Майор Зевальский по привычке вслушивался в монотонное шуршание шин шерпа. Колеса как мягкие лапы давили наст, наматывая километры по снежной целине тундры. Мысли тянулись как густой мед, руки на штурвале были как бы сами по себе, слегка подруливая на сугробах. - Интересно почему прилипло это прозвище к ВРМ (вездеход разведчика малый), от первых Шерпов умницы Гарагашьяна, ВРМ сохранил разве что концепцию – думал майор. Зевальский любил свою машину, не один раз юркая «букашка» вывозила его, казалось, от неминуемой смерти. Машина плавно спустилась на берег замерзшего озера, поземка закружила, завертела жесткий как наждак снег настойчиво бил в лобовое стекло. Это хорошо, меньше шансов спалиться безпилотникам, хотя и собственная видимость упала практически до нуля. Пришлось надевать шлем целиуказания, как раз вовремя. Зеленая точка индикации сообщила о запросе «свой-чужой». Ну, слава Богу добрался.
… такие дала майор – танкист-комбат кратко обрисовал обстановку. Обстановочка еще та, аховая. Батальон не дошел до вражеской базы около сорока километров, по причине нашей исконной русской расхлябанности. Тыловая колонна заблудилась в пургу и намертво застряла в урочище Булун, это еще примерено двадцать километров. Как можно при наличии карт, навигации промахнуться на целую двадцатку?! Хотя что с них взять! Тыловики, мобилизованные - вчерашние менеджеры среднего звена. В итоге батальон встал тупо без топлива посреди ледяной тундры и через некоторое время его обнаружат и уничтожат охотники, или как их там рейнджеры.
- Вчера на левом фланге разведку засекли – как бы продолжая невеселые мысли майора заметил комбат.
- Надеюсь, уничтожить успели?
- Нет, зачем же, дали доразведать. Мы вот какую штуку придумали, майор - подавляя изумление Зевальского продолжил комбат. - Смотри, вот здесь по нашим данным дислокация страйкеров, пятнадцать машин ну и две «технички». Они конкретно по наши души пришли. Во-о-от, а убивать нас будут с четырех пяти километров, так что бы мы их достать не смогли. Подсвечивать будет их разведка и традиционно безпелотники, если погода позволит. Эх, нам бы злую поземку да по ершистее. Комбат обеими руками зажал кружку с горячим чаем и шумно отхлебнул черный крепкий напиток.
-Ну и? Не понимаю, а ваши действия…
- В этом вся штуковина майор, один шанс их намотать есть. – перебил реплику Зевальского, танкист. Надо пиндосов подманить поближе на выстрел. Понимаешь, они будут по науке воевать, методично расстреливать нас как в тире. В тундре танки как мишени ни окопаться ни спрятаться негде, так? Вот и пиндосы так думают. А мы похитрее. Я танки приказал закопать в снегу вместе с башней, двигатели не заводим, да и нечем завести. Значит и тепловизор их не видит, соображаешь?
Зевальский сливал солярку из колесных баков шерпа в канистры, бойцы заправляли армату, ей предстоит сыграть первую скрипку в предстоящем бою. Комбат искренне обрадовался появлению «букашки» шерпа, ведь без этих крох - двух сот литров топлива, запустить радар арматы было бы невозможно. Майор понимал план комбата, настолько простой насколько и авантюрный. Если его план выгорит, батальон выживет, и самое главное появиться возможность выполнить боевую задачу. Уничтожить базу врага силами танкового батальона. Не такая уж и фантастичная цель, в условиях Арктики, еще и зимой. Достаточно поджечь склады с топливом и генераторы. Без тепла и электроэнергии пиндосы вынуждены будут эвакуироваться в ближайшие сутки. Черт возьми! А не проще Градами раскатать эту чертову базу и не гнать танки через снега, практически на верную гибель. Так еще и тыловики подвели. Когда с делами было покончено Зевальский разместился на ночлег прямо в салоне своего ВРМ, обычное дело в походе… как всегда сон не шел не смотря на дикую усталость, тревожные мысли не покидали. Если пиндосам удастся сосредоточить ударный кулак на этой базе и ударить по Тикси, Россия потеряет пожалуй последнюю ниточку снабжения из Азии. Тогда выстоять в этой войне будет невероятно сложно. Даже один танковый батальон, может повлиять на ход войны.
Почему то вспомнился следователь Пятаков, забавный мужичек. Вызвал на допрос по поводу «утраченного военного имущества» композитных бронелистов которые мы вынуждены были сбросить ради дополнительной грузоподъёмности. Задача была разместить малогабаритные ретрансляторы на высотках в зоне возможного воздушного нападения. Что за аппараты я так и не узнал, сколько не спрашивал ЗАСовца. Ретрансляторы, говорит, и точка. Ну да бог с ним. Как знать, может благодаря таким вот ящикам с антенками, пиндосы нас не кошмарят с воздуха уже с пол года. На самом деле листы композитной брони достались бригадиру оленеводов Грише, он по хозяйски приспособил легкие панели в качестве пола в палатку. Ну как объяснить следаку что на войне главное выполнить боевую задачу... Гриша кстати хорошо помог, на оленьих упряжках затащили ящики прямо под носом у разведывательных дронов пиндосов. И как Пятаков пронюхал что бронелисты у эвенков, наверное кто то из Гришиных родственников проболтался. Да и бог с ним с Пятаковым, звонок Генерала быстро охладил пыл особиста.
Стук в лобовое разбудил Зевальского.
- Вставай майор, к комбату. - Прохрипело черное пятно за окном и растворилось в предрассветной темноте.
Блин. Че так рано то? Сколько часов? Ого, всего три часа дреманул, голова плохо соображает.
- Кажется началось, разведка! Страйкеры зашевелились. – он вообще спит когда-нибудь? – подумал майор.
-Твоя задача - фланг, вот сюда на сопку сможешь залезть? Просто сиди и жди, ну не мне тебя учить. Да! У тебя что ни будь тяжелое есть? – поинтересовался комбат.
- «Конкурс» есть, только ракета одна осталась.
- Вот и славно. Сиди и смотри, ты мои глаза и уши. – комбату докладывали командиры взводов, и он отвернулся от Зевальского.
Определенная в качестве наблюдательного пункта сопка, оказалась с норовом, не очень высокая но скальные выходы не давали подняться на вершинку. Зевальский опираясь на свой опыт решил не лезть на самую вершину высотки, разместился с оптикой на северном склоне, на заснеженной морене.
В окуляры ничего кроме бескрайней синевато белой пелены тундры не видно. Так может продолжаться часами. С чего комбат решил что страйкеры именно сейчас на рассвете двинут в атаку, может перегруппироваться решили, или черт их знает. Однако датчик движения замигал красным. Разведка. Пиндосы предпочитают снегоходы скоростные и малошумные, но не очень скрытные. Вот они голубчики, два снегохода вынырнули из за снежного бархана, и тут же скрылись. Синусоида внешней связи завибрировала, глушилки включили, значит, серьезный замес намечается. Зевальский в душе ощутил то чувство перед боем, сродни радости и страху одновременно. Показались первые вражеские машины, крутят башнями выбирая цель. Короткая остановка, выстрел, снова вперед. Майор наконец хорошо рассмотрел страйкера, колеса одеты в легкие гусеницы, резиновые, видимо. Иначе машина завязла бы в снегу. Не такие уж они и тупые, подумал майор с улыбкой. Появился второй и третий страйкер, враги заметно осмелели, двинулись вглубь обороны батальона. Наши танки молчат. Комбат выстроил танки в «подкову» в центре в самой глубине армата, ее радар уверенно покрывает все поле боя, подсвечивая врагов. Т-72БЗ по обе стороны, танки без топлива, аккумуляторы оживили только СУП (система управления огнем) и тепловизорные прицелы. Что бы не замерзли и не разрядились аккумуляторы, бойцы практически телами грели их в палатках, в танки устанавливали непосредственно перед боем. В двух километрах позади позиций наших танков бойцы смастерили муляжи танков и даже слегка подогрели их печками на отработке для вражеских тепловизоров. Видимо на эту уловку страйкеры клюнули. Зевальский перевел оптику в тыл, пиндосы увлеченно разносили кумулятивным муляжи из веток и палаточной ткани, но толком ничего видно не было. Значит и страйкеры не могут понять уничтожен враг или нет. Разведка! Если разведка пиндосов раскроет подвох, нам всем конец. Эта мысль обожгла Зевальского как плеть. Скорее к шерпу. Загрузив аппаратуру в вездеход, майор нагоняет разведчика по следу от снегохода. А вот и он, Ленинградский почтальон! Тепловизор засек две фигуры в снежном камуфляже. У них Барретт, значит точно не наши. Осталось дать целиуказание на автоматическую турельную установку, короткая очередь, снежные фонтанчики скрыли тела. Пора на исходную позицию. Майор ослушался приказа, покинул наблюдательный пост, не в первый раз уже для пользы дела.
Бой вошел в полную силу. Шесть страйкеров горело, семьдесят двойки вели огонь практически в упор. Плохо то, что наши экипажи заряжали и наводили орудия вручную, скорострельность и точность попадания страдали. Майор увидел как один страйкер заходит в борт нашему недвижимому танку. Башня семьдесят двойки не успевает довернуться, экипаж практически обречен. Ракета Конкурса оставляя красную точку летит с небольшим упреждением. В то мгновение когда страйкер готов был стрелять, кумулятивная струя Конкурса легко взломала слабую броную американца, разорвала на части экипаж, а после детонировал боекомплект. Зевальский видел факел в который превратился подбитый им страйкер.
Нужно уходить, майор раскрыл свою позицию выпустив ракету. Опережая мысли Зеленского, снаряд взорвал сине-белую перину снежного одеяния морены в каких то двадцати метрах от шерпа. Хорошо что кумулятивный, на ходу мелькнула мысль. Теперь дай бог ноги! Вездеход во всю силу своего движка распахивал снежную тундру. Впрочем, пиндосам стало не до него, «заговорило» орудие арматы. Эта пушечка чертовски точно выбивала страйк в рядах пиндосов.
К обеду все было кончено. Батальон потерял четыре Т-72БЗ, Враги лишились всех страйкеров, «технички» сбежали.
- Хорошие новости майор! Комбат как был закопченый, в грязном комбинезоне раздавал распоряжения. – Мои орлы добыли пол тонны соляры, с не сгоревших страйкеров слили. Значит так, надо колонну тыловую к нам провести. Армата зимник прорежет, а КАМАЗы с топливом следом как нибуть.. Ты понял, не дурак.
Когда шерп весело бежал показывая путь армате, за горизонтом, в направлении вражеской базы вспыхнули алые зарницы, спустя некоторое время донесся глухой гул.
- Ну наконец начальство разродилось. Градами их накрыли – предположил Зевальский.
- Не, это Смерчь, по почерку узнал – возразил молодой лейтенант – танкист, напарник Зевальского.
Никто их них разуметься, не знал что единственную батарею Смерчей, которая смела вражескую базу, командование берегло как последний и самый важный резерв. Атака танкового батальона, во всей своей абсурдности была только отвлекающим маневром. Это позволило скрытно подготовить РСЗО и в итоге уничтожить цель без потерь.
И много чего в этой войне не знал майор Зевальский, он просто делал свою работу.