Сегргей Донатович Довлатов –Мечик,годы жизни: с 03.09.1941 по 24.08.1990
Русский писатель, журналист. В СССР при жизни писателя не было опубликовано ни одного его значительного произведения, он был известен исключительно по самиздату. Эмигрировал в США, где и были изданы его работы.
Сергей Довлатов (по паспорту Довлатов-Мечик) родился в Уфе, в семье эвакуированных во время войны из Ленинграда: театрального режиссёра, еврея по происхождению Доната Исааковича Мечика (1909—1995) и литературного корректора, армянки по национальности Норы Сергеевны Довлатовой (1908—1999)
Сам Довлатов почти всю жизнь называл себя русским, тем более в годы эмиграции, в жилах его пересеклись еврейская кровь, доставшаяся ему от отца и армянская – от матери. Сочетание еврейской крови отца и армянской - матери дало ему взрывной темперамент. Но остальное дали страна и время.
Воспитывался он в духе глубокого уважения к родителям, но тихим и спокойным ребенка назвать было нельзя. В нем с юных лет сидел глубоки дух противоречия. Он сопротивлялся любому открытому давлению и не любил строгих правил. Не смея открыто противостоять родительскому авторитету дома, он проявлял эти качества в школе, за что ему часто попадало и от учителей, и от родителей.
Родители Довлатова были типичными советскими интеллигентами. Мать, филолог по образованию, трудилась литературным корректором. Отец был театральным режиссером.
В квартире всегда было много хороших книг и интересных людей.
Во время войны семья Довлатовых была эвакуирована из Ленинграда в Уфу. В доме для сотрудников НКВД семья провела все 3 года эвакуации. После возвращения в Ленинград Донат Мечик покинул семью и его дальнейшее общение с сыном ограничилось перепиской.
Особой успеваемостью он не отличался, так как с первых же классов проявил явные гуманитарные наклонности. Точные науки не любил и не слишком в них усердствовал.
В школьные годы Довлатов не только много читал, но и пробовал писать сам.
Родители всячески поощряли это увлечение и к окончанию школы у Сергея появилось четкое понимание того, что он хотел бы стать популярным журналистом.
Поскольку после освобождения Ленинграда семья сразу же вернулась домой, школу Сергей заканчивал в родном городе, проблем с выбором учебного заведения не было.
Но первая попытка поступить на журфак сразу же после школы провалилась. Во-первых, в аттестате стояли не слишком хорошие оценки, а конкурс был высок. А во-вторых, для этого нужны были опубликованные в печатных изданиях работы, представить которые приемной комиссии вчерашний школьник просто не мог.
Не слишком расстроившись (учеба и строгие правила порядком поднадоели ему в школе), Сергей устраивается на работу в городскую типографию.
Однако скучная работа разочаровала его еще больше, и он решает поступать еще раз. На этот раз он пошел по стопам матери и стал студентом филологического факультета Ленинградского университета с основной специальностью – финский язык.
В первых же месяцев обучения в университете Довлатов вошел в одну из Ленинградских творческих тусовок, в которой познакомился с Иосифом Бродским, Александром Неждановым, Евгением Рейманом, Сергеем Вольфом и другими неординарными и талантливыми людьми, которые умели думать и не боялись высказывать свои «другие» мысли вслух.
В те времена переводчиков с финского не хватало, так как после войны активно развивались отношения с северными соседями и если бы Сергей закончил университет, у него могла бы быть хорошая и престижная работа. Но все сложилось иначе.
Чуть больше чем через два года из университета Довлатова отчислили. По официальной версии – за неуспеваемость по немецкому языку. По неофициальной – за откровенно выражаемое инакомыслие, которое шло в разрез с насаждаемой повсеместно коммунистической идеологией.
Студенческая жизнь кончилась.
Ничего политического в этом не было: просто не смог освоить немецкий язык.
Пришлось идти в армию - во внутренние войска, охранять этапы с зеками.
В автобиографии Довлатов будет с содроганием вспоминать: «В этом мире дрались заточенными рашпилями, ели собак, покрывали лица татуировкой. В этом мире убивали за пачку чая. Я дружил с человеком, засолившим когда-то в бочке жену и детей...» Лагерно-военная тема пройдет через все его творчество.
Отслужил в армии три года (1962-1965) во внутренних войсках, охрана исправительных колоний в Республике Коми (посёлок Чиньяворык)
Потом он говорил, что вернулся в Питер, «как Толстой из Крыма, со свитком рассказов и некоторой ошеломленностью во взгляде». Снова поступил на факультет журналистики ЛГУ, в то же время работая журналистом в многотиражке Ленинградского кораблестроительного института "За кадры верфям" . В то время Сергей написал много рассказов. Из них были напечатаны лишь несколько, но этого хватило, чтобы вступить в Союз писателей.
Начал писать рассказы. Входил в ленинградскую группу писателей "Горожане" вместе с В. Марамзиным, И. Ефимовым, Б. Вахтиным и др.
Одно время работал личным секретарем у писательницы Веры Пановой
В 1972-1975 годах жил в Эстонии, в Таллине, где работал штатным и внештатным сотрудником в газетах «Советская Эстония» и «Вечерний Таллин». Писал рецензии для журналов "Нева" и "Звезда".
Набор его первой книги под общим названием “Городские рассказы” в издательстве «Ээсти Раамат» был уничтожен по указанию КГБ Эстонской ССР. С КГБ шутки плохи, пришлось возвращаться в Ленинград.
В 1976 г. был принят в штат журнала "Костер". Писал рецензии для литературных журналов "Нева" и "Звезда". Работал экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом (Михайловское).
Этот период жизни стал основой для сборника «Заповедник».
Писал прозу, но из многочисленных попыток напечататься в советских журналах ничего не вышло. Набор его первой книги был уничтожен по распоряжению КГБ. С конца 60-х Довлатов публикуется в самиздате, а в 1976 году некоторые его рассказы были опубликованы на Западе в журналах "Континент", "Время и мы", за что был исключен из Союза журналистов СССР.
В 1978 году из-за преследований, невозможности работать и отсутствия средств к существованию Довлатов эмигрировал вслед за своей женой и дочерью сначала в Вену, а затем поселился в Нью-Йорке.
В Америке у Довлатова началась совершенно иная жизнь. Если на родине писатель так и не смог опубликовать ни одной книги, то в Америке книги его прозы издавались одна за другой.
Довлатов был одним из создателей и главным редактором русскоязычной газеты «Новый американец» (1980-1983), много работал на радио «Свобода». Одна за другой выходили книги его прозы.
В Нью-Йорке Довлатов продолжает сочинять собственные произведения. Новая родина дала ему и богатство, и известность, и популярность, и интересную работу, но до последних дней Довлатов скучал по России и если бы дожил до развала СССР, то, скорее всего, вернулся бы домой.
В Америке он добился читательского успеха, начали публиковаться книги Довлатова, рассказы переводились на иностранные языки и печатались в «Нью-Йоркере» -довольно престижном издании.
Курт Воннегут, знаменитый американский писатель-фантаст, в переписке с ним иронизировал: «Я... так и не сумел продать ни одного своего рассказа в журнал „Нью-Йоркер". А теперь приезжаете вы и -бах! - ваш рассказ сразу же печатают. Что-то странное творится, доложу я вам...»
За двенадцать лет эмиграции издал двенадцать книг в США и Европе.
В СССР писателя знали по самиздату и авторской передаче на Радио «Свобода».
Но несмотря на успехи, Довлатов продолжал погружаться в депрессию.
«Я всю жизнь чего-то ждал: аттестата зрелости, потери девственности, женитьбы, ребенка, первой книжки, минимальных денег, а сейчас все произошло, ждать больше нечего, источников радости нет. Главная моя ошибка - в надежде, что, легализовавшись как писатель, я стану веселым и счастливым. Этого не случилось», - писал он.
Сергей Довлатов умер в возрасте 49 лет 24 августа 1990 года от сердечной недостаточности, в машине скорой помощи по дороге в больницу.
Похоронен в Нью-Йорке на кладбище "Маунт Хеброн" (Mount Hebron Cemetery) На похоронах на еврейском кладбище Нью-Йорка присутствовала Мария, его взрослая дочь от Аси. Двух других дочерей и сына Николаса не было.
*****
Лучшая биография Довлатова написана им самим:
"Я родился в не очень-то дружной семье. Посредственно учился в школе. Был отчислен из университета. Служил три года в лагерной охране. Писал рассказы, которые не мог опубликовать. Был вынужден покинуть родину. В Америке я так и не стал богатым или преуспевающим человеком. Мои дети неохотно говорят по-русски. Я неохотно говорю по-английски.
В моем родном Ленинграде построили дамбу. В моем любимом Таллине происходит непонятно что.
Жизнь коротка. Человек одинок. Надеюсь, все это достаточно грустно, чтобы я мог продолжать заниматься литературой…“
Ни одного текста, опубликованного в СССР до 1978 года, Довлатов перепечатывать ни при каких обстоятельствах не позволял[.
В 1990-х проза Сергея Довлатова обрела на родине бешеную популярность. Его много печатают, экранизируют. Жаль, что писатель этого уже не увидел.
Прекрасный стиль и отсутствие метафор позволяет с легкостью переводить произведения писателя на любой язык. Большинство произведений Довлатова переведено на многие иностранные языки и пользуются заслуженной популярностью во всем мире.
Довлатов Сергей Донатович – это имя хорошо известно в России и за рубежом. За ним скрывается известный писатель и журналист, внёсший весомый вклад в мировую литературу. Книги, написанные им, с удовольствием читают люди во многих странах мира.
Биография Сергея Довлатова – это история русского народа второй половины XX столетия. Перипетии судьбы писателя, во многом типичные для того времени, нашли отражение в его творчестве. Знать основные вехи жизни автора – значит понимать написанные им повести и рассказы.
*****
Прижизненные издания
Список книг, вышедших при его прямом или косвенном участии:
Невидимая книга — Анн-Арбор: Ardis Publishing, 1977
Соло на ундервуде: Записные книжки — Париж: Третья волна, 1980
Компромисс — Нью-Йорк: Серебряный век, 1981
Зона: Записки надзирателя — Анн-Арбор: Эрмитаж, 1982
Заповедник — Анн-Арбор: Эрмитаж, 1983
Марш одиноких — Холиок: New England Publishing, 1983
Наши — Анн-Арбор: Ardis Publishing, 1983
Соло на ундервуде: Записные книжки — 2-е издание, дополненное — Холиок:
New England Publishing, 1983
Демарш энтузиастов (соавторы Вагрич Бахчанян, Наум Сагаловский) — Париж:
Синтаксис, 1985
Ремесло: Повесть в двух частях — Анн-Арбор: Ardis Publishing, 1985
Иностранка — Нью-Йорк: Russica Publishing, 1986
Чемодан — Тенафлай: Эрмитаж, 1986
Представление — Нью-Йорк: Russica Publishing, 1987
He только Бродский: Русская культура в портретах и анекдотах (соавтор
Мария Волкова) — Нью-Йорк: Слово, 1990
Записные книжки — Нью-Йорк: Слово, 1990
Филиал — Нью-Йорк: Слово, 1990
Некоторые посмертные издания
Заповедник — Л.: Васильевский остров, 1990.
Зона; Компромисс; Заповедник — М.: ПИК, 1991.
Сергей Довлатов. Собрание прозы в трёх томах, иллюстрации Александра
Флоренского, 3 тома. — Лимбус-пресс, СПб., 1995. ..
Сергей Довлатов. Малоизвестный Довлатов. Сборник, иллюстрации Александра
Флоренского. — АОЗТ «Журнал „Звезда“», СПб., 1995.
Сергей Довлатов. Собрание сочинений, 4 тома. — Азбука-Классика,СПб
Уроки Чтения. Филологическая проза. — СПб.: Азбука, 2010 (Первое
комментированное издание записных книжек и эссе о литературе)
С. Довлатов. Жизнь и мнения. Избранная переписка. СПб.: Журнал «Звезда»,
2011.
Довлатов С. Последняя книга: Рассказы, статьи. — СПб.: Азбука, Азбука-
Аттикус, 2011.
В Нью -Йорке одна из улиц названа именем Сергея Довлатова
В 1995 году была учреждена Литературная премия им. Сергея Довлатова. Присуждается за лучший рассказ года петербургского автора или напечатанный в С.-Петербурге.
Награды писателя
Довлатову была присуждена премия американского ПЕН-клуба за лучший рассказ 86-го года. От премии писатель отказался. По условиям конкурса премия присуждалась неопубликованной вещи, а Довлатов предпочел опубликовать свои рассказы.
Экранизации произведений,
1992 — «По прямой», реж. Сергей Члиянц — по мотивам рассказов С.
Довлатова
1992 — «Комедия строгого режима», реж. Виктор Студенников и Михаил
Григорьев — Фильм не является экранизацией в прямом смысле, скорее он
снят по мотивам Довлатовской "Зоны".
2015 — «Конец прекрасной эпохи», реж. Станислав Говорухин — экранизация
сборника рассказов «Компромисс»
*****
Отзывы читателей
*****
Сергей Довлатов - один из самых популярных и читаемых русских писателей конца ХХ - начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Сборник «Жизнь коротка» включает в себя разнообразные эксперименты: ранние повести и рассказы в духе «философской ахинеи», рассказы в суровой манере Хемингуэя, а также поздние тексты, не успевшие стать книгами
*****
Я сам не понимаю, как это так долго я не читал Довлатова! Я много о нем слышал, что-то о нем читал, конечно, любовался емкими цитатками, на которые Довлатов богат. Но до книги никак не мог добраться. И вот свершилось. Скажу сразу – это оказалось потрясением
Мне всё было знакомо! Не рассказы, а довлатовский язык. С каждой новой страницей я испытывал всё более острое ощущение дежавю. Как будто уже давно, где-то в юности я кипами зачитывался Довлатовым. А потом забыл об этом. Эти обороты, этот рубленый слог – всё так близко, что я с недоумением начал перебирать читаных русскоязычных авторов.
Перечислять можно было бы долго – я ни кого не опознал. Но чувство близкого, почти родственного знакомства с литературой Довлатова становилось только сильнее.
Говорят, бывают писатели, созданные для определенных читателей. А вдруг я – читатель, созданный для Довлатова! Путь Довлатова к идеальному читателю был если не тернистым, то уж точно очень долгим.
Главное – это даже не содержание, а язык Довлатова. Это какая-то магия. Довлатов словно каменщик от литературы. Он не сыплет песочком, а кладет на бумагу слова, как увесистые кирпичи. Речь Довлатова обладает просто уникальной емкостью! Такое ощущение, что, в отличие от прочих, этот писатель умудряется впихнуть в одно слово смысловое значение, равное полутора, а то и двум словам! Это трудно объяснить, но короткие рубленые фразы Довлатова на удивление богаты смыслом, подтекстом, обертонами.
Как он это делает?
Не ведаю.
Мне кажется, Довлатову не очень хорошо даются большие формы, типа романов. Не потому что он не умеет. Они ему не нужны. Зачем Довлатову романы, если он может создать яркого персонажа за один абзац, закрутить конфликт – за страницу, поднять вечную проблему – за две; найти ее решение – за три. А затем в одном предложении показать: какая же это туфта! И проблема и потуги ее решить.
«Жизнь коротка» - это сборник рассказов. И про эмигрантов, и про обычных советских людей. Практически везде присутствуют евреи (ну, а куда без них Донатовичу!). Но это очень странные евреи. Довлатов не выделяет их. Это не книга, рассказывающая о многотонных страданиях уникального народа. Нет. Просто есть какие-то люди, которых по какому-то непонятному признаку объединили в одну группу. И сформировали к ним совершенно определенное отношение. Вот и всё. Это как, если бы, всех людей невзлюбили (или назвали избранными) за наличие у них зеленых глаз. И мне очень нравится этот взгляд на «еврейский вопрос».
Но рассказы Довлатова, конечно, не о евреях. Каждый из них в разных плоскостях исследует на изгиб и кручение такое понятие как Человек. Именно с большой буквы. Героям предстоит встать на одну из чаш весов: Человек или человечишка. Причем, среди всех рассказов все равно есть один. Который врезался в мою душу самым длинным ножом. Это «Лишний», где очень много самого Довлатова, но главный герой, конечно, не он, а Буш. Местами отвратительный, наполненный недостатками. По сути – аутсайдер. Но как ни крути – Буш был Человек. Как в людях сочетаются вещи, вроде бы несочетаемые – непонятно! Но как, при этом, писателю удается создать такую противоречивую, но настоящую личность – всего на нескольких страницах – удивительно вдвойне.
В общем, Сергей Донатович, наше знакомство – столь запоздалое – непременно продолжится!
*****
Сергею Довлатову судьба отмерила не самую длинную жизнь и не самую простую биографию. География его прозы – от Севера и зэков до США и эмигрантов. Посередине – питерские и околопитерские сюжеты и характеры. «Записные книжки» («Соло на ундервуде» и «Соло на IBM») – это, по сути, зарисовки, сделанные Довлатовым в пути – с Севера через Питер к Штатам. Можно было бы посчитать эти зарисовки пробой пера, трамплином к чему-то большому, если бы не были они вполне самостоятельными и законченными прозаическими формами. Случай в отечественной литературе практически уникальный
*****
Многое из этих "Записных книжек" вошло потом в произведения Довлатова - так что, находя все эти остроумные замечания, забавные истории и просто "мысли вслух" в его повестях и рассказах, начинаешь лучше понимать "писательскую кухню" ))
в общем, читать было очень увлекательно - лучше сборника анекдотов) особенно мне нравятся истории из "литературного мира", он иногда очень саркастично высмеивает своих знакомых поэтов и писателей)
ну, это в писательском мире часто встречается - чего стоит, например, "Театральный роман" Булгакова.
*****
декабрь 2017