Герои
Шурка закончил третий класс и опять на одни пятерки. А сколько песен и новых мелодий выучил, один Бог знает. На 9 мая, на день Победы в школе готовили большой концерт. Сказали, что к ним в гости придут герои Великой Отечественной войны. Шутка ли, герои! Этого дня Шурка ждал с нетерпением.
Утро 9 мая. Все школьники, учителя и жители деревни собрались на школьном дворе. А Александру поручили играть марш, когда герои будут входить в школьный двор. Он сидел на стуле, на школьном крыльце. Он был ни жив, ни мертв от охватившего его волнения.
Ребята с подснежниками и одуванчиками встали от ворот до самого крыльца, за ними стояли селяне.
Тут Шурка увидел, что к воротам подходят дядька Николай, Матвей, Игнат, дядя Кузьма – его папка. На их груди было много медалей и орденов. В руках они несли красное знамя. У Шурки чуть гармонь из рук не выпала, он и не знал, что они герои.
- Играй, - говорит ему Татьяна Ивановна, а он сидит. – Играй,- еще раз повторила она.
Шурка заиграл, но пальчики плохо слушались его. «Мой папа – герой», - стучало у него в голове.
Ребята стали дарить цветы, все остальные громко аплодировали. Потом они поднялись на крыльцо, что-то говорили, все хлопали в ладоши.
Кузьма Иванович смотрел на сына и не мог понять, что с ним. Всегда такой веселый, а сегодня сидел тихий, что-то шептал про себя.
День выдался теплый. Яркое солнце припекало.
После был концерт. Сначала выступали школьники. Александр на гармошке играл «яблочко», а Серега из пятого класса плясал. Еще они с Олей Гашковой пели песню:
«Ребята, ребята, скворцы прилетели,
На крыльях весну принесли».
Потом выступали взрослые. Шурка с Катериной сыграли «барыню». Он на гармошке, а она на балалайке. Все им громко хлопали. Александру казалось, что он настоящий артист.
Затем вынесли из школы столы, скамейки и накрыли прямо на улице. Кто что принес из дома, все оказалось на столах. Гудела вся деревня.
Шура подошел к Кузьме Ивановичу, словно котенок, подлез под руку, прижался щекой к его гимнастерке, заглянул в глаза и вдруг сказал:
- Ты, правда, герой, папа?
- Герой, герой! Это ты у меня герой! – и тихонько шепнул в ухо:- Я тебя очень люблю.
- Я тоже, - сказал Шурка. Он обхватил Кузьму Ивановича за шею. Тот поднял его на руки и закружил.
Людмила Семеновна и Катерина смотрели на них и у обоих были в глазах слезы. Они обе ревновали. Одна своего сына к отцу, другая Катерину к мужу. Но никто не мог бы сказать, что творилось в душе у этих женщин. Ни та, не другая никому не позволяли заглядывать в их души, никому не открывались и боль свою лелеяли сами.
Если женщины страдали, то мужчины были очень счастливы. Наконец отец и сын были оба удовлетворены.
- Папа! Ты наконец назвал меня! Сыночка мой, сыночка, - повторял Кузьма Иванович. Посадил сына к себе на колени.
- Нет, так нельзя, папа! Я уже большой!
За столами сидели все и взрослые, и дети. Это бывало редко, но сегодня был особый день. День Победы.
Вот так уходит жизнь
Только Ивану Никитичу в этот день нездоровилось. Он пришел на митинг, но за столы садиться не стал. Он еле дошел до дому и сразу лег в постель. Очень болело сердце, в груди словно костер разожгли. Он не мог ни сидеть, не лежать. Не знал где найти место, что выпить, лишь бы боль отпустила.
Фроловна осталась с бабоньками. Они пели военные песни. Иван Никитич ей ничего не сказал, и теперь очень жалел об этом. Он был один дома со своей болью и грустными мыслями.
Вдруг он почувствовал, что боль куда-то ушла, стало легко, и только жуткий холод коснулся кончиков пальцев рук, ног. Волосы на голове словно закоченели. Холод медленно двигался по телу, подступая все ближе к сердцу.
- Вот и все. Кажется жизнь уходит. – прошептал он. Перед ним промелькнула в одно мгновение вся жизнь. И вдруг мама. Она молча протянула к нему руки, он почувствовал себя ребенком, тело стало легким. Она взяла его за руку, и они оба поплыли по длинному полутемному тоннелю, впереди был свет, яркий, слепящий. В нем он и растаял.
Когда Фроловна вернулась домой, Иван Никитич лежал на спине, глаза были плотно закрыты, губы растянуты в улыбке. «Спит», - подумала она, но что-то удержало ее. – «Почему не храпит?» - она наклонилась, дыхания не было.
- Боже! – она схватила его за плечи, пытаясь разбудить, но голова запрокинулась, и Фроловна опустила его обратно. Она не могла сдвинуться с места, не могла кричать, только стояла и смотрела. Она не верила в то, что произошло.
Словно гром с ясного неба свалилась на нее эта беда.
- Нет, нет, нет! Не может быть!
Был уже вечер. Она вышла во двор. Слезы хлынули у нее и громко причитая, она бросилась к Катерине. Катя еще не вернулась. Фроловна растерялась не зная,, что же делать дальше. Она пошла к школе.
Праздник был в самом разгаре. Первой Фроловну увидела Клавдия. Она подбежала к ней. Узнав, в чем дело все бросились к избе Ивана Никитича.
Хмель быстро вылетел у многих. Все старались помочь Фроловне. Кто утешал ее, кто-то из мужиков уже снимал мерку, чтоб сделать гроб. Кто-то раздел его и обмывал. Кто что делал ни Катерина, ни Фроловна толком не помнят.
Вот так печально закончился в деревне тот день Победы, когда в первые Александр назвал Кузьму Ивановича отцом.