Дом затих далеко за полночь. Уставшие от долгой дороги, отогревшиеся в тепле сауны, разомлевшие от обильной пищи и «целебной» настойки, мужчины разошлись по комнатам, и вскоре по всему первому этажу разносился нестройный ансамбль звуков (храп, сопение, посвистывание…).
На первом этаже было две «гостевые» комнаты: в одной поселился Валерий Сергеевич, и к нему подселили Елену Александровну, как жену.
В другой комнате тоже было две кровати, там легли Зорькин и Андрюша.
А Кате достался маленький диванчик в каминном зале. Кухня соединялась через проем с большой столовой-гостиной, а в противоположной стене была арка, а за ней небольшой холл с камином, двумя креслами, диваном и низким столиком для фруктов и напитков – зона отдыха и приватных бесед.
Елена Александровна помогла дочери перемыть посуду и тоже ушла отдыхать.
А Катя не могла сомкнуть глаза – возбуждение, эйфория от благополучного результата мероприятия не отпускали ее, не давали уснуть. Да и диванчик не был предназначен для ночлега – узкий, короткий, жесткий… Лишний раз не повернешься без риска свалиться на пол. Промучившись не один час, она встала, и решила подняться на второй этаж -может там удастся устроиться удобнее.
На втором этаже, сразу за дверью, начинался широкий коридор, или удлиненный холл, из которого открывались двери в комнаты, скорее всего спальни: родительская и две детские. Комнаты были полностью меблированы, но в них явно не жили – никаких признаков присутствия людей Катя не увидела: ни погрешности в заправленных постелях, ни одежды, брошенной, где попало, ни забытых очков и книг на прикроватных тумбочках. Да мало ли из чего складывается жилой дух, которого не было…
И только за самой последней дверью, она почувствовала: дом жилой, у него есть хозяева. Или хозяин? Отец вроде говорил только о хозяине, живущем в Америке. О хозяйке и детях он не говорил… Может просто не счел это важным?
Комната была очень большая и очень светлая – днем, конечно. Она занимала торцевую часть строения, одна ее стена состояла полностью из окон.
В комнате было две зоны, даже три.
В дальнем углу стоял массивный письменный стол, на нем компьютер последней модели. На приставном столике - вся необходимая компьютерная техника: принтер, сканер
Это рабочая зона, кабинет делового человека, бизнесмена.
У другой стены – диван. Удобный, широкий и мягкий. Катя попробовала присесть и осталась довольна- на этом диване можно хорошо отдохнуть.
Рядом с диваном - журнальный столик, довольно больших размеров. За ним можно и позавтракать, и поужинать, если провести ночь на диване – а это явно практиковалось хозяином! Постельные принадлежности аккуратно свернуты и сложены под диванной подушкой. На столике лежат несколько пультов от телевизора, висящего на стене напротив дивана, от музыкального центра, расположенного в простенке между окнами.
Это зона отдыха человека. Богатого или не очень, но скорее все, одинокого – женатый человек не будет спать на диване!
Возле галереи окон, в самой светлой зоне, Катя увидела мольберт, а рядом с ним столик, на котором в беспорядке (в рабочем порядке!) лежали кисти, наборы красок, какие-то бутылочки и баночки – видимо, все необходимое художнику в процессе работы.
Это уже мастерская, студия. Значит ли это, что хозяин художник, а не бизнесмен? Скорее всего, художник-любитель. А рисует часто - вот и сейчас на мольберте не законченный рисунок.
На первый взгляд на нем ничего не изображено, сделан только фон, серо-бело-голубой.
Но приглядевшись внимательно, Катя поняла, что это небо! Интересно, что будет на нем нарисовано?
Она взяла папку с этажерки у столика, открыла ее. Там были сложены листы с готовыми рисунками. На верхнем листе тоже небо, но такое светлое, пронизанное солнцем, и силуэт влюбленной пары - только контуры, обозначающие юношу и девушку. Но даже в таких бесплотных фигурах просматривалась любовь: сильные руки мужчины обнимали крепко, но бережно, а девушка, совсем девчонка, с косичками, буквально растворилась в нем, видно только лицо, и глаза, излучающие нежность.
На следующем листе тоже небо. И тоже солнечное. И дождь сквозь солнце. И губы, слившиеся в поцелуе. И от этого поцелуя вокруг так светло и радостно – вот оно, счастье!
И еще один рисунок. Дом в пелене тумана. Серое, тяжелое небо, скрывающее крышу дома – оно словно лежит на ней, сползая клочьями на землю. Грусть и тоска. Печаль и безнадежность. Безысходность …
Смятение овладело Катериной. В растерянности она села на диван, пыталась побороть паническое волнение – о том, чтобы лечь и поспать на удобном диване, не могло быть и речи. Она терла виски, морщила в напряжении лоб – пыталась вспомнить то, что никогда не видела. И все же рисунки казались ей знакомыми! Наконец, она ухватила мысль, слово, мелодию. Ну конечно! Она их слышала! Год назад любимый певец исполнял новую песню. Она запала Кате в душу, но с первого раза не запомнилась, а больше не было случая послушать. Она все собиралась поискать в интернете и скачать, но события с сыном заслонили все, не до песен стало.
Катя достала из кармана джинсов смартфон, забила в поисковик вопрос, и через пару минут песня зазвучала:
«На небе след моих рук - это я обнимал тебя» - Катя лихорадочно стала искать нужный рисунок, выхватила листок из пачки – вот оно, их объятие!
«На небе след моих губ - это я целовал тебя!» - она уже твердой рукой не глядя взяла другой лист - Вот же, вот их поцелуй!
В груди стало тепло и сладко… Вспомнилось свое, давнее… Подставлять лицо под капли дождя, ловить ртом снежинки… Как замечательно это было…
Голос певца изменился, он уже не был радостным.
«Я построил бы дом, но ты в нем не захочешь жить.
И огромное небо, свернувшись, лежит на крыше…» - это тот самый дом, где она сейчас находится, - подумала Катерина, - конечно, это он, - она мысленно сверяла слова с рисунком, разглядывая его более внимательно – туман… крыша…безысходность…
Злость и гнев поднимались из глубин ее души:
- Как она может! Та, которую он так любит! Почему она его отвергла?
Катя ни минуты не сомневалась, что художник перенес на бумагу свои страдания.
А еще колола в сердце зависть: почему не ей досталась такая любовь, такая верность?
Песня закончилась и она, совершенно опустошенная пережитыми эмоциями, подошла к мольберту. Что будет на начатом рисунке? Крах окончательного разрыва? Или радость прощения и воссоединения? Этого ей никогда не узнать. Она – случайная гостья, оказавшаяся свидетелем душевной драмы неизвестного человека…
Катя аккуратно сложила рисунки в папку, положила ее на полку и машинально взяла другую папку. Открыла, и ее обдало жаром.
… До боли похожая сцена: маленькая комната, стеллажи с документами, на лестнице тоненькая фигурка девушки, она тянется к папке, вот-вот потеряет равновесие и упадет! Но внизу ее ждут крепкие руки – мужчина внизу готов поймать «верхолазку»
… А вот девушка стоит на коленях на столе, а он, собравшийся уходить, оглянулся и тянет к ней руки, чтобы обнять…
… Постель. Две головы, склонившиеся друг к другу. Счастливая улыбка на ее губах, в его глазах нежность и забота …
Катя прикрыла глаза рукой, чтобы не видеть, не вспоминать – слишком все похоже, но не может быть правдой!
В руке оказался последний листок, и она открыла глаза.
… Маленькая, растрепанная девчушка, почти ребенок, с косичками и в пиджачке, похожем на школьную форму, бежит по футбольному полю, размахивая портфелем.
Она выронила рисунок и горько заплакала, опустившись на пол…
Сомнений больше не было – это все о ней…