весы
Долго дождь со мной говорил.
Он не плакал, не песни пел.
Он кричал, как хватило сил.
Барабанил, насколько смел.
Рисовал мне дождь, ху из ху,
как чужим быть среди своих,
что в тиши и что на слуху...
Ты ж молчи, сказал, затаись.
Меньше слов. Хорошо молчать.
Расшумелись, как воробьи.
На уста наложив печать,
ты не трать слова о любви.
Не роняй слова о хуле.
Просто сядь, напиши стихи.
Судия о добре и зле
закачает в ответ весы.
гномики
Вот я и выжила. Слышишь ли? Выжила.
Ты ли молился тогда за меня?
Сколько, скажи мне, души моей выжжено?
Много ль еще в ней осталось огня?
Долгим ли будет мой путь иль коротким,
где ж сапоги-скороходы найти?
Сюр, как по Лете, печальною лодкой,
веслами пишет на волнах "прости".
Дождь ли торопится... Лист ли кружится...
Снег собирается в грязненький ком.
Гномики спрятали в перышках рыльца.
С каждой улиточкой катится дом.
Дальше все просто, колечко и письма.
Если, конечно, захочешь прочесть.
Этим запискам в шкатулочке тесно,
их поубавить хотя бы на треть.
Выбросить. Вымарать. Сделать кораблики.
И самолетики в небо пустить.
В зябких ладонях уставшие зяблики,
словно синица в раскрытой горсти...
по реке
Не клялась, ни о чем не просила,
умереть не хотела, но жить.
Мне дана была светлая сила
по воде легкой тенью скользить.
Но когда захотела остаться
черной ночи твоей вопреки,
то глаза одинокого старца
запрещали из глуби реки.
И текли мои слезы. Рекою
уносились к твоим берегам.
И навеки лишали покоя...
Или ты не хотел его сам.
предчувствие
Ходит кошка по соседской крыше,
словно бы предчувствует весну.
Мы не расставались, так уж вышло.
Подойду к тебе и обниму.
Опалит ресниц твоих смятенье,
радости безудержная дрожь.
Но за смертью кружит воскресенье,
в каждом возвращеньи видит ложь .
сиреневое
1
За каждым взглядом, шагом, запятой -
дыхание любви. Ее гримасы.
Предательство того и верность той,
кто так и не постиг искусство масок.
В бою отрытом не прикрыл лица.
Не воевал и не держал удара.
Не примеряя роли подлеца,
за сколько ты продался, ведь не даром?
Не на весах, но под прицелом - жизнь.
И чистый лист не забросать словами.
С тобой прощаясь, я прошу - держись.
Держись за то, что было между нами.
Не отпускай, храни на дне души.
Не забывай, оглядывайся вечно.
По прожитому новое пиши,
родная сказка долго память лечит.
2
Все уже переговорено,
больше не о чем молчать.
По пятам ходило горюшко,
горе ставило печать.
И стихи писало странные.
Нежной горечью слова,
невозможные, желанные,
пропитало так... Едва
их прочтешь, заплачешь, миленький,
закачает грусть-печаль...
Даль сиреневую, синюю
неужель ничуть не жаль?
***
Не со всеми, чуть в стороне,
Не с тобой, на другом берегу.
На своей, не чужой, войне
одинокой волчицей бегу.
Долог путь. Как же ночь темна!
Как затишья в бою страшны...
Как же воля порой тесна!
Просто выдохни, ляг, усни.
В сне твоем будет много звезд.
Слезы катятся... водопад...
И никто не задаст вопрос,
и слова не возьмет назад.
Будут волны плескаться в такт
в облаках, в снеговой пыли.
В снах беззвучный волчицын шаг
серебристые гнет ковыли...
в домике
Все больше хочется молчать.
Не отвечать на похвалу, ни ругань.
Ни радость не делить, печаль.
Как будто ты однажды загнан в угол
разноголосьем. Разобщен
иезуитски вдруг с самим собою.
А одиночество - почем?
Вы не стучите. Двери не открою.
***
Боль приглушеннее и дальше,
как моря шум в ракушке пляжной.
И очищаются от фальши
на прошлое былые планы.
Когда-то мне хотелось встретить
тебя, того, что был со мною.
Но год промчался незаметно.
Второй прошел. Бездонно море.
Оно хранит мечты и клады,
не отдает их безвозмездно.
И платишь горечью за сладость,
и плата не имеет меры.
И все же будет нам по силам.
Боль - приглушенней, горе - выше.
Тебя тихонечко спросила,
но точно знаю, ты - услышал.
***
И небо разорвали пополам.
На две неравных спорных половины.
Дожди здесь нынче, значит, ясно там,
и в этом оба мы с тобой повинны.
И ходим с ощущением вины,
и плечи часто горбим ненароком.
Ты обещал, что встретиться должны,
как жаль , что не назначил точных сроков.
ослик
Все беды от тебя. И без тебя.
Везу их на спине, как ослик вьючный.
На сто дождинок белый свет дробя,
заполонили наше небо тучи.
Но поседеют краски все вокруг.
Запорошит снежком к тебе дорогу.
Уставший ослик, сотый сделав круг,
захочет отдохнуть хотя б немного.
Приляжет, скинув ношу со спины...
И распахнется небо близко-близко.
И я пойму, что нет твоей вины.
И не с кем мне бедой своей делиться
рукавичка
Было счастья у нас - минутки,
а несу его сквозь года.
Счастье рядом - хороший спутник,
потому берегу всегда
ту, заветную, потаенную.
Ту, обещанную вперед.
Молчаливую. Говоренную.
Ни одна из них не соврет.
Ту, несбывшуюся, желанную,
что маячит порой во сне.
И невыплаканную, незваную.
И зачеркнутую в письме.
Я их прятала в рукавичке
и минуток тепло берегла.
Рукавичку украла синичка,
не тебе ли ее отнесла?
***
Если очень долго плыть рекою слез,
небо станет морем. Облака займутся
заревом пожара. Это все - всерьез.
Осень тенью стала. Птицы в стаи жмутся.
Долго ль до тепла? Впереди - дорога.
Снегом чистый лист все спалит дотла.
Все, что отжило, что болело долго.
Перышком летит по строкам "прощай"...
Нам не повезло. Нежным сном над Волгой,
росчерком пера след от птичьих стай...
***
Хоть сто раз повторю твое имя,
камнем падает. Катится вниз.
Как в пустыне губами сухими,
как во сне в смутном множестве лиц
отразится, еще отразится
только слепок прошедшего дня,
где ты рядом был вечером зимним
и вот так же смотрел на меня.
И прощался, прощался навеки.
И остался со мною навек.
Лишь прикрою уставшие веки,
остановится призрачный бег
серых дней, друг на друга похожих...
В каждом - ты, в сердцевине, в глуби.
Неизменно - хранитель покоя.
И вода огневая рябит,
тонет солнце от ночи до утра.
Гонит ватный туман на заре.
Вот такая у нас камасутра
поминаньем в твоем ноябре.
ремарка
1
А как хотелось бы светлей и выше небо,
солнце - жарче,
теплей на сердце.
Для подарка
я руки распахну - ловлю.
Пришли мне письмецом
по почте
к разлуке лишь одну
ремарку:
навряд ли я тебя
забуду.
И никогда не разлюблю.
2
Помнишь, было в начале так больно,
и нисколько не легче сейчас.
Никогда не скажу я - довольно.
Ни за что не воскликну - прощай.
Серпантинною лентою виться
будут дни, и в канун Рождества
ты мне явишься сказочным принцем.
Облетят все пустые слова.
Ты в ладонях протянешь три главных.
Будут жечь. И оставят клеймо.
И прольется небесная лава.
И небесное хлынет вино.
И, хмелея, вдруг станут так ясны.
Умирая, воскреснут сердца.
До конца ли прочитана сказка?
Еще лист и строка до конца.