Так должно на богов нам только полагаться
И в стаде человек без славы пресмыкаться?
Но боги дали нам свободу возвратить:
И сердце -- чтоб дерзать, и руку -- чтоб разить!
Их помощь в нас самих. Какой еще хотите?
Ступайте, ползайте, их грома тщетно ждите;
А я, один за вас во гневе здесь кипя,
Подвигнусь умереть, владыки не терпя.
О рок! Отечества три лета отлученный,
За славою его победой увлеченный,
Оставя вольность я, блаженство в сих стенах,
На нас воздвигшихся свергаю гордость в прах;
Я подвигов моих плоды несу народу;
Что ж вижу здесь? Вельмож, утративших свободу,
Во подлой робости согбенных пред царем
И лобызающих под скиптром свой ярем.
Скажите, как вы, зря отечества паденье,
Могли минуту жизнь продлить на посрамленье?
И если не могли свободы сохранить --
Как можно свет терпеть и как желать вам жить?*
-Что это?! - громогласно вопросил Антон, когда тем ранним утром вышел на палубу и застал чтение гостем их корабля произведения, что вдохновляло на борьбу за свободу против правителей.
Собравшаяся команда внимательно слушала выступление богато одетого гостя. Он казался им будто каким предвестником. Только в душе Антона всё вдруг стало переворачиваться и противиться сему...
-Мы с честью служим морю, но никогда не пойдём против родины! - воскликнул он и протянул руку. - Отдайте сей журнал!
-Прошу, капитан, - с натянутой улыбкой отдал гость то, что читал. - Только не изменить уже в мире ничего. Как написала своему любовнику одна милая и очень важная особа, всё, происходящее теперь в Европе, во многом напоминает те времена, о которых нам предсказано в Священном Писании. Несомненно одно, что события конца века заставляют скорбеть о том, что мы не живём в более раннее время.
-Попрошу пройти ко мне в каюту, Сергей Михайлович, - более спокойным тоном сказал Антон, но их отвлекла вышедшая на палубу молодая привлекательная особа.
Девушка выглядела прекрасно в роскошном наряде, в напудренном парике. Она слегка потянулась со сладостным вздохом и улыбкой оглядела будто каждого, кто был в то время вокруг и неотрывно следил за нею...
-Все по местам! - приказал тут же Антон, пока его гость, словно позабыв о приглашении пройти в каюту, увёл девушку подальше и стал беседовать с нею о чём-то довольно игриво.
-Что за шута мы приняли на борт?! - подивился Антон, когда рядом встал его помощник.
-Кап, при нём ведь была бумага о прошении доставить в Россию.
-Да, да, - взяв подзорную трубу, Антон взглянул на беседующих гостей ближе, и те вдруг стали страстно целоваться, позабыв, что находятся не одни. - Безобразие... Подобного терпеть я не намерен. Они не дома!
Антон был взбешён до крайности. Отдав подзорную трубу опешившему помощнику, он немедленно подошёл к целующимся:
-Попрошу оставить сие дело, пока не будете наедине!
-Простите, дорогая, - улыбнулся гость своей спутнице, и та, выполнив поклон, удалилась скорее прочь с палубы.
Только дверь за нею закрылась, как он схватил Антона за шиворот и близко в глаза выдал со всем озверением:
-Вы позабыли кто я, сударь? Ваше дело управлять кораблём, а не указывать мне! Я — посланник канцлера и его правая рука при дворе!
-Даже Вас может постигнуть участь быть уничтоженным, - усмехнулся Антон, не страшась подобных заявлений.
Он был тотчас же отпущен, и сей посланник канцлера удалился следом за спутницей. Помощник незамедлительно встал подле капитана:
-Что произошло? Все волнуются.
-Я с ним разберусь. Держите курс, как планировали. Будет им Россия, но не такая, как надеются, - глядя с презрением вслед гостю, вымолвил Антон и взглянул на журнал в своих руках.
Он оставил палубу, удаляясь к каюте, но вдруг будто передумал и остановился у двери, за которой должны были быть гости корабля...
* - из «Вадим Новгородский», Я. Б. Княжнин.
Продолжение - http://www.proza.ru/2017/12/01/1010