Валентин Матвеевич собрал бригаду у себя в вагончике после окончания рабочей смены. На закипевший чайник, беспрестанно свистевший на включенной газовой конфорке, ни кто внимания не обращал, как и сам Белов, настолько сложилась здесь напряженная обстановка.
- Да, я понимаю, не те времена. Ну вот, и решайте сами, ребята, летим завтра домой на свои законные выходные, или из-за красного стыка сократим их на два дня?
- Да уж, - поднялся из-за стола Валерий Жуков, и, поправив на голове разметавшиеся седые волосы, направился в дальнюю часть вагончика и, отключив газовую конфорку, налил в кружку кипятка с чайника, и, подняв его вверх, спросил, - все будут?
- Да, давай уж, если пошло такое дело, нужно подумать, - ответил Василий Сидоров, снимая куртку и укладывая ее подле себя на кровати. – Матвеич? – посмотрел он на Белова. – Ну да, я понимаю, если завтра они протолкнут через болото к нам сюда конец того участка газопровода, и нам останется только обрезать на нем заглушку, да приставить к нему катушку, чтобы соединить обе часть трубы. Так? И поставить точку!
Все, и играй фанфары, пуская салюты, и орать на всю катушку «Ура!».
Но, Матвеич, не забывай, что к этому еще нужно замерить длину этой катушки, раз. А может, она будет состоять из двух труб, а может и из трех, или полутора. Это два, - загнул он второй палец на ладони, поднятой вверх. - Для этого, значит, нам нужно будет еще поковыряться с одним-двумя стыками, подготавливая катушку. Три! Это, значит, нам придется еще поработать не одну, а может даже, полторы или две смены.
- Не понял? Какие две смены? – посмотрел на Сидорова Белов. – Вася, наша бригада, это два звена. За день и ночь, если наше звено в среднем делает три стыка в смену, с этой задачей мы справимся в два счета. И мы потеряем только один день.
Да, я понимаю, что во второй день, если не будет вертолета, то будем добираться домой на машине, - Белов поднял руку и посмотрел на Василия. - А это около семи часов, ну может пяти, все зависит от состояния дороги. Ну и отсюда, чтобы выйти на трассу понадобится еще несколько часов. В общем, получается, мы теряем день, и у нас останется быть дома шесть, может пять дней вместо семи. Вот в чем вопрос. Я это все, ребята, понимаю, поэтому и спрашиваю у вас, вы поддержите меня, чтобы закончить стыковку трубы, или нет?
Сидоров, бросив пакетик с чаем в кружку, залил его кипятком. За ним, бросил несколько кусков рафинада сахара. И все, глядя на него, стали наливать кипяток в свои кружки. Запах аромата смородины распространился по всей комнате вагончика, и ребята начали громко, дуя на кипяток, остужать его, и прихлебывать чай.
- Еще бы коврижек сюда, Матвеич? – улыбнулся Жуков.
- Значит, соглашаетесь доварить последний стык? – спросил Белов, задерживания свое внимание на лицах своих товарищей.
- Я, так да, - легонько ударил по столу Сидоров. – Хотя, ну не знаю. Это раньше варить последний стык газопровода считалось крутым делом. Это было почетно, его давали сделать только лучшим звеньям. А если брать сегодня, то это ж, что получается, мужики. Мы здесь три недели отпахали, и дошли сюда, и теперь отдадим ремонтной бригаде линейщиков свою славу. Нет, так дело не пойдет.
Слова Василия встретили все молчанием, и никто в ответ даже не кивнул головой, что вдвое волновало бригадира Белова. Но он, чувствуя недовольство бригады и глупостью того поступка, к которому он всеми силами подталкивал сварщиков, сдерживался. Сделав глубокий глоток чаю, обжегшись им, что ему больно, виду не показал. Потихонечку, полуоткрыв рот, таким образом, остужая его, проглотил.
Да, он прекрасно понимал, что закончились те социалистические времена, когда за переработку, людям давали не только премии, но еще и награждали званием «Ударник социалистического труда» или «Победитель социалистического соревнования», грамотами, дипломами и так далее. Это было почетно, этим люди гордились, и, более того, к этому стремились, проявляя инициативу. Сегодня же в России не то время, кончился социализм и она идет по рельсам капитализма, а вместе с тем закончился и почет труженику. Теперь все строится на чистых расчетах, стремлении меньше затрачивать финансовых средств. А выдача премий, это уже больше зависит от хозяйской руки, если в сметах есть хоть какая-то доля для этого.
- Я не против, - наконец разорвал скопившуюся тишину голос Сидорова. – Я так понял, что это Левцова инициатива, чтобы наша бригада закончила последний стык? – посмотрел он на Белова.
- Нет, - собравшись с силами, помотал головой Валентин Матвеевич. – Это мое предложение.
- Хм, а мы думали, что начальство к премии нас хочет представить, - покачал головой Сидоров. – А это, значит, твоя инициатива, Матвеич. И вертолет, получается, который завтра прилетит сюда за нами, уйдет в Югорск пустым.
- Ребята, я вас не задерживаю, и, более того, не буду упрекать за то, что завтра полетите домой. И более того, хочу всех поблагодарить за хорошую работу. Мне было бы стыдно, если бы пиловцы обнаружили у нас хоть один малейший брак на стыках. Три года работаем без этого.
- Так, может, если уж предлагаешь такие фанфары за свой счет, тогда пригласить сюда, на последний стык хоть одного сварщика из той бригады, которые делают монтаж и проталкивают этот кусок газопровода сюда, к нам, - предложил Жуков.
- Валера, ты это, будь проще! - подал голос, сидевший рядом с ним Евгений Даниилов. – Красный стык, это уже история. Мужики, мы три недели без выходных пропахали здесь. Нам хочется домой, в семью, отдохнуть, расслабиться. А ты их хочешь пригласить на почетную вахту. Какой здесь почет, спрашивается, а? Да все повязаны этой трубой, объемами ее ремонта, и ни кому нахер не нужны наши почет и уважение. А еще и по шее каждый старается нам дать, что затягиваем работы, в смену нужно варить не два-три стыка, а десять! Надоело!
- Ладно, мужики, - поднял руку Белов, - пошел я в штаб, и ничего про это говорить не буду. Пусть все остается как прежде, отработали, сделали свое, и – домой. Все, - Валентин Матвеевич встал, - попьете чаю и по своим вагончикам расходитесь, нужно помыться, поесть и выспаться как следует. А завтра в половине десятого утра всех прошу собраться у штаба, у нас в одиннадцать вылет, нужно пораньше выезжать к вертолетной площадке. И, как знаете, вертушка ни кого ждать не будет. До встречи! – и, накинув на себя куртку, вышел из вагончика.
- Ну, а что, мужики, я, что не прав? – встал из-за стола Даниилов. – Кому нужны эти постсоветские времена, а?
- Да лучше бы вернуть их, Женя! – стукнул по столу кулаком Валерий Жуков. – Тогда нас, работяг, ценили и ой как уважали, кроме грамот и премий давали бесплатные путевки в санатории, бесплатные квартиры.
- О, вспомнил времена, - усмехнулся Сидоров.
- А что, нам плохо было тогда? – вступился за товарища Жуков. - Вон батьку Белова, вспомни, как уважали. Грамоты давали, даже орденом наградили за сдачу газопровода. Вот это шик был! Его фото на «Доске почета» было, в газете, статья вот такущая, - Валерий раздвинул на всю ширину руки, - на две страницы газеты была. Вот это уважение к рабочему человеку было! А что я сейчас, отработал, переработал, а за это ни кто тебе, кроме мастера, и спасибо не скажет. Даже грамотой не наградили за последние десять лет ни разу. Раз в пять лет вспомнят, на юбилей предприятия кому-то дадут благодарность и все, забыли. И всем наплевать на то, как ты живешь, какие у тебя проблемы. Для начальства главное, чтобы ты был там, где нужен, и вовремя. И - работал.
- Во-о, завыл как волк на луну, - ударил по столу Максим Белозеров. – Мы теперь в капитализме живем, ау, Валера. Все кричали, что коммунизм с социализмом нужно раздавить. Сам, вспомни, как ты же бросил свой партийный билет в урну и кричал на собрании, что тебя в партии постоянно надували как шарик и ты летал по ветру, куда она прикажет. А спрашивается, а чем этот капитализм, куда мы себя втолкнули, лучше социализма? А, Вася? А, Женя?
- Ну, вспомнил, - усмехнулся Жуков и сел за стол, - это ж я молодым был, как и ты, и дураком. Нам хотелось все и сразу, машину, квартиру, Америку.
- И, что поимел, когда в капитализм вошли? Дочку за огромные деньги в институте учишь, сына – тоже. На лечение жены деньги искал, и не маленькие. Квартиру в кредит взял, и теперь на пенсию с ним, как с флагом с пудовую гирю, идешь! И теперь банку будешь, как миленький, выплачивать за нее всю свою пенсию. А машины нормальной, так и не купил.
- А за что? – развел руками Валерий.
- Вот и я о том же.
- А у тебя, Максим, что, проблем меньше? – ударил по столу Жуков.
- Да их у каждого по сто вагонов этих проблем, а не только у тебя, - вздохнул Белозеров. – Всё нынче деньги стоит, и не маленькие. Только успевай их раздавать и тут же оставаться с кукишем, с дырой в кошельке и в кармане.
- А Белов еще о красном стыке, о его важности, говорит, - подбросил в «огонь» головешку Сидоров.
- 2 –
С первых чисел октября пришли морозы, постоянные. Правда, еще не ноябрьские, за минус двадцать-тридцать, но в ночное время они уже были близки к половине этого. Для ремонтников газопроводов, работающих в заболоченной местности, это важный посыл погоды на их будущие производственные успехи.
В полную силу шло строительство зимников. Дороги в заболоченной местности очищались от поросли, отсыпались песком, укреплялись бревнами. Переправы в ручьях и реках намораживались. В нескольких десятках километров друг от друга обустраивались вагон-городки для проживания дежурных вахтовых бригад, обслуживающих зимники и стоянки для техники.
Строящиеся зимники были очень важны для жителей трассовых и национальных поселков и сел, удаленных бездорожьем от развитых регионов Западной Сибири. Это давало им возможность значительно расширить круг решения своих жизненных вопросов, отказавшись от графика воздушного дорогостоящего транспорта. Зимой они могут посещать райцентр в подходящее для них время, закупать и привозить необходимые для себя товары. Вместе с тем и кооператор не упускал этой возможности, доставляя в отдаленные населенные пункты свою продукцию - продукты питания, одежду, мебель, промтовары.
Ранний приход морозов позволил газовикам заняться обустройством дорожных подъездов к газопроводам и здесь, в заболоченной местности пунгинских болот. Правда еще не везде по ним могла пройти тяжелая техника, как экскаваторы, трубоукладчики, бульдозеры. Но почин производственного участка Левцова, - окончание монтажа полукилометровой линейной части газопровода через непроходимое болото, - давал возможность предприятию набрать темпы по ремонту остальных его участков.
И это понятно, слишком мало времени отводилось природой газовикам до начала следующего весеннего паводка. Всего три с половиной месяца: декабрь, январь, февраль, и часть марта. Может быть, к ним прибавиться еще какая-то часть апреля, но это все равно уже конец западносибирской зимы. Тепло в Югру в последнее время по сравнению с шестидесятыми-девяностыми годами двадцатого века, стало приходить на полтора-два месяца раньше, в конце февраля - в начале марта, потихонечку растапливая зимники, кроша ледовые переправы, в которых техника начинает вязнуть и тонуть.
И это короткое время нужно использовать как можно эффективнее для ремонта газопроводов. Отключали их тридцатикилометровые участки между кранами, переключая на это время транспорт газа своему потребителю по соседним трубопроводам-отводам. И по результатам ранее проведенной внутритрубной дефектоскопии определяли опасные участки газопровода, и приступали к их ремонту или замене.
Монтаж трубы на труднодоступном участке Левцова уже подходил к концу. Оставалось, как уже говорилось выше, приварить к нему несколько плетей, соединив трубопровод с остальной линейной частью газопровода. А далее, после проведения специальной полевой исследовательской лабораторией контроля качества сварных соединений рентгеновскими лучами, и их изоляции, можно проводить испытания трубопровода – водою или газом. Потом, произвести очистку траншеи от воды, ее отсыпку песком для смягчения укладки трубы, и засыпку землей. И только после всех этих работ, газопровод будет включен в работу.
Как говорится, оставалось уже не так много работы, и бригады монтажников после врезки последней катушки, могли собираться к переезду на новый участок газопровода и продолжать свою очень важную работу по его монтажу.
Вот это предчувствие всегда немножко нервировало людей, начинавших торопить время, что на самом деле можно было сделать только на подсознательном уровне, но не на физическом, с нарушением технических правил, что могло привести к допуску брака. А это для профессионалов было опасно и губительно, как в окончании их карьеры, так и в выплате огромных миллионных штрафов. Поэтому, желаемое нельзя было воспринимать за действительное.
Только в проведении работы люди успокаивались, и брались за свое дело. Трубоукладчики, поднимая или опуская трубу, следили за каждым движением руки командующего им монтажника, даже выбирая градус спуска или подъема стыка. Монтажники, рассчитывая каждую долю миллиметра и градуса при стыковке труб, должны были в буквальном смысле спаять их между собой. Сварщики, делая первый коренной шов, связывающий стыки труб, выбирали его толщину и вели…
Но все это прелюдия.
- 3 –
В штабной палатке, за широким столом под бликами люминесцентных ламп собралось много людей. Левцов с начальником ЛПУ, сидевшие в центре, обсуждали ход окончательных ремонтных работ на данном участке газопровода.
После монтажа последнего стыка дефектоскопистам нужно провести проверку его качества, потом закрыть последние швы изоляцией. Потом, максимум через два дня, нужно будет приступить к сбросу воды с траншеи. К счастью, морозы свое дело сделали, уровень воды в болоте упал, ручей почти исчез, оставив после своего полноводья, маленькую строчку воды, покрытую ледяной коркой. Он быстро выкачает воду из траншеи.
Но чтобы поднять трубу из нее на бровку, время еще не пришло, болото живое и тяжелую технику не пустит. Так что трубу нужно пока оставить внизу, и дождаться ноября, когда по болоту можно будет проложить подъездные пути к трубе, усилить ее бревнами, и пустить по ним трубоукладчики, которые поднимут трубу, и только после этого можно будет отсыпать траншею песком, сделав для трубы мягкую
подушку, и только после этого ее засыпать грунтом.
А сейчас, чтобы не терять и без того дорогое время, руководство приняло решение готовить этот участок газопровода к испытаниям. На крановый участок уже выдвинулась передвижная мобильная компрессорная станция, с помощью которой в трубу будет закачиваться газ. Потом, когда давление газа в трубе будет создано на двадцать атмосфер выше проходного, восемьдесят пять атмосфер на сантиметр квадратный, она несколько дней будет оставаться в таком состоянии, в роли цистерны с газом. И если выдержит, то газ будет этим же мобильным компрессором скачен из испытываемой трубы в работающий газопровод.
Валентин Матвеевич, внимательно слушавший обсуждение этих вопросов, невольно забыл о недавно прошедшем разговоре с бригадой, не согласившейся с ним провести окончательные работы на газопроводе по сварке последнего стыка. А вместе с этим и сердце отпускала тяжесть, давившая его уже несколько дней подряд. Правда оставалось предчувствие, что именно о красном стыке, который должна сделать бригада Белова еще будет разговор. И - дождался.
- Да и еще, - поднял руку Левцов. – Завтра у нас здесь по графику производится смена сварочно-монтажной бригады Белова. Их сменит бригада Скворцова из Светлого ЛПУ. Но есть один вопрос, именно к вам, Валентин Матвеевич. – Александр Александрович поднял глаза и посмотрел на Белова. - Той бригаде придется задержаться здесь всего-лишь на сутки, чтобы в дневную и, может, ночную смену, завершить работы по красному стыку. Ну, а потом придется перебрасывать ее на новый участок, где им предстоит начать работы по демонтажу и монтажу другого участка газопровода.
Так вот, сами понимаете, что перебрасывать их с места на место не рентабельно, то есть, накладно. Мы теряем сутки здесь, потом половина суток уйдет на их переброску, еще половина суток - на их расселение, на развертывание. Это нам обойдется в потере четырех-пяти, а может и шести стыков. А это, Валентин Матвеевич, дорогого стоит.
Белов в ответ закивал головой.
- Я думал уже об этом, Александр Александрович, и с вами согласен, - опустил глаза Валентин Матвеевич.
- Рад, рад. Что говорить, вы профессионал. Ну, и мы здесь подумали об этом и решили, - Левцов замолчал, ожидая, когда Белов посмотрит на него. – Ну, короче, предлагаем вашей бригаде задержаться на сутки здесь, сделать все, а после завершения монтажа красного стыка, послезавтра вертолетом отправим вас домой. И при этом изменится только график прилета вашей бригады на новый участок. За вами остаются те же семь дней отдыха. Нормально, Валентин Матвеевич?
- Да, да, - снова закивал головой Белов. – Я бригаде об этом сейчас сообщу.
- И что? – с улыбкой пристально посмотрел на Валентина Левцов, - будто об этом с ними еще не говорили?
- Доложили уже? – встрепенулся Белов.
- В смысле, - Левцов не понял вопроса Белова. – Да успокойся, Валентин Матвеевич, что я твоего характера не знаю! Уговоришь своих, сто пудово.
- Да все будет нормально, Александр Александрович, - поднялся со своего места Белов. – Можно мне идти, а то еще нужно оборудование проверить, подготовить его к завтрашним работам.
- Давай! – пожал руку Белову Левцов, а за ним стали собираться и другие.
- 4 –
Валентин Матвеевич вышел из палатки и направился к своему вагончику. Освещенная дорога к вагон-городку казалось в лучах ламп еще белее. Цвет снега хорошо контрастировал на фоне черной ночи, и звонче хрустел под ногами. Но, все это не отвлекало внимания идущего по нему Белова. Снова в памяти возникла та неприятная ситуация, когда он по-английски вышел из своего вагончика, оставив в нем возмущенную бригаду. А теперь ему ничего не оставалось, как заново собирать ее и объявить людям о решении руководства, остаться им еще на одни сутки, чтобы завершить работы на газопроводе. Одни, если они не допустят брака и дефектоскописты отпустят их домой.
- О, Матвеич идет, - расслышал он голос Сидорова из своей бригады.
Поднял глаза и улыбнулся, ребята стояли у его вагончика и ждали своего бригадира.
- Ты, Матвеич, конечно не обижайся на нас, - вышел к нему на встречу Евгений Даниилов. - Если что, то мы все сделаем, и красный стык заварим, и левый, и правый, - и протянул ему ладонь для рукопожатия. – А если нужно, то и вертикальный.
- Ну, - Валентин снял рукавицу и задержал руку в воздухе, - мужики, это по-нашему! - и с сильным хлопком, как любил делать, ударил своей ладонью по руке Евгения. – И, короче, так получается, мужики, что руководство решило дать нам еще сутки, чтобы завершить соединение двух участков трубы. И(!), при этом, не нарушая выделенных нам семи дней на отдых дома!
- О-о, а мы как буд-то и не догадывались об этом, - рассмеялись ребята.
- Кстати, Валентин Матвеевич, - дергал за плечо Белова Сидоров, - и звено вашего сына, Игоря, с нами тоже полетит. У них то-же кра-с-ный стык!
- А говорите, социализм в России умер, - рассмеялся Валентин Матвеевич.