«Я лежу в кровати. Меня пробивает озноб. Пресвятая Мария, смилуйся надо мной!
Рози сопит в соседней комнате, а за стенкой Ронни играет на виолончели. Я в бешенстве вскакиваю с кровати и принимаюсь колотить стены, выкрикиваю ему ругательства. Лишь бы он прекратил играть, перестал творить столь ужасные звуки. Я угрожала ужасными вещами, а в конце он лишь извинился. От его извинений мне стало больно. Да как он может просить у меня прощение, когда я повелась с ним, как последняя дрянь? Как смеет он быть добрым ко мне после резких слов, брошенных в порыве ярости?
Сидя в углу, я вспоминала Рона:
- Не бойся, пой громче, Джорджина.
Я закричала на весь дом, что есть мощи, используя способность своего голоса воспроизводить, пять октав! Крик рассекал пространство, пока не иссякли силы. Надо мной склонилась обеспокоенная Рози.
- Что же с тобой стало?
Я закрыла лицо руками скрывая слёзы. Она всё равно не увидит меня, не сможет.
По лицу текли солёные дорожки, они обжигали кожу, как и глаз, так и щёк.
Рози ушла спустя час после моих душевных откровений. Я замолчала, лишь бы дать ей уснуть. Как только её сопение вновь возвысилось над квартирой, я натянула куртку и вышла на улицу. Ледяные волны ветра остужали горячую кожу. Я напоминаю себе избалованного ребёнка, которому не дали того, что он просил.
Иметь прекрасный голос – дар, но обладать им и не иметь возможности петь – настоящая пытка, растущая во мне. Боль напоминает эволюцию звёзд. Внутри происходят термоядерные реакции – вечные взрывы способствующие расширение светила, так во мне растёт боль. Но гравитационное поле, сжимающее звезду в размерах, помогает мне держать себя в руках, создаёт условия стабильности, равновесия. Гравитационным полем стал для меня побег, как символ свободы, но как поле, способное долгое время удерживать меня, он никакой, потому что побег не является чем-то правильным, всего лишь спонтанное решение, давшее мне пару лишних минут, а в остальном я считала, что поступаю аморально.
Мои размеры так велики, что в минуту, когда термоядерные реакции одержат победу, вы все увидите вспышку, способною ослепить Вас!
Дж».