Рассмотреть Якутск Игорю с Леонидом так и не удалось. Прилетели ночью, по дороге в гостиницу, превозмогая сон, слушали краткий рассказ водителя об истории этого города. Запомнилось, что он расположен на берегу реки Лена в долине Туймаада. А еще, водитель оказался заядлым рыбаком, без перерыва хвастался своими успехами: тринадцатикилограммовой щукой, двухкилограммовым окунем, трехкилограммовым язем.
Игорь, слушая его, бессильно кивал головой в такт трясущегося на неровностях дороги мини-автобуса, пытаясь не заснуть. Но, в конце концов, поддался усталости и дрема бросила его в лес, где за ним попятам гнался разбушевавшийся лось. Несколько раз он, уклоняясь от его рогов, спасался и бежал дальше, но сохатый не отставал. Но, перед неожиданно появившимся обрывом, Игорь не смог быстро остановиться, и, поскользнувшись, начал падать в него…
К счастью это было во сне. Игорь, растирая лоб, осматривался по сторонам и успокаивался, понимая, что находится в салоне машины, которая везет его в гостиницу. Посмотрел на водителя, который продолжал свой рассказ об очередной рыбалке.
- …Так я забросил удочку под то корневище, и сразу такой мощный тычок произошел, чуть удилище не вырвало. Тяну, сопротивляется. Думал щука, а нет, окунь. Горбач с два килограмма…
Рассказы у любого рыбака одинаковые, они построены на переживаниях, и даже более того, чем-то напоминают детективную историю, только без стрельбы, встреча один на один с испытаниями. Но Игорь, уже давно привыкший к этому, слова нового рассказчика воспринимал не как приключенческую историю, а больше как колыбельную песню. И снова под ее «музыку» стал проваливаться в дрему, …в траншею, где над ним поднялся огромный ковш экскаватора, наполненный кусками мороженой глины.
Увидев это, Игорь ни как не мог понять, почему он завис над ним, и создавалось такое впечатление, что вот-вот он откроется снизу, и обрушит ледяные глыбы ему на голову. Игорь, боясь этого, сделал несколько шагов в сторону, но ковш двинулся туда же и снова навис над ним. И куда бы Белов не уходил от него, тот ковш как магнит был привязан к нему и снова нависал над его головой.
Бросившись в вязкое болото, Игорь думал, что избежит надвигающейся на него опасности, но ошибся, экскаватор не тонул в болотной жиже, его гусеницы шли по поверхности зеркала воды, а ковш с огромными железными зубцами, заполненный кусками грунта, снова и снова нагонял его и нависал над ним…
Автобус остановился, и водитель, растолкав Игоря, сказал: «Приехали».
Гостиница, в которой они поселились с Сарашиным, была небогатой. В номере стояли две кровати, между ними - журнальный столик с продавленным креслом, телевизор в дальнем углу. Под письменным столом, стоявшим у окна, расположился небольшой холодильник с минеральной водой, лимонадом и запиской. Взяв ее и развернув лист, Игорь узнал, что администрация гостиницы предлагает им эти яства бесплатно. Более того, они могут по телефону заказать себе ужин. Тоже бесплатно, за счет заказчика, администрации города. Завтрак с шести утра, тоже бесплатный.
Единственное, что удивило, почему эта записка находилась не на журнальном столе, а в холодильнике. Видно официант или какой-то другой служащий, впопыхах положил этот лист туда.
Улыбнувшись этой мысли, Игорь вытащил из кармана купленную в Тюменском аэропорту шоколадку, развернул и, откусив небольшой кусочек от плитки, стал его рассасывать.
Сев на кровать, и упершись спиной в стену, расслабил свое тело. Да, нужно было расстегнуть сумку, достать из нее спортивную одежду и переодеться, но так не хотелось торопиться. Ноги почему-то гудели, словно прошел много километров.
Еще его успокаивало то, что жена поверила его байке, будто он работает на газопроводе в Пунге.
Шума воды из ванной не слышно. Видно Леонид, наполнив ее горячей водой, забрался в нее и отдыхает, согревается. То, что его весь день знобило, Игорь это заметил.
- Леня, ты там не уснул? – громко спросил Белов.
- Потерпи, дай согреться, - услышал он голос товарища.
- Ладно. Ужинать будешь?
- Нет.
- Нет, так нет, - и снова, упершись спиной в стену, Игорь прикрыл глаза.
Разбуркал его Сарашин в шесть утра. Пора было собираться на работу…
Соловьиная песня мобильника тут же разбуркала его ото сна:
- Привет, Галюнечка, - потягиваясь, прошептал Игорь, - как там наш малыш поживает?
- Ой, да, все хорошо. А у тебя как? – в тихом голосе жены слышалось волнение.
- Сейчас позавтракаем и-и, - потягиваясь, растягивая слова, продолжил Белов, - на-а работу-у пое-едем. Обязуюсь в смену сдать стык!
- Ой, ты мой, герой, - у жены голос был мягким и теплым. – Ты только будь осторожней там.
- Конечно милая. Сегодня небо чистое, кроме сварки и солнышко погреет. Бабье лето говорят, неделю будет здесь стоять.
- А у нас тоже начинается бабье лето, – смеется жена. - Игорек, а что ж Костя молчит? Мама вчера ему весь день звонила, а телефон говорит, что связи нет. С ним там ничего не случилось?
- Да нет, миленькая.
- А у тебя связь есть, а у него нет. Почему так?
- Так мы на разных участках с ним работам, дорогая. У нас здесь релейка рядом с высокой антенной, благодаря ей у меня и есть связь. А у них этого нет. И я сейчас поеду туда, где нет связи, так что как вернусь, так позвоню.
- 2 –
Суденышко, резко наклонилось на левый бок, пошло в сторону льдины, несущейся на него. Схватившись за поручни, Игорь, прикусив нижнюю губу, с дрожью смотрел на нос катера. Через несколько секунд направление его движения стало меняться, и судну удалось уйти от столкновения с льдиной, его борт прошел в двух-трех метрах от нее.
Белов вздохнул, но напряжение во всем теле не отпускало его. Руку, крепко ухватившуюся за поручень сиденья, расположенного у громко работающего дизельного двигателя, трясло. И Игорь попытался расслабить пальцы, спрятав ладонь в карман. Но к носу катера приближалась новая льдина, и рука невольно, снова ухватилась за поручень, и напряглась.
- День-два и все, - вздохнул рядом сидевший с ним худощавый парень, одетый в длинную холщевую куртку грязно-кремового цвета, - стянет реку льдом. Шуга то, какая идет, видел? Льдины с футбольное поле и толщиной по десять-пятнадцать сантиметров. Это я вам скажу, так здесь всегда, скоро где-нибудь начнут тормозить, упершись во что-то, в берег, например, встанут, прилипнув друг к другу, и превратятся в одно огромное ледовое поле.
Игорь, спрятав нос под куртку, щурясь, смотрел на растущие темные очертания баржи, к которой они все ближе и ближе приближались.
- А там сбоку от баржи катера стоят, они ее держат? – спросил Белов у парня.
- Нет, то не простые катера, а наши речные ледоколы? Они эту шугу и колют, чтобы на баржу не шла, не продырявила ее случайно и не сбила с якоря.
- Понятно, - Игорь с волнением посмотрел на дрожавшего от холода, краснощекого Сарашина. – Леня, ты не приболел ли? – спросил он у него
- Да нет! – помотал головой тот. – Все нормально. Привыкну, так всегда у меня на воде, - ежась, и пряча глубже подбородок в ворот своего черного пуховика, еле слышно прошептал Сарашин.
- А, ну и хорошо, - отвернулся от товарища Игорь и снова стал смотреть вдаль, на шугу, несущуюся навстречу катеру.
К барже пристали мягко, приткнувшись к ее корпусу боком палубы катера, увешанного со всех сторон автомобильными шинами. С высокой палубы к Игорю с Леонидом нагнулись несколько стоявших на ней мужчин, следя, как они по лестнице поднимаются к ним.
- Иван Семенович Терехов, - поправив на голове капюшон, представился один из них, протягивая Игорю для рукопожатия ладонь. Его глаз Белов из-за спавшего на них полога капюшона, не увидел, а только нос с большими под ним, пышными усами.
– Я здесь старший. Завтракали?
- Было дело, - пошутил Леонид.
- Хорошо. Как здоровье?
- Как у космонавтов, - сжимая крепко руку, протянутую ему Иваном Семеновичем, сказал Игорь.
- Ну, молодцы! Идемте со мною в медпункт, потом чаю попьете, погреетесь, подождем руководство города. Вопрос есть у нас, видите, какая шуга пошла, боюсь, что работы придется отложить.
- А это сделать можно? – невольно вырвался у Игоря вопрос. – В смысле, все оставить как есть, разве можно?
Мужчина сбросил с головы капюшон и, подняв голову, посмотрел на Белова.
- О-о, Иван Семенович, так это вы? Извините, не расслышал, – с широкой улыбкой Игорь, делая шаг вперед, протянул ему две ладони для рукопожатия, и – они с громким радостным возгласом обнялись.
- А я-то думал, ты меня забыл? – похлопывая Белова по плечу, так же с радостью воскликнул Терехов.
- Так вроде у вас усов не было.
- Не было. Это летом не было, а зимой я без них не хожу, воздух греют, которым дышу, - еще раз прижав к себе Игоря, громко сказал Терехов.
Иван Семенович Терехов, знаменитый на всю Россию сварщик-подводник, долгое время проработал в ремонтной базе кораблей на Балтийском море. После полученных травм в одной из сложнейших производственных операций, его списали на берег, преподавателем ускоренных курсов для сварщиков-подводников. Как он оказался здесь, Игорь не стал расспрашивать. Будет желание, сам ему расскажет об этом. Но, навряд ли у них об этом завяжется разговор, они же не друзья-товарищи.
Белов, подняв сумку, взвалил ее себе на спину и пошел к корме баржи, в здравпункт, расположившийся на первом этаже постройки, под рубкой. Помещение
было просторным, разделенным на несколько частей.
Доктором был моложавый мужчина с серо-белесой, словно побитой морозцем, бородкой. Но, как приметил Игорь, это не должна быть седина, уж больно молод этот парень на вид. Но второй раз разглядывать мужчину в белом халате, натянутом сверху на черный пуховик, не стал, а посмотрел назад, на догонявшего его товарища Сарашина.
- Сварщики? – голос у доктора был несколько грубоват, с суховатым посвистом курильщика.
- Да, - скинув сумку с плеча, сказал Игорь.
- Направо – столовая, оставьте сумки в ней, и сюда, ко мне приходите, - бородач показал рукой в левую часть камбуза. – Согрейтесь, я буду через несколько минут, проходите, - и, пропустив Игоря с Леонидом вовнутрь помещения, вышел на палубу.
- Знобит что-то меня, - поеживаясь, прошептал Сарашин.
- Что говоришь? – не расслышав товарища, спросил Белов.
- Холодно. Вначале чаю бы попить, а уж потом пусть давление проверяет.
- А, ну, так сейчас и попросим его об этом, - засовывая свою сумку под скамейку, стоявшую в углу камбуза, сказал Игорь. – Пойдем в здравпункт, а потом уж и чаю попросим, а то после него, знаешь, как у меня давление скачет.
Помещение здравпункта, скорее всего, на этой барже исполняло роль столовой или комнаты отдыха, в три ряда стояли длинные столы с деревянными скамейками, и на одном из них лежал открытый докторский саквояж со множеством каких-то коробочек.
Михаил посмотрел в окно на палубу и тут же воскликнул:
- Ничего ж себе!
- Что там? – спросил входящий в камбуз Леонид.
- Да ты посмотри, здесь же целое хозяйство. Кран, электростанция, и людей сколько. Как у нас на огневых, только еще экскаватора с трубоукладчиком здесь не хватает.
- А ты куда смотрел, когда шел по палубе, что не видел этого? – удивился Сарашин.
- Под ноги смотрел, куда еще, - усмехнулся Игорь, и продолжал смотреть в окно на палубу.
Доктор стоял у водолаза, вылезшего из воды, которого окружили несколько мужчин, одетых в длинные плащи цвета хаки, и снимали с него баллон, маску, рукавицы.
- Уже десять тридцать пять, - посмотрев на монитор мобильника, со вздохом сказал Игорь. - Зачем тянут резину, не понимаю?
- Так там под водой, думаю, уж нам-то с тобою темно не будет, - прошептал Леонид, продолжая наблюдать за людьми, помогающими водолазу снимать с себя специальное обмундирование. – Прожекторов столько понаставят, что будем, как в Сочи находиться в полдень на пляжу, под ярким солнышком, светло-светло.
- Мечтатель, - улыбнулся Игорь. – Ну, в принципе, так должно и быть, согласен с тобой, вон, сколько кабелей спущено с палубы вниз.
- Ну-у-у, так и я о то-ом же-е, - снова потянулся Игорь, произнося эти слова на распев.
Водолазом оказался невысокий мужчина, лет сорока. Его курчавые волосы были, как смоль, черными. Нос маленький, прямой с остринкой на конце, и фамилия у него совпадала с его внешним видом – Пингвинов. Бывает же.
- Прозрачно все там, мужики, светло будет вам, - словно понимая, что их волнует, наливая в большую пузатую чашку кипятка, сказал он. – Это я вам говорю. Так что, мужики, все нормалек будет у вас там. Лестницу сейчас проверял в сотый раз, кессон тоже. Единственная проблема, наледь пошла на верхних ступеньках. Полчаса и наледь образуется, а может и раньше, так что за лестницу держитесь крепче, и не торопитесь, кхе, кхе, спускаться по ней.
- Александр, а как вас по батюшке? – спросил Леонид.
- Сан Саныч. Для вас, мужики, просто, Александр. У нашей команды это уже сто тринадцатая работа, так что, все нормально. Мы на каких только реках не работали и на Волге, и на Дону, и на Москве-реке, и на Неве, и на этой же Лене уже несколько раз. Опыта, громадье. И запомните, если с лестницы кого-то из вас сорвет, то вас, в первую очередь, шланги удержат, а там и мы подоспеем. Мы всегда рядом будем с вами.
- Верим, - улыбнулся Сарашин. – Но будем, в первую очередь, на себя надеяться.
- Вот и я о том же, - сделав глоток чаю, сказал Сан Саныч.
- А доктор у вас красится? – неожиданно спросил у водолаза Игорь.
- Мичман? А, - махнул рукой Пингвинов и улыбнулся, - это мы его так зовем. Он же бывший подводник, армейский.
- Срочник?
- Не-а, - помотал головой Сан Саныч, - мичман, я же сказал вам. А такое звание на флоте только сверхсрочникам дают. Фельдшером он был или как там у них у военных называется эта медицинская должность, точно не знаю. Он военный терапевт, с разными там добавками к этой профессии специальностями -хирурга, горлоноса, зубника, ну короче, врач-универсал. А когда у них там прошла на учениях какая-то проблемка, оттуда и седина у него появилась… Ну, мужики, я чего вам, баба, а, сплетни рассказывать? Списали его, короче, после того случая на гражданку. Теперь наш он, проверенный.
- Понятно, - стушевался Игорь.
Давление у Леонида зашкалило за сто пятьдесят на девяносто. Сделав укол, Мичман заставил его полежать на кушетке. А Игоря попросили выйти на палубу, на встречу к прибывшим на баржу гостям - главе администрации района с ее приближенными. Но то, что старшей была женщина, его не только не удивило, а даже как-то успокоило.
- Не знаю, что и говорить вам, - смотря ему в глаза своим раскосым взглядом, то ли извиняясь, то ли прося, сказала она. – Если мы трубу не отремонтируем, то придется для начала, как говорят наши газовики, в ней снизить давление до двадцати-двадцати пяти процентов. А это значит, что в поселках придется что-то отключать от электроэнергии и тепловодоснабжения. Но смотря что. Если школу в выходной день, то трубы от мороза у нее порвет, сами понимаете, на Севере, слышала, живете. Дома жилые тоже нельзя отключать от тепла, как и детские сады. Так что, сами решайте.
Игорь смотрел на ее маленькое лицо, на большие красные, набухшие от воды глаза, вихрь рыжих волосков, бьющихся от сильного ветра по коже щек. Если бы не норковая шапка, придавливающая их сверху, то создавалось впечатление, что их бы сорвало.
Она была единственной из всей кавалькады сопровождающих ее людей, одетой в ярко-красный пуховик. Все остальные были в черных пуховиках, даже казалось одинаковых.
- Да все сделаем. Это же наша работа, - улыбнувшись, ответил Игорь. – Так что, Людмила Георгиевна, не переживайте. Опыт у нас есть, спустимся под воду и заварим что нужно, и труба будет работать, как и прежде.
Видеокамера, приближавшаяся сбоку к лицу Белова, несколько смущала Игоря, и он, сощурившись, пытался отвернуться от нее.
- Ну, это хорошо, дорогой вы мой, что вы так оптимистично настроены, - похлопала рукой по ладони Игоря женщина. - Но руководство ремонтной организации говорит, что в таких сложных условиях, при такой огромной ледяной шуге, работать на дне запрещено, - сказала глава администрации, отыскивая глазами кого-то в толпе.
- Так пусть прикроют эту баржу еще каким-нибудь кораблем, чтобы он разбивал льдины, тогда и проблем не будет, - раздраженно ответил Игорь. – Да и чего бояться, - Белов посмотрел на руководителя ремонтной организации, - вы же соорудили спусковую шахту из трубы?
- Да, кивнул тот, диаметром тысяча четыреста двадцать миллиметров и длиною шесть метров. Но, пока я ответственный за ремонт трубы, на нарушение техники безопасности не пойду. Завтра обещают повышение температуры воздуха, снижение скорости ветра, тогда и посмотрим, господин Белов, - сильно одернув рукав куртки Игоря, ответил Терехов.
- Не знаю! – махнула рукой Людмила Георгиевна и посмотрела на Ивана Семеновича.
– Если сегодня - завтра вы не выполните эти работы, будет поздно. Вы понимаете, какая ответственность ложится на меня. И не я, а вы затягиваете ремонт газопровода, выдумывая разные причины.
- Людмила Георгиевна, вы меня тоже должны понять.
Игорь, не зная, как вести себя в таком случае дальше, сделав несколько шагов назад, развернувшись пошел к камбузу.
- Минуточку, минуточку, - догнала его молодая женщина в яркой зеленой куртке. – Можно у вас взять небольшое интервью. Мы из телевидения.
- Нет, нет, - махнул рукой Игорь, - после сделанной работы, вот тогда, пожалуйста, - и, ускорив шаг, скрылся за дверью в камбузе.
И только сейчас он услышал трель соловья, звонила жена.
- Игорь, Игорь, как у тебя дела, ты сварил свой стык?
- Да нет еще, монтажники тянут резину, трубу по толщине стенки не ту доставили
– врал Игорь, и, посмотрев на часы, продолжил, - поэтому отпустили в вахтовый городок. Отдыхаю, нежусь на кровати и чай пью...
Следующий звонок был от отца.
- Привет сынок, как дела там у тебя?
- Да ничего, батя. Проблем никаких, баржу установили над местом трещины в трубе, все работы по монтажу у этого места, где буду варить, тоже сделаны. Медкомиссию прошел. Но, кто из нас будет начинать эту работу, узнаю только завтра, Ленька или я. Через час с ним будем меняться, так что не переживай, папа. Вода, говорят, здесь прозрачная. А как у вас дела? Ты уже на Пунге?
- Нет еще. Но то место, где будем ремонтировать газопровод, на сколько знаю, находится в болоте. Начальник сказал, что будем варить трубу на сухом месте, и наращивая ее, проталкивать вперед, она пойдет по траншее заполненной водой, как поплавок.
- Интересно, интересно, получается, посмотреть бы на это, - вздохнул Игорь.
- А чего переживаешь, сделаешь там свое дело, приезжай к нам, насмотришься, - смеется Валентин Матвеевич.
- Точно, точно. Договорились, - обрадовался Игорь.
- Ладно, сына. Ты там это, будь осторожен, а то я тебя знаю.
- Да, батя, а у вас, что, отдых на пляже там на Пунге будет, что ли? Не беспокойся, меня здесь водолазы охранять будут, а у вас, если что, то только водяной.
- Ну, ладно, не выдумывай лишнего, тогда и на душе будет спокойнее. Мужайся, сын! Пока! – и отец выключил телефон.
Игорь, спрятав мобильник в карман куртки, направился к здравпункту. Приоткрыв дверь, замер…
- 3 –
…Леонид сидел на топчане и, смотря в камеру оператора, рассказывал:
- В школе водолазов мы с Игорем Беловым проходили практические занятия во всех водолазных снаряжениях, при волне, при разной силе течения воды. Каждая работа под водой проходила не больше тридцати-сорока минут. В общем, я проработал под водой двадцать семь часов. На глубинах от трех до шести метров учились проводить такелажные работы – вязание узлов для подъема инструментов, учились рубить железо, пилить его ножовкой, вести сварочные работы, резку трубы и так далее.
После обучения водолазному делу, мы с Игорем прошли первые испытания: выехали с ним в поселок Андра в Октябрьское ЛПУ. Там на двух подводных участках газопроводов через реку Обь было обнаружено коррозионное разрушение, ну, как вам понятнее сказать, растрескивание трубы... Мы зачистили этот участок и заварили его методом наплавки.
Всю организацию работ по ремонту газопровода выполнял подрядчик. Все подготовительные работы по установке кессона - кабины, которая ставится на трубу, обхватывается хомутами, крепится пригрузами и так далее, была тоже выполнена специалистами-подводниками.
Мы, водолазы-сварщики, белые люди, спускаемся к месту работ, заходим в кессон и стоим в нем по пояс в воде. Кессон заполнен аргонной смесью. Дефекты, которые мы заваривали, не были сквозными. Все наши работы в кессонной кабине контролируются, записываются на аудио- и видеоаппаратуру. Так что потом посмотрите и покажете.
- А какая была в то время температура воды? – спрашивает у Леонида та самая девушка, которая на встрече с главой администрации, представилась Игорю корреспонденткой телевидения.
- В то время температура воды была ну-у, - на несколько секунд задумался Сарашин, - ну, скажу вам так, не очень холодной. Глубина, на которой пролегали газопроводы, девять метров. Диаметр трубы тысяча двести миллиметров.
- А видимость под водой была хорошей?
- В кессонной кабине да, она хорошо освещалась, но сама вода в реке Обь очень мутная, и ниже трех метров от солнца остается только оттенок света, ниже - кромешная тьма, видишь только отблески света кессонной кабины.
Черновая работа по выборке каверны шлифмашинкой была сделана их водолазами, - продолжал рассказывать Леонид. - Наша задача была в том, что нужно провести их дошлифовку и заварить. Работали мы с Беловым по очереди. Кессон давал возможность ремонтировать участок трубы длиною не более одного метра двадцати сантиметров. Поэтому несколько раз специалистам этой организации, которая работает и здесь, приходилось переставлять кессонную кабину, что бы мы могли продолжать эту работу.
Но это они делали только после того, как туда спускались пиловцы, ну это дефектоскописты, которые радиоактивными лучами просвечивают стыки швов в трубах и проверяют качество работы сварщиков. И если просветов нет, стык трубы сварен хорошо, кессон передвигали. А мы работали без брака, как положено, и ремонт газопровода закончили.
- Расскажите, пожалуйста, о впечатлениях, которые у вас остались после той работы. Какие были трудности? – у девушки был приятный голос.
- Первые десять-пятнадцать минут ты выдерживаешь под водой физически легко, потом становится жарко, начинает появляться нервозность от неудобств. К примеру, бежит по лбу пот, а у тебя нет возможности его стереть рукою, лицо в маске. Все обмундирование на тебе висит. Оно состоит из нескольких видов спецодежды – теплого костюма, резинового и брезентового. Плюс, сверху на нас одеваются пригруза, кислородный баллон, как резервный запас, все это давит на плечи, руки. Тяжесть одежды и всего, что на тебя надето, стесняет движение рук. И все это нужно уметь психологически и физически перенести, и не уходить от задачи, поставленной перед тобой, качественно выполнить работу - четко управлять сварочной дугой, контролируя ее, следить за «ванной» - расплавленным металлом, чтобы в ней не было пор, шлака и непровара.
Дым и все, что отходит от сварочной дуги, отсасывается вытяжкой наружу.
- А чувство уверенности в том, что справились с работой без брака, у вас присутствует? – спросила девушка.
- У сварщика никогда не может быть стопроцентной уверенности в том, что он сработал качественно. И это зависит не только от самого сварщика и его квалификации, но и от условий, в которых ты работаешь, от состояния электродов и сварочного оборудования, от условий окружающей среды. От многих факторов. Но особенно приятным было то, что мы с Беловым выполнили данную работу без брака.
А вот и он, - Сарашин указал рукой на выглядывающего из полуоткрытой двери Игоря. - Поговорите с ним. Именно ему придется варить эту трубу, меня сегодня под воду не пустят из-за здоровья, давление высокое…
Игорь в ответ замотал головой и замахал руками, отказываясь, чтобы его снимали на камеру.