Глава 10. Чудеса не в решете

            
Чудеса не в решете

Такое определение кажется мне
 до того полно ошибок, что я
вспоминаю дурака, который
при взгляде на решето сказал:
«Не знаю, есть ли там что или нет ничего».
Гален. «Дурак и решето».

Не верь брату родному,
 верь своему глазу кривому.
Поговорка.

Продолжим не совсем о чудесах, а несколько о другом. Давайте вспомним совсем не библейское убийство, прощённое Богом святому равноапостольному князю Владимиру, крестителю Руси. Исторически известно, что язычник Владимир приказал убить своего старшего брата Ярополка, после этого взял насильно невесту этого брата Рогнеду, которая была Полоцкой княжной, да ещё и беременную жену брата, которая была родом из Греции. Ну и что, и не такое было. Владимиру есть в кого быть. Бабка-то его, святая равноапостольная Ольга, в святом крещении – Елена, с псковской стороны родом, по прозванию – Прекрасная, уж так расправилась с древлянами, в несколько приёмов перебив всех мужчин, отомстив им за убийство её мужа, князя Игоря. И это тоже очень известный исторический факт. А князя-то было за что убить: он по нескольку раз в день с одних и тех же дань собирал. Грабил, словом, компанией, с разбоем, возможно, что и по предварительному сговору. Церковь про эти действия святой и равноапостольной говорит очень скромно: «усмирила древлян». А «усмирение» заключалось совсем для христианства (и православия в том числе) в малом: сначала она приказала заживо закопать двадцать древлянских посланников, потом пятьдесят их же знатных людей заживо, опять-таки, сожгли в бане, потом у них же в гостях пять тысяч человек порубили её воины. Церковь оправдывает её тем, что была она тогда язычницей, не ведала, что творит. У язычников друг друга поубивать – дело обыкновенное, что же за это, укорять её, что ли? Это её личное царственное (читай – княжеское) дело. Хотя поставлена на языческое княжество она была не кем-нибудь, а Самим Богом. Объяснение её действий, понятно, чисто лохотронное. Да и Бог сквозь пальцы (если они у Него есть) посмотрел на её деяния. Он же Сам её на царствование и ставил, Кто же ещё? Несмотря на то, что она была язычницей. Это просто ничего не значит, поскольку и язычницей она была тоже только по воле того же самого Бога. А как же иначе? Что и говорить, ворон ворону глаз не выклюет. И стала по Божьему произволению или по Его же попустительству Ольга святой, да ещё и равноапостольной. Как тут не согласиться с маркизом Астольфом де Кюстином («Россия в 1839 году». Пер. с франц. Л.: 1930):



«Русские любят возводить своих героев в сонм святых, они прикрывают жестокие деяния властителей благодатной силой святителей и стараются все ужасы своей истории поставить под защиту веры».

За что же стала Ольга такой исключительной, равно-апостольной? Почитаем икос 1 из акафиста:
 «Ангелов и человеков Творец, времена и лета во Своей власти положивый и судьбы царств и народов по Своей воле управляй, егда восхоте род русский святым крещением просветити, тогда, видя благое изволение сердца твоего, призва тя первее в познание Себе, да будеши всем русским людем образ и наставница в христианстей вере. Сего ради восхваляем тя сице: Радуйся, русскаго небесе утренняя звездо, от Первозванного Апостола на горах Киевских предвозвещенная; радуйся, заре, во мраце неведения светло возблиставшая. Радуйся, добрая лозо винограда Христова, от дивнаго языческаго корня прозябщая; радуйся, пречудная леторасле, из неяже велие правоверия древо на земли нашей возрасте. Радуйся, первоучительнице и просветительнице наша; радуйся, яко тобою познахом покланятися в Троице Творцу. Радуйся, яко тебе ради Пресвятое Имя Господне во всех русских людей прославляется; радуйся, яко и твое преславное имя вкупе с равноапостольным Владимиром во всех пределах мира восхваляется. Радуйся, страны нашея Русския духовное сокровище; радуйся, всея Христовы Церкве преславное украшение. Радуйся, градов Киева и Пскова изрядная доброто; радуйся, людем нашим на враги благая помощнице. Радуйся, святая равноапостольная княгине Ольго богомудрая».

Понятно, о чём идёт речь, как, словом, понятно, почему Ольга помощница в битвах с врагами: опыт у неё в этом очень большой. Видите, даже в акафисте это отмечено пусть и не в первую, но почти в первую очередь.

Кроме этого, в том же акафисте, я думаю, впервые прозвучали сведения о том, что Андрей Первозванный был на Руси, в Киеве, в частности. И снова – «Здравствуйте, я ваша тётя!» Здравствуй, Андрюша Первозванный, никогда не слышавший о Руси, тем более – о Киеве. Не пришлось тебе здесь побывать, так мы это упущение восполним лжесвидетельством. Некому нас за это наказать, а дело мы сотворим благое. Спросите, откуда я это знаю? Да это и не я говорю, а вполне добропорядочные люди, которые этими вопросами и занимаются, а я только сведения об этой дезинформации у них и позаимствовал.

И не только русские любят возводить своих героев в сонм святых, а и другие христиане. Жил-был в давние времена такой человек, который впоследствии стал святым, да ещё и равноапостольным. Это его мать, тоже не менее равноапостольная, Елена, по горячим следам разыскала Крест, на котором был распят Иисус. Насчёт «горячих следов» я несколько оговорился, потому что она никак не могла сразу после распятия найти этот Крест. Её тогда не было и в помине. А в помине она со своими розысками стала только спустя триста лет. И ничего, проглотили, посчитав, что деревянная конструкция сохранилась до этого времени на известной горе. Даже затянуло её техногеном, пришлось раскапывать. Может быть, этот Крест был многоразового использования? Но не триста же лет. Но вот, поди ж ты, сохранился! И никто не взял на дрова. Но это опять к слову, а речь идёт о её равноапостольном сыне, Константине I Великом, императоре.

 Исторически известно, как этот император стал императором в непрерывной и кровопролитной битве со своими врагами, претендовавшими на тот же титул и власть. Как и с другими это происходило в те давние, да и близкие времена. Один к одному. Без крови не обходилось. Понятно почему, ведь престол-то Божеский, с Его позволения и помощью, поэтому такой и желанный. Так вот, Константин расправился со своим шуриным по-родственному – не стало шурина, тестя повесили по его же указанию, а к концу своей жизни и сыну своему, который из старших, голову отрубил. Оказалось, что перестарался, что это Константинова жена напраслину возвела на его сына, её пасынка. Так Константин за это и жену в бане упарил до смерти. И только потом он крестился в христианскую веру и умер сильно святым. И всё потому, что христиан он не убивал, а, будучи сам язычником, хоть и не строго, но запрещал язычество. А про сказанные убийства в его житиях, как святого, да ещё и равноапостольного, не говорится, конечно, ни слова. Зачем засорять глаза такими мелочами жизни, зачем искушать верующих, не только католиков, но и православных, ведь всё равно же, когда-никогда, эти шурины, тести и сыновья умерли бы. Пусть стучат лбами перед иконой Константина с его матерью Еленой, стоящими по разные стороны от обретённого ими чудесным образом Креста, да не простого Креста, а Животворящего. Хотя вряд ли кто может сказать, что же такое наживотворил этот Крест.

В те времена, времена римской языческой империи (да и не только в те времена, а, если посмотреть истории других государств, и в другие, более к нам близкие), борьба за власть была такой интенсивной, что примерно три пятых римских императоров погибли насильственной смертью, при этом на войне погибла примерно десятая часть императоров, а третья часть – умерли мирно. Так что равноапостольный Константин действовал в строгом соответствии с установившимися порядками, поэтому что его винить, пусть уж продолжает равноапостольствовать.

Человеку чудеса не требуются. Не могут они восприниматься через других должным образом. Человеку надо точно знать. А потом – его дело. Поступать в соответствии с написанными законами, совершать грех, точно зная, что за него он будет наказан, причём казнями, придуманными явно больным человеком, человеком с определённо больным воображением. Сковородки, видите ли, в аду запасли и котлы с кипящей смолой, костры горючие, которые и на земле от имени Бога устраивали Его служители, ушедшие безнаказанно из земной жизни, а многие и ставшие святыми. Им и поклоняются сейчас, поклоняются их сомнительным чудесам и деяниям во славу Того же Самого.

Интересно, а как воспринимает верующий человек чудо Бога после всемирного потопа, Его знамение – радугу? Как сказал бы, надо думать, упомянутый выше профессор Никольский из Казанского университета: «А вот и радуга, милостию Божьей…».

 «И сказал Бог Ною и сыновьям его с ним: Вот, Я поставлю завет Мой с вами, и с потомством вашим после вас, и со всякою душею живою, которая с вами, с птицами и со скотами, и со всеми зверями земными, которые у вас, со всеми вышедшими из ковчега, со всеми животными земными; поставляю завет Мой с вами, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа на опустошение земли. И сказал Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами, и между всякою душею живою, которая с вами в роды навсегда: Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением завета между Мною и между землёю. И будет, когда Я наведу облако на землю, то явится радуга в облаке; и Я вспомню завет Мой, который между Мною и между вами, и между всякою душею живою во всякой плоти; и не будет более вода потопом на истребление всякой плоти. И будет радуга в облаке, и Я увижу её, и вспомню завет вечный между Богом и между всякою душею живою во всякой плоти, которая на земле. И сказал Бог Ною: вот знамение завета, который Я поставил между мною и всякою плотию, которая на земле» (Быт. 9: 8-17).

Получается, что Бог ввёл после потопа физические законы отражения и преломления света. Что ж, можно хотя бы примерно определить юбилейные годы создания этих явлений, узаконенных в Святом Писании (примерно лет через двадцать-тридцать наступит 6000-летний юбилей этого явления, по Божескому исчислению). Надо полагать, что до потопа люди радуги и не видели. Дожди были, облака по небу мотались туда и сюда, солнце светило с той стороны, с которой требуется, а вот радуги-то и не было. Время её в виде завета не пришло. Сейчас все знают, что радуга есть (да и была) всегда, если есть водяные пары в атмосфере и свет в видимом человеческим глазом диапазоне.

И свет есть, и пар есть, и радуга есть и была. Только когда-то – слабая, не видимая, а то – такая яркая, глаз не оторвёшь. А в усиление подтверждения Божьего завета – вторая радуга, яркостью поменьше, для слабо верующих. Мало вам одного доказательства, так вот вам ещё! Это уже давно не чудо, только в Священной Книге осталась глупость в виде бывшего чуда, как знамение Бога. Не знали писатели Библии, что такое радуга. Знали бы, не допустили бы такой оплошности. Могли бы и другое придумать. Чудес на свете хватает.

Правда, с потопом неразбериха какая-то. Он ведь случился, оказывается, ещё до событий Ветхого Завета. Вот что об этом дословно говорится в другом мифе, для нас, несомненно, языческом [12]:

«Всё нечестивей становились люди, и задумал Зевс уничтожить весь людской род. Он решил послать на землю такой сильный ливень, чтобы всё было затоплено. Зевс запретил дуть всем ветрам, лишь влажный южный ветер Нот гнал по небу тёмные дождевые тучи. Ливень хлынул на землю. Вода в морях и реках поднималась всё выше и выше. Скрылись под водой города со своими стенами, домами и храмами. Постепенно вода покрыла всё – и поросшие лесом холмы, и высокие горы. Вся Греция скрылась под бушующими волнами. Одиноко поднималась средь волн вершина двуглавого Парнаса. Там, где раньше крестьянин возделывал свою ниву, и где зеленели богатые спелыми гроздьями виноградники, плавали рыбы, а в лесах, покрытых водой, резвились стада дельфинов.
Так погиб род людей медного века. Лишь двое спаслись – Девкалион, сын Прометея, и жена его Пирра. По совету Прометея Девкалион построил огромный ящик, положил в него съестных припасов и вошёл в него со своей женой. Девять дней и ночей носился ящик Девкалиона по волнам моря, покрывшим всю сушу. Наконец волны пригнали его к двуглавой вершине Парнаса. Ливень, посланный Зевсом, прекратился. Девкалион и Пирра вышли из ящика и принесли благодарственную жертву Зевсу. Вода схлынула, и снова показались из-под волн земля, опустошённая, подобная пустыне».

Верующий не должен сомневаться, любое его сомнение уводит от праведного пути. Но если, как проповедуют служители Бога, всё происходит по Его воле, то и сомнения можно отнести к этому всё. И всё другое, что происходит. Богатые урожаи, голод, землетрясения, дожди и снег, войны и мир, убийства, смерть и рождение человека, в том числе и будущего мусульманина или буддиста, которые другой религии в жизни своей и не знают, а может быть, и никогда не узнают, что на свете ещё много разных других богов обитает по воле человека. Есть ведь и такие. Впрочем, как и в христианстве. Значит, что заведомо родится мусульманин, который, как бы праведно он ни жил, как бы ни соблюдал законы своей священной книги, попадёт в ад другого, единственного, оказывается, Бога. А христианин, по мнению мусульманина, будет в аду другого Бога, Аллаха, потому что он – неверный. Зачем же так целенаправленно переполнять ад? А убийцу за что судить здесь, на земле, если руку его подняла другая воля, другое произволение? А праведника за что хвалить, зачем называть святого святым, если это не он сам сделал, а выполнялась Чья-то воля? Ведь известно же, что у католиков есть святой, бывший епископ Иосафат Кунцевич, который, в своё время, закрыл все православные храмы в Белоруссии, требовал всех православных выгнать из страны, устраивал для них следствия и суды. За бесчинства в ноябре 1623 г. жители Витебска убили этого епископа, а впоследствии Папа Пий IX (в 1870 г.) причислил Иосафата к лику святых, как погибшего за истинную веру во Единого нашего же с вами и католиков Бога. «Два притопа, три прихлопа!» И в эти три прихлопа вошло то, что в 2000 г. и сам Папа Пий IX был причислен действующим в это время другим Папой к лику блаженных. С тем умыслом, вероятно, чтобы новый блаженный встретился в определённом месте с назначенным им в святые Иосафатом. Им есть о чём поговорить. Конечно, было за что этому Папе прилепить слово «блаженный». Он ведь не только Иосафата причислил к лику святых. Такой же чести от него удостоился в том же 1870 г. и известный испанский инквизитор Педро Арбуэса, убитый родственниками его жертв в 1485 г. Конечно, блаженный. Этот же Папа и объявил догмат о непорочном зачатии Девы Марии, не принимаемый, кстати, православной церковью в том виде, как это определяется в католицизме, он же и ввёл догмат о безошибочности папского суждения в вопросах веры и морали, не принимаемый, кстати, православной церковью. Это он как Папа, Пий IX, а в миру он прозывался как Мария Джамбаттиста Пьетро Пелегрино Исидоро Мастаи де Феррети. Он же и «блаженный» То есть, с одной стороны, как определяет «Словарь русского языка», прозвище «блаженный», – в высшей степени счастливый, с другой стороны, как определяет тот же словарь, – не совсем нормальный, с третьей стороны, как это считается у католиков, человек, который своими подвигами и деятельностью спасся и обрёл, тем самым, Царство Небесное. Ну что же, с этим Папу Пия IX можно и поздравить. Жди теперь прозвища «святого». Не за горами.

А вот и ещё один из многих католических святых, Бернард Клервойский, живший в середине XII века. Вот его слова, не сказанные даже, а записанные лично, под собственную диктовку: «Убивать ради Христа не преступление, а, напротив, величайшая слава».

 (Какое совпадение с мыслями и делами наших, тоже святых, Иосифа Волоцкого и Геннадия Новгородского! Один в один!)

Это напутственные слова Бернарда рыцарям крестовых походов. Да такие мысли и дела разве только у одного святого Бернарда были? Целая государственная система предусматривала священные крестовые походы, которых было, если я не ошибаюсь, четыре, финансировала их, церковь благославляла, Бог не возражал.

Очень много, как говорят, воды в этой писанине. Короче надо. Тут вот страницы исписываются, накручиваются-навязываются, а достаточно, оказывается, вот этих восьми строк.

И это всё от Бога,
От Бога, от кого ж?
И дальняя дорога,
И в небе лунный грош,
И горести людские,
И грешные тела,
И разные мирские
Безбожные дела.
       Лариса Миллер.

Поскольку всё это написанное можно продолжать называть предисловием к основному, или почти предисловием, то можно сделать здесь некоторое отступление, не спросив об этом разрешения у читателя.

Всё про ту же Луну, на которую можно смотреть разными глазами. Кто-то из верующих, посмотрев своим глазом на мысли Л.Миллер, скажет: «А как же, правильно здесь всё, только от Него! А от Кого же ещё?» Другой человек, тоже верующий, может посмотреть другим глазом и уловить иронию в этом стихотворении, которая для неверующего и будет той самой полной иронией, высказанной поэтессой, потому что неверующий будет смотреть своим глазом.

В тетрадке, попавшей ко мне от баптистов (одна из множества христианских сект), записаны чудесные истории, распространяемые в их среде. Хоть и утомительно это будет для чтения, но я посчитал целесообразным привести даже не совсем краткое содержание одной из историй. Впрочем, если утомительно, то можно и не читать.

В первой истории, которая называется «Взгляд на Небесную Родину», рассказывается о том, как один человек, по имени Ионафан (не Кунцевич, названный выше), удостоился чести побывать в раю во время своего сна. А устроила ему эту экскурсию его умершая сестра, Лидия. Перед смертью Лидия дала брату обещание подать весточку с того света. Так и получилось. И не только это. Лидия уговорила Бога привести душу брата на небо, в рай, чтобы он своими глазами увидел, что его ожидает, если он будет соблюдать божеские законы. Цель была простая – обратить брата к Богу, что потом, естественно, и произошло.

Во время экскурсии по раю Лидия рассказала Ионафану, как встретили здесь её душу:
«Много девушек встретили меня с хвалебными псалмами под аккомпанемент арф, а маленькие детишки из рая посыпали мою дорогу цветами… Мне дали попить воды живой, которая меня оживила и укрепила. И оживлённая, я встала. А все встречающие  меня  пели  тысячами  голосов: «Аллилуйя!». Мы приблизились к городу, к красивому Вышнему Иерусалиму, где меня встретили с пением и молитвами. И там я получила от Господа благословение и венец жизни. После этого мы пошли к моей обители, которая недалеко отсюда, но её ты сейчас не можешь видеть, а увидишь только тогда, когда останешься верным в своей жизни до последнего твоего вздоха своему Господу, и готов жить в этом блаженстве. К моей обители относится сад с красивым лесом, где много птиц. Когда я пою и зову их, они прилетают без страха и садятся на мои плечи, радуют меня своими чудным пением. Здесь много цветов. Если их собирать, то они не вянут, потому что они вечные. Если их вновь посадить в землю, они растут.
Я молюсь Господу о моих любимых родных… Когда я недавно сидела на этом месте и вспоминала своих родных, которые на земле, вдруг увидела я вас как бы через бинокль, сидящих в комнате. Дорогая мама вязала, сёстры шили, а ты сидел на своём месте в углу. Папа читал вам слово Божье. Ваши ангелы стояли с радостными лицами. Из этого я поняла, что то, что читал вам отец, было благословением для ваших душ. И я вновь горячо молилась за вас и была в полной уверенности в сердце своём, что мои молитвы Господом приняты…» «…Уже три раза имели мы счастье видеть Иисуса Христа. Сам Источник счастья, сошёл к нам, как к Марфе и Марии, и пребывал мгновение с нами. От него исходило такое сияние, что на него едва можно было смотреть».

Вот так, оказывается, всё просто. Приходи и бери. Оказывается, у души есть желудок, руки, глаза, уши. Только это, я напоминаю, баптистский бред, а не установка церкви. И не следует этот баптистский бред считать чем-то достоверным, хотя и здесь рукой писателя-баптиста наверняка водил Создатель всего. Во всяком случае – помогал Своим бездействием по созданию этой охинеи.

Далее Лидия поучала брата, как нужно вести себя в земной жизни, чтобы потом представилась возможность слушать музыку арф, пение райских птиц, лицезреть Самого Бога:
«Оставь и ты, Ионафан, ради Христа всё, что тебе препятствует безраздельно отдаться Ему. Пребывай всегда в Его святой близости – молитве. Утром вставай и посвящай первые мысли Ему утренней жертвой – молитвой. Проси каждый день у Него подлинного познания всего истинного и дай Ему, Духу Святому, открыть скрытые тайны и пятна в своём сердце. Всё делай из любви ко Христу, как задание от Него. И ни малейшее твоё дело в любви к Нему не останется забытым у Него. Береги себя от каждого бесполезного и лишнего слова, от выражений, недостойных христианина. Не становись неверным Господу желанием угождать людям тем, чтобы участвовать в их мирских, легкомысленных и пустых разговорах, где можно потерять покой сердца. Не суди других людей. Кто любит своего Господа от всей своей души, так ищет и стремится исполнять во всём Его волю, тому и явится Он по своему обетованию. Блажен тот человек, кому Он открывает духовные глаза, чтобы мог он Его видеть. Каждый человек, идущий Его путём, принимает покой души от своего Господа. Пищу он принимает из Его рук и радуется среди борьбы о своём Господе и Спасителе, кому он навечно принадлежит».

Будем надеяться, что с Ионафаном сейчас всё в порядке, рассаживает он по раю сорванные цветы.

Во второй истории, имеющей название «Маленький дровосек», речь идёт о непутёвой семье одного дровосека. Жена дровосека умерла, осталось семь сыновей. Самому маленькому, Вильгельму, было пять лет. Другим, я думаю, не намного больше. Однажды отца этих ребятишек придавило дерево; покалечило его так здорово, что жить ему оставалось совсем немного. В период отпущенного ему на земле оставшегося времени он и проникся горечью о своей греховной жизни. Стал чаще молиться, призывал к этому своих сыновей, но, кроме маленького Вильгельма, никто к словам отца не прислушивался.

В своё время, в молодости, дровосек бросил свою мать, бывшую вдовой. Вот теперь он и сожалел об этом. Ухаживал за больным отцом всё тот же малыш-Вильгельм, проникшийся заодно и верой к Богу.

После смерти отца старшие братья решили зачем-то избавиться от младшего, что они вскоре и сделали: увезли Вильгельма далеко в лес на расстояние трёх дней пути и оставили там на погибель. Но этого не произошло. Бог дал Своему почитателю пищу (хлеб и воду), а также спас от верной смерти в зубах хищника доставкой к этому месту любимой собаки Вильгельма, Цезаря. Братья-то оставили Цезаря привязанным, когда уводили Вильгельма в лес.

Мало того, Господь вывел этих двоих друзей к хижине, в которой жила одинокая старушка, оказавшаяся, естественно, бабушкой Вильгельма, матерью его отца.

Всё в порядке, надеемся, и с Вильгельмом.

Написаны названные выше «чудесные истории» весьма коряво, так же, как и эта моя писанина. Но, как говорят в Одессе, «писателем он в состоянии не быть». Дело не в этом, а в том, как относятся люди к таким историям. Можно догадаться, как относится к ним то баптистское общество, где это всё распространялось. Но, согласитесь, что безобразие это, что Бог допускает такие выдуманные «чудесные истории» принимать за чистую монету. А такие же истории сочинялись и для назначаемых святых. Post scriptum насочиняют такого, что хоть выноси этих святых. И выносили, на церковном языке это называется «обретение мощей такого-то святого». Бывало, что и не по одному разу обретали. Следует внимательно почитать «Жития святых», любого издания, чтобы воочию убедиться в непредсказуемости воли Божьей и Его распоряжений.

Просто очень много в разных житиях святых говорится об их истязаниях самих же себя во имя своего же спасения от ада. Кто-то морит себя голодом, питаясь только овощами, редко вкушая хлеб, запивая его немножко водой. Кто-то нацепит на себя железяк тяжёлых, называемых веригами, как, например, упомянутый выше бодрый поборник с еретиками Иосиф Волоколамский. Эти его вериги можно воочию лицезреть в Иосифо-Волоцком монастыре. Но этого мало, ещё и с едой устраивает то же самое, как и первые. Некоторым даже их сокамерники по отшельническим местам упрекают за голодное самоубийство. А ведь это самое что ни на есть самоубийство, которое осуждается церковью. А ещё много святых-юродивых, которые без одежды почти, а уж без обуви – точно, ходят круглый год. Как про них говорят, радуются они, что потом за это не попадут в огонь ада. Богу-то это зачем? Какой толк от всего этого? Бог милостивый, как они сами говорят, ведь может и не пойти навстречу, не отправлять в рай таких подвижников, а, наоборот, в ад и отправит, погреться. Об этом-то подумали, господа, назначенные в святые?

Можно найти много сведений о юродивых, святых и не очень. Но обратимся к тому, кто ближе. Примерно то же найдём и у других. Почитаем у графа Л.Н.Толстого («Детство», гл. V):
«На нём было надето что-то изорванное, похожее на кафтан и на подрясник; в руке он держал огромный посох… Откуда был он? кто были его родители? что побудило его избрать странническую жизнь, какую он вёл? Никто не знал этого. Знаю только то, что он с пятнадцатого года стал известен как юродивый, который зиму и лето ходит босиком, посещает монастыри, дарит образочки тем, кого полюбит, и говорит загадочные слова, которые некоторыми принимаются за предсказания, что никто никогда не знал его в другом виде, что он изредка хаживал к бабушке и что одни говорили, будто он несчастный сын богатых родителей и чистая душа, а другие, что он просто мужик и лентяй».

Да и закончились чудеса в нашей жизни. Нет их и больше не будет. Не дождёмся. Заплачут, правда, иногда иконы, но Патриарх Святейший это чудо быстренько отменяет. Не дай Бог таких чудес. Себе дороже обойдётся. Лучше жить теми, которые раньше случились. Те уж не проверишь. Не дождёмся чудес, говорят, из-за нашего неверия. Но почитайте Священные Книги. Ведь именно для неверующих и совершались чудеса в Ветхом и Новом Заветах, хотя бы Иисусом Христом для Своих учеников-осто…, простите, апостолов. А истинно верующему и чудес никаких не требуется наблюдать. Ему и так всё ясно. Агитация не нужна. Нет, неправда, скажете вы. Ведь совсем недавно почивший Святейший Патриарх Алексий II на вопрос о том, случаются ли сейчас чудеса, ответил: «А разве это не чудо – возвращение православия в Россию?» Ну, дорогой мой Святейший, не себе ли приписываем это чудо? Тогда почему бы не посчитать чудом падение православия в России? Одно к одному. Ведь чудесное падение православия и привело к его же чудесному возрождению.

Пусть не очень убедительный, но можно привести пример всё с тем же потопом.

Конечно, это чудо, что Ною удалось на маленьком судёнышке собрать по паре всех тварей. А чистых животных – побольше, по семь пар, чтобы Богу потом было чем жертву принести во избавление от потопа (хотя ни о каких жертвоприношениях речи ещё в то время не было). О размерах этого судёнышка говорится так:

«Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге, и осмоли его изнутри и снаружи. И сделай его так: длина ковчега триста локтей, широта его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей. И сделай отверстие в ковчеге, и в локоть сведи его вверху, и дверь сделай в ковчег с боку его; устрой в нём нижнее, второе и третье жильё» (Быт. 6:14-16).

Можно было и не мудрить Богу с размерами и прочими устройствами. Проще было устроить всё чудесным образом, как это делалось прежде, да и потом во многих случаях. Да ладно, всё равно чудо и здесь было. Можно представить себе, что такое один локоть. Так что примерно длина получается метров сто пятьдесят, ширина (широта) – метров двадцать пять, да три этажа. Не густо для всего живого мира, каждого вида понемножку, не считая насекомых. А ведь тоже как-то сохранились по щелям ковчега. Это ещё неизвестно, были ли в то время динозавры? В Завете о них – ни слова. Значит – не были, на каком-то из этапов Божьего творения бытия погибли, а то, прямо-таки, катастрофа в дебюте. Так что можно было и не стараться Ною строить такое убежище, всё равно много в него не влезло бы. Если только Бог не оснастил Ноя архиватором. Да и Бог опростоволосился тут. Понятно было, что не поместятся, так чего было огород-то городить. Создавший Землю вполне мог спасти всю назначенную группу в любом её количестве и другим, более доступным Ему способом, без ограничений в локтях. Достаточно было, например, для всех одного спичечного коробка. Ах, да, тогда спичек-то балабановских не было!

Но ничего не поделаешь, приказ есть приказ. Сколотил Ной кое-как ковчег назначенный из дерева указанного, до сих пор не знают какого. Поплавали-поплавали, а потом, пристав к горе Арарат, а не к Парнасу, как это произошло гораздо раньше, пришлось самым настоящим (вторым уже после Адама и Евы) кровосмешением восстанавливать людской род на земле и весь земной животный мир. По всей земле, но не на Американских континентах (про них тогда, когда писали священную историю, ещё ничего не знали). Появилась Америка, появились и животные, о которых в Библии – ни слова. И для жителей Америки тоже невиданные животные появились, лошади, например, куры. Вероятно, был там свой праведный Ной-индеец, который и спас во время потопа американскую вонючку, ставшую нам известной благодаря Колумбу, отправленному Богом якобы на поиски Индии. Такой же праведный, как и наш Ной. Только я прошу о праведности нашего Ноя (да и не нашего, а еврейского или, хотя бы, Ноя с наших континентов) не читать в Библии, а эти места пропустить, по диагонали. Иначе, если будем следовать его праведной жизни, то окажемся не просто в аду, а в двойном аду, на самой горячей сковородке.

И ещё, странно как-то. Но получается, что в ковчег Ной не мог взять никого из других своих родственников, даже сравнительно близких. Ведь были же у него братья и сёстры, тоже, конечно, старенькие, но были. Были у него племянники и племянницы, тоже, конечно, старенькие, но были. У тех всех были дети, пожилые и молодые, да и малышни всякой навалом, которая тоже оказалась с такими большими грехами, что её непременно надо было утопить. Понятно, места на ковчеге не оказалось, потому что приказано было взять на него дополнительно много чистых животных для последующего жертвоприношения. Вместо малышей-то человеческих. Как Он о Себе-то беспокоился! Мало Ему было утонувших жертв, так нет, жареного давай!

А ковчег остановился на горах Араратских, как я уже выше сказал, где его усиленно ищут и, даже говорят, нашли, другие известные исследователи «со товарищи». Что тоже не мудрено, особенно за чужой счёт. Даже и придумываются космические снимки некоторой местности, где этот ковчег пристал к вершине горы (с теневым контуром, похожим на это мифическое судно). Даже некоторые поборники этого разрешили вопрос о том, вместилось ли бы всё возродившееся живое (по паре каждой твари) в этот ковчег с заданными Им параметрам. Всех поместили, даже ещё и место осталось для всех животных Американских континентов, не названных в Священной Книге. Так что миф о потопе принимает досужими умами чёткие очертания.

Согласитесь, что ещё совсем недавно за такие мысли и слова меня привлекли бы к суду, а ещё чуть раньше и казнили бы Его именем, не спросив у Него совета и нарушив одну из основных Его заповедей: «Не убий!» Предали бы и анафеме. Но это можно делать в отношении, всё-таки, верующего человека, но отступившего от заповедей. Иначе анафему в христианских церквях надо петь постоянно в отношении миллиардов людей, верующих совсем в другого Бога. Что, вообще говоря, предусмотрено церковным уставом. Но тогда уж, Ваше Святейшество, нечего общаться и сидеть за одним столом с неверными и неверующими, решать какие-то проблемы, до которых ни тому, ни другому богам никакого дела нет.

А н а ф е м а  сначала считалась даром, посвящённым божеству (греч.); в Библии – переданное на усмотрение Богу (проклинающее или благословляющее); сейчас в христианстве – отлучение (от церкви).

А.И.Куприн (в рассказе «Анафема») подробно описал, кого церковь анафемствует и отлучает. Еретиков: Арию, иконоборцев, протопопа Аввакума, всех, держащихся учения Итала, немонаха Нила, Константина-Булгариса и Ириника, Варлаама и Акиндина, Георгия и Исаака Аргира. Обидящих церковь, магометан, богомолов, жидовствующих, хулящих праздник благовещения, корчемников, обижающих вдов и сирот, русских раскольников. Бунтовщиков и изменников: Гришку Отрепьева, Тимошку Акундинова, Стеньку Разина, Ивашку Мазепу, Емельку Пугачева. Принимающих учение, противное православной вере, не приемлющим благодати искупления, отмещущим все таинства святые, отвергающим соборы святых отцов и их предания, дерзающих на бунт и измену, помышляющих, что православные государи возводятся на престолы не по божьему благословлению, ругающих и хулящих святые иконы, а также и боярина Льва Николаевича Толстого.

Как достоверно известно, Лев Николаевич был глубоко верующим человеком. Но он был не очень согласен с действиями церкви и церковных служителей. Грубо говоря, – был против некоторого фарисейства в религии. О части таких его противостояний с церковью имеется запись в главе «In eхtenso», в его ответе Священному Синоду. Это, его отлучение от церкви, случилось, кажется, в 1910 г. В этом же году, 7 ноября (по ст.ст.) Л.Н.Толстой умер. Церковь пыталась добраться до больного Толстого с целью получить от него исповедь и покаяние, чтобы стало возможным его отпевание и совершение панихиды в случае смерти. Но врачи не пустили священников к больному. Этот же вопрос хотели решить и через родственников Толстого, мол, были ли у него какие-то попытки или желания к покаянию. Но родственники, тоже глубоко верующие, как и Лев Николаевич, не стали грешить и лгать. Дело, в конце концов, завершилось похоронами без совершения панихиды, не разрешили отпевать, коли он так и не исповедался, не покаялся и не примирился с церковью. Так и оставили Толстого еретиком, не спросясь на то разрешения у своего Кумира. Как говорят – оставили на Божие произволение.

Известна полемика по вопросам религии между Л.Н.Толстым и весьма известным в то время и весьма почитаемым ещё при жизни Иоанном Кронштадтским (1829-1908). А уж после-то жизни Иоанн и вообще стал святым, но это уже не по воле Бога, а, понятно, по воле других. Так вот, полемика зашла так далеко, что Иоанну ничего не осталось, как просить в 1908 году Самого Бога наслать на Толстого смерть за его богоотступничество, как это понимал Иоанн. Тоже очень схоже с действиями Иосифа Волоколамского, не своими руками, но до смерти. И очень сокрушался и недоумевал Иоанн Кронштадтский, почему это Бог не прислушивается к его просьбе. Бог прислушался, но ошибся в лицах и смерть наслал в том же 1908 г. на самого Иоанна, а его просьбу вспомнил только в 1910 г. и, спохватившись, взял к Себе и раба боярина Льва Николаевича Толстого, еретика.


Я немного отвлекусь на этих двух людей, Л.Н.Толстого и Иоанна Кронштадтского. Льва Николаевича мы сравнительно хорошо себе представляем, с самых школьных лет. А вот об Иоанне Кронштадтском знания многих из нас куцые. Послушаем о них мнение их современника. Приведу информацию из «Воспоминаний» уже названного мной выше государственного деятеля С.Ю.Витте. О Л.Н.Толстом у него два не очень совпадающих суждения, разделённых довольно большим временем. Первое, при воспоминаниях о встречах с графиней Бюловой:

«Она (графиня Бюлова – С.Ч.), вероятно, думала и во мне встретить поклонника графа Толстого, но насколько я преклонялся перед ним как перед великим художником, настолько я отрицательно отношусь к его политико-религиозным проповедям. Всё, что исходит из его пера, изложено чрезвычайно талантливо, но что касается сути его учений, то всё это старое младенчество. Ни одной новой идеи, ни одной мысли, всё и всегда повторение того, что провозглашено ранее евангелием и философами, но в популярно-талантливой форме с старо-младенческими заключениями и выводами. Великий художник, наивный мыслитель и большой поклонник своего Я».

Вторая запись о Толстом относится к концу 1910 года, ко времени смерти Толстого:

«Я со своей стороны всё-таки думаю, что Толстого, кроме бога, будут постоянно судить русское общество и русский народ, что Толстой, кроме того, что был великим писателем-художником, был и великим человеком, что многие из его политических взглядов, может быть, не верны, и я лично нахожу, что некоторые из них представляют заблуждение, но что тем не менее Толстой не только в области художества, но и в области мышления оказал и будет оказывать на Россию и не только на Россию, но и на умы всей Европы громадное влияние.
Влияние его происходит от того, что он в своих мыслях и суждениях умел отрешиться от многих мнений, которые внушены исключительно эгоистической природой человека. Наконец, величайшая заслуга графа Толстого – это то, что он искренне верил в бога и своим громадным талантом умел внедрить эту веру в сердца многих тысяч людей и таким образом боролся с атеизмом и русским нигилизмом, которые имели такое большое влияние на умы молодого русского поколения семидесятых годов прошлого столетия…
Замечательно то, что ни один, не только из русских, но также и иностранных писателей, не имел и ныне не имеет такого мирового значения, как Толстой. Никто из писателей за границей не был столь популярен, как Толстой. Этот один факт сам по себе указывает на значение таланта этого человека».

И о Иоанне Кронштадтском воспоминание-эпитафия, написанное в год смерти Иоанна:

«Мне, как и всем вообще россиянам, было известно, что он оказывал большое влияние своею проповедью и своим своеобразным почтенным образом жизни на простой русский народ. Но на меня он никогда впечатления не производил…
Когда наступила Японская война и началось брожение, по-видимому, о. Иоанн Кронштадтский потерял компас и вместо того, чтобы явиться нейтральным, независимым проповедником, отцом православных христиан, он сделался партийным человеком, подпал под влияние «Союза русского народа» и Дубровина (председателя этого «Союза» – черносотенной организации – С.Ч.): начал делать различные черносотенные выпады и, по моему убеждению, проявил много действий, недостойных не только отца церкви, имеющего претензию на руководительство душами православных христиан, но даже недостойных хорошего умного человаека.
Всё это произошло от того, что священник о. Иоанн Кронштадтский был человек ограниченного ума, недурной человек, но несколько свихнувшийся приближением к высшим, а в особенности, царским сферам. Это обстоятельство, как я видел в своей жизни, ужасно развращает всех не твёрдых и не убеждённых в своих принципах людей…
В конце концов я всё-таки признаю, что о. Иоанн был человеком, сделавшим в своей жизни гораздо больше пользы, нежели вреда, в особенности, он сделал  очень много пользы простому народу. Вообще, между нашими священниками о. Иоанн Кронштадтский, пожалуй, выдавался своим характерным своеобразием. Но нужно было жить в совершенно смутное, не только в политическом, но и духовном смысле время. Чтобы относиться к о. Иоанну (особенно перед смертью его), к этому, в конце концов только хорошему человеку – как к святому.
Я со своей стороны нахожу, что это один из актов кощунств над русской православной церковью. Начать с того, что о. Иоанн Кронштадтский  был просто священник,он не был ни схимником, ни монахом, не отказался в своей жизни ни от чего, что составляет благо мирян и белого духовенства, не отказался ни от семейной жизни, ни от чего прочего, – всё это не может составлять атрибутов человека, который при жизни объявляется святым».

И ещё добавление об анафеме «помышляющих, что православные государи возводятся на престолы не по божьему благословлению». Ведь известно, что эту формулу учредили и обязали использовать только при царе Иоанне III Васильевиче в конце XV – начале XVI веков. А до того цари практически почитались только царями, а никак не ставленниками со стороны Бога. С ними можно было спорить, возражать им, как простым смертным.

А вот и научное определение еретиков, за мысли и действия которых следует предавать анафеме. Приводится это определение у П.А.Флоренского [23] в исследовании «Имесловие как философская предпосылка». Вот кому следует громко петь анафему:

«…Тем, которые принимают воссиявший от Господа свет при Божественном Его Преображении  то за образ и тварь и призраки, то за самоё существо Божие…и которые не исповедают, что Божественный тот свет не есть ни существо Божие, ни тварь, но не осознанная и фисическая и осияние и энергия, всегда происходящая из самого существа Божия;
…Тем, кто принимает, что Бог не имеет фисической энергии…, а – одно только существо и что нет различия между существом Божиим и энергией; кто не хочет думать, что как соединение Божественного существа и энергии неслиянно, так и различие неизменно;
…Тем, кто принимает, что всякая фисическая сила и энергия Божества есть тварь;
…Тем, которые говорят, что если допустить различие в существе и энергии Божества, то значит – мыслить Бога существом сложным;
…Тем, кто думает, что одному только существу Божию свойственно имя Божества и Бога, а не энергии;
…Тем, кто принимает, что существо Божие может быть приобщаемо, и кто не хочет допустить, что приобщение свойственно благодати и энергии».

Да, не для нашего, да и не для всякого ума сказано. Во всяком случае, для моего – точно. Крепко сказано! Поди-ка, разберись! Особенно человек, который только и знает, что десять заповедей. А если остальное так туманно и сложно, то, молись не молись, ставь свечки не ставь, а всё равно окажешься в числе предающихся анафеме. Больно сложный учёт во всех этих премудростях, исходящих, причём, не от Бога, а от комментирующих на свой лад так называемое Его учение.

Никого не забывает церковь в своих трудах тяжких! И смотрите, как это обустраивается. Не Гришке, Тимошке, Стеньке, Емельке или Льву анафема поётся, а уважительно, с титулом, фамилией, а то и отчеством. Не дай Бог – Бог перепутает из-за множества имён. А того в голову не придёт, что все заупокойные записки и записки о здравии заполняются только именами, без фамилий, дней рождений и местожительства, без номера паспорта и ИНН. Бог-то вем, а я и так съем! Значит, для нас, сердешные, постарались, чтобы мы чего не перепутали, не подумали, что Лев – это один из достойных Пап Римских. Как, например, один из Пап, Григорий XVI (Бартоломео Альберто Капеллари). Не за что ему было стать святым или хотя бы немного приближенным к ним. Но и его действия были достойны. Это просто страшно подумать, как в его время католическая церковь обошлась с величайшим музыкантом Паганини. Известно, что Паганини недоброжелательно относился к церкви и религии. Но это ведь его личное дело, не помешавшее стать ему великим. Ан нет! Церковь не потерпела этого. И мало того, что при жизни доставалось от неё музыканту. Так и после его смерти показало всю свою извращённость. Я приведу цитату из книги Анатолия Виноградова «Осуждение Паганини». Надо полагать, что это документальный факт.

«Да не будет он (Паганини – С.Ч.) предан земле кладбищенской, городской, частной и государственной, помещичьей и крестьянской, дворянской и графской, в лесах и полях, в виноградниках и фруктовых садах, у дворян в имениях или у купцов в городах, где бы то ни было и под каким бы то ни было предлогом, а если тайно это свершится, то да будет прощён во всех грехах тот верный сын церкви, кто выроет это дьявольское тело из земли, и выбросит из гроба, и развеет его по ветру».

Это дьявольское указание церкви было не только написано. Дальше всё совершалось по этому написанному. Тело Паганини было предано земле почти через шестьдесят лет после смерти музыканта! Представляете, почти шестьдесят лет наш Бог терпел это безобразие, с самого 1840 г. и до 1900-го! Да и похоронить-то разрешили только после приличной взятки, которую дал церкви сын Паганини. За это и грешную душу простили, освободив от тяжких грехов, оставив только свои грехи, за которые себя, как известно, Церковь никогда не наказывает. И, кроме того, можно представить, сколько грешных монахов, верных сынов церкви, охотились за телом Паганини, чтобы сбросить с себя грехи тяжкие.

И не только с Поганини так поступили! Было на ком учиться! И с не менее известным человеком, философом Вольтером, произошло практически то же самое – не разрешили его предать земле по установленному в католицизме правилу (произошло это в конце XVIII в.). Не разрешили, и всё тут! Хотя этого-то, Вольтера-то, поделом, он против церкви как уж только не разорялся! У него даже и клич такой был в её адрес: «Раздави гадину!» Ну как же такого отпевать и с церковными почестями укладывать в землю. Пусть даже по очень слабенькому «чину отпевания». (Известны различные «чины отпевания»: для простых смертных – одно, а для высоких служителей Бога и народа – совсем другое, как, например, для нашего бывшего Президента Б.Н.Ельцина.) Вполне вероятно, что ему, Вольтеру, мстили за спасение от мракобесия имён невинно, как потом и оказалось, убитых церковью принародно именем Бога Насущного: Жака Каласа, казнённого изуверским способом 10 марта 1762 г. за якобы сыноубийство; Сирвена, шевалье де Ла Барра; графа де Лалли и других. Хорошо, что наступила Революция, и тело Вольтера заняло достойное место в Пантеоне.

Всё это уже в более близкое к нам время. А давайте-ка вернёмся от времён Вольтера на двести лет назад, в 1562-й г., в Тулузу, в которой католики именем Бога убили три тысячи человек, бывших гугенотами. И ничего, Бог смолчал, как в своё время смолчал на такие же действия Моисея, убившего такое же количество своих соплеменников, никого за это не наказал. А католики дальше уж совсем распоясались, при смолчавшем-то Боге: парламент того же города Тулузы осудил ещё двести человек гугенотов на пытки и сыски. Мало того, потом в городе ежегодно стали отмечать эту победу над гугенотами. Прямо как празднование Пасхи, исхода еврейского народа из Египта, ознаменованного предварительной деятельностью Бога, определяемой в Священной Поваренной Книге под названием Библия как «десять египетских казней». 

Не было у церкви права судить за неверие, было и остаётся только право осуждать за это. А делали по-другому, с Его разрешения, поскольку сами судившие не наказаны за свои преступления, да и в настоящее время не                                осуждены за это самой церковью, и Богом тоже не осуждены. Ну, последнее-то – понятно почему, во всяком случае – мне. Но это глубоко между нами, дорогой читатель.

Далее: Глава 11. Логика - имя прилагательное.