Было уже довольно поздно, когда раздался телефонный звонок. Подошла, естественно, жена, полагая, что звонят только ей.
- Саша, это тебя, - позвала она недовольно.
- Кто?
- Не знаю. Какая-то женщина. Она не представилась.
Для врача поздние звонки, что серпом по пальцу. Значит, что-то случилось и надо ехать оказывать помощь.
- Слушаю вас, - подчеркнуто строго произнес я.
- Александр Витальевич?
- Да, это я.
- Это Людмила Александровна.
Мозг моментально, в усиленном темпе стал перелистывать страницы жизни, стремительно выискивая в ней всех Людмил, да еще и Александровн.
- Я заведующая библиотекой, - она назвала номер, - Вы автор рассказов: «В те дни в морях дороги наши были»?
- Да, я, - мои щеки от гордости порозовели, сердце учащенно застучало.
- Мы бы хотели, с вами встретится и провести читательскую конференцию.
Я был слегка обескуражен.
- Что-что? – глупо спросил я.
- Провести читательскую конференцию, - повторила она, - Вы не возражаете?
- Мою книгу читают? – снова задал я идиотский вопрос.
- Да. И причем очень активно. Так вы согласны?
Сердце забилось еще неистовее, выбрасывая из желудочков адреналин радости и счастья.
-Да. Конечно. Как я могу отказать своему благодарному читателю? Это было бы глупо с моей стороны. Когда вы планируете провести это мероприятие и куда мне подойти?
Женщина назвала дату и адрес и, пожелав спокойной ночи, повесила трубку.
- Кто звонил? – не отрываясь от вязания, спросила жена.
- По поводу моей книги хотят провести читательскую конференцию.
- С тобой лучше не разговаривать. О чем не спросишь, вечно услышишь дурацкие шуточки. Что, трудно ответить?
- Я говорю вполне серьезно. Народ хочет познакомиться с новым дарованием, – настроение, как вода после паводка, возвращалось в свое родное рабочее русло.
Я лег в кровать и стал читать книгу. Мысли, роившиеся в голове, мешали сосредоточиться, строчки бегали перед глазами, смысл прочитанного не улавливался.
- И где это будет? – спросила жена. Видно неоконченность разговора не давала ей покоя.
Я ответил.
Она еще молчала минут двадцать.
- Я тоже туда пойду. Посмотрю, кто читает твой бред.
Ничего не ответив, я погасил над кроватью свет, повернулся к стенке и попытался уснуть. Удалось это с большим трудом. Всю ночь зудела спина. Видно Пегас своими копытами готовил место для крыльев Славы.
Через две недели, слегка волнуясь, я ехал на встречу с читателями. Хотя, если сказать честно, страх, стыд и, частично, совесть я потерял давно. Но неизведанность всегда тревожит душу. Это чувство знакомо каждому. Будь то первая женщина, первая рюмка, первое «прости», первое «нельзя». С другой стороны, не на расстрел же иду. А выступать я очень люблю. Хлебом не корми, дай слово молвить.
Жена со мной не пошла, сославшись на занятость. Отчего-то не захотела искупаться в лучах моей «славы».
Войдя в библиотеку, я поздоровался и представился.
- Проходите, пожалуйста, в читальный зал. Вас ждут, – сказала библиотекарь, подобострастно привстав.
Я вошел и обомлел. Из семнадцати присутствующих, пятнадцать были женщины, довольно взрослого возраста.
Заведующая библиотекой, Людмила Александровна, женщина лет сорока, в светлой блузке и длинной темно-синей, в белый мелкий горошек, юбке, выглядела весьма импозантно. Ее дорогие духи действовали на меня расслабляюще. Она посадила меня за стол, представила и попросила рассказать о себе.
Коротенько поведав свою, не испещренную подвигами биографию, я решил выступить на этой конференции не в роли школьника, сдающего неподготовленный экзамен, а самому быть строгим экзаменатором.
- Дорогие мои читатели! – начал я, - Прежде чем услышать от вас первый вопрос, мне хочется познакомиться с вами поближе. Во-первых, меня немного шокирует состав участников конференции, – дамы очень строго ощупывали меня лучами своих глаз, – Я вижу, что подавляющее большинство из вас – женщины, на которых, собственно говоря, книга не рассчитывалась. Чтобы понять военного, нужно, хотя бы один раз, надеть на себя шинель, противогаз, автомат и исполнить роль часового с нулей часов до четырех утра. Ну вот, скажем, кто-то из вас написал книгу о швеях, которые изо дня в день по восемь часов в сутки кроят, шьют и делают еще сотни, понятных только им, операций, о которых мужчины даже не подразумевают. Если я, к примеру, возьму в руки эту книгу, то непременно дочитаю ее до конца, ибо никогда не бросаю на середине начатое дело. А другой отложит ее на второй странице или, как и я, многое в ней не поймет. Потому как эта книга женская. А моя мужская, причем с явно выраженным характером. Нет, мне чертовски приятно, что столь почтенная публика заинтересовалась моим творчеством, ибо, если оценила женщина, значит, оценил и Бог. А теперь, - я готов выслушать вас и ответить на все вопросы.
Людмила Александровна, сидевшая рядом со мной, томно опустила в знак благодарности длинные ресницы и, выйдя из-за стола, встала вполоборота ко мне. Ее привлекательные формы рассеивали мое внимание и отвлекали от цели посещения данного мероприятия. Женщины всегда чувствуют произведенное ими на мужчин впечатление. Но если честно признаться, они сами притягивались ко мне, как металлическая стружка к магниту, причем, как те, которым я отдавал предпочтение, так и другие, на кого это внимание я не обращал. Почему, объяснить не могу. Видно какой-то мой внутренний магнетизм толкал их на меня для совершения необдуманных поступков.
Сквозь рассеянное внимание до меня доносились обрывки ее речи: «… приятно, что вы нашли время», «… несмотря на специфичность изложенного материала, книга нашла своего читателя», «…искрометность юмора», «… холодность и, даже, неуважительное отношение к женщинам», «… политические органы описаны, как враги социалистического строя», «… нельзя не отметить…», «… хотелось бы понять…». Ее грудь взволнованно поднималась, а щеки алели пионерским задором. Она поворачивалась ко мне то боком, то задом, подчеркивая тем самым свою чудесную талию, округлость форм и все остальное, что обычно ценят мужчины. Окончив свою плавную речь, она снова томно опустила веки и села рядом со мной.
- Прошу, товарищи! Какие вопросы у вас будут к Александру Витальевичу?
Вопросы посыпались как из рога изобилия. Они касались буквально всего: и женат ли я; и испытывал ли я такое чувство, как любовь; и почему имея столь благородную специальность, я допускаю в своих рассказах не нормативную лексику; не хотел ли я, находясь за границей, остаться за рубежом…
В завершении этой полуторачасовой конференции наконец-то задали последний вопрос, - Ваши творческие планы?
Поднятый крылами Славы или собственным величием, окрыленный присутствием слабого пола, я отвечал на все их вопросы с такой легкостью и задором, а, главное, без ненормативной лексики, что их сердца растаяли, желчь нейтрализовалась, а на лицах появились улыбки. А после слов, что я уже пишу вторую книгу, аудитория громко зааплодировала.
И вот, дорогой читатель, ты держишь эту книгу в руках. Тебе и для тебя она. Новая встреча с тобой - это великое счастье!
2008 год.