Глава 33. Правительница возвращается в
Санир. Нападение сеглов
После расставания с Понтамом, той же ночью, прави-
тельница, предупредив хозяев дома, что возвращается
в Санир, торопливо собрала свою походную сумку. До
утра было ещё далеко, но ей не хотелось оставаться в том месте,
где тяжёлые воспоминания не давали ей желанного покоя. Не
разбудив воинов своей охраны, Нигирь устремилась за спа-
сением к Духам природы.
В ночной тайге Нигирь чувствовала себя в безопасности.
Первую половину ночи Тахая осторожно везла её по тропе. Де-
вушка ехала как во сне, ничего не замечая вокруг и ощущая себя
единственным живым существом в этом безмолвном мире. К
середине ночи Нигирь дала лошади отдохнуть и развела костёр.
Горечь расставания с любимым оставалась в душе девушки, она
терзала её, не давая заснуть. Лишь ближе к утру Нигирь впала
в лёгкое забытьё. Образ отца Ната выплыл перед её глазами, он
был ей так нужен. Оставалась надежда, что можно ещё что-то
изменить и вернуть Понтама.
- Отец, у меня не хватает сил отказаться от любви к юноше –
арноку? Подскажи выход, как мне дальше жить?
Отец грустно улыбнулся:
- Чтобы продолжать слышать мой голос и советы, ты должна
отказаться от земной любви. Ты будешь как правительница
выполнять трудные задачи, они будут различные. Тебя будут
окружать разные люди: богатые и бедные, делающие добро
и рождающие зло. Это твоё испытание. Ты будешь сердцем
ощущать, что творится в душах. Но только освободившись от
чувственности, ты будешь способна знать это…
Нигирь с возрастающим волнением слушала отца. Отка-
заться от чувственности? Её охватило отчаяние. Ведь это не-
выразимое счастье - чувствовать рядом родную душу! Но тогда
отец покинет её… Образ отца на время отдалился, а перед де-
вушкой вновь возникли светло-карие глаза. Понтам! Его му-
скулистое тело, его лицо, его глаза… Значит, она никогда не
наденет праздничный наряд невесты, не будет проходить свя-
щенный обряд, ощущая огромную силу любви, изливающуюся
из глаз любимого.
Обессиленная от терзаний души, Нигирь уснула. Разбудили
девушку разливистые трели птиц, которые приветствовали
восход Солнца. Нигирь прикоснулась сердцем к их радости и
взглянула вверх, пытаясь разглядеть пернатых певцов. Это
были две пёстренькие птички - самец и самочка, они сидели
рядом и восхваляли наступление нового дня. Переживания
вновь нахлынули резкой волной - как хорошо жить вдвоём,
свить гнездо, вырастить детей. Почему ей это не дано испытать
в жизни? Все старания - отодвинуть горестные мысли - были
безуспешны. Прежде, чем двинуться дальше в Санир, Нигирь
нашла маленький родник и вместо пищи попила чистой воды.
Так же они делали с Натом каждое утро, путешествуя по тайге.
Она вспоминала слова отца и мысленно разговаривала с ним:
«Отец! Значит, я навсегда должна отречься от земной любви?
Какое невыразимое счастье я испытывала рядом с тобой! Но
ты покинул меня ради Далёкой Звезды. Теперь я потрясена до
глубины души встречей с человеком на Земле, и рядом с ним я
тоже ощущаю глубокое чувство счастья. Ко мне приходят люди
за советом и помощью. Ответы на вопросы мне подсказывает
мой внутренний голос. Неужели я лишусь его из-за того, что
встретила человека, предначертанного мне судьбой? На меня
столько лет смотрели его глаза, полные любви. И когда его лицо
с глазами бесконечной глубины возникло передо мной наяву,
я сразу поняла – это он! Его глаза улыбались мне! Неужели
мне не суждено пройти брачный обряд, надеть праздничные
украшения? Я хочу настоящей земной жизни, я чувствую гро-
мадную силу любви!»
Образ отца не появился в это утро, мысли девушки были разго-
вором с собой, со своей душой, никто не ответил на её вопросы.
Опустошённая этим молчанием, Нигирь двинулась в путь.
Санир встретил её суетой и невесёлыми вестями. Охотники
двух поселений Думрапа не поделили угодья и грозили друг
другу кровавой расправой. Правительница поспешила их по-
мирить, стараясь не думать о своих невзгодах. Остальные дни
правительницы тоже были заняты множеством дел: прибывали
гонцы со всех концов Думрапа. Все спешили посоветоваться с
Нигирь, пока не наступила зима и не отрезала поселения друг
от друга.
Во снах Понтам приходил к Нигирь, улыбающийся и кра-
сивый. Ей было хорошо и тепло жить с этими воспоминаниями,
другие она старалась не пускать в свою душу.
Отец Нат больше не возвращался к разговору о любви Нигирь.
Она по-прежнему легко вызывала его образ почти каждое утро,
просила совета и ощущала их единство, предначертанное
Небесами.
После короткой осени пришла ранняя и затяжная зима.
Дороги Думрапа замело снегами, а перевалы обледенели.
От жестоких холодов в тайге гибли звери. Охота не прокарм-
ливала семьи киртов, а запасов едва хватало выжить. Весна,
которую ждали как спасение, принесла с собой разливы рек
и дождливую погоду. Связь с Чутсой была надолго прервана.
Нигирь ничего не могла узнать о Понтаме. Когда он вернулся
к арнокам? Все ли было благополучно в это время на границе с
сеглами? Все эти вопросы лежали на сердце правительницы тя-
жёлым грузом, освободиться от них мешало неотступное пред-
чувствие опасности.
К концу весны правительница собрала Совет старейшин тех
поселений, куда уже можно было послать гонцов, не опасаясь
того, что тропы непроходимы. Никто не заметил гнетущих пе-
реживаний и перемен в облике Нигирь. Лишь старый шаман
Ягур, неожиданно появившийся в Санире, сразу понял, что в
жизни девушки произошла большая трагедия. Он любил Нигирь
искренне, как дочь, и не стал задавать ей вопросы, чтобы не
затронуть раненую душу. Ягур ждал, когда она сама расскажет
ему обо всём. Каждую ночь шаман разводил костёр во дворе
дома правительницы и бросал в пламя какой-то порошок, ко-
торый вспыхивал на лету. Так он изгонял злых духов. Потом он,
не переставая произносить заклинания, кружил подолгу вокруг
огня, пританцовывая. Нигирь и Каита наблюдали за ним, не
смея помешать священному танцу. Несмотря на возраст, Ягур
двигался с поразительной легкостью, а голос его был уве-
ренным и глубоким, он наполнял покоем душу правительницы.
Лишь к концу весны пришли первые сообщения из Чутсы,
и они были тревожными. Разгромленное племя сеглов подчи-
нилось более сильному племени маритов и присоединилось
к нему. Кочевники стали вновь готовиться к нападению на
Думрап, хотя их вождь Марук всё ещё находился в плену у
киртов. Сеглы маленькими отрядами нарушали границу, пы-
тались угонять скот и подобраться к поселениям. Но на границе
оставались большие отряды киртских воинов, и они пресекали
грабительские нападения. Это не могло тянуться долго, беда
снова надвигалась на Думрап. Нигирь решила сама разо-
браться в ситуации на границе. Правительница, не медля после
получения известия, отправилась в Чутсу во главе небольшого
отряда. Воинов было около десятка человек.
Отряд осторожно приближался к Чутсе, в любой момент
можно было наткнуться на сеглов. Нигирь в дороге не за-
давала посланцам из Чутсы никаких вопросов о Понтаме и не
спрашивала Небеса о его судьбе. После их последней встречи
прошло уже более полугода. Она помнила все встречи до мель-
чайших подробностей, но не торопилась возвращаться к ним.
Воспоминания о Понтаме могли заслонить всё, чем должна
была жить правительница племени в каждом дне. Никто из при-
ближённых не заметил перемен в правительнице, она всегда
была спокойной, уверенной в себе, доброжелательной и отзы-
вчивой. Много сил Нигирь тратила на то, чтобы законы, при-
нимаемые Советом старейшин, были справедливыми. Рабство
в Думрапе было запрещено, но часто отработка долга затя-
гивалась на долгие годы, это превращало поселянина в раба.
Нигирь требовала смягчения этого бремени. Богатые киртские
семьи имели много таких должников. Им было выгодно давать
бедным киртам в долг, вновь и вновь затягивая петлю на шее
должников. Нигирь добивалась, чтобы кирты, независимо от
богатства, работали на благо Думрапа, были милосердыми по
отношению друг к другу.
Даже в суете повседневных дел и забот Нигирь не могла
забыть Понтама. От людей можно было скрыть душевную тоску,
но от себя ей некуда было скрыться. Два близких ей человека,
подруга Каита и всезнающий Ягур, знали, что сердце прави-
тельницы хранит тайну, но не задавали лишних вопросов, го-
товые всегда придти девушке на помощь.
В глубине души Нигирь надеялась, что Понтам уже давно по-
кинул Думрап и вернулся в земли арноков. Ведь она не оставила
этому мужественному юноше ни единой надежды на будущее
рядом с ней. Да и ей стало бы легче не видеть его и полностью
уйти в заботы о защите Думрапа.
Молчаливо и с невесёлыми думами двигалась правительница
к Чутсе. Вокруг тайга благоухала ранними цветами и покры-
валась ярко- зелёными побегами. Вновь возрождающая жизнь
в предгорье всегда вызывала у Нигирь прилив сил и радостных
предчувствий. Но в весенние эти дни сердце только наполнялось
грустью от того, что судьба не даёт ей познать счастье начать
новую жизнь на Земле. Обычно в киртских семьях старались
провести брачный обряд ранней весной, как символ рождения
новой семьи и новой жизни. Когда у молодой женщины рож-
дался сын, это было большой радостью, а рождение пятого ре-
бёнка становилось большим праздником в поселениях киртов.
Мужчины нужны были племени для защиты земель - так было
со дня переселения ариев в предгорье.
Нигирь старалась унять грустные мысли. Она должна была
быть сильной и уверенной, как прежде. Чувство приближаю-
щейся опасности не покидало её. Тропа в весенней тайге про-
сматривалась далеко вперёд, ещё не разрослись кустарники,
которые к лету превращались в сплошную непроходимую
стену. Вокруг было очень тихо – ни шелеста, ни звука, только
щебетали безмятежно птицы. Однако внутренний голос го-
ворил провидице, что опасность таиться где-то рядом.
Один из воинов был отправлен командиром отряда на раз-
ведку. Вскоре он вернулся и доложил, что ничего подозри-
тельного впереди не заметил. Но командир отряда, чувствуя
напряжение правительницы, попросил её ехать в середине
колонны. Ехавшая впереди, Нигирь согласилась и повернула
Тахаю назад к середине цепочки воинов. Вскоре впереди по-
казалась поляна, окружавшая неширокую реку, стремительно
сбегавшую со стороны гор. Шум воды был слышен издалека, и
воины предвкушали привал. Вдруг кирты увидели, что на другом
берегу уже расположись чужаки. Кочевников было несколько
десятков, и они по числу явно превосходили отряд Нигирь. Их
взмылённые от дальней дороги лошади жадно прильнули к
воде. Кочевники не разводили костры, а просто отдыхали на
траве. Они пока не замечали приближающийся отряд киртов,
который оставался в лесу в сотне шагов от них. Нигирь подала
рукой знак отходить, но в этот момент их заметил дозорный
сеглов и громкий гортанный крик разорвал тишину леса. От-
ступать было поздно. Сеглы за несколько мгновений оказались
на лошадях и сгрудились на противоположной стороне реки.
Приготовив луки, они напряжённо вглядывались в глубину
тропы, стараясь определить численность отряда киртов. Кирты
были укрыты деревьями и тоже готовы к бою, их позиция было
более выгодной. Как только первая группа кочевников попы-
талась перейти речку, рой стрел заставил их отступить, а не-
сколько человек остались лежать в воде.
Сеглы отступили на безопасное расстояние, потом вновь
устремились к берегу, вслепую осыпая стрелами противопо-
ложную сторону реки. Пока одни стреляли, другие сеглы вновь
попытались перейти реку чуть ниже по берегу, чтобы окружить
киртов.
Нигирь спокойно наблюдая за врагами, быстро поняла их
замысел. Надо было отходить. Выдержке и душевному равно-
весию правительницы мог позавидовать любой воин. Кирты
смогли отразить и вторую попытку кочевников перейти реку.
Сеглы отошли от берега на безопасное от стрел расстояние и
громко спорили. Кочевники поняли, что перед ними хорошо
подготовленные воины, а не беззащитные скотоводы и земле-
дельцы, сопротивление которых легко было сломить при вне-
запных грабительских налётах. Нигирь заметила, что часть
сеглов ушла вверх по руслу реки, искать удобное место для пе-
реправы, значит, скоро они могут окружить её отряд. Времени
для раздумий не оставалось, так как предводитель кочевников
зычным и требовательным голосом отдал команду, и сеглы на
полном скаку, несмотря на свистящие стрелы киртов, вошли в
реку. Но внезапно нападение остановилось, сеглы стали огля-
дываться и попятились обратно. В воздухе раздался приближа-
ющийся гул от копыт множества коней. Нигирь вгляделась в
противоположный берег: по широкой тропе к реке двигалась
вереница всадников. У кромки леса воины-кирты, в полном
боевом облачении, развернулись во всю ширь поляны, от-
тесняя кочевников от берега. Впереди мчался с копьём напе-
ревес воин без шлема. Его каштановые волосы развивались по
плечам. С ходу он поразил копьём первого из сеглов.
- Понтам! Это Понтам! – сердце Нигирь затрепетало.
- О Небеса, помогите ему!- взмолилась девушка.
Понтам не слышал возгласа Нигирь, он, как истинный пред-
водитель воинов, ринулся в гущу сражения, увлекая за собой
киртов. Сеглы, зная, что пощады не будет, яростно защищались,
но, когда Понтам сразил мечом их предводителя, они начали
сдаваться. Воины из отряда Нигирь бросились за остальными
сеглами, которые пытались их обойти справа по ручью, но те,
увидев гибель своих соплеменников, поспешили скрыться.
Когда всё было кончено, Нигирь в сопровождении двух
воинов охраны вышла на берег реки. В ответ на её появление
раздался мощный боевой клич киртских воинов, увидевших
свою правительницу. Они ликовали, что смогли спасти Нигирь
и защитить свои земли. Нервное напряжение боя сменилось
расслаблением суровых воинов, они спешились и громко об-
суждали прошедшее сражение. Неспешно перейдя реку, прави-
тельница приблизилась к ним и обратилась с благодарностью к
своим спасителям:
- Храбрые защитники Думрапа! Небеса и Духи Земли смотрят
на вас и восхищаются вашей доблестью! Вы не допустили
врагов на наши земли, хотя знали, что кочевникам помогают
злые Духи, которые жаждут крови. Но на место каждого
убитого кирта встанут новые воины. Думрап останется сво-
бодной страной!
Пленённые сеглы молча, в стороне, наблюдали за встречей.
Когда-то добрая правительница отпустила их с миром, но они
вновь вернулись в её страну и теперь на прощение не надеялись.
Понтам шёл навстречу Нигирь, пробираясь сквозь толпу
радостных воинов, но подождал, когда все поприветствуют
правительницу.
Девушка не выдержала и первой подъехала к Понтаму.
- Здоров ли ты, славный воин? Я благодарю тебя за помощь, -
тихий голос Нигирь был наполнен грустью.
- Приветствую тебя, правительница! Надеюсь, что и с тобой
ничего не произошло плохого? Рад тебя видеть снова, - с
улыбкой ответил Понтам.- Вовремя мы оказались здесь, или
это была помощь Небес?
Понтам незаметно коснулся руки правительницы и
прошептал:
- Я целую край твоей одежды…
Нигирь не подала виду, что заметила это и поспешила
ответить:
- Да, нелегко бы нам пришлось, если бы не ваша помощь.
Сердце моё наполнено благодарностью!
Правительница поддерживала разговор, она хотела сказать
Понтаму совсем другие слова, но почувствовала, что юноша не
хотел переходить незримую границу в их отношениях, которую
она сама создала. Нигирь сама и переступила её, у всех на виду,
первой обратившись к арноку. В душе её расцветала радость,
а сердце трепетало от нежности – любимый снова был рядом,
здоровый и невредимый!
- Почему ты не вернулся в свою страну – к арнокам?- неожи-
данно спросила Нигирь, возвращаясь мысленно к последнему
их разговору. Все границы были разрушены, существовала
только тайна двух любящих сердец, которым было так радостно
биться рядом. Понтам молчал, но Нигирь не надо было ни-
каких слов, чтобы почувствовать, что она любима и как горячо
сама любит. Казалось, что окружающий мир перестал для них
существовать, только пение птиц и порывы лёгкого ветерка ос
вежали разгорячённые лица.
- Я не смог вернуться домой, не исполнив клятвы – оберегать
тебя, - серьезно ответил Понтам после долгого молчания.
Нигирь снова почувствовала горечь в его словах, как и год
назад. Понтам глубоко вздохнул и продолжил:
- Эта земля мне стала родной, потому что здесь живёт моя лю-
бимая женщина, и ей грозит опасность. Я никуда не уеду отсюда
и буду защищать тебя. Это и есть предназначение Небес.
В голосе Понтама звучала решительность, словно он раз и
навсегда убеждал себя в принятом решении. Нигирь поняла,
что юноша давно произнёс эти слова для себя и впервые вслух
утвердил их перед Нигирь. Ей не нужны были никакие доказа-
тельства твёрдости этого решения. Девушка молча, как будто
впервые увидев, смотрела на Понтама. Их разговору никто
не мешал, и влюблённые могли наслаждаться встречей после
такой долгой, затяжной зимы. Нигирь вновь первая нарушила
молчание:
- Я рада, что ты остался здесь, у киртов, хотя было бы спра-
ведливо, если бы ты уехал… Но я вижу, что ты всё уже решил
для себя и радуюсь твоему решению. Благодарю тебя ещё раз за
то, что ты возглавил сегодняшнее сражение, за короткий срок
времени ты уже много сделал для моего народа. И для тебя
теперь он стал родным…
- Я отдаю долги киртам, они спасали вместе с тобой мою
жизнь, - перебил правительницу Понтам.
Улыбка вновь засияла на лице юноши, ведь Нигирь под-
держала его решение – остаться.
- Мы правильно понимаем друг друга, Понтам. Это хорошо,
- продолжила правительница. Она предпочла вести разговор
так, чтобы юноша не додумал для себя лишнее, их отношения
должны были оставаться только дружескими. – У нас уже был
разговор, когда мы не нашли выход, но сегодня есть другое ре-
шение, касающееся наших с тобой отношений…
В глазах Понтама загорелось пламя надежды, но девушка по-
спешила его потушить:
- Мне нужна твоя помощь, Понтам.
- Как я могу помочь тебе и в чём? – юноша продолжал в
душе хранить надежду – соединить с Нигирь свою жизнь. Он
не понимал, чего она хочет от него, но готов был на любые
испытания.
- Я прошу сопровождать меня вместе с моими воинами в
Санир.Ты будешь там моим гостем. Всю весну и лето у меня
будет много поездок по стране и, если ты пожелаешь, то будешь
сопровождать меня. А дальше пусть Небеса укажут нам путь…
Эти слова не убили надежду Понтама, его лицо вспыхнуло ра-
достным румянцем, и ответ не заставил долго ждать:
- Я согласен, Нигирь. Спасибо за доверие.
- Ты меня благодаришь?- недоуменно спросила правительница.
- Да, я благодарен тебе за то, что ты разрешаешь быть рядом с
тобой! Это счастье, которым ты меня одариваешь, сама того не
понимая. Защищать тебя – смысл моей жизни, - воин опустил
свою голову в благодарственном поклоне.
Больше объяснений влюблённым было не нужно. Они раз-
вернули коней и пустили их медленным шагом к колонне
воинов, которые уже были готовы выступить в Чутсу. У пленных
сеглов руки были связаны, а всё их оружие составило поклажу
нескольких лошадей. Среди киртских воинов не было даже ра-
неных, которые могли задержать в пути, и колонна к исходу дня
благополучно достигла Чутсу.
Около двух десятков пленных сеглов разместили на окраине
возле амбаров, их накормили и перевязали по указанию прави-
тельницы. Она не торопилась решить их судьбы, у Нигирь было
много неотложных дел.
Утром следующего дня правительница с отрядом воинов от-
правилась к границе. Кроме двух воинов охраны с ней рядом
находился теперь верный телохранитель – Понтам.
Целый день правительница вместе с командирами отрядов
осматривала опасные участки границы, беседовала с жителями
небольших поселений, с пастухами. Картина была ясна – сеглы
не оставят в покое Думрап, значит, надо было увеличивать ко-
личество воинов, охраняющих границу.
Лишь к вечеру, когда солнце коснулось верхушек сосен,
опускаясь вниз краснеющим диском, отряд вернулся в Чутсу.
Воины гнали коней, они спешили отдохнуть и подкрепиться
пищей после напряжённого дня. Нигирь не препятствовала
им, ей хотелось остаться наедине с Понтамом. Они, не сго-
вариваясь, задержали коней у реки, несмотря на усталость.
Понтам предложил освежиться в прохладной воде, но Нигирь
отказалась. Она наблюдала, как юноша, раздевшись по пояс, с
удовольствием плещется в воде, смывая пыль. И снова Нигирь,
как почти долгий год назад, любовалась крепким телом своего
возлюбленного, чувствуя каждое его движение. Понтам был
невысок, но широкоплеч, в руках его чувствовалась такая сила,
словно он был выкован из металла молотом кузнеца. Мощные
мышцы бугрились и перекатывались под смуглой кожей. Не
случайно в сражениях арнок одним ударом мог повергнуть
любого врага. Движения его были быстрыми и резкими, в них
чувствовалась особая мужская грациозность и сосредоточен-
ность воина.
- Он давно преодолел страх смерти и готов умереть за меня, - в
раздумье прошептала Нигирь, наблюдая за юношей. – Ни один
мужчина нашего племени не смог задеть моё сердце. Почему
же он – арнок, а не кирт?
Понтам не оглядывался. Он знал, что она рядом, и главным
для него было – быть всегда настороже.
- Я должен днём и ночью выполнять свой долг – охранять пра-
вительницу, - сам себе сказал он эти слова, и они прозвучали
для него как клятва.
Нигирь чувствовала состояние Понтама, и у неё было очень
спокойно на душе. Она впервые могла быть обыкновенной жен-
щиной, а не правительницей большой страны. Рядом был лю-
бимый мужчина, воин - защитник от всех бед. Девушке хотелось,
чтобы эти благословенные мгновения тянулись вечно. Она при-
крыла глаза и полностью расслабилась после трудного дня.
Понтам в это время усердно натирал белой глиной свои густые
бронзовые волосы. Тщательно смыв её, он удовлетворенно
пригладил мокрые пряди и направился к Нигирь. Прохладные
струйки воды сбегали по его крепкой шее, юноша шутливо
стряхнул их рукой прямо в лицо девушке. Нигирь от неожидан-
ности открыла глаза, подскочила на месте и рассмеялась. Она
стояла рядом с Понтамом и молча глядела на него. Слова были
не нужны, он осторожно взял девушку за руку и приложился
к ней губами. Слипшиеся влажные пряди оголили его муску-
листую шею, открыв небольшое родимое пятно, величиной с
ноготь мизинца. Нигирь впервые его заметила, и откуда-то из
подсознания выплеснулись волны тревоги. Сердце заныло от
неясного предчувствия. Девушка встала напротив любимого,
провела рукой по его шее и взволнованно спросила:
- Почему я никогда не видела это пятно у тебя раньше?
- Потому что ты и не стремилась узнать меня поближе, - спо-
койно, но с лёгкой укоризной ответил Понтам.
- Когда оно у тебя появилось?
- В детстве его у меня не было, но несколько лет назад я его
заметил. С каждым годом оно становится всё темнее и темнее.
А что это означает?
- Мне тревожно видеть это пятно. Я чувствую какую-то опас-
ность… Это не просто пятно, а знак судьбы.
Нигирь приблизилась вплотную к юноше и вновь пальцами
дотронулась до родимого пятна. Перед глазами поплыли не-
ясные видения, они были так расплывчаты, что девушка не
могла понять их суть.
- Перестань беспокоиться об этом пятне, оно меня не тре-
вожит. Обыкновенное родимое пятно. Отгони свои страхи и ви-
дения! – настойчиво старался успокоить любимую Понтам.- Я
люблю тебя и последую за тобой куда угодно. Меня не устрашат
и не остановят никакие предчувствия!
Нигирь не стала ему противиться, решив разобраться со
своими предчувствиями позже...