ДОЛГ. ЧЕСТЬ . СОВЕСТЬ.
***
ВРЕМЯ МОГЛО СТЕРЕТЬ ИЗ ПАМЯТИ ЛЮДЕЙ ЕЁ ЛИЦО, НО НЕ ПАМЯТЬ О ЕЁ САМООТВЕРЖЕННОСТИ И ЛЮБВИ К РОДИНЕ…
Я РАССКАЖУ СТАРИННУЮ БЫЛЬ ОБ ОТВАГЕ, ХРАБРОСТИ И ДОЛГЕ ДЕВОЧКИ, ЧЬЁ ИМЯ СТАЛО НАРИЦАТЕЛЬНЫМ, ИЗВЕСТНЫМ И УВАЖАЕМЫМ, А ЖИЗНЬ СТАЛА ПРИМЕРОМ САМООТРЕЧЕНИЯ ВО ИМЯ ДОЛГА ПЕРЕД БОГОМ И ВО ИМЯ СВОБОДЫ РОДИНЫ ОТ ПРОКЛЯТОГО ЧУЖЕЗЕМНОГО ИГА. Я РАССКАЖУ О ПЕРВОЙ ЖЕНЩИНЕ, ВСТАВШЕЙ НА ЗАЩИТУ СВОЕЙ СТРАНЫ И СЕМЬИ , О ДЕВОЧКЕ, КОТОРАЯ, НЕ СМОТРЯ НА ЮНОСТЬ И ХРУПКОСТЬ, ОКАЗАЛАСЬ СИЛЬНЕЕ ИМЕНИТЫХ РЫЦАРЕЙ. Я РАССКАЖУ ВАМ О ТОМ , КАКУЮ МОЩЬ ДАЮТ ЧЕЛОВЕКУ ВЕРА В БОГА, ЛЮБОВЬ К БЛИЖНИМ И РОДНОЙ ЗЕМЛЕ…
Я РАССКАЖУ ВАМ О ЖАННЕ ДАРК.
Глава первая: «Жизнь в Домреми и во Франции. Детство маленькой Жанны»
Итак, благодаря воображению, мы перенесёмся во Францию времён столетней войны. Почти целый век Франция вела жестокую и кровавую войну с Англией. Под властью английских рыцарей находились Париж, Реймс, Руан, да почти вся Франция, уже более трёх поколений мужчин уходили на войну… мало кто вернулся домой… Бургундия предала Францию и перешла на сторону англичан…Самое страшное заключалось даже не в масштабе завоеваний англичан, а в масштабе добровольно сдавшихся под их власть, в том, что Франция потеряла надежду на лучшее…Короля у Франции не было, дофин (т.е. наследник престола) Карл, фактически правивший страной, был ещё очень юн и несерьёзен. Вдобавок, он считался незаконно рожденным и не имел на престол никаких прав. Раньше, при отце Карла, Франция была могучей державой, но долгая война, кровопролития и голод измотали её жителей, люди потеряли веру во всё ,а единственный их девиз был «Ешь, пей, гуляй сегодня, а завтра тебя не будет». Нужно было что-то срочно менять… Но слабый след надежды ещё был. Каким-то древним волшебником Мерином было когда-то предсказано, что война начнётся из-за коварной женщины ,а кончится благодаря девственнице из Лотарина. Но кто это будет? Сколько ей должно быть лет и как она должна выглядеть? В долине Лотарина один город и более десяти деревень. Может она будет из Лотарина? Может, из Компьена? Может, из Орлеана? А, может, из Домреми?...А теперь я хочу , чтобы ваше воображение перенесло вас в деревню Домреми. На краю этой скромной и тихой деревушки стоит маленький жёлтенький уютный домик с цветочным палисадником и огородом. На деревянном крылечке сидит девочка лет шести , напевающая песенку тряпичной куколке. Кажется, ад «азенбургской мясорубки» (так в наше время называют битву при французском городе Азенбурге), не поглотил ещё это место... А мы с вами познакомимся с уважаемой семьёй Дарк. Эта большая и дружная семья состояла из недавно овдовевшей матери семейства Изабеллы Дарк (не верьте сплетням её соседок: это очень добрая, милая, пожилая женщина, ласковая мама и честная крестьянка), её взрослых сыновей Пьера и Жана ,работающих на пашне месье А`Роберо де Бордрекура (местного феодала и правителя городов Вокулёр и Домреми) и трёх дочерей: старшей красавицы Катрин, средней 13-летней девочки Жанны и маленькой Жаннетты (именно она сейчас и сидела на крыльце). Более подробно познакомимся с Жанной. Ей было всего 13 лет, эта девочка за общительность, внимательность, приятную, негрубую, журчащую речь и доброту, была любимицей жителей Домреми, была гордостью своей мамы за послушность, вежливость, набожность, честность и желание помочь и её же причина головных болей из-за рассеянности, любви к приключениям, животным и лазанию по деревьям. Жанна уже заканчивала церковноприходскую школу (не на отлично, но весьма хорошо ), пасла коней и овец (признаться честно, прогуливаться по родным бескрайним изумрудным лугам и лавандовым полям , подкармливать белок в дубраве - её любимое занятие…) , старалась ,по возможности ,помочь маме по хозяйству, но, был у неё и забавный недостаток: она приносила домой бездомных животных, чем вызывала возмущение своей матери- Изабеллы: «У нас и так две кошки и собака живут, у нас нет возможности помочь всем бездомным, чтобы за два дня нашла этому котёнку хозяев! Больше я ждать не стану!» Милашка Жанна (так её звала мама) была невинным , «солнечным» и нетронутым, как девственный родник в лесу, ребёнком. Чтобы закончить портрет Жанны в этот период жизни, надо сказать, что поразительно самозабвенно Жанна любила маму, братьев и сестёр, уют домашнего камина и Францию, её природу, своих земляков и французские народные песни… Жанна рано стала проявлять свои положительные качества: милосердие , готовность прийти на помощь. Вот несколько случаев, за которые Изабелла Дарк хвалила Жанну и переживала за неё. Жители Домреми пировали на Дне Рождения Изабеллы Дарк и под звон кубков вели какие-то глупые беседы. «С Францией и с нами скоро будет покончено »- промямлил пьяным голосом капитан Логир (гость на празднике ). «Да, совсем скоро, но пока мы успеем вдоволь наесться!»- вторил ему месье А`Роберо. Тем временем женщины вели свой разговор, который начался с вопроса крестьянки Одетты : «А здесь остались безумцы , которые верят в предсказание Мерина о Лоторинской Деве?» «Конечно, нет»- ответил кто-то. «Девушки, а если бы вы были Лоторинской Девой, то чтобы вы попросили за свои подвиги у Короля?»- спросила Одетта. «Мне кажется, что нет для человека высшей награды, чем счастье родных и мирное небо над Родиной!» - перебила её Жанна. Разразился дружный хохот, частушки и остроты по поводу Жанниного патриотизма. «Что в этом смешного?» - возразила по наивности Жанна. Град насмешек прекратил слабый мышиный голосочек, раздавшийся за стеной дома: «Люди! У вас есть крыша над головой, горит свет, слышен смех и чувствуется аромат пищи. Не пугайтесь, я всего лишь заблудший путник, я иду пять дней из Азенбурга, бургундский отряд разрушил до основания наш город и мой дом, все, кто там жили, если их не убили, стали ужином волков, и теперь я не знаю, куда идти» «Иди отсюда вон! Здесь не постоялый двор!» - посмеялся над несчастным Жан. «Пожалуйста!» - взмолился путник. «Нет» - прозвучал резкий ответ. «Извините меня, но когда вы говорите, то мне кажется, что вы бредите» - оспорила брата Жанна, вышла на порог и отдала свою порцию путнику. За Жанной вышла и Изабелла и, увидев, что человек (несчастного звали Жульен) действительно нуждается в помощи, пригласила в дом. Скоро Жульен уже грелся у камина и, рассказывая историю свой трудной жизни и уминая за обе щёки варёную картошку, закончил свой рассказ восклицанием: «Спасибо вам, добрые люди, спасибо тебе, сердобольная девочка, да поможет тебе Бог! Такое сердце может быть только у Лоторинской Девы! ». Вот ещё один случай, вызывающий восхищение. В поле под закатом после работы Жанна и другие дети играли в салки и плели венки, когда веселье прервал крик: «Спасайтесь, кто может, сумасшедший вышел из дома!» Действительно, в своём доме был заперт один душевнобольной, а теперь он вырвался на свободу и мчался навстречу детям с палкой в руках. Народ, ругаясь, спеша, падая и поднимаясь, разбегался, кто куда мог. Только Жанна стояла твёрдо и непоколебимо. Когда сумасшедший подошёл к ней, Жанна долго медленно отступала, что-то приговаривая своим хрустальным голосочком, потом отобрала у него палку, взяла под локоть, отвела его обратно и закрыла. Когда изумлённый народ спросил, не страшно ли было ей, Жанна ответила: «Да, было страшно, но ведь он мог сделать плохо себе или кому-то, а я ему человек не чужой: я часто приносила ему еду и делала перевязку раны». А тем временем петля англо-бургундского владычества крепко затянулась вокруг Франции. Однажды мирная жизнь Жанны прервалась холодным пасмурным вечером истошным и неожиданным, как гром среди ясного неба, воплем: «Жители Домреми!!!! Спасайтесь, отряд бургундов уже близок!» Все люди впопыхах выскочили из домов и, толкаясь, и давя друг друга, стремились в дальнюю пещеру в горе. Изабелла вытерла руки об фартук ( до извещения об опасности она готовила ужин) выскочила из дома и со своей семьёй тоже слилась с толпой спасающихся.Когда уже в безопасности Изабелла стала проверять, все ли из её детей спаслись, она недосчиталась Катрин. «Катрин! Катрин!» - звала её бесполезно мама. «Она ушла на весь день работать на пашне. Она не знает, наверное, об опасности!» - вспомнил Пьер. Жанна со всех сил рванула к выходу. «Жанна, остановись!» - прозвучал приказ. «Как я могу остаться здесь, если мой родной человек в опасности?!» - возмутилась Жанна и побежала по селу к пашне. А ничего не подозревающая Катрин, только закончив работу, шла домой и думала: « От чего в деревне так тихо? Приду, спрошу у мамы», как вдруг, гремя железными доспехами и поджигая факелами соломенные крыши, показался отряд бургундов. И из-за дерева Жанна видела, как Катрин испуганно закричала, побежала (разве пеший убежит от конного?!), как бургунд замахнулся на неё мечом, как жалость в нём не появилась, меч не дрогнул, и Катрин упала, как подрезанный колос, даже не успев почувствовать боль. Мне кажется, этот случай Жанна пережила мучительно больно и запомнила надолго. Надолго запомнила одно: пока идёт эта война, все, кого она любит - в опасности. В порыве страха и боли Жанна дождалась, пока бургунды скроются, а потом упала ниц перед церковью и заголосила: «За что?! В чём вина Катрин?! Она была твоей верной рабой! В чём вина Франции? В чём моя вина?» И тут случилось чудо: тёмно-синее небо озарилось священным прекраснейшим многоцветным сиянием, с небес полилась божественная музыка и Жанна услышала заботливый, нежный, добрый и кроткий глас. Глас долго что-то вещал Жанне (а что - известно только ей), а потом видение исчезло, пошёл тёплый дождь, но малышке Жанне было уже не так страшно и больно. В этот момент Жанна впервые познала Божью волю.
Глава вторая: «Миссия Лоторинской Девы»
О, Жанна!.. Бессмысленность скорби и невозможность поступить иначе…
И так, бургунды умчались, жители Домреми вернулись в деревню, Жан и Пьер построили заново их маленький уютный домик, успокоили несчастную Изабеллу, всё как будто вернулось на свои места. Для Жанны это время было периодом личных переживаний, работы над собой, духовных перемен. Жанна прочла Священное Писание, стала часто посещать церковь, искренно полюбила там душевное спокойствие, свет свечей и запах ладана, регулярно исповедовалась и причащалась, соблюдала все посты, нередко молилась в одиночестве в заброшенном монастыре Святой Екатерины. Именно там Жанна слышала «голоса» с неба. С тех пор окружающие замечали, будто во взгляде и лице Жанны появилась некая лучезарность. Когда Жанна шла в церковь, она увидела летописца, что-то записывающего в своей книге. Жанна спросила: «Что вы пишите?» «Историю Франции, девочка» - ответил он. «А вы знаете, от чего Франция так страдает?» «О, эта война началась из-за того, что наша бывшая королева объявила своего сына, дофина Карла, незаконно рожденным, и трон перешёл королю Англии, так как у монархов Англии и Франции были общие предки. Бургундия перешла на сторону Англии. И вот 116 лет Франция сопротивлялась. Французы стали «низким народом», это означает, что с нами не хотят считаться, а воспринимают, как рабочую силу . Я думаю, что уже скоро мы узнаем, кто будет править Францией: Герцог Филипп Бургундский или английский король. Посмотри, дитя, на карту: здесь живём мы, эта часть страны – Франция. Так же Франции принадлежит Шинон, где сейчас резиденция Дофина Карла. Всё остальное делят между собой Бургундия и Англия ». «Всё, что обведено вами на этой карте, и я вижу вокруг себя – это Франция, страна со своей историей, народом, культурой, как Англия может требовать себе одну её часть, а Бургундия – другую? - возмутилась Жанна – как смеют они считать одних людей «низшими», а себя «высшими», когда все равны перед Богом? Скоро Франция объединиться под знамёнами Лоторинской Девы и обретёт свободу! Спасти Францию – долг её жителей! » Летописец хотел, наверное, сказать, что история о Лоторинской Деве – лишь легенда, но Жанна говорила о свободе Франции так вдохновенно, что он не решился её разуверять. Мы-то с вами догадываемся, почему Жанна была так уверена в скором спасении Франции: голоса велели ей идти на войну, освободить Францию и короновать Дофина Карла. Но Жанна далеко не сразу решилась рассказать кому-либо о своих видениях. В первую очередь Жанна рассказала о «голосах» маме. Изабелла очень испугалась, велела дочери пока никому больше этого не рассказывать, окропила Святой водой, и, поняв, что это – не нечистая сила, немного успокоилась, заявив, что отпустит Жанну выполнять её миссию, но только, когда Жанна хотя бы немного подрастёт. Прошло 3 года, Жанне только исполнилось 16 лет, за это время она выросла из девчонки в восхитительную красивую девушку. Вот её примерный словесный портрет: у неё был тонкий, грациозный стан, худощавая фигура, длинные, струящиеся до талии каштановые волосы, всегда серьёзно поджатые лососевые губки, но самое прелестное в её облике были лазоревые, как небо, глаза и взгляд, живой, ласковый и ясный. Эта юность и наивность могли зачаровать любого. Те, кто из учебников истории помнят Жанну лишь в доспехах, не будут знать, что босоногая, одетая в самое простое голубенькое платьице на шнуровке, она была редкой красавицей. Но самое главное, что за внешней прелестью скрывались прежние личные качества: любовь к родным и родине, скромность и целомудрие.… А, впрочем, с первого взгляда это была совершенно обыкновенная девушка. Возможно, Жанна так и не вписала своё имя в историю, но в заброшенном монастыре Жанна снова услышала голос, который дал понять: времени больше нет, Франция в опасности. В этот же день Жан и Пьер уехали на войну. А на следующее утро Жанна попросила благословления у мамы отправиться на войну и двинулась навстречу своей миссии. Легко сказать, трудно сделать. Жанна, как человек здравомыслящий, понимала, что ей попасть законно в армию будет сложно, но с велением неба не спорят. После долгих размышлений Жанна решила просить помощи в своей миссии у коменданта Вокулёра и градоначальника Домреми : месье А`Роберо де Бордрекура. Когда ему рассказали, что некая крестьянка из Домреми объявила себя Лоторинской Девой, Бордрекур долго смеялся, а потом спросил: «Как зовут эту сумасшедшую, что надеется ещё спасти этот ненужный клочок земли, называемый Францией?» «Жанна Дарк, месье» - ответили ему. «Гм…эту девицу я знаю давно и могу быть уверенным, что на дуру она не похожа… - уже без смеха рассуждал месье Бордрекур – Позовите её сюда». « Я слышала глас Божий, который велел мне снять осаду с Орлеана, короновать Дофина Карла и прекратить эту кровопролитную войну. Я приехала к вам, чтобы вы помогли мне попасть на аудиенцию к Карлу» - начала рассказ Жанна. «Я это уже слышал – прервал её Бордрекур – Я, конечно, понимаю, что потеря отца и сестры сильно отразились на твоём рассудке, но не до такой же степени.» «Только не надо делать из меня больную – оспорила его Жанна – я могу привести подтверждение: сегодня голоса мне сказали, что ровно через год будет бой французов и англичан, где наше войско проиграет. Это сражение назовут злосчастной битвой селёдок. Дайте мне листок и перо, я напишу всех военных начальников этой битвы, потери, и другие факты». Бордрекур после раздумья ответил: «Хорошо, если твои слова подтвердятся, я дам тебе отряд солдат и письмо к Дофину Карлу». На этом их разговор окончился. После этого Жанна решила ждать решения месье Бордрекура в Вокулёре. И первым препятствием для Жанны стала людская молва: бессовестный капитан Логир растрепал всем жителям о словах Жанны. Кто-то откровенно смеялся над ней, кто-то жалел её, а кто-то утверждал, что она – святая, на что Жанна отвечала без всякой гордости: «Нет, я – не святая. Я только исполняю свой долг». Но Жанна твёрдо решила идти своим путём. Она поселилась у монашки матери Бабетт и зарабатывала на хлеб, прядя пряжу, продолжая исправно посещать церковь, часто исповедоваться и причащаться. И скоро весь город говорил только о двух новостях: скором приближении англичан и о том, что в Вокулёре поселилась Лоторинская Дева. Когда Жанна осознала неизбежность боя с англичанами, она спросила у матери Бабетт: «Почему жители Вокулёра не ищут защиты? Почему они не верят в спасение?» «Какое, дитя моё? Каждый сам за себя» - прошептала та. Жанна долго и серьёзно думала, а потом стойко и радикально сказала: «Я знаю, что делать! Благословите меня, мать Бабетт!» А затем взяла перо, бумагу, чернила и написала в нескольких экземплярах такое воззвание: «Все добрые французы, которые радеют за родину, свою семью, могут держать в руках оружие и готовы защищать честь своего рода и страны! Я собираю в Вокулёре войско, способное дать отпор англичанам. Вместе с силой Божьей мы одолеем захватчиков и не позволим сделать из себя рабов! Лоторинская Дева». Несколько жителей Вокулёра развезли эти воззвания по Франции, а уже через месяц половина населения Франции уже чинила стены Вокулёра, училась владению мечом и другим военным премудростям. Так под руководством Жанны была одержана первая победа. Сама Жанна хоть и присутствовала на битве, но не умела владеть мечом. Впоследствии она так и не успеет этому научиться. А через две недели месье Бордрекур получил рапорт, где сообщалось о проигранной битве под селом Солёное. Пророчество Жанны полностью сбылось. После этого месье Бордрекур велел позвать к нему Жанну. «Выглядишь так, будто собралась в дорогу» - первая мысль, высказанная вслух на этой встречи Бордрекуром. Жанна действительно сменила крестьянские лохмотья на мужской коричневый костюм из камзола и шосс, дорожные сапоги и путевой плащ из меха лисы c капюшоном, который, слегка наброшенный на голову издалека напоминал нимб. «Да, месье. Я еду в Женон к дофину» - отвечала Жанна. «С чего ты решила, что я тебя отправлю туда?» - взбунтовался месье Бордрекур. «Но ведь мы впервые одержали победу над англичанами. Раньше ничего подобного не было» - стояла на своём Жанна. Месье Бордрекуру больше возразить было нечего. «Я обещал, что если твоё пророчество сбудется, я помогу тебе. На беду, а может, на счастье Франции, оно сбылось. Это рекомендательное письмо к дофину Карлу. Тебя проводит отряд верного мне рыцаря капитана Логира. Вы выступите завтра. Доброй вам дороги, Лоторинская Дева» - дав конверт с письмом, закончил разговор Бордрекур.
Глава третья: «Дорога ко Двору. Вперёд, Жанна!»
ЛЮБОВЬ, МИЛОСЕРДИЕ, СОСТРАДАНИЕ, ДОБЛЕСТЬ И ПОЭЗИЯ НАРОДА, … НЕ ДЕВОЧКА ЛИ, ОБЛАДАЮЩАЯ ТАКИМИ КАЧЕСТВАМИ И МУЖЕСТВОМ, КОТОРОЕ ПОМОГЛО ЕЙ СПРАВИТЬСЯ С ВРАГОМ ЕЁ ОТЕЧЕСТВА, БУДЕТ ВЕЧНЫМ СИМВОЛОМ ПАТРИОТИЗМА?
И так, Жанна и капитан Логир вместе составили наиболее безопасный и короткий маршрут и вместе с тремя солдатами отправились в дорогу.
Они ехали дубравой в долине реки Луары, когда Логир закричал: «Там англичане!» и вся компания спрятались в ущелье. И впрямь, десять английских солдат на дороге остановили тележку, в которой сидели старичок и девчонка. Сначала англичане пошарили в мешках на телеге, забрали всё, что их интересовало и, забрав с них верхние плащи из овечьей пряжи, собрались уходить, но девушка с телеги крикнула им:
-Всё равно справедливость восторжествует, и вы не будете здесь разбойничать!
Самый высокий англичанин возмутился на ломаном англо-французком языке:
-Чего грозишь? Лоторинская дева что ль?- тут он ухмыльнулся – А, впрочем, сейчас проверим и исправим. И потянул её за подол с телеги. Но тут из укрытия вышла Жанна, достала меч и с грозным видом приказала:
-Оставь её в покое.
Англичане оставили путников, сделали несколько шагов вперёд и с озадаченным видом спросили:
-А ты кто такая?
На что Жанна ответила:
-Лоторинская дева.
После этого все десять «храбрецов» не сговариваясь, бросили добычу, девчонку и рванули , вопя и ругаясь на английском, как будто призрака увидели.
-А чего мы бежим? Она одна, а нас десять. – опомнился один из них.
-Девять, я с ней драться не буду! – ответил его товарищ.
-Вот так храбрецы! Если у них все такие, то мы быстро победим. Ну, будь достойна своего звания, только не упади в обморок. – Уговаривал Пьер Жанну, которая, судя по виду, испугалась ещё больше невезучих англичан.
После того, как Жанна пришла в себя, они продолжили путь.
Через неделю на холмах показалась деревня Каял.
-Всегда мечтал увидеть эту деревню. Теперь перехотелось - пошутил капитан Логир.
-Нам придётся здесь временно остановиться: лошади устали - распорядилась Жанна.
-Во-первых, я не собираюсь слушать детей и женщин, а вы, мадмуазель, и то, и другое, а во-вторых, вряд ли там нам дадут приют.
-Почему?
-Этот город недавно разорили бургунды.
-Всё равно. Этим отрядом командую я, и я решила, что нам нужно заехать в эту деревню.
-Этим отрядом командую я, но если ты так хочешь, поехали в Каял -разрешил спор Логир.
Каял действительно сильно пострадал от нашествия врагов: от домов простых жителей на улице остались только руины серых, как эта ночь, камней и палений, по узким переулкам между телами убитых бродили без дела голодные жители Каяла, которые остались в живых. Солдаты, шокированные таким зрелищем, привезли из другого города еду, но сделали ещё хуже: из-за еды началась драка. На свой страх и риск Жанна встала посреди толпы и произнесла речь: «Люди, успокойтесь, еды хватит на всех! Я прошу вас, как не было бы вам сейчас тяжело, оставаться людьми, а не становиться подобием зверей! Встаньте, пожалуйста, в очередь, пропустите вперёд детей и женщин, отнесите немного еды раненым! Мы сможем восстановить наш город, поднять с колен!» Как народ воспринял это!? Сначала, это вызвало их непередаваемый гнев, если бы не вмешательство капитана Логира, её бы растерзали, но потом народ успокоился, понял правильность её слов, действительно организовался в очередь, поев, они накормили больных, Жанна сделала перевязки раненым. Потом под её руководством из более-менее уцелевших домов организовали места временного проживания. После такого суетного дня, Жанна, увидев не разрушенную церковь, изъявила желание провести эту ночь в молитвах. В знак благодарности за помощь Каялу священник этой церкви произнёс, даря Жанне меч: «Жители Каяла в благодарность тебе за то, что ты сделала сегодня, юная Дева, и дарят самую дорогую церковную реликвию нашей деревни: меч Святой Екатерины». Жанна искренне поблагодарила жителей Каяла и священника и осталась молиться в одиночестве. Только капитан Логир стоял возле двери и наблюдал за тем, с каким благоговением читала Жанна молитвы, как уста её целовали этот меч, как казалось, будто она сияла в свете свеч. В эту минуту что-то изменилось в сознании Логира. Когда Жанна кончила молебен утром, капитан Логир задал ей вопрос: «Когда прикажите выступать, Лоторинская Дева?». « Вы же сказали, что вы здесь командир» - пошутила Жанна. «Знаете, я многое переосмыслил. Мне-36 лет, и все 36 лет я видел только войну. Ты дала мне свет надежды: когда-нибудь ты сможешь прекратить эту войну, и если не я, то хотя бы мои дети будут жить мирно…» При этих словах глаза его заблестели. После этого они без ссор доехали до Шинона.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: «У ДОФИНА КАРЛА».
Лежит в осаде Орлеан,
Соборы, ратуша, округа.
Снуют отряды англичан,
Кольцо врага сжимает туго.
Увы, напрасная потуга
Порвать его. Соперник крут.
Но молвит девушка в кольчуге:
«Я вас зову на Божий суд!»
(Марк Луцкий)
А тем временем в своём каменном замке Дофин Карл слушал роптание своих воевод и советников, думая: « Как я устал от этих войн и интриг. Ну, если хотите английскую власть, то так бы и сказали. Что мне толку от армии вашей, если она не воюет? Сбегу от вас в Шотландию, раз вы не рыцари, а брехуны! Скорей бы мы проиграли или случилось какое-нибудь чудо». Тут вошёл капитан Логир и дал Дофину письмо. Дофин равнодушно выгнал из комнаты капитана Логира словами: «Да не слепой я, не надо мне докладывать от кого письмо и уверять в верности, ваши обещания гроша не стоят», открыл письмо и не поверил собственным глазам: Бордрекур прислал Лоторинскую Деву, направляемую Божьей волей! Какое смятение и восторг проникли в его душу! Но это надо было ещё проверить. И дофин знал как. Карл переоделся в придворного, а советника уговорил одеться по-королевски и сесть на трон, если Жанна узнает истинного монарха, то она та, кого с таким трепетом так долго ждала Франция. К всеобщему удивлению в огромной зале, заполненной придворными, Жанна безошибочно узнала Карла. Как она это сделала: непонятно. После этого Дофин Карл велел выйти всем придворным, чтобы поговорить с Жанной наедине.
-Мой дофин, я прислана Богом, чтобы короновать вас, снять осаду с Орлеана и изгнать врага.
-А почему он выбрал тебя?
-Этого я не знаю. Но твёрдо знаю, что Франция нуждается в помощи. И я готова всё сделать для Отечества, хотя, если честно я с трудом поднимаю меч
-Если ты даже меч поднимаешь с трудом, а пользоваться им подавно не сможешь, то, как ты будешь спасать Францию?
-У меня есть более грозное оружие – вера. С вашего разрешения я поведу солдат с именем Божьим на устах.
-Ты веришь, что за нами кто-то пойдёт? Франция устала сражаться, никто не верит ни в Деву, ни в дофина. Я сам не знаю, способен ли я быть королём…
Тут Жанна встала на колени, поцеловала руку Карлу и изрекла:
-Ваше высочество, я верю в вас. Небу угодно, чтобы вы стали королём, а я служила вам. Я могу развеять ваши сомнения: видения сказали мне, что вас мучает вопрос, имеете ли вы право на престол Франции, и что от имени высших сил я могу положительно ответить на ваш вопрос.
Жанна говорила это с таким чаянием на помощь неба и такой надеждой на Карла, что Дофин и впрямь поверил ей.
- О, ты не так проста, хоть и пастушка. Ты и впрямь умеешь убеждать. Ты убедила меня. Я устрою тебе трудное испытание, но если ты его пройдёшь, я назначу тебя главнокомандующим.
И он сдержал своё слово. Карл созвал старейших матрон, мудрейших богословов и образованнейших врачей, чтобы те протестировали Жанну. Матроны подтвердили её девственность, врачи – то, что она здорова, а богословы удостоверились, что Жанна – честная христианка. Все свидетельства показали, что Жанна имеет право зваться Лоторинской Девой. Скоро Жанне выдали железные доспехи, которые были ей великоваты, боевого коня, сшили белое знамя с геральдическими лилиями и вышитой иконой и дали звание главнокомандующего. Когда в армии узнали, что войском будет командовать Лоторинская Дева, солдаты радовались, дух их окреп. Все аплодировали Жанне, когда она произнесла коронную фразу: «Мы воюем не за славу, а за Бога и Францию! Англичане! Захватчики моей родины! Я вызываю вас на Божий суд!» Англичане с первых дней её деятельности, с первых слов до скрежета зубов возненавидели Жанну, называя ведьмой. Но запомнилась Жанна своим солдатам не красивыми речами, а одним поступком. Однажды войны привели связанного преступника.
-Кто это?- удивлённо спросила Жанна
-Дезертир - ответили ей.
-Что вы хотите с ним сделать?
-Повесить.
-Что? – возмутилась Жанна - Развяжите его и предоставьте мне!
Потом она перевязала раны от верёвок этому бедному человеку и негрубо потребовала:
-Расскажи честно, как тебя поймали и за что хотели повесить.
-У меня дома одна осталась больная жена, на днях ей стало совсем плохо и я, не получив от капитана разрешения, уехал самовольно. Сегодня моя подруга жизни, супруга моя, скончалась, и я вернулся в отряд. Можете приказать повесить меня, мне всё равно незачем жить… - с понурым видом пробурчал солдат.
-Не говори так. Посмотри мне в глаза – ласково попросила Жанна – я вижу, что ты не виновен. А жить надо. Я восстановлю тебя в полку. Вместе будем отчизну выручать.
Все поддержали эти слова. «Притягательный она человек. Поистине святая!» - говорили о Жанне солдаты.
Скоро у Жанны сформировался свой совет: служанка мать Бабетт (Та самая добрая монашка, что приютила Жанну в Вокулёре, как только узнала о таком успехе своей подопечной, решила не оставлять младую деву одну в мужском обществе), капитан Логир и братья Жанны: Жан и Пьер. Жанне нужна была поддержка, потому что предстоял штурм Орлеана. Вот уже несколько лет Орлеан принадлежит англичанам, французы пытались отбить свой город, но безуспешно. Когда отряд Жанны подъехал к крепости, она предложила англичанам сдаться. В ответ Жанну осыпали оскорблениями. С башен крепости слышались кричалки и направлялись стрелы, обе армии и простой народ – все смотрели на Жанну. Наша Жанна немного перепугалась и аккуратно повернула лошадь назад, но Жан вовремя остановил её. Жанна собралась духом и повела войска. Завязалась битва на 4 дня, где лязг мечей заглушал звуки молитвы младой девы. Битва кончилась славной победой французов. То, что рыцари добивались месяцами, Жанна достигла за 4 дня. За победу эту прозвали Жанну Орлеанской Девой. Следующая битва была за Лоторин. Лоторин был укреплён намного лучше, чем Орлеан, на французов лилась лава и летели камни. В эту трудную минуту Жанна услышала с небес «голос», который сообщил ей, что вверху, на обратной неохраняемой стене есть запасной вход, о котором не знают даже англичане. Когда Жанна рассказала об этом брату, он посмеялся: «Хороший план, если осуществимый. Эта стена действительно не охраняется, но забраться туда не возможно. Ну, покажи мне больного на голову, который полезет туда! Может, пошлёшь туда ангелов? Они существа бесплотные, им терять нечего» На что Жанна сняла лисий плащ, закинула верёвку за спину, надела перчатки, отдала приказ Логиру стрелять в стену и по стрелам полезла под одобрительные возгласы солдат на стену. Англичане стали стрелять по ней и на самом верху одна коварная стрела попала Жанне в ногу. Как подстреленная птичка, упала Жанна на руки братьев, но мужественно встала, взобралась на злополучную стену и скинула бойцам верёвку. Там, правда, был запасной вход. Лоторин был взят ровно за 2 дня. Потом войска Жанны Дарк покорили Реймс и Азенбург. За такие победы Дофин Карл возвел Жанну в рыцарское достоинство, а лучшие герольды страны изготовили ей герб: розовая роза на сапфировом фоне, что означало красоту и невинность её души. Дальше стало легче: Жанна лишь возглавляла процессию из воинов и священников с крестами и иконами, и никакой город не оказывал сопротивление Лоторинской Деве. Теперь из городов Франции за Бургундией остался Париж, а за Англией – Руан и Бодэ. Днём она вела переговоры, а вечером молилась, писала трогательные письма домой, вела долгие разговоры с матерью Бабетт.
-У тебя удивительный дар воодушевлять, кажется, что ты даёшь солдатам силы – поражалась мать Бабетт.
-Нет, эту силу войнам даёт вера…
-Я не знаю, что даёт силы тебе, но ты до безрассудства не бережёшь себя – ворчала на неё мать Бабетт.
-Ах, полно, мать Бабетт, я понимаю, что вы переживаете из-за меня, и благодарю вас за вашу заботу и доброту… но
-Что?
-Не пришло ли письмо из Домреми?
-Пришло – с улыбкой ответила мать Бабетт.
-Дайте!
-Какой ещё ты, в сущности, ребёнок. Дам только когда ты пойдёшь в свой шатёр, умоешься и поешь.
Жанна так же сделала много важных преобразований в армии: перед боем Жанна и солдаты стали исповедоваться, вернулся рыцарский устав, по её приказу пленных англичан не убивали, а выменивали на выкуп или пленных французов и т.д. А скоро дофин Карл торжественно короновался в Реймсе, а Жанна Дарк держала над ним знамя и по её щеке текла слезинка счастья.
Когда Карл и Жанна ехали впереди придворных, она вдруг слезла с лошади и побежала сквозь толпу к самому краю площади. «Что случилось?» - возмутился Карл. А Жанна так соскучилась по дому и маме, что когда увидела её в толпе, оставила лошадь и кинулась в её объятья, и у обоих по щекам текли слёзы радости от того, что они вместе, от того, что живы, от того, что они любят друг друга по-прежнему. В душе Жанна – всё тот же ребёнок, который стал солдатом из-за долга…
ГЛАВА ПЯТАЯ: «ПАРИЖ И КОМПЬЕН»
Я ЛЮБИЛА ПРЯСТЬ И ШИТЬ,
И РОДНОЙ ДОМ ЛЮБИЛА,
КАК ВСПОМНЮ ВСЁ, ЧЕМ ДОРОЖИЛА
КРАЙНЕ ХОЧЕТСЯ ЖИТЬ.
Так за душевными беседами у костра, письмами из Домреми и боевыми действиями пролетел год. Надо сказать, что время провождение в армии не нравилось Жанне: она скучала по дому, хотела мира, а не войны, искренне жалела погибших солдат, даже вражеских. Франция уже была почти восстановлена, армия прекрасно воевала, Карл из незаконно рожденного Дофина стал королем,…в общем – то необходимость в Жанне пропала. Но она пока оставалась при войсках, ибо английское рыцарство было ещё очень сильно, англичане предпринимали новые попытки захватить Францию, а солдаты Жанны Дарк побеждали благодаря вере и её репутации. Однажды, когда Жанна молилась, она в очередной раз услышала тот восхитительный, милый и кроткий глас, и ей пришло видение с неба. Но на этот раз голос не ободрял её и не давал советы, а велел Жанне торопиться закончить её миссию, ибо, по словам «голоса», скоро её предадут и жить осталось Жанне очень недолго. Жанна, конечно, быстро успокоилась и смирилась с волей Божьей, но у неё в сознании появилось что-то новое. И это новое был страх. Страх смерти и предательства. Жанне было всего 18 лет и, конечно, ей хотелось жить. Жанна решила, что раз нельзя отодвинуть срок гибели, то можно постараться успеть закончить всё сейчас. И первым её необдуманным поступком стал штурм Парижа. Это было откровенной глупостью, потому что между герцогом Бургундским и Карлом был заключен мир, по которому Париж, сердце Франции, принадлежал бургундам. Если и нарушать этот договор, то возвращаться нужно только с победой. Иначе придется вести войну на два фронта, а Париж, сердце Франции, останется во власти врагов. Армия Франции не была так сильна, чтобы взять Париж сейчас. Когда её войска подъехали к Парижу, Жанна, как всегда, предложила сдаться, послы от жителей Парижа осыпали её градом оскорблений. Жанна возмутилась:
-Почему вы не хотите подчиниться воле короля и главнокомандующего?
- Потому что мы не хотим подчиняться воле короля - глупого картёжника, который проиграл провинцию в карты, и солдатской девицы
-Что!!!!????? Как вы меня назвали?!
-Как слышали, мадмуазель.
-Знаете, меня несправедливо оскорбляли и при Орлеане, и при Лотарине, но потом, когда я побеждала, у меня просили прощения. Вас может постигнуть та же участь.
-Если не боитесь, можете объявить нам войну, только знайте, что против вас восстанут все жители Парижа: от знати до ремесленников.
И завязался бой. Страшный гром пушек, свист мечей, грохот доспех, вой солдат, ржание лошадей, кипучая лава, камни – всё смешалось в какой-то реквием. Тут, пронзённый стрелой, с лошади упал Жан Дарк. Жанна, забыв и о гордости, и о безопасности, упала перед телом брата на колени и заплакала: «Боже! Что я наделала! Что же я наделала!» Жанна, бедная Жанна, ты ещё не знаешь, что тебя ждёт впереди! А страшный реквием боя всё ещё косил солдат. А противникам не было конца. Жанна подняла взгляд на небо, не знаю, что она там увидела, но впервые за длительную череду военных удач она приказала отступать. После этого Жанна долго молилась, снова вернулась в здравый рассудок (этим положительным изменениям поспособствовал и тот факт, что стрела попала Жану только в плечо, и жизни его ничего не угрожало), но она уже не имела той славы, что была у неё до штурма Парижа.
-Дозвольте уехать на побывку , Ваше Величество – заявила Жанна Карлу.
-Уехать на побывку! На побывку! Нет! Заварила эту кашу – расхлёбывай! – закричал король Карл – Кто тебя, скажи, на Париж гнал? Вот теперь мы снова в трудных отношениях с Бургундией!
-Как прикажите, Ваше Величество – закончила спор Жанна и ушла к себе в шатёр.
Король Карл долго думал, а потом вдруг заговорил с личным советником:
-Герцог Бургундский прислал письмо?
-Да, Ваше Величество.
- Ну и что же он пишет?
-Он пишет, Ваше Величество, что возмущён поступком вашего главнокомандующего, но готов к переговорам. Так же он пишет, что если Франции так необходим Париж, он готов отдать этот город за что-нибудь более ценное.
- Что ж, у меня есть, чем ему отплатить за Париж. По-моему, от Жанны Дарк уже нет пользы.
-Это как посмотреть, Ваше Величество. А зачем вы вспомнили эту девушку?
- Додумайся сам. Англичане много бы заплатили за неё?
-О да! Они ненавидят Жанну за блестящие победы и боятся, как чёрта, хотя она ещё, по-моему, ни разу не обнажила меча. Они считают её причиной своего падения.
-А у Бургундов проблемы с казной.
-Есть такое, Ваше Величество.
-Так вот сообрази, что я хочу дать Бургундам за Париж.
-Я,…кажется, понял, чем, а точнее кем вы хотите уплатить за Париж…не мне осуждать вас, Ваше Величество, но,…а вдруг она узнает?
-Не разболтаешь, не узнает. Назначай Герцогу переговоры на завтра, а Жанне скажи, что я отпускаю её на побывку.
-Это жестоко, Ваше Величество…уже иду выполнять ваши приказания.
…Карл, Карл, разве можно относиться к жизни человека, как к вещи, даже пусть эта жизнь крестьянской девочки? Откуда в нём такая безжалостность? Ведь Жанна, преодолевая страх и боль, всё сделала, чтобы Карл стал королём! Да без неё Франция была бы лишь провинцией Англии! Откуда в Карле такая чёрная неблагодарность?
А Жанна, ничего не догадываясь, когда получила дозволение уехать на побывку, молясь за Карла, помчалась домой, в Домреми. Изабелла вязала плащик из овечьей шерсти, а Жаннетта держала моток пряжи, когда Жаннетта вдруг сорвалась с места и с криком радости: «Жанна приехала!» помчалась во двор. Изабелла вышла на порог и схватилась за сердце от счастья: да, в сторону их дома, пришпоривая коня, галопировала Жанна. Как только она слезла со скакуна, сестра и мать стиснули её в объятьях. «Благодарю, Боже Всевышний, за милосердие к дочке! За то, что вернул её мне!» - заголосила Изабелла. Жанна переоделась в простенькое голубенькое платьице со шнуровкой, сделала Жану перевязку, поиграла с Жаннеттой, вспомнив старый навык шитья, из меховых лоскутков сшила Жаннетте милую игрушечку: котёнка с глазами – пуговицами, потом вместе с Жаннеттой пасла овец, плела венки, пела балладу о Роланде, прогуливалась в тишине по перешёптывающимся дубравам, кормила лесных обитателей. Жанна и её семья были счастливы… хотя бы эти два дня. Но на утро третьего дня Жанна, не разбудив домочадцев, переоделась в мужской костюм и походный лисий плащ, вышла, со странным усилием и тревогой закрыв и перекрестив дверь, исповедалась у священника и уехала на войну. За эти два дня Карл реализовал свои пакостные планы: они герцогом Бургундским договорились, что герцог передаёт Франции Париж, а Карл посылает Жанну с отрядом в 25 человек в город Компьен, куда переместит свои лучшие войска Филипп Бургундский. Когда Жанна прибыла в армию, ей подкинули поддельное письмо, яко бы от жителей Компьена, просящих защиты Жанны от бургундов. Жанна спросила дозволения у Карла, на что тот, изобразив удивление и участие, заявил, что армия ещё нужна под Парижем, но если Жанна так переживает за жителей Компьена, он даст ей для этой вылазки 25 человек. Вдруг что-то щёлкнуло у неё в голове, Жанна стала непрерывно смотреть на Карла, сердце её учащённо забилось, перестала отвечать на его вопросы, стала рассеянной, очи её наполнились слезами, губки задрожали, и она выбежала из шатра. Жанна поняла, что предатель, о котором говорилось в видении – король Карл. Как?! Как он мог с ней так поступить? Жанна, дрожала, бежала, не понимала, но приняла это и простила его,… вера помогла ей простить. Когда Жанна простила, ей стало легче.
Когда мать Бабетт помогала Жанне облачиться в доспехи, Жанна, погрустнев, промолвила:
-Мать Бабетт, мне бы хотелось поблагодарить вас за вашу заботу обо мне…
-Да не стоит, дитя моё. А почему ты говоришь это так печально? – щебетала верная помощница Жанны.
- Я не знаю пока, как объяснить… Мать Бабетт, обещайте мне, пожалуйста, что если со мной что-то случиться, вы сообщите солдатам мою просьбу: не рисковать собой ради моего спасения.
-А что-то должно случиться?
-Я не знаю. Но может…
Отряд Жанны подъехал к Компьену, им, почему-то, открыли вход. Когда Жанна с солдатами въехала в город, им показалось, что здесь подозрительно тихо. Неожиданно, как гром среди ясного неба, как саранча на зелень, из засад посыпались бургунды. «Храбрый отряд» Жанны как ветром сдуло из роковой крепости. Пришлось Жанне тоже взять себя в руки и отступить. Вдруг раздался мерзкий, режущий уши, скрип и вежды Жанны навсегда перестали излучать свет: кто-то поднял навесной мост. Подумайте, девочка, которая не умела в руках меч держать, осталась в полном одиночестве перед 5000-ной армией врага. Что делать? Заколоться? В ров броситься? Нет! Надо иметь мужество жить и бороться! Так Жанна оказалась в плену. Скоро бургунды продали её англичанам за 10.000 золотых. Англичане перевезли Жанну в Руан и заточили в башню «для особо опасных преступников».
ГЛАВА ПЯТАЯ: «СУД»
И ЧУВСТВА ДОЛГА И ПАТРИОТИЗМА
НА ЛИЦЕ ЕЁ СМЕНЯТСЯ ВДРУГ
ВЫРАЖЕНЬЕМ ГЛУХОГО ТЕРПЕНЬЯ
И ТЯЖЁЛЫХ ФИЗИЧЕСКИХ МУК.
После чего король Англии собрал совет, на котором они должны были принять решение, что же делать с Жанной. Англичане ненавидели Жанну, считая её причиной своего падения, и боялись, как огня, ибо по Англии ходи о ней разные слухи. Так вот, вернёмся к совету.
-Может, казнить, как государственную преступницу?
-А как мы можем назвать её государственной преступницей, если она – подданная Франции?
-А, может, отравить её в тайне?
-И воздвигнуть ей ореол? Нет, нам нужно не только уничтожить её, нам нужно уничтожить её славу.
Тут на совет c опозданием зашел Герцог Филипп Бургундский и стал оправдываться:
-Извините, не мог выехать раньше, у нас такой казус случился, когда мои рыцари перевозили в Руан эту ведьму…
-Кого вы так назвали, Ваше сиятельство?
-Жанну Дарк. Я в переносном смысле. У нас солдаты ведьмой прозвали её. Ерунда. А что?
-Так это же гениальная мысль! Она со Святыми общалась? Общалась. Лоторинской Девой называлась? Называлась. Одежду мужскую одевала? Одевала. Пусть её судит инквизиция.
-Она уже представала перед инквизицией, во Франции. Её полностью оправдали. А что, если её оправдают и сейчас?
-А кто сказал, что её СУДИТЬ будет инквизиция, я сказал, что приговор ВЫНЕСЕТ яко бы инквизиция. Мы предложим Жанне службу в Англии. Если она заупрямиться, то я поставлю во главе суда своего человека. Я даже знаю, кого, и он ей «пришьёт» какую-нибудь вину и ей вынесут заранее написанный приговор.
Несчастная Жанна, о её судьбе всё было решено.
После чего регент английского короля поехал с несколькими рыцарями и пажами в городок Бодэ. В этом английском городе Епископом был Пьер Кошон (на русский Кошон переводиться как свинья, что очень точно характеризует сущность этого человека). Вообще-то, по национальности, Кошон – француз, но кто сказал, что в этой войне не было предателей? Кошон был полной противоположностью нашей героини: она думала о ком угодно, только не о себе, Кошон же, злоупотребляя своим положением в обществе, делал всё только для себя, она обожала свою родину, Кошон же не имел родины, а служил лишь там, где больше платили. Жанна была прямолинейно честна, Кошон покорял же всё хитростью и терпением. А, впрочем, я считаю, что не нужно долгих разглагольствований, чтобы понять его главное качество: он ставил деньги выше справедливости, жалости и совести. Именно к этому человеку направлялся регент английского короля. Он оставил свою свиту во дворе, зашёл к Кошону, плотно закрыл дверь и начал разговор:
-Епископ, власти хотят передать инквизиции Жанну Дарк. Вы слышали о ней? Что вы об этом, как священник, думаете? Если бы вы были судьёй, то как бы вы вели это дело?
-Я бы боролся за её бессмертную душу.
-А если так?- положив на стол мешок денег, спросил английский правитель.
-За кого вы меня считаете?!- возмутился Епископ Кошон.
-А вы не торопитесь с ответом – заявил тот, положив на стол ещё мешочек с деньгами.
-Ну,…я же не судья инквизиции…
-Так это же поправимо – сказал регент, положив на стол приказ о назначении Кошона главным судьёй инквизиции.
Жадность сгубила Кошона. С этой минуты Кошон стал позором прекрасной церкви.
-Что я должен за это сделать?
-Вот это! – провозгласил английский правитель и кинул в камин цветок, стоящий в вазе – что же вы думаете о Жанне Дарк теперь?
- То, что она – неисправимая еретичка – злобно ухмыльнувшись, ответил Кошон.
А тем временем воображение перенесёт нас в Англию, в Руан, в башню «для особо опасных преступников», где содержали под охраной грозных английских солдат Жанну. Камерой Жанны было каменное помещение с одним факелом, без всяких окон, с соломой на полу, где и лежала Жанна, с железной дверью, в котором было отверстие для подачи пищи. Эта пища – мякинный хлеб и вода. Жанну, которая даже котёнка жалела, некому было пожалеть. С ней даже было солдатам запрещено разговаривать. Жанну, которая больше всего любила лес и пашню, заперли, как животное, в клетку. Вдобавок, её заковали в кандалы. Через какое-то время Жанна сильно истощала, на лице выделялись, как у орешковой сони, глаза и скулы, щёки впали, губки , которые когда-то были лососевого цвета, стали бледно-синие, у неё стал болеть живот, её тошнило. Она всё больнее и больше лежала, доспехи, кандалы поднимать Жанне было всё тяжелее и тяжелее. Скоро Жанна могла ходить, только шатаясь. Только вера в Бога помогала Жанне не сойти с ума. В заточении Жанна молилась, слушала «голоса», вспоминала родной дом, семью, даже такую незначительную мелочь, как обещание младшей сестрёнке. «Я должна быть сильной, чтобы вернуться домой» - шептала тоненькими лососевыми губками Жанна. Да, в плену часто в свете факела, бледная и измученная, Жанна молилась, но не за себя, а за мать, сестру и братьев, за Францию, даже за Карла. В таких кошмарных условиях Жанна провела год. Что же происходило в это время во Франции? Как только до Дарков дошло известие о пленении Жанны, её брат Пьер и капитан Логир поехали к королю Карлу, в надежде, что тот даст денег на выкуп Жанны или отряд для штурма Руана, но из надежды трагично испепелились, когда у входа стража сообщила приказ Карла: « Никого из Дарков во дворец не пускать» и под отчаянные вопли Пьера: «Это бесчеловечная неблагодарность!» их вытолкали из дворца. Капитан Логир пытался агитировать армию на штурм Руана, но без платы никто не откликнулся. Тогда Пьер решился на отчаянный поступок: переодеться под англичанина, отдать одному из стражников последние деньги за то, чтобы тот провёл тайно его к Жанне, поменяться с сестрой костюмом и остаться вместо неё. Эта рискованная афёра стала удаваться. Один солдат действительно польстился на деньги и тайно провёл Пьера в камеру Жанна. Когда Пьер увидел замученную, бледную, осунувшуюся сестру с заплаканными большими глазёнками, шёпотом молящую Бога о скорой физической смерти, у Пьера задрожала губа, и он прошептал в гневе:
-Они дорого заплатят за её унижение!
Жанна подняла головку и не поверила глазам:
-Пьер?
-Да, сестрёнка, это я – прошептал Пьер, наклоняясь к сестре и погладив её по длинным всклокоченным волосам
-Как ты сюда попал?
-Переоделся под англичанина.
-Зачем?
-Чтобы спасти тебя. Король Карл отказал нам в помощи, но я придумал свой план: я уплатил стражнику, чтобы попасть к тебе. Надень мой плащ и езжай домой, а я останусь вместо тебя.
-Когда подлог обнаружат, тебя повесят! К чему такая жертва?
-Посмотри, что они сделали с тобой, сестрёнка родная моя, у меня сердце кровью обливается от жалости к тебе и матери, которая от переживаний места себе не находит.
От таких слов она вытянула и без того худенькую шейку, округлила глаза и впервые за год разрыдалась горючими слезами: целый год с ней никто не разговаривал по-человечески, а уж тем более не проявлял сочувствие.
-Нет, Пьер, я не прощу себе, если из-за меня тебя повесят, а мама равно будет переживать и за меня, и за тебя. Лучше помогай ей и утешай её.
-Как скажешь, но не унывай и знай, что я ещё что-нибудь придумаю.
-Дай я полюбуюсь на тебя,… береги мать и не езжай больше на эту войну, пожалуйста… - с глубокой скорбью на сердце проводила брата Жанна.
Время свидания кончилось, и Пьер ушёл. А через три дня в камеру заявился регент юного английского монарха:
-Лоторинская Дева, у английских властей к вам предложение: вас освободят из тюрьмы и создадут лучшие условия, если вы поведёте на Францию английских солдат.
-И вы серьёзно думаете, что я смогу предать?– из последних сил возмущалась Жанна, которая жила по девизу «Долг. Честь. Совесть» и не могла согласиться на такое предложение.
-Тогда власть передаст вас в руки инквизиции.
-Я знаю это и не боюсь… - сквозь зубы и озноб сказала Жанна.
-Как хотите. Последствия будут на вашей совести.
Вот дверь камеры громыхнула и Жанну привели в судебный зал. Вверху на полукруглой площадке на тронах сидели Епископы и богословы, посредине зала стояла скамейка, на которой сидела Жанна, окружённая солдатами, у дверей толпился и что-то бормотал по-английски простой народ, желавший увидеть «Орлеанскую деву». Когда Жанну ввели в зал, все, даже сам Кошон, были, как громом поражены, у всех промелькнула одна и та же мысль: «Это бледное, тощее, создание – Лоторинская Дева?!» Но Жанна дала клятву говорить правду и Епископ Кошон начал допрос:
-Жанна Дарк из Домреми, инквизиционный совет призвал тебя к ответу по 12 статьям: в сношении с Дьяволом, идолопоклонничестве, богохульстве, ношении мужской одежды, неуважении к церкви, колдовстве, еретизме, в сношении с высшими силами, лжи, подстрекании войны, безверии, развращении армии.
-Ваше преосвященство, позвольте мне оправдаться по этим статьям. Первый и последние пункты может рассеять любая проверка на невинность матронами (потом действительно матроны подтвердят уже второй раз непорочность Жанны). Что касается подстрекания к войне, я никогда не доставала из ножен меча, не умею им пользоваться, не желала войны и не собирала бы войска, если бы англичане оставили мою родину в покое добровольно. Они сами виноваты – честно и доверительно сказала Жанна.
Кошон подумал: «Зря я связался с этой блаженной» и спросил:
-А как ты опровергнешь обвинения в безверии и идолопоклонничестве?
-Я могу доказать, что я – крещёная и верная христианка, только помогите мне встать со скамейки.
-Тебе здесь никто не поможет.
-Сама встану – проявила упрямство Жанна, тяжко поднялась, поцеловала крестик и прочитала «Отче наш» с таким благоговением и лучезарным светом в очах, что никто ей вопроса о вере не задавал.
-Ты когда-нибудь колдовала?
- Нет. Спросите любого в Домреми или Орлеане, ваше преосвященство, и любой свидетель скажет, что я не колдовала, исповедовалась, никогда не носила колец в ушах, не занималась лекарством, не читала никаких заговоров и не гадала. Мне, если честно, не нравится, что я – единственный свидетель защиты.
-Ну что ж, проверим твои слова. А свидетелей защиты у тебя не может быть, потому что любой француз та территории Руна будет повешен. Лучше ответь на такой вопрос: ты уважаешь церковь?
-Да, ваше преосвященство, для меня вера в Бога и святость его церкви неоспоримы. Я уповаю на вашу справедливость и справедливость Римского Папы.
Кошон при этой фразе вздрогнул и заскрежетал зубами: ведь если она напишет эпиляцию Римскому Папе, то владыка Рима узнает о том, что Кошон вмешался в политику, и не видать Кошону титула архиепископа руанского, как своих ушей.
-Хорошо, но ты не сможешь отрицать богохульство, ложь и ношение мужской одежды: ты называла себя Лоторинской Девой, направляемой провидением Божьим – наседал, брюзжа, Кошон.
-По поводу Лоторинской Девы я не отвечу. Меня будет за это судить Бог.
-А Папа Римский тебе что, не судья? – закричал от возмущения Кошон.
-Епископ Кошон, вы ещё не Папа Римский – поставила его на место Жанна.
В зале загремели аплодисменты, а Жанна продолжила:
-На ношение мужской одежды мне дано разрешение Женонским советом богословов, потому что этот костюм удобнее для военных действий и не привлекает ко мне мужское внимание, как к женщине. И я не лгу. Я действительно слышу голоса Святых, объявляющих мне волю Бога.
Растерянный Епископ Кошон понял, что нащупал благодатную почву для обвинения Жанны и спросил:
-Расскажи о видениях более подробно: кто тебе являлся? Что тебе они говорили? Когда это началось? Знаешь, дьявольские силы могут принять любой вид, скорее всего, ты попалась на очередное дьявольское наваждение.
-Мне являлись Святые Екатерина и Маргарита, и Архангел Михаил. Они являются ко мне в церкви и во время молитв и поста, поэтому, я считаю, это не может быть обманом или чем-то нехорошим. Я слышу их прекрасные кроткие голоса с 13 лет, и всё это они мне помогали и утешали в неудачах и велели спасти отечество – говорила Жанна, закатив лучезарные глаза, просветлев, чувствуя небесный свет.
Это выражения лица очень смутило Кошона, он побоялся, что за ней закрепится хорошая слава и пошёл подлым путём: задал вопрос, на который нельзя ответить ни да, ни нет, ибо при первом ответе Жанну бы обвинили в гордыне, а при втором – во лжи:
-Ты веришь, что на тебя снизошла благодать Божья?
Народ зароптал, что Жанна не обязана отвечать на этот вопрос, но Жанна долго подумала и ответила:
-Если да, пусть во мне укрепится эта вера, если нет, то пусть Бог откроет мне глаза на правду.
Кошон вздохнул, понял, что найти Жанне вину будет сложнее, чем он думал и прибегнул к другому свинству:
-Я не уверен в честности подсудимой. Нужно применить пытку.
В зале кто-то восстал: «Да у неё еле душа в теле держится, какая ей пытка?» Жанну резко зазнобило. Она опустила голову и ответила:
-Если к вашему бесчестью из-за боли я и отрекусь от этих показаний, то, как только боль пройдёт, я заявлю, что отказываюсь от слов, сказанных под пыткой.
То ли из-за жалости к Жанне, толи из-за бесполезности этой меры, Кошон отказался от пытки.
-Хорошо, вернёмся к видениям. Когда ты видела их в последний раз? Что они тебе сказали? – спросил Кошон.
-Они сказали мне – начала Жанна, неожиданно выпрямившись и повышая голос на каждом слове – они сказали мне, что через семь лет Бургундия объединится с Францией и англичане потерпят окончательное полное поражение!
В зале раздался гул, возмущения, в воздухе повисла свинцовая тяжесть.
-Только вот я это не увижу…- печально добавила Жанна.
Кошон замер в замешательстве, он понял, что для Англии она опасна, Кошон закричал:
-О да, ты этого не увидишь! Ты будешь гореть на костре в страшных муках! Притом не когда-нибудь, а сейчас! Палач, несите дрова, солдаты, выведите пленницу во двор!
-Но, Ваше преосвященство, я оправдалась по всем статьям! Без приговора!? Без вины?! Как же так?! – запротестовала напуганная Жанна своим хрустальным голосочком.
-Да так, если ты сейчас же не отречёшься от голосов, войны и мужской одежды! – воскликнул Кошон.
Изнемогающую от боли и страха, Жанну увели куда-то на пустырь. Она дрожала от страха и, сама того не осознавая, обливалась слезами. Перед такой ужасной и позорной смертью замученная болью и ожиданием гибели девочка всё-таки напугалась. Как им не стыдно так мучить её! И вот её облили серой и привязали тягостными цепями к позорному столбу, возле которого согнувшаяся Жанна была похожа на сжавшегося котёнка. Жанна молилась, заливаясь слезами: «Не оставь, отче небесный, меня! Что мне делать?»
-Отрекись от заблуждений, пока не поздно! – закричал Кошон.
Тут Жанне пришла мысль, что священники не станут от неё требовать что-то противоречащее вере, Жанна отдышалась, пришла в себя ,подняла голову с трудом выпрямилась (о, тяжесть оков, кого ты только не сломила!) и она сказала:
-Хорошо, я выполню все ваши требования, в том числе и об одежде, если вы переведёте меня в церковную тюрьму , где я могла бы исповедаться, получить врачебную помощь и охранялась не солдатами, а благочестивыми монашками.
-Я выполню эту просьбу, но твоё обещание – только слова. Подпиши документ! – приказал Кошон.
И растерявшаяся Жанна подписала. Легко сделано, тяжело разгребать будет, бедная девочка… Кошон ухмыльнулся: скоро он выполнит заказ Англии, … в эту минуту Кошон придумал, как заставить Жанну забрать отречение назад. После чего Кошон, как ни в чём не бывало, приказал солдатам:
-Отведите её туда, откуда привели.
-Но...но…вы обещали! А церковная тюрьма? Я ведь подписала – пыталась защититься Жанна.
-Не слушайте её. Выполняйте, что вам приказали – продолжал пакостничать Кошон.
-Но вы обещали…
-Хорошо. Служанка Джейн, дайте подсудимой женское платье. Солдаты, выполняйте мой приказ.
Когда Жанну привели обратно в кошмарную камеру, она, поняв, как её одурачили, взмолилась к небу: «О, Отче Всевышний, не дай ни одному человеку испытать такой обман на себе!» Но потом силы и ясность ума вернулись к Жанне, и она, вспомнив своё обещание, надела женское платье.
Тут в камере нарисовался английский солдат. С минуту было тихо, а затем раздались истошные истеричные крики Жанны:
-НЕТ!!!! НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ! НЕТ! ОТОЙДИТЕ ИЛИ Я ЗАКОЛЮСЬ!
-Не даётся - Сказал английский солдат Кошону, выйдя из её камеры – я делал всё, как вы сказали, а она извернулась и вынула у меня из ножен меч. Пришлось её оставить в покое. Сидит, еле дышит.
-Возьми – протянул мешочек с деньгами солдату Кошон.
-Так ведь ничего не получилось…
-А я такую цель и не преследовал. Достаточно того, что ты её сильно напугал. Теперь, я думаю, она снова наденет мужской костюм. Это мне и нужно. Больше не ходи к ней.
-Как скажете.
Я думаю, не трудно догадаться, за что заплатил Кошон деньги солдату, и что солдат требовал и не получил от Жанны: любовной похоти в самом низком её проявлении.
На заседании суда Жанна появилась снова в мужской одежде.
-Ты же официально отреклась от прошлых заблуждений.
-Да.
-Ты обещала не носить мужской одежды.
-А вы обещали перевезти меня в церковную тюрьму, где я бы была защищена от надругательств со стороны солдат.
-Над тобой пытались надругаться?
-Да.
-Матроны, проверьте это.
Пять матрон и Жанна удалились, а когда снова вошли в зал, заявили, что Жанна девственна (что было правдой, так как солдат не получил желаемого результата).
-Значит, это ложь.
-Позвольте я объясню…
- Нет, не позволю. Значит, ты просто впала в прежние заблуждения. Для протокола: Жанна Дарк из Домреми, ты решительно отказываешься подчиняться инквизиции и отрекаешься от женского пола?
В этот момент Жанна поняла, что чтобы она не говорила, живой её в Англии никто не оставит…
- Я устала от оков, камеры и допросов: отправьте меня к Господу, от которого я и пришла.
-Инквизиция больше не может давать тебе шансов на исправление.
-Слава милосердному Богу, я отмучалась! – просветлев и закатив от усталости глаза, промолвила Жанна.
От этих слов Кошону стало тошно. Когда все разошлись, он подошёл к Жанне и попросил:
-Прости,…прости…
Жанна тяжело вздохнула, отпустила гнев из души и сказала с лёгким сердцем:
-Я…я прощаю вас… прощаю по собственной воле, хотя знаю, что вы не пощадите меня…я прощаю вас, как жертва прощает палача…
И этот ответ не даст Кошону спать ещё очень долго…
Да, быть героем в атаке легче, чем за час до казни. И всё же Жанна решила как можно мужественнее выдержать своё мученичество.
На завтра Жанна облачилась в светло-серую длинную рубаху, пропитанную серой, в которой она была похожа на ангелочка, на неё надели кандалы, и повели на главную площадь Руана. По дороге до помоста Жанна шла, хромая и босая, подняв глаза к небу с молитвой о прощении и еле сдерживая слёзы. Жанна голосила: «Боже, прости меня! Мама, прости меня, за то, что я не вернусь и не смогу больше помогать тебе! Сестрёнка, моя маленькая сестрёнка, как печально, как печально, что я больше тебя не увижу! Домреми! Как прекрасно ты весной, Домреми! Моё солнечное Домреми! Я желаю тебе никогда не знать войны!» И толпа англичан на площади, даже не понимая, что она говорит, чувствовали её боль и плакали. Прослезились даже инквизиторы. Когда дрожащую, как маленький котёнок, Жанну возвели на помост и привязали толстыми цепями к столбу, она увидела в толпе переодетого Пьера и закричала ему: «Держи крест!» Пьер взял две длинных хворостины, сложил их в форме креста, перевязал и поднял это самодельное распятье над толпой. Торжественно, как оправдание возвысился над толпой крест. Тут к помосту подошёл регент английского короля, эта чёрная душа, зашептал ей:
-Жанна Дарк, у вас есть ещё один способ спастись: служить Англии
-Ах, оставьте меня! Я же сказала, нет!– сказала, как отрезала Жанна, не смотря на то, что комок страха сжимался в нутрии её.
-Поджигайте! – в гневе приказал регент английского короля.
И холодный, адский приказ был отдан, палач взял факел и зажёг хворост, безжалостная огненная стихия скрыла от толпы Жанну, только доносились хрипы и шёпот: «Боже! Боже! Боже!», потом из костра вылетел белоснежный голубь и крики прекратились,… но Пьер, страдая, переживая, сочувствуя, рыдая, переживая эту боль вместе с ней корчась, держал распятье весь день, пока костёр не затушили. Старые люди рассказывали, будто после этого у Пьера был нервный тик: дёргалась левая рука. Когда палач убрал щепки и пепел, все увидели, что на помосте лежало и безмятежно билось несгоревшее сердце Жанны. Так тихо и мирно сердце может биться только у того, кто в раю…
ТАК И ЗАКОНЧИЛАСЬ НЕ ДОЛГАЯ, НО ЯРКАЯ, КАК СЕВЕРНАЯ ВЕСНА, КАК ЦВЕТЕНИЕ РОЗЫ, ЖИЗНЬ ХРАБРОЙ ДЕВУШКИ – ЗАЩИТНИЦЫ ОТЕЧЕСТВА. НЕ РАЗ САМОЗВАНКИ БУДУТ ПРОБОВАТЬ СТЯЖАТЬ СЛАВУ ЖАННЫ, НЕ РАЗ ЛЖЕУЧЁНЫЕ БУДУТ ПЫТАТЬСЯ ДОКАЗАТЬ, ЧТО ЖАННА БЫЛА ДУШЕВНОБОЛЬНОЙ ИЛИ СТАВЛЕННИЦЕЙ, А ТО И СЕСТРОЙ КАРЛА, НО ТАК ГОВОРЯТ ЛИШЬ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ НЕ МОГУТ ПОНЯТЬ ЕЁ МОТИВОВ, НЕ ЛЮБЯТ СВОЮ РОДИНУ ТАК, КАК ОНА. ЕСЛИ ХОТИТЕ, Я МОГУ РАССКАЗАТЬ О СУДЬБЕ ДРУГИХ ПЕРСОНАЖЕЙ. КАПИТАН ЛОГИР ПОГИБ В БОЮ. ПЬЕР ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ, ЖАН ВЫЗДОРОВЕЛ, ДАРКИ НАЛАДИЛИ СВОЮ ЖИЗНЬ. КОРОЛЬ КАРЛ 30 ЛЕТ ПРАВИЛ ФРАНЦИЕЙ. КОШОН, МУЧАЯСЬ УГРЫЗЕНИЯМИ СОВЕСТИ, ОТКАЗАЛСЯ ОТ ДОЛЖНОСТИ И УЕХАЛ ОБРАТНО В БОДЭ. АНГЛИИ СМЕРТЬ ЖАННЫ НЕ ПОМОГЛА, И СКОРО СБЫЛОСЬ ПРОРОЧЕСТВО ЖАННЫ: БУРГУНДИЯ ВЕРНУЛАСЬ В СОСТАВ ФРАНЦИИ, А АНГЛИЯ ПРОИГРАЛА ВОЙНУ. СКОРО РИМСКИМ ПАПОЙ БЫЛО ПРОВЕДЕНО НОВОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ И ЖАННУ ПРИЗНАЛИ НЕВИНОВНОЙ И РЕАБИЛИТИРОВАЛИ ЕЁ ЧЕСТНОЕ ИМЯ. ГОВОРЯТ, В ДЕНЬ РЕАБИЛИТАЦИИ НА НЕБЕ СИЯЛА РАДУГА. ЗА САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ КАТОЛИЧЕСКАЯ ЦЕРКОВЬ КАНОНИЗИРОВАЛА ЖАННУ ДАРК. А ВСКОРЕ, В ПАМЯТЬ О ЕЁ ПОДВИГАХ, В ПАРИЖЕ ЕЙ УСТАНОВИЛИ ЗОЛОТОЙ ПАМЯТНИК.
ЖАЛКО ЛИШЬ ИЗАБЕЛЛУ ДАРК: НИКАКИЕ ПАМЯТНИКИ ДОЧЬ ЕЙ НЕ ВЕРНУТ.
А Я БУДУ НАДЕЯТЬСЯ, ЧТО ОНА УТЕШИТСЯ МЫСЛЬЮ, ЧТО ЕЁ ДОЧЬ ПОГИБЛА ЧЕСТНО, ЗАЩИЩАЯ ВЕРУ, РОДИНУ И РОДНЫХ.