.
- … Тебе ведь ещё детей рожать! - вернул Миа к реальности "железобетонный" - как, по крайней мере, казалось бабуле - антитабачный довод.
- О, нет! Только не начинай бэйби-агитацию! - поспешила пресечь Миа излюбленную бабулину тему о замужестве и обзаведении потомством "ради продолжения великого рода Эйвери". - Неужели ты набрала меня в шесть утра просто ради того, чтобы прочитать лекцию о вреде курения?
Ответом стало невнятное ворчание сопровождаемое клацаньем языка.
- Это что-то из Шекспира? - подколола бабушку Миа.
- У тебя отвратительный характер.
Миа подумала, что, по сравнению с бабулиным, её характер можно считать просто ангельским, но, по понятным причинам, озвучивать этого не стала.
- Вообще-то, я позвонила тебе, дабы узнать, что случилось с Натаниэлем? Почему твой двоюродный брат второй день игнорирует мои звонки?
- Натан уже неделю как в командировке в Японии. На днях должен вернуться.
- Но мне необходимо поздравить с днем рождения Натаниэля Младшего и передать ему подарок!
- Подарок можешь отправить почтой, а чтобы поздравить Натана Джуниора можно просто набрать Изабеллу - она, как ты знаешь, жена твоего внука и мать твоего правнука.
- Нет уж. Спасибо, - холодно прошелестела "благороднейшая". - Я совершенно не понимаю язык, на котором изъясняется эта дикая американско-австралийская полукровка. Бог свидетель, Натаниэль никогда не отличался врожденным изысканным вкусом семейства Эйвери, но выбор этой кенгуру себе в жены, меня просто добил.
Миа усмехнулась. Несмотря на то, что бабушка частенько доставала разговорами о необходимости каждой приличной девушки иметь нормальную семью, а также бесконечными рассказами о правилах этикета настоящей леди - большинство из которых, скорее всего, леди Элизабет Эйвери выдумала самостоятельно - Миа всё же любила её за непревзойденный английский сарказм.
- Ладно, родная, - как ни в чём не бывало, произнесла бабушка. - Удачного тебе дня и береги себя. Матери передавай привет, а то я лично сделать этого не могу, так как она, по всей видимости, снова за что-то на меня обиделась и не отвечает на мои телефонные звонки.
- По-моему, они с Дугласом ещё не вернулись из Дубая.
- Ради всего святого, не напоминай мне об этом шотландишке! - вновь вскипела леди Эйвери. - Ты знаешь, как он поздравил нас с твоим дедушкой с сорок пятой годовщиной свадьбы? Этот чёрт из табакерки прислал нам видео-поздравление! Мало того, что он вырядился в национальный шотландский костюм и произнес поздравительную речь на гаэльском - уверенна, что это официальный язык преисподней - так он ещё целых пять минут дудел на жуткой волынке.
Миа, стараясь сдержать смех, подавилась сигаретным дымом и закашлялась. О видео-поздравлении, она слышала непосредственно от его изготовителей - мамы и отчима, но из уст бабушки Эйвери рассказ о нём звучал в тысячу раз красочнее. Единственно жаль, что никто не заснял саму бабулю во время просмотра.
- Господи, с тобой там всё в порядке?
- Всё нормально, - слегка осипшим голосом произнесла Миа. - Просто задохнулась от негодования.
- Ты вся в свою мать. В общем, если Натаниэль Старший будет тебе звонить, передай ему, чтобы, как можно скорее, связался со мной.
- Пренепременно, бабуля.
- До свидания, милая.
- Пока.
Затушив сигарету, Миа, в отличном расположении духа, направилась в душ. Не успела девушка переступить порог ванной комнаты, как вновь раздался звонок сотового.
________________________________
* Сокращённое, на английский манер, название Лос-Анджелеса (оригинальное сокращение "L.A.").
** В переводе с английского "Яд Венеры" (авторский каламбур)