В этот раз наше решение – каждый раз паломничать во время отпуска, нашло своё воплощение в следующем маршруте. Сначала Вильнюс, гостеприимная столица нашей епархии, затем ночным автобусом до Варшавы. Утром посадка на самолёт в аэропорту Фредерика Шопена и длительный перелёт до древних Афин. Затем несколько часов отдыха и опять в самолёт. Уже до Керкиры.
Керкира – древнее название острова Корфу, а заодно и его прекрасной столицы. Остров этот небольшой, самый северный из Ионических островов. Находится он между Италией и материковой Грецией, но ближе всего к нему береговая линия Албании. Достопримечательностей на Корфу много. История его изобилует интереснейшими событиями и фактами. Здесь переплелись разные культуры и традиции, а также родилось множество легенд. Каждая из них достойна целого исследования или даже книги. Причём книга эта будет – весьма увлекательной и яркой. Такой, как книги братьев Дарреллов, что жили некогда на острове, или же эпизоды из жизни знаменитых на весь мир людей, которые считали Корфу своей родиной или вторым домом.
Вторым домом Корфу стал и для великого святого Вселенской Церкви – святого Спиридона Тримифунтского. Святитель родился на Кипре – острове ближе всего лежащим к территории нынешней Турции (в прошлом – области Священной Римской империи). Там же и окончил свои дни в городе Тримифунте. Отдав жизнь на служение Матери-Церкви, святитель почил в храме святых Апостолов, прямо во время молитвы. В этой же церкви и был погребён до конца VII века, пока, из-за арабского нашествия, не пришлось перенести его мощи в Константинополь. После захвата Царьграда турками, в 1453 году, священник Георгий Калохетерес взял честные мощи святителя и перенёс их через Фракию и Македонию в Эпир – самую дальнюю от Турции часть материковой Греции. Там мощи находились два года, а затем, для большей безопасности, отец Георгий переправил их на остров Корфу, где для них и в честь святителя был выстроен и освящён в 1589 году великолепный храм.
Пять раз в году на острове совершается торжественное празднование памяти святителя - чудотворца. Нашей целью было торжество, выпадающее на первое воскресенье ноября. В этот день, после Божественной литургии, в соборе святого Спиридона мощи святителя выносят из алтарной части храма для поклонения и грандиозного крестного хода, охватывающего значительную часть старого города.
В Греческой Церкви, в отличие от Церкви Русской, утреню служат не в соединении с вечерней, а как положено – утром, перед самой обедней. В результате, служба утром имеет особую протяжённость во времени, не совсем привычную для русского христианина. Греки, как правило, наполняют собою храмы уже во время литургии, практически перед самым Причастием. Всю службу в греческих храмах отстаивают только русские паломники. Но сегодня случай особый. Нас предупредили, что будет много гостей отовсюду и порекомендовали приехать заранее, чтобы найти место для парковки автомобиля не очень далеко от исторического центра города. Мы так и сделали. Оставив машину на стоянке, сразу же двинулись к храму, вокруг которого собралось уже большое количество разношёрстного люда. Уже шла служба, храм был полон, но я со своими сумел протиснуться на солею, как раз в то место, где в будни стоят участники церковного хора. В обычные воскресные дни хор – это несколько мужчин. Сегодня же – полный состав. И с балкона, кроме органных звуков, доносятся голоса праздничного певческого коллектива. Орган в православном храме, несмотря на то, что был изобретён в Византии, непривычный инструмент. Но здесь влияние Венеции, которая управляла островом несколько столетий подряд, заметно не только благодаря этому инструменту. Сама архитектура многих островных храмов, построенных в тот период, их внутреннее убранство, являются точной копией венецианских базилик.
Не успев ещё вникнуть в греческий и сообразить в какой момент службы мы вошли внутрь, я почувствовал, как кто-то тянет меня за рукав рясы справа и снизу. Повернув голову, я увидел молящий взгляд мужчины-грека, примерно моего возраста.
- Батюшка, поисповедуете меня?
- Если найдёте епитрахиль и поручи, поисповедую!
- Сейчас всё сделаем! - И грек стал протискиваться в сторону ризницы. Через какое-то время он выглянул с довольным видом из дверного проёма, ведущего в алтарную часть храма, и поманил меня жестом к себе. В руках у него уже были элементы облачения для совершения таинства, и я начал взглядом искать место, где мы могли бы осуществить задуманное моим визави. Места нигде не было. В храм и в лавочку при нём, где мы оказались, постоянно заходили люди, толкались внутри неё, успевали написать и подать пономарям записки о поминовении, получить взамен масло и частички от башмачков святого. Пришлось просто встать в угол этого небольшого помещения, покрыть голову кающегося епитрахилью и выслушать всё то, что у него «наболело». Оказалось, что его зовут Георгий, как и меня. Родом он из Южного Казахстана, потомок понтийских греков, выселенных по приказу Сталина после войны из Крыма. Это стало радостным открытием для меня, ведь я своё детство провёл в прекрасном городе на Юге Казахстана – Кентау, городе горняков, отстроенном ссыльными греками в 50-х годах XX столетия. Когда я об этом поведал моему новому знакомому, он подозвал к нам ещё одного грека, помоложе.
- Батюшка, это тоже Георгий, мой племянник. Его родители жили как раз в Кентау, где и вы! Поисповедуйте его тоже!
Оказалось, что старший из Георгиев – врач, доктор медицинских наук, работает в медицинском центре на святой горе Афон. Родная сестра Георгия живёт в Салониках и управляет паломнической фирмой. Она и упросила брата подменить, находящегося в отпуске, водителя-гида и отвезти матушку-игумению Толгской обители с сёстрами из Салоник в Керкиру на праздник. В качестве помощника брату сестра отрядила своего сына Георгия. Сразу после службы и крестного хода вся их группа должна была возвращаться в Салоники.
Поражённый, как и я, сходством вышеуказанных обстоятельств, доктор неожиданно спросил:
- Батюшка, а вы часом не грек?
- Я уже теперь сомневаюсь, Георгий. Действительно, может и я - грек? – пошутил я.
Мы обменялись контактами, и я протиснулся в алтарь. Здесь тоже было тесно, но место для меня нашлось. Службу вели три митрополита и несколько священников. Им помогали, как и водится, диаконы и пономари. Какие-то возгласы и прошения произносились на церковно-славянском языке – в знак уважения к русскоговорящим священникам и многочисленным русскоязычным паломникам.
После Причастия, когда все вкусили Божественных Таин, начали готовиться к крестному ходу. Сначала приложились к мощам св. Спиридона. Его рака уже была поднята на «ноги». Получилось так, что Спиридон уже «стоял» в отдельном приделе, рядом с алтарём, и ласково благословлял каждого из желающих благоговейно приложиться к его святым ножкам в красивых, расшитых бисером и золотом башмачках. После этого священнослужители, которых к этому времени прибыло ещё больше (закончились воскресные службы в дальних храмах острова), выстроились в храме. Каждому вручили по большой парафиновой свече. Начался праздничный молебен и грандиозный крестный ход. Грандиозный потому, что на улице нас ждали два сводных духовых оркестра (человек по сто в каждом), военные моряки с внушительными карабинами, представители светских властей и огромное количество зевак, заполонивших все, прилегающие к основному пути нашего хода, улицы. Улочки, надо сказать, в Керкире достаточно узкие – средневековые. В некоторых местах ход сужался настолько, что священники, идущие попарно, касались плечами друг друга. На других участках удавалось разойтись настолько, что между колоннами идущих мог бы протиснуться и автобус. Регулировал, и довольно успешно, всё это архимандрит Юстиниан (главный хранитель мощей), который бегал с посохом в руках от начала хода к его хвосту и обратно, без остановки. В то время, когда мощи Спиридона приближались к очередному храму, что очень часто встречались нам на пути, оркестры, идущие впереди всей процессии, замолкали, и начинался колокольный звон. Храм приветствовал, таким образом, святого и его спутников. И в этом месте присоединялся к ходу новый батюшка – настоятель этого храма. Окна вторых этажей всех зданий на пути были открыты. Из них свисали красивые, расшитые золотом пелены. А гречанки, из этих же окон, щедро рассыпали на головы идущих листья лавра и лепестки роз.
Когда крестный ход выбрался из старого города на большую и широкую набережную, перед старой английской крепостью, там уже было подготовлено небольшое возвышение для раки с мощами. Весь постамент, на который установили святителя, был убран свежей зеленью – базиликом, мятой и другими ароматными травами. Вся процессия и тысячи наблюдателей встали на колени и слушали слова умилительной молитвы, обращённой к заступнику острова. Затем, через некоторое время, ещё одна остановка, уже опять недалеко от входа в старые кварталы города. Здесь удалось перекинуться парой слов со спутниками – священниками из Астрахани и Санкт-Петербурга. И опять меня ждало потрясение – все мы, трое, как оказалось, были выпускниками одной духовной семинарии – Ставропольской. В разное время, конечно, но – всё равно чудо!
Уже под конец мероприятия, недалеко от входа в собор святого Спиридона, люди из толпы начали ложиться извилистой цепочкой, шириной в одного человека (голова – в ноги) на каменные плиты улицы и ждать, когда раку с мощами пронесут над ними. Святитель, стоя, величаво плыл над лежащими лицом вверх людьми, радостно ловящими каждый миг такого общения.
Через несколько минут всё закончилось. Крестный ход вошёл в храм и народ начал расходиться по многочисленным тавернам и кафе. Было уже далеко за полдень и хотелось есть. Ничего не сделаешь – физиология! Хотя о еде как-то не хотелось думать после увиденного и пережитого. Как сказал мой собрат из Астрахани: «Я в своей жизни ничего более торжественного и грандиозного не видел!» Я с ним полностью солидарен.
Радостно становится за греков. Ведь они смогли сохранить и уберечь от коллизий времени всё то, что мы потеряли. Когда-то такие же, а может и ещё более великолепные мероприятия, связанные с религиозной культурой нашего народа проводились на пространствах исторической Руси. «Наблюдателей» и «сочувствующих» было немного, а были, в основном, участники. Участники – это те, кто не играл в Православие, а жил им и своей энергией наполнял жизнь Матери-Церкви и её же, Церкви, силой питался. Вернёмся мы когда-нибудь к прежнему? Не знаю. Скорее всего – нет. Но очень хотелось бы! Святителю отче Спиридоне, моли Бога о нас!