Саня Белый, учась в институте, крутился как заводной. Денег катастрофически не хватало. Из дома большой поддержки ждать было бесполезно. Родители сами перебивались с хлеба на воду.
Ночами он и сторожил, и вагоны разгружал, и улицы убирал, и даже развозил по магазинам товар. Сейчас он устроился на Одесскую киностудию помощником куда пошлют. В этот раз его направили собирать декорации, в частности, оборудовать жилую комнату. Работа не тяжелая. Берешь панели и скручиваешь их по углам. Если требуется, клеишь обои, ставишь двери и окна, а потом расставляешь все остальное по указанию художественного руководителя. А уже дальше дело тех, кто снимает это кино.
Саня внизу держал две стенки, а его напарник и сокурсник азербайджанец Рашид Алиев стоял на козлах и крепил изделия вверху. Его видавшие виды тренировочные штаны медленно сползали все ниже и ниже, обнажая застиранные семейные коричневые трусы. Высунув от усердия язык, он увлеченно крутил гайки не обращая на это никакого внимания.
В самый разгар работы в салон в сопровождении гида-переводчика вошла кубинская делегация, состоящая из симпатичных, стройных девушек шоколадного цвета. Экскурсовод быстро залопотала что-то по-испански, видимо рассказывая об этапах съемки кино. Девушки, мало обращая внимание на это повествование, с восторгом устремили свои взоры на увлеченного работой Алиева. А тот, никого и ничего не замечая, продолжал увлеченно скручивать. Послышался робкий смешок.
- Рашид, — зашептал Саня, — Рашид, подтяни штаны.
Но тот ничего не слышал.
- Наконец он опустил голову, — Чего тебе?
- Штаны подтяни.
- Что? — не расслышал он.
- Штаны, говорю, подтяни, — Александр затряс рукой свои брюки и скосил глаза в сторону экскурсантов.
Алиев взглянул на себя и затем обернулся.
- Вах! — простонал он и, бросив конструкцию, обеими руками начал подтягивать спортивные штаны к подбородку, обнажая волосатые ноги.
Дружный смех сотряс салон. А конструкция, потеряв опору, начала медленно клониться в сторону веселящейся толпы. Не подоспей невесть откуда взявшийся прораб, навалившийся своей огромной массой на падающую стенку, травматизма и международного скандала было бы не избежать. Алиев же, как загипнотизированный, словно изваяние стоял весь красный, крепко прижимая к подбородку штаны.
Видя нелепость положения, экскурсовод что-то опять сказала не по-нашему и группа, оглашая киностудию заразительным смехом, двинулась в следующее помещение. Когда все ушли, Рашид спустился вниз. Он был весь мокр и источал жуткое зловонье.
- Саша, — произнес он твердо с ужасным акцентом, — если ты хочешь, чтобы мы работали вместе, то теперь я всегда буду работать внизу, а ты наверху. Понял?
Какие могут быть вопросы, Рашид. Держи теперь здесь, а я сейчас все там закреплю, — и он стал подниматься по стремянке.