В детстве, юности и молодости я довольно прохладно относился к бане. На первый взгляд это кажется странным. До седьмого колена русский и, вдруг, такое отношение к русской бане. Видимо, причина тому – необычная судьба моих предков, особенно по линии отца. Они проживали в Турции, на Кавказе, потом переселились в Сальские степи. Но генетическая память с возрастом просыпается и в 44 года я построил у себя на даче собственную баню. Три вечера подряд мы с женой топили новую баню и парились, парились.
С того времени баня не пустует. Практически каждую субботу я ее топлю для себя, моих родственников, гостей и соседей. Рядом небольшой, но глубокий бассейн, куда можно нырнуть с головой и летом и зимой.
Иногда в субботу я остаюсь на даче сам. По разным причинам никто сегодня не приезжает попариться, но я все равно топлю баню. Я очень давно обратил внимание на то, что кожа человека по-особому реагирует на тепло от горящих дров. Человек получает особое удовольствие от теплового излучения костра или печи. И бесконечно смотреть на огонь человек может и любит именно по этой причине. Видимо, в этом тоже «виновата» генетика. Подумать страшно: сколько веков и тысячелетий наши предки не просто грелись, а спасались от холода у костров?
Может потому, что я человек фактически 20-го века, а кое в чем и даже века 19-го, я даже просто помыться люблю именно в бане. Ни современный душ, ни ванна мне не нравятся.
Раздевшись и захватив с собой два веника, я захожу в моечную. Здесь уже царит приятный банный запах. Но когда я запариваю горячей водой в отдельной емкости два веника, то по помещению вместе с горячим паром распространяется ни с чем не сравнимый аромат. Веники я, можно сказать любовно, заготавливаю сам. Дубовые и березовые, с добавление лечебных трав и, обязательно, душистой полыни.
В моечной почти комнатная температура. Зимой попрохладнее. Поэтому набираю в тазик воды погорячее, сажусь на деревянную скамью и тщательно моюсь с помощью мыла и мочалки. С комфортом, не спеша, с толком, с расстановкой. А во рту явно ощущается горьковатый вкус полыни. Ничего, это полезно. Полынь – антисептик.
Тщательно ополоснувшись чистой водой, надев банный капелюх, я иду с вениками в парную. На термометре пока только 60 градусов, поэтому я примостил под голову банные рукавицы и улегся спиной на верхнюю полку.
Автора не помню, а вот название книги почему-то запомни: « Кио ку мицу». Когда-то я там прочел о, якобы, своеобразной традиции японцев. Туалет, прямо выражаясь – сортир, они используют одновременно как место для предания глубоким размышлениям. Поэтому они это место специально оформляют и устраивают, чтобы оно как можно лучше способствовало этому «высокоинтеллектуальному» процессу.
А вот у меня настроение поразмышлять возникает иногда здесь, в бане. Месте, мне кажется, более подходящем. Я один, чист как младенец, лежу в приятном расслаблении, вдыхаю горячий и ароматный воздух. Поднимаю ноги вверх, упираюсь стопами в раскаленные доски потолка, и рассматриваю свои ноги. Господи, где они только не топтали землю? И память уносит меня сначала в детство, потом в юность, годы молодые и не очень… А сколько они еще смогут проносить? И что мне еще нужно успеть в этой жизни?
Построить дом, вырастить сына и посадить дерево. Если в этом цель жизни мужчины, то у меня дело обстоит как-то не по схеме. То, что я построил, по современным меркам, можно назвать только домиком. Сына нет, но есть две дочери, которыми, зато, можно гордиться. Правда, вместо дерева я посадил целый сад.
Но у меня есть собственное определение смысла жизни человека. У него две задачи по жизни. Первая – биологическая. Как любой вид живого организма он должен оставить потомство. А так как человек не просто живой организм, а Человек, то перед ним стоит еще задача и моральная. Он должен оставить после себя доброе имя, добрую память. Наверное, я выполнил задачу первую. Надеюсь, кто-то, когда-нибудь вспомнит и меня добрым словом.
Ну, Юра-сан, хватит предаваться размышлениям, пора попариться, температура уже за 70.
Я подливаю воду на камни. Волна горячего пара разливается по парной. Сначала я беру дубовый веник. Его - в воду и на камни для прогрева. Он более пышный и им не надо хлестаться. Достаточны легкие похлопывания по всему телу и тебя окутывает не только приятное горячее облако, но и восхитительный аромат листьев дуба и трав.
Затем в ход идет веник березовый. Он более гибкий и прочный. Им надо хлестаться с протягом. Шершавая сторона листа березы хорошо очищает кожу от старого слоя.
Я люблю работать веником сам. Это очень тонкая грань – удовольствие от воздействия банного веника. Чуть ниже температура веника, воздуха и кожа не ощущает приятного жжения и зуда так и требующих ударов веника. Чуть выше температура и ты понимаешь, что тебе грозит ожог.
Уфф!!! Пора на улицу, в бассейн или в сугроб снега. Многие меня поддержали, когда я высказал мысль, что без сугроба и бассейна удовольствие от бани теряет процентов 50. После снежного купания ты выливаешь на камни ковш воды и как бы не чувствуешь адского жара. А вся твоя кожа начинает испытывать необычное легкое и приятное покалывание. Опять работаешь вениками и опять бежишь на улицу.
Наши предки славяне баню называли лазней и представляла она собой натопленную русскую печь. оттуда выгребали золу и жар, подстилали соломку и лазили туда мыться и париться. Потом у фино-угров была позаимствована деревянная баня по-черному. Появилась и более комфортабельная баня по-белому.
Ни что в этом мире не происходит просто так. И русская баня прочно вошла в жизнь наших предков не случайно. Тому способствовали условия жизни. Нигде баня не доставит столько пользы, да и просто удовольствия как в северной стране. И зимой, и летом. Зимой здесь лечились от простуд и не только, блаженно отогревались от лютых холодов. Летом парились, чтобы снять последствия «общения» с не менее лютым гнусом. Да и бабы русские рожали детей в банях.
Те времена ушли, и мы живем уже в других условиях, но баня это не только дань традиции и зов генной памяти. Банные процедуры полезны и в чем-то незаменимы современному человеку. Наши физические нагрузки все меньше и меньше и с нашим потом не выводятся шлаки. И здесь баня незаменима.
Мне уже давно не 20 и не 40 лет. На сегодня бани хватит. Посмотрю немного телевизор и спать. А пока я иду в винный погреб. Принято считать, что баня и спиртное несовместимы. Вместе с тем генералиссимусу Суворову, якобы, принадлежат слова: «После бани продай штаны, но 100 грамм выпей.»
В дубовой бочке у меня классический напиток – бренди. Из моего винограда, 6-ти летней выдержки. Наливаю грамм 100 и несу стакан в руках. На улице мороз, но аромат этого солнечного напитка, кажется, распространяется на весь двор. Спать я сегодня буду в мансарде, она не отапливается, но по ночам вода в стакане еще не замерзает. Нет сна более приятного, чем после бани и в холодном помещении. Не зря мой зять-испанец, пройдя впервые в жизни банную процедуру, утром заявил, что никогда так сладко не спал, только в детстве.
С этими приятными воспоминаниями я и засыпаю.