-1-
В советские времена на Черноморском флоте обычные офицеры и мичманы получали квартиру после двенадцати-пятнадцати лет службы, уверенно приближаясь к своему сорокалетию. К этому времени, у особо одаренных появлялись даже внуки. Все же эти годы семьи скитались по чужим углам, платя за «удовольствие» бешеные деньги.
Но в каждом правиле, есть свои исключения. Не отличается этим и флот. На нем таким исключением являются политработники. Они же за всех не спят, они же за всех думают. Только они знают, как достичь невиданных высот в победе социалистического соревнования и защите социалистического Отечества. И у них, естественно, кровь краснее, чем у всех остальных. Им партия доверяла распределять привилегии, награды и квартиры. Они и распределяли, не забывая о себе. Себя обидеть, способен только юродивый. Такие в их училище не учились.
Была и другая группа людей, которых Родина не обижала. Но их на флоте было очень и очень мало. Это представители малых народов. Ну, скажем, кеты, цахуры, селькупы и другие.
К ним относились очень бережно: не обижали, продвигали, и, разумеется, давали квартиры. Политический работник, даже гордился, что у него в подчинении служит такой офицер. А остальные собратья по идеологическому разуму ему жутко завидовали.
В этом случае ленинские идеи пролетарского интернационализма соблюдались незыблемо. Иначе зама обвинили бы в великодержавном шовинизме.
-2-
Славе Семеноженко, не имеющему никакого отношения ни к каким категориям, на сорок первом году жизни предложили двухкомнатную квартиру из старого фонда. И это при двух разнополых детях!
- Для четырех человек — это как бы и маловато, - сетовала жена, - но сил ждать уже нет. Дочери через год восемнадцать! Не успеем оглянуться, - замуж выскочит. К мужу переедет. Сын школу заканчивает. В военное училище пойдет. А там, - ищи его, свищи. И заживем мы с тобой, муженек, припеваючи. Соглашайся. Дети разъедутся, вообще одну комнату получим. Если получим, - она отвернулась и подошла к окну. Слезы сами по себе покатились по щекам. Жалко, конечно. Сколько лет по чужим углам мыкались. И вот на тебе, поучай Вячеслав Сергеевич, две комнаты, - Это правда, что ваш замполит тещу у себя прописал? На расширение подал? Теперь четырехкомнатную получит. А мы …, - она махнула рукой и всхлипнула.
Это было, действительно, настоящее человеческое горе. Горе женщины, прошедшей через все эти адовы муки, но сохранившей семью. Ей стало искренне жалко себя и потраченные на все это годы. Годы постоянных ожиданий, скитаний, тревог и надежд.
- Если б все начать сначала, то этих военных обходила бы десятой дорогой,- думала она тихо плача. Но ничего уже не вернуть вспять. Слишком поздно.
За спиной хлопнула входная дверь.
- Ну что это я раскисла, - всплеснула руками Надежда, - Все о себе, да о себе. Ему тоже не сладко. Сколько здоровья отдано этому долбаному флоту, а результат – шиш с маслом. Сейчас пойдет, напьется.
- Славик, - крикнула она в окно, - подожди меня. Мне тоже в магазин нужно. Поможешь донести продукты. Заодно и в мебельный зайдем. Квартиру обставлять надо.
Быстро переодевшись, Надежда вышла на улицу. Муж, как-то сразу постаревший, тупо глядел вокруг себя и жадно курил.
- Знаешь что, Славик, я подумала? Давай сначала в бар зайдем. Ты себе коньячку возьмешь, мне шампанского, - она улыбнулась - Обмоем нашу с тобой квартиру. Не переживай. Не так все плохо, как кажется. Было время, - жили хуже. Пойдем, - она взяла его пол руку.
Муж не перечил. Вздохнув облегченно, он закурил новую сигарету и грустно улыбнулся.
-3-
Действительно, оказалось не все так плохо, как представляло воображение.
Старый, послевоенный пятиэтажный дом, где на втором этаже семья Семеноженко получила квартиру, был в семи минутах ходьбы от центра. Комнаты и кухня просто огромных размеров! Туалет и ванна раздельные! Ванна чугунная! Их стены покрыты кафелем. Но и это еще не все. Круглые сутки в доме идет вода! В Севастополе такое считается несбыточным счастьем. Только одно это покрывает отсутствие одной, двух и, даже, десяти комнат. Газовая колонка, - мойся хоть круглые сутки! Даже телефон есть.
Тут политотдел явно проморгал. Оказывается, и на старуху бывает проруха.
Надежда ожила. Ее глаза засветились от неожиданно вернувшегося счастья.
Переезжали налегке.
Старые, вытертые до дыр вещи и мебель оставили хозяевам. Не везти же рухлядь на новую квартиру.
Вячеслав взял отпуск.
Ремонт кое-какой надо сделать пока дети на каникулах отдыхают у бабушки в Очакове, все привести в божеский вид, да и просто хотелось, наконец, почувствовать себя человеком.
Первым делом поставили новую бронированную дверь. Красть, правда, нечего, но смотрится солидно.
-4-
Наступило воскресенье.
Первую ночь супруги спали в новой квартире на полу.
Проснулись поздно.
- Ну как спится на новом месте? – муж сладко потянулся.
- Хорошо спится, Славик, хорошо!
Хоть и на полу, но у себя дома. Привезут завтра мебель, будет еще лучше. Ты сегодня, чем собираешься заняться?
- Для начала, позавтракаем, – Вячеслав засмеялся своей шутке, - Потом померяю проем двери. Вдруг мебель не пройдет. Через балкон придется тащить. На кухне стекло заменю. Размеры дал, к обеду обещали принести.
- Какой ты у меня хозяйственный, - Надежда обняла мужа и поцеловала, - Давай еще немного полежим.
- Нет. Хватит расслабляться. Дел, - выше крыши. Через неделю дети приезжают. Подъем! – Вячеслав резко встал. – Ты на кухню, я под душ. И никаких разговоров.
-5-
Семеноженко надел шорты, взял рулетку, бумагу, карандаш и с деловым видом вышел на лестничную площадку.
Насвистывая веселую мелодию, он мерил, писал, снова мерил и снова писал.
- Надюша, все вроде бы должно пройти, - крикнул он жене, моющей на кухне посуду.
И в это время сквозняк с силой захлопнул, сверкающую новизной, дверь.
Закурив, Вячеслав, не спеша, спустился во двор. Поднимая облака пыли, пацаны на площадке гоняли мяч. На скамейке у подъезда сидели три женщины.
- Вы не возражаете, если я рядом с вами посижу, - культурно спросил Слава, стеснительно прикрывая свой волосатый торс.
- Присаживайтесь. Место не куплено. Это не вы въехали в четвертую квартиру?
Женщины забрасывали Вячеслава вопросами. А он, закурив новую сигарету, с удовольствием на них отвечал.
- Славик! Ты куда пропал? – Надежда выглянула в окно, - Сказал, что дел по горло, а сам решил принять солнечные ванны?
- Жена зовет, - извинительно пожал плечами Семеноженко, - Пойду.
- Ступай, ступай. Мы-то знаем, что такое переезд.
Поднявшись на второй этаж, Вячеслав по-хозяйски вставил ключ в замочную скважину. Ключ не поворачивался. Попытки повернуть ключ в замке не увенчались успехом. Он позвонил.
- Надя, открой мне.
За дверью послышался скрежет ключа.
- Ну что там у тебя? – прокричал Вячеслав.
- Я не могу открыть. Что случилось-то?
- Если б я знал, что случилось, - зло прошипел раздосадованный супруг. – Не знаю! – крикнул он громче.
- А как же ты теперь домой попадешь?
- Что-нибудь придумаю.
Он опять вышел на улицу. Мальчишки продолжали играть в футбол. Женщин на лавочке уже не было.
Семеноженко обошел дом. Балкон, казалось, висел не очень высоко. Хорошо прыгни, – и дотянешься. Но хорошо прыгнуть он уже не мог.
- Надя, посмотри, у нас веревок нет?
- Если их нет у тебя, то у меня тем более. Давай я простыни свяжу.
- Людей только не надо смешить.
- Слава, может пожарных вызовем?
- Все, иди в дом. Займись чем-нибудь.
- И пожалуйста. Можешь даже ночевать на улице, - обиделась жена.
А что если попробовать по водосточной трубе, - размышлял Вячеслав. - Она как раз рядом с балконом проходит.
Каждое дело требует осмысления.
Он сел на землю, закурил. От выкуренных сигарет во рту было уже горько.
- Делать же что-то надо.
Подойдя к трубе, Семеноженко ощупал крепление, пошатал конструкцию. Водосточная труба была закреплена добротно.
Притащив с помойки пять кирпичей, он уже собрался совершить свое восхождение, как его постучали по плечу. Позади него стоял сержант милиции.
- Далеко собрался? Фамилия? Где живешь?
- Товарищ сержант, замок сломался, в дом не могу попасть. Решил попробовать через балкон.
- Пройдемте в отделение.
- Какое отделение? Я капитан второго ранга Семеноженко. У меня замок сломался, понимаете?
- Вы меня что, плохо слышите? Я говорю, в отделение пройдемте. Там вы мне все и расскажите. И кто вы, и что у вас сломалось.
- Надя! – закричал Вячеслав, понимая, что дело принимает серьезный оборот, - Выгляни на секундочку.
- Ну что у тебя снова не так? –жена, свесив голову с балкона, смотрела на мужчин сверху вниз.
- Меня арестовывают.
- За что?
- По всей видимости, за попытку ограбления.
- Этого еще не хватало. И кого ты пытался ограбить?
Вячеслав пожал плечами, - Самого себя.
-А вы кто, гражданка? – поинтересовался милиционер.
- Жена этого представительного мужчины в шортах и тапочках.
- А как ваша фамилия? - не унимался дотошный сержант.
- Семеноженко. Мы в этом доме квартиру получили. Новую дверь поставили, а замок сломался. Я здесь, а он на улице. Пытается попасть домой. Не забирайте его, пожалуйста.
- Ясно, - улыбнулся сержант, – Я здесь всех знаю. Это мой участок. А тут вижу, незнакомый мужчина пытается залезть на балкон. Служба такая, извините. – Он приложил руку к козырьку. – Не буду мешать.
- Товарищ сержант, - взмолился Семеноженко, - вы не могли бы меня слегка подтолкнуть? Мне бы только чуть-чуть зацепиться, а дальше я уже сам как-нибудь заберусь.
Минут через сорок общими усилиями и с божьей помощью, весь в синяках и ссадинах, счастливый и довольный, Вячеслав стоял на балконе.
-6-
В шестом часу вечера дверь была вся развинчена и раскурочена.
- Видишь, язычок переломился, - Слава пришел на кухню показать супруге причину их несчастья. – Заводской брак. Тут ничего не попишешь. Именно нам этот брак и достался. Завтра или новый замок надо покупать или в ЖЭКе поспрашивать, может у них есть чем заменить.
- Лучше купи новый. Опять подсунут такую же ерунду, потом мучайся целый день. Это хорошо, - ты дома. А в море уйдешь, кого мне искать? Поторопились мы с этой дверью. Старая была ничуть не хуже. Нечего и выпендриваться. Теперь спать придется с открытой дверью. Смех, да и только! Зайдет кто-нибудь и убьет. Вот сколько счастья привалило сразу! – она зло засмеялась.
- Кому ты нужна? Кто тебя убивать станет?
- Ну, есть же на свете дураки.
- Есть, но не про нашу честь. Жалко, что пойти никуда нельзя. Можно было бы в кино или, например, в кафешку сходить.
К обеду следующего дня дверь снова радовала своей новизной. А квартира наполнилась запахами привезенной из магазина мебели.