«Мы найдемся, как на концерте, -
Дело просто в моей ленце.
Я подумываю о смерти -
Смерть икает на том конце.»
Вера Полозкова
Эстер умирала.
Её легкие, забитые никотиновой сажей, стали совсем не такими «легкими». Проклятый рак, поселившийся некогда в их альвеолах, сейчас руководил большинством процессов в её организме. Слабость и боль пытались сломать, скосить, заставить сдаться, но она упорно не поддавалась. Мерзкая химия вытолкала все волосы из её головы, превратив, некогда милую головку, в подобие марсианской башки: лысой и несуразной. Чтобы соответствовать стилю борьбы и протеста, она заказала себе парик с рыжими дрэдами, который удивительно был ей к лицу.
Девушка даже работала до последнего. До того момента, пока терапия не участилась настолько, что времени стало хватать только на нее и период, что бы прийти в себя к следующей…
Эстер умирала, параллельно планировав план побега…
Эстер умирала…
После увольнения, в один из дней, она захотела увидеть Марка. То был её бывший парень. Казалось, они любили друг друга вечно и будут вместе всегда, но идиллическая безмятежность все же и разрушила. Во время отношений, там, где один сглаживал углы, другой самозабвенно колотил посуду и наоборот. В итоге они стали друзьями… Это было очень болезненно для обоих, но иначе не получалось.
Мама впустила его в её комнату именно тогда, когда она разглаживала парик, сидя затылком к двери, а лицом к зеркалу.
-Заткнись!-резко выпалила она, как только он вошел.
-Я молчал. -тихо ответил Марк.
-Мне известно каждое слово, которое ты мог бы или хотел бы сказать… Да, моя голова похожа на тощую коленку. Да, я похудела и осунулась! И да! Я скоро умру и тебе чертовски жаль, и если бы ты мог, что- то сделать, то непременно сделал бы! Но нет! Все умирают и Эстер тоже!
Она наконец- то посадила парик на голову так, как хотела, встала, резко повернулась к нему на пятках и бросила уже на ходу.
-Пошли!
-Это в детстве кажется, что жизнь вечна…- она говорила без остановки, а он слушал и пытался запомнить каждое слово. -Потом понимаешь, что не вечен. А потом, когда в организме поселяется чертова болячка, ты начинаешь дуплить, что ты совершено не хозяин собственной жизни. И знаешь, можно долго вести философские речи о том, что мне не Страшно и я готова- только все это будет бесчеловечной ложью. Мне дико страшно. Страшно до такой степени, что зубы стучат о стакан, когда я пью воду. И ни хрена не готова… о есть еще один нюанс… К этому нельзя подготовиться. Я всегда думала, что являюсь взрослой, самостоятельной и решительной женщиной, но нет. Я обыкновенная малолетняя ссыкуха… И так много не сделано, не понято… А времени нет. Смерть- это ни черта не естественность! Нет ничего более аномального, чем физический уход!
Через неделю, когда мама была на работе, он отвез ее на вокзал.
-Марк, исполни последнюю волю умирающей. Не ищи меня. Я хочу уйти одна... У меня нет наследников… Не будет той вселенской скорби. Ты и мама…
- Как мы узнаем?
-Я постараюсь сообщить раньше, чем умру.
Он обнял её.
-Эстер, наверное, сейчас мне страшнее чем тебе… А если там ничего нет, и я вижу тебя в последний раз…
Она улыбнулась, отстранилась и потрепала его по щеке:
- Вряд ли смерть меняет радикально. Я найду способ докричаться. Ты меня знаешь…
Три дня для пути от Москвы до Питера было многовато. Особенно, если постоянно наступают приступы удушья, но Эстер отчаянно путала следы. Успокаивало то, что на месте её уже ждало жилье. А значит путь к собственному завершению она проведет в комфорте, лишенная необходимости бегать в поисках квартиры по перрону…
Эстер умирала…
Квартира, как она и хотела, была с окнами с видом на канал. Перед побегом она проконсультировалась с врачом и тот прогнозировал ей не более трех недель. Так что совершенно спокойно она просыпалась утром, готовила сладкий кофе с молоком- единственное, что еще как-то могло поддерживать давление и силы. Но последних не оставалось. Одышки и приступы боли становились нестерпимыми и продолжительными. Со временем, паузы и остановки между ними и вовсе закончились. Она перестала спать, а однажды утром, просто не смогла дойти до окна, упав прямо на кухне. Сколько длился приступ она не знала и, кажется, в какой-то момент просто потеряла сознание…
Эстер пришла в себя постепенно. Села на полу, растерла затекшие колени. После легко встала и села на стул. Сколько времени было проведено в отключке было не ясно, как и то, почему сейчас отсутствовали боль и одышка. Уняв головокружение, она обвела глазами комнату и когда взглядом коснулась того места на полу, с которого недавно поднялась, то от неожиданности заорала, не успев зажать ладонью рот. Ровно там же, с кровавой пеной на губах и открытыми глазами, полными боли, лежала она…
Эстер умерла…
Паника прошла на удивление быстро. Эстер встала, обошла собственный труп, села на корточки, попробовала прощупать пульс на холодном запястье. Естественно безуспешно. Закрыла пальцами глаза, коснулась губами лба, на котором все еще была липкая испарина, затем резко выпрямилась, подошла к платяному шкафу и начала быстро складывать вещи в чемодан.
Последнее, что она сделала, прежде чем покинуть квартиру, это набрала Марку на почту адрес и короткую фразу: «Поторопитесь, пока мой труп не начал вонять». Она знала, что в данном мессадже не будет усмотрено никакого таинственного подтекста. Прагматичный парень решит, что ей стало плохо, и поняв, что конец близок, за секунды до кончины, она набрала ему сообщение… Она знала его слишком хорошо…
После похорон, Марк остался в той квартире, где её нашли. Ему хотелось хотя бы немного пожить тем, чем жила Эстер последние дни. Он курил по три пачки в день, надеясь тоже заболеть, и ждал… Он точно знал, что смерть-это не конец, и что она докричится. Ведь она обещала…
То утро было ничем не отличительным от остальных. Взъерошенный и помятый он вылез из кровати, прошлепал до подоконника, сел на него и закурил. Неожиданно его ослепил солнечный зайчик, который пускал толстый рыжий мальчишка, стоящий прямо под окнами.
-Чего тебе?!-раздраженно крикнул Марк.
-Видишь её?
Парнишка указал рукой на проходящий мимо по каналу экскурсионный трамвайчик, с бортика которого, стоя в полный рост, рукой махала Эстер. Волосы еще не отросли, но и парика- дрэдов уже не было. Короткий ёжик украшал её голову и не давал ему усомниться в том, что это действительно была его любимая, на похоронах которой, три недели назад, он не мог контролировать эмоции. Нормальные девушки так коротко не стригутся…
Мужчина ошалело наблюдал за происходящим.
-Побрейся! -весело крикнула она и уселась на место, накинув на плечи плед,и больше не оглядывалась.
Эстер сошла на причале, вышла на улице, встала на мостик и закурила. Теперь ей снова курилось в удовольствие. Без боли и одышек, а смерть… Смерти нет. Теперь она это точно знала. Очередным доказательством этого было и то, что деньги кончались. Она затушила сигарету о бортик урны, выкинула окурок и направилась к киоску за газетой. Нужно было искать работу.
Она снова была жива…