Было это летом 1968 года. Скоростной теплоход Ракета уже вовсю летал от Котласа до Архангельска и назад, чем очень радовал тех, кому не терпелось добраться поскорей до места.
Наш художественный коллектив часто выезжал на гастроли в близлежащие города, посёлки и сёла. Зимой автобусом, поездом, летом, как правило, теплоходом, не спеша. В тот раз нам повезло плыть аж на Ракете. Погрузили инструменты, расселись в пассажирском салоне и... в путь!
Я сидела у окна и любовалась быстро мелькавшими берегами, а в окно били волны от крыльев, разрезавших воду с такой силой, что брызги доходили до половины высоты окна. Я выставила ладонь наружу, чтобы ощутить речную свежесть. На пальце моей руки было кольцо с большим камнем. Перед поездкой камень выпал из гнезда и я его приклеила на время лаком. И вот под напором ветра камень отклеился, но не упал в воду, а подхваченный воздухом, он пролетел до следующего окна и прилип к нему.
Я в растерянности смотрела, как мой камень - огромный, ярко-красный, дразнит меня с той стороны стекла, но поделать ничего не могла.
И тут мой друг, можно сказать, любимый тогда парень, саксофонист Валера Шлехт неожиданно рванул к окну и стал вылезать наружу. Это произошло так стремительно, что я и слова не успела вымолвить, как он уже очутился за окном. Одна нога оставалась с этой стороны, а другой он стоял на поперечной перекладине, идущей вдоль корпуса судна. Держась руками за край окна, плотно прижавшись к корпусу, он продвигался вдоль, насколько это было можно, пытаясь дотянуться до камня. В салоне стояла тишина, только все головы повернулись в нашу сторону, напряжённо следя за происходящим.
Сейчас уже точно и не помню, удалось ему достать камень, или нет, скорее всего - да, он вернулся обратно. Прошло какое-то время, я ещё не успела опомниться, как наш руководитель, уже больше разъярённый, чем перепуганный, очутился перед нами и ледяным голосом приказал: "Оба к капитану!" Виноватые, мы покорно отправились в капитанскую каюту получать взбучку, на ходу осознавая, что произошло.
Капитан, к нашему удивлению, каким-то тихим, усталым голосом высказал то, что нельзя было так поступать, отдельный укор прозвучал в мой адрес, как подстрекательницы, но и Валерке досталось тоже. Только спустя время я поняла, что стоило капитану пережить тот случай. А осознание того, что не остановила Валеру, не догадалась, не подумала... оно до сих пор мучит мою совесть. Когда мы становимся взрослыми, только тогда начинаем понимать всю меру ответственности за других, кого нам доверили. В том случае за нас несли ответственность капитан и руководитель нашего ансамбля.