Чувствую, что идёт цунами. Огромная волна тоски нарастает в голове, занимая собой всё пространство, закрывая моё солнце, вытягивая мои нервы по стойке смирно.
Я уже знаю его, хорошо его изучила за последние пару месяцев.
Не спрячешься под противомонстровое одеяло и на залезешь под кровать, его не заглушит музыка, хлопок открывающейся бутылки, громкий смех подруг. Нет. Это было бы слишком просто.
Вот ещё несколько минут, и меня снова накроет с головой, перекрывая все сигналы из внешнего мира, душа меня, любовь к нему. Я захлебнусь от осознания своей неподчиняющейся, своевольной, сильной, но до смешного безответной тяги к нему.
Уже оговорено миллион раз во внутренних монологах, что не судьба, что он да я, - как жертва и убийца, что свобода - хороша, что молодость - бесконечна, что чужие руки тоже кое-что могут.
Но я показываю в такой же миллионный раз язык таким аргументам, я тянусь к телефону, я бью свою внутреннюю умницу лицом об пол, я набираю буквы, порядок которых как огненное клеймо на заднице, выучен и зазубрен, знаком и набивший оскомину.
Мой протяжный, безнадежный вой неподдающейся волчицы, никак не желающей погибать в сугробе, направленный тому, кого помню уже со спины, к тому, кто открыл меня, как неизведанную землю и поплыл дальше, оставив мне в качестве отступных мой райский остров, где поют птицы, где растут кокосы, где вечное грёбаное лето, но где я совершенно одна и дербаню тамагавками всё вокруг, что напоминает мне о нём.
Я буду вновь и вновь заталкивать куда поглубже гордость эту, которую выдумали старые, нагулявшиеся бабки, монашки да страхолюдины, и отправлять ему письма в опустошенных мною бутылках. Или же буду молча грызть и рвать в клочья подушку, и моих слёз будет достаточно для орошения рисовых полей в Китае. Всё будет зависеть от силы моего цунами. И от моей силы. Я буду бороться, пока смогу, но рано или поздно, я сдамся, наглотаюсь цветущей воды, и меня выбросит на берег к его ногам, побежденную и изможденную, океан. Подберет ли он меня, сжалившись или оставит доходить под палящим равнодушным солнцем, я не знаю. Но знаю одно, что пока я буду жить - я буду постоянно чувствовать это моё цунами. Несбывшуюся любовь к нему.
Карина Соловьёва/Доронина