Сколько уж было поэтов всех времён и народов от мрачных надгробий Египта до подножий Парнаса и снежных предгорий Олимпа! Реки же слов и потоки любовных стенаний не иссякают. Даже и боле скажу: не токмо заплачки, и строки величьем эпическим равные строкам Гомера, и едкие стрелы стихов Марциала, и гимны Сафо, и скорбные стоны Назона всё ещё в сердце укромное место находят, чтобы ему сообщить о том, что и так всем известно, но не каждому внятно. «Нового нет ничего, но мне так приятно об этом сказать ритмом согласным и строгим размером звучащим, - римский безвестный поэт, не стесняясь, признался.
На Агоре собравшись вчера, шесть мудрецов рассуждали о том, что такое элита и есть ли в наше время она и нужна ли вообще, что такое стихи и цветастая проза, и зачем, будьте добры и скажите на милость, повторять то, что известно давно. Нового ведь уж не скажешь, всё или почти произнесли праотцы наши давно. Бывший средь них экс-глава маньеристов, теперь же не знаю уж кто, по имени Быков Димитрий эдак вальяжно и просто сказал (жемчуги мыслей и слов он роняет небрежно): «пишу я затем, чтобы проблемы свои разрешить». И, конечно, он прав. Если же проблемы поэта близки другим, то и строчки его голосом служат для душ безголосых или не столь говорливых.
Что до элиты, то нужно признать одинаковым всё не бывает: ровно одно, и высоко другое. По вершинам, оставленным вехам путник маршрут выбирает, да и целый народ за достойным идёт. Если же горы срывать и вехи сменять, с пылью смешав, то можно легко заблудиться. Чтобы элиту создать, нужно, чтоб сосуды культур не обрезаны были, а, напротив, в единую сетку сплетались. Кровь побежит побыстрее и окисляться не будет. В прошлое надо глядеть, где нити в чудный сошлися узор, в век золотой возвращаться и на примерах учиться: правильно мыслить и просто о жизни земной говорить.
В жизни текущей в сей миг и даже ушедшей в песок много такого, что просится в слово и доставляет душе наслажденье. Вот мимо окон моих каждое утро проходит полудитя-полурасцветшая дева, спешит в институт или в контору. Шаг её лёгок и быстр, не идёт, а летит, за спиной её крылья, мы их не видим, но лёгкий Эол в них, как в паруса, поддувает. А следом постарше, но тоже ещё молодая женского пола особа идёт, но ветер ей в спину не дует. Лёгкость свою она потеряла уже. Голубь нежданный вспорхнул на перила балкона. Миг посидел, огляделся и на пол балкона слетел и из вида пропал. Из-за дверей мне не видео его. Что он там делает, только гадать остаётся.
Солнце проснулось впервые за несколько пасмурных дней, больше похожих на раннюю ночь. Облака потеснились немного, место ему уступив неохотно. Надолго ль?
Много всего в океане вселенной. Ни глаз не охватит, ни душа не обнимет. Ямбы ж, элегии у греков и римлян - не размеры и ритмы, а жанры, которыми выразить можно вечно текучие чувства людей.