ОСЕННИЕ ПИСЬМА.
ПИСЬМО СЕДЬМОЕ - ПУТЬ ПРЕОБРАЖЕНИЯ.
Сегодня принято считать, что нет ничего проще, чем дискуссии о религии, истории и культуре. Необходимы лишь некоторые общие представления о предмете разговора и (обязательно!) - наличие собственного мнения и свобода его высказывания. И только люди, посвятившие жизнь этим сложнейшим вопросам, отчетливо понимают - и первое, и второе, и третье не столько научные дисциплины, сколько реалии всеобщего существования. Они не менее, а более сложны, чем экономика, физика, математика. В наступившем веке история, культура и религия быстро превращаются из надстроечных ценностей в ценности базовые, и именно они будут определять наше будущее.
Поэтому столь важным представляются два события этой осени - столетие революционных событий 1917 года и 21-й всемирный русский народный собор – одновременно общественно-политический и православно-религиозный форум русского народа. Состоялось серьезнейшее обсуждение исторического, культурного и религиозного опыта судьбоносного ХХ-го века и намечены основные направления развития нашей страны в столетии ХХ1-м.
Одним из главных итогов прошедших обсуждений оказалась принципиальная возможность достижения согласия и создания консолидированного общества. С другой стороны, было выявлено катастрофическое незнание самых основ как исторического, так и религиозного процесса, неразвитость мышления, неспособность к анализу, синтезу и прогнозу, условность того, что называется гражданским обществом и правовым государством. Люди научились неплохо говорить, но так и не научились понимать, решать и делать. Поэтому работы впереди непочатый край, а многое приходится начинать практически заново .
Начнем и мы. Не с политики, не с истории, не с идеологии, а с религии. Почему с нее? Наверное, потому, что она должна пониматься как культурообразующая, нравственная и духовная ценность, определяющая главный смысл существования человеческой расы. Поэтому как никогда важно определить основные взаимосвязи, тенденции и векторы, т.е. лишь того общего, из которого происходит частное. Начнем с религии, потому что она сегодня наиболее активная составляющая триады.
Первое, что мы видим - это полная невозможность отделить ее от всего остального, вычленить как нечто отдельное, независимое, существующее само по себе, ничем не обусловленное и самодостаточное.
Второе - невероятно огромный, разнонаправленный и во многом противоречивый спектр всех ее проявлений, разный настолько, что мы в каждом отдельном случае с трудом узнаем ее или принимаем за что-либо другое.
Третье – открытость в сочетании с мистичностью, погруженность одновременно в себя и в мир, особая свобода как для входа, так и для выхода, немыслимое сочетание страстной проповеди, взвешенного суждения и почти детского доверия со страданием, горем, заблуждениями, невежеством, сомнениями. Это странный союз глубочайших прозрения разума с откровениями духа, правдой пророка, святого, с безумием кликуши и юродивого, единство Слова и Поступка с Божественной Истиной, человеческой случайности и временности с Божественным Промыслом.
И это все - лишь малая часть того, чем в сути своей является религия. Не будем забывать и о том, что как духовная реальность, так и религиозная истина многолики, поэтому и религий достаточно много. В определенном смысле, они суть одновременность библейских Древа Жизни и Древа Познания, условных и абсолютных одновременно.
Однако для человека их условность и относительность заключены в почти в абсолютную форму. Любая попытка выйти за их пределы приводит к совершенно непредсказуемым последствиям. Все религии идут от общего к частному. Невозможно познать Бога, ничего не зная о Нем, и так же невозможно познать Его, ничего не зная о себе самом. Поэтому никогда не следует забывать - все мы Дети Бога, однако крестила нас Вечность, и окончание пути нашего тоже там - в Вечности…
Однако для смертного, короткоживущего и несовершенного, такое понимание значительно затруднено. Недоступно также проживание в реальностях, не соответствующих земным законам нашего существования. Мы вынуждены искусственно разрывать единую цепь становления, выглядя внешне лишь фрагментом, осколком, в то же время содержащим память об утраченном единстве и целостности.
Религия изначально вынуждена была смириться с разделением и оппозицией. Призванная объединять, она зачастую разделяет, призванная дать объяснения всему, она не может этого сделать, призванная стучать, она не может достучаться. Будучи носительницей духа, она вынуждена обращаться к разуму и чувству.
Особенно трудно приходится христианскому вероучению, ибо в нем есть то, чего нет во всех остальных религиях. Однако это не означает, что оно пришло буквально из «ниоткуда» и не содержит никаких предшественников, ибо все без исключения религии имеют одно происхождение, одного Создателя.
Реализуя себя в земном пространстве, каждая религия вынуждена подчиняться закону духовной эволюции, эволюционной целесообразности и исторической закономерности. Когда мы утверждаем, что Новый Завет и христианство неизмеримо выше Завета Ветхого и иудаизма, что они являются принципиально новой ступенью духовной эволюции человечества, то неизбежно сталкиваемся, например, с проблемой религий предшествующих или последовавших уже после христианства.
Мы не можем не задавать себе вопрос: один и тот же был Бог, о котором говорил Иисус, и тот, от имени которого говорили ветхозаветные пророки и Магомет? Куда делся Сын Божий и Сын Человеческий в исламе? Были ли ведические божества одним и тем же, но во множестве? За кем идти нам, кому молиться и кому верить? Или просто принять как должное, что вот здесь и здесь Всевышний по одному Ему ведомым причинам проявляет одну свою ипостась, а здесь - другую? И что теперь нам, простым людям, делать - мириться, враждовать, дружить, искать общее? И это всего лишь один из примеров того, как нерешенная богословская проблема может рождать семена непонимания, вражды и ненависти…
Конечно, всегда можно сказать, что все это - происки врага рода человеческого, однако саму проблему это не решает. Есть и иные пути - винить во всем человеческий разум, противопоставивший себя вере, предавать анафеме науку и технологический прогресс, сетовать на невежество и бездуховность современного человечества ит.д.
Предпримем маленькое исследование. Очень многим известно ставшее почти догматом высказывание ап. Павла: «для иудеев соблазн, для эллинов безумие». Обычное (мирское) толкование этого постулата следующее:
«Христос, прояви он желание, мог бы уже тогда стать царем Иудеи, прогнать римлян и сделать народ свободным. Однако, дав согласие на казнь, люди соблазнились и отвергли своего же мессию. Т.е не приняли праведники, книжники и фарисеи, а грешники, мытари, разбойники и неправедники приняли. Греки - язычники; их удел рассуждать, философствовать, но не верить в чудо. Распятие не входит в их понимание мудрости, наоборот, это поражение, а вера в воскресение - безумие».
Конечно, это несколько примитивно, но верно в сущности. У отцов церкви толкование куда более глубокое, но здесь хотелось бы обратить внимание на еще один очень важный аспект. Дело в том, что все, произвольно вырванное из общего контекста, во многом теряет свою полноту и целостность. Цитируем:
19. Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну.
20 Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?
21 Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих.
22 Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости;
23 а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие,
24 для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость;
25 потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков.
Невероятно пронзительные, глубокие и истинные слова… Однако, что скрывается за понятиями «мудрость мудрых», «разумность разумных» и как может «Обратить Бог мудрость мира сего в безумие»? Как превратить мудрствование мира в Божию силу и Божию премудрость? И главное, ЗАЧЕМ? Ап. Павел дает следующую подсказку:
«Облекитесь в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его,
где нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания,ни мужского, ни женского, ни богатства, ни бедности, ни варвара, ни скифа, ни раба, ни свободного, но все и во всем Христос».
Итак, разум, премудрость и моральное совершенство. Причем разум мира противопоставлен премудрости Божией, а моральное совершенство есть залог равенства людей перед Создателем… Новое ли это? Отнюдь…
Пророк Иеремия (родился около 645 г. до н.э.): «Так говорит Господь: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему, и найдете покой душам вашим. Ибо мудрость разумных — знание пути своего, глупость же безрассудных — заблуждение».
А что было еще раньше? До Христа, до Иеремии, Илии, Иерусалима, Рима, Египта, Эллады? До христианства, иудаизма, зороастризма? Было лишь одно, но немыслимо важное - ищущий и вопрошающий разум…
Кто Истину знает? Кто нам
Возвестит Её здесь?…
Кем и откуда родилось,
Как в мир пришло
Творенье это?
Откуда Боги
Явились в сей мир сотворенный
И как?
Так кто нам ответит –
Откуда же все появилось?
Быть может, оно и
Создало себя самоё?
А, может, и Тот, кто над
Всем Надзирает – на Небе
И с Неба – а, может, Он знает?..
Иль – тоже не знает
О том, что же было тогда –
В том странном Ничто, где даже
И Он был Ничем…
(Ригведа).
Не к этому ли призывают нас возвратиться и пр.Иеремия, и ап. Павел, и, наконец, сам Иисус? Не является ли этот путь возвратом к «путям древним, где путь добрый», и где обретем мы «покой души нашей»? Но тогда что же есть наша сегодняшняя разумность? Дар, проклятие, кара, наказание, истинный, а не придуманный первородный грех или великая жертва Того, кто вошел в наш мир и разум, разделив с человеком все тяготы Великого Восхождения?
РАЗУМНОСТЬ КАК РАЗДЕЛЕННОСТЬ.
Эволюция разума и разумности для нашего понимания по-прежнему остаются «вещью в себе», странным и почти непостижимым стремлением Всеобщей Жизни к совершенству. Когда все это началось? Никто не знает, а в Вечных Книгах говорится об этом по-разному. Например, так:
«Вначале не было ничего - ни Хаоса, ни Упорядоченности, ни Света, ни Тьмы, ни Начала, ни Конца, ни Создателя, ни Созданного. Лишь Изначальное, бесконечное и вечное.
Затем было Нечто, после которого стало быть то, что начало быть. Первозданный Хаос породил внутри себя Упорядоченность, именуемую Космосом; тот - пространство и время, проявленное и непроявленное. И лишь потом прозвучало Слово… Надмирное, оно было и даром, и проклятьем, и счастьем, и горем, и концом, и началом, и собственной причиной, и собственным следствием.
Время вздрогнуло и пошло вперед, рождая пространства и времена, в которых стала возможна Жизнь. Юная, неопытная и нетерпеливая, она стремилась создавать все новые и новые формы и входила в них, и наполняла собой, стремясь достигнуть самой крошечной песчинки, самого малого атома, самой ничтожной частички себя самой… Достигнуть предельно возможной индивидуализации, как станут говорить много позже…
Она, Жизнь, думала, что получит всеобщность, через которую станет и Новым Миром, и Законом, и Разумом, и Порядком. А вместо этого стала быть всеобщая разделенность, и одиночество, и печаль, и неполнота, и незавершенность. Единственное не оказалось целостным… И тогда забилось оно, и возроптало, и заплакало, и зашлось криком… И был он так силен, что отразился во всем и во всех, и тоже стал быть, и стал Отражением, но не копией, а подобием боли, сам этой болью.
Так двойственность породила противостояние, противоречие, борьбу и насилие. И теперь все, даже самое лучшее, что порождала Жизнь, удваивалось через свою противоположность. Бог уравновесился Дьяволом, добро - злом, жизнь - смертью, Правда - Ложью, Любовь - Нелюбовью и Ненавистью, восхождение- падением, знание-невежеством, вечность - временем и бесконечность - конечностью всего и вся. Равновесие же превратилось в общее отрицание, неподвижность или бесконечное движение по кругу…
И тогда Жизнь отчаянным и запредельным усилием породила ЧЕЛОВЕКА, призванного взять все это в себя, примирить, объединить, а затем и создать из этой разрозненности и противоположности нечто такое, чего еще ранее не было. И стало так… Прервавшаяся связь времен, и судеб, и событий начала постепенно восстанавливаться, но через величайшие испытания и трудности. Уменьшилось противостояние, сгладились противоречия, однако и одиночества, и горя, и страдания в мире разделенном не стало меньше…» (В.Фокас - "Легенда о Сотворении")
А может быть, это было и не так. Уж чего-чего, а мифов у нас великое множество, а мифотворчество - любимое занятие. Ибо оно всегда есть искаженное отражение вещей весьма реальных.
Люди по-прежнему живут и мыслят оппозициями, двойственностями, черным и белым. Впрочем, и поступают соответственно. Ибо движение от единицы до двойки, а от последней - к тройке и четверке, от «я» к «мы», от предельного эгоизма личностного, группового, национального и государственного до эпохи Объединенного Мира представляется ныне и тернистым, и долгим. Вот почему мы в Иисусе - Спасителе и Искупителе - должны видеть еще и ОБЪЕДИНИТЕЛЯ, МИРОТВОРЦА, СОЗДАТЕЛЯ И ПРЕДВЕСТНИКА НОВОГО МИРА.
Мы пока не научились видеть в Нём полную Троицу. Это чревато многими бедами и ошибками; мы унижаем и снижаем Божественное, отдавая приоритет человеческому, и точно так же принижаем человеческое, отбирая у Него Божественное и отказывая ему в праве первородства. Лишь ликвидировав это разделение, это искусственное противоречие, мы сможем перейти к постижению сути Бога Духа, и лишь после этого - к принятию полной Божественной Истины.
То же и со Словом. Недавно был проведен очень показательный опрос среди лиц разного возраста, пола, национальной и религиозной принадлежности. Предлагалось назвать понятие, наиболее близкое и данному человеку. Ответов было множество - счастье, успех, здоровье, любовь, мир, долг, правда, истина, честность ит.д. И лишь немногие, не задумываясь, ответили: «Для меня самое важное - это СЛОВО». И всегда оказывалось, что имеется в виду то самое СЛОВО, а не слово - основная структурная единица языка. Потому что последнее не только разделилось в самом себе, но и стало больным, убогим, уродливым и лживым.
Та же судьба постигла и разум. Стоило лишь ему появиться на свет, как сразу же он дополнился не-разумом, над-разумом, без-умием, с- ума-сшествием, гениальностью и слабоумием, прозрением бездны и убогим плоским прозябанием. Для чего же был необходим этот мучительный путь - путь через разум, через преодоление противоречий, через разделенный мир разделенного человека? Через маловерие, материализм и атеизм?
«Состояние современной цивилизации, материалистической по своему духу и направленности - только эпизод, но крайне необходимый. Не следует ожидать от этого периода большего, ибо реальные его усилия были направлены не на возвышение человека, а на почти полное уничтожение духовности в человечестве.
Возможно также, что одной из задач, решаемых на этой стадии, был эксперимент - выяснить, как далеко и в каком направлении может продвинуться человеческое сознание, следуя по пути господства над Природой с использованием исключительно интеллектуального и научного знания.»
Однажды мне попало на глаза весьма любопытное определение: «Ночь разума - страшный сон; сумерки - дикость и варварство; рассвет - язычество; полдень - религия и день - философия. Атеизм - его болезнь, фанатизм - безумие, слепота его - невежество и суеверие, а усталость- неверие, черствость и безразличие».
Весьма точное и образное описание человеческого цикла Тогда возникает неизбежный вопрос - что станет с нашим разумом, когда «день» его закончится? Снова сумерки, а за ними и ночь? Потому что такое движение предполагает еще и линейность, однонаправленность основного эволюционного вектора развития. Как во времени, так и в пространстве, где время - история, а пространство - культура.
На самом деле все это далеко не так. Ведь в одно и то же время в одном и том же проявлении существуют и взаимодействуют самые разные разумы, культуры, народы, государства, религии и философии.
ИСТОРИЯ И ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС.
История? Пожалуй, нет ничего более беззащитного, несчастного и униженного… Безгрешная по своей сути, она - жертва постоянного насилия, надругательства и фальсификации. Призванная быть гарантом истины, художником и летописцем, она становится заложником. Хотя не таким уж покорным и смирившимся.
Всем давно известен парадокс Г. Гегеля: «История учит лишь тому, что она ничему не учит». Однако при этом упорно забывается вторая его часть: «Но жестоко карает тех, кто не усваивает ее уроков». Или так: «Тот, кто не помнит своего прошлого, осужден на то, чтобы переживать его вновь и вновь». (Джордж Сантаяма). Поэтому предпочтительнее говорить не об истории, а об историческом процессе.
Характерной его особенностью является абсолютная объективность, взаимообусловленность всех его составляющих и непрерывность событий, происходящих в обществе. Они проявляются в закономерной смене поколений, развитии взглядов на социум и культуру, качественном изменении философских учений и мировых религий.
Историческое движение представляет собой череду общественных кризисов и периодов расцвета, военных столкновений и мирного сосуществования, временных состояний благополучия и упадка (регресса, инволюции).
Главный вектор исторического процесса – поступательное развитие. Являясь объективной реальностью, факты, события и явления возникают, проходят через периоды становления и закономерно движутся к своему упадку.
Одна историческая эпоха сменяет другую, всякий раз снимая накопившиеся противоречия и обеспечивая развитие на более высоком уровне. Процесс снятия противоречий может протекать сравнительно гладко, эволюционным образом, а может принимать форму острых социальных потрясений.
Исторический процесс никогда не сможет приблизиться к своему завершению, ибо он есть неотъемлемая часть движения куда более масштабного, космического и вселенского. Поэтому пока существует человечество, будут иметь место связанные с его деятельностью события.
По своей глубинной сути эволюционный исторический процесс – это извилистая дорога, соединяющая отдельные пункты и ведущая из прошлого в будущее. Этот путь полон препятствий, через преодоление которых цивилизация неуклонно движется в сторону своего эволюционного максимума.
Погружаясь в него целиком, мы испытываем целый набор огромных по силе и самых противоречивых чувств. Из всего множества переживаний переживание истории (а сюда входит и переживание сотворения Вселенной) - одно из самых сильных и сродни мистическому прозрению и откровению свыше.
Мы четко видим и понимаем, как, почему и каким образом все происходило, как соделанное вновь и вновь возвращается в новых формах и обликах, как историческое преступление рано или поздно получает свое воздаяние, но в еще больших масштабах.
Видим, как в веке и дне сегодняшнем проявляются осколки, фрагменты и целые конгломераты времен давно прошедших, но не избытых, не оцененных, не понятых, не осужденных и не прощенных… Видим, как настоящее и прошлое сливаются в одно целое, готовое войти в будущее. Иногда очень и очень страшное будущее…
На востоке такое откровение именуется законом кармы, а на Западе скрыто в величайшем историческом труде - Библии. Такое же чувство мы испытываем, впервые знакомясь с «Розой мира» Д. Андреева или пассионарной теорией этногенеза Л. Гумилева. Казалось бы, история - дама строгая, сдержанная, несколько суховатая, неподкупная и уж тем более не склонная к мистике. Однако в древности это мнение было иным… Вот что писал историк Диодор:
«Величайшая из муз, Клио, внушает любовь к минувшему».
История бесценна для любого народа, и Клио, как считалось, записывала на своих свитках каждое, даже малозначительное событие, дабы никто из потомков не забыл свое прошлое. Однако при этом муза не считала себя вправе судить кого-либо за его чувства. Наверное, не осудила бы и историка Л. Гумилева, сына Н. Гумилева и А. Ахматовой, написавшего следующее:
Дар слов, неведомый уму,
Мне был обещан от природы.
Он мой. Веленью моему
Покорно всё: земля и воды,
И лёгкий воздух, и огонь
В одно моё сокрыто слово,
Но слово мечется, как конь,
Как конь вдоль берега морского,
Когда он, бешеный, скакал,
Влача останки Ипполита,
И помня чудища оскал,
И блеск чешуй, как блеск нефрита.
Сей грозный лик его томит,
И ржанья гул подобен вою,
А я влачусь, как Ипполит,
С окровавлённой головою
И вижу — тайна бытия
Смертельна для чела земного,
И слово мчится вдоль нея,
Как конь вдоль берега морского.
(Ипполи;т - греческий герой,сын афинского царя Тесея и царицы амазонок Антиопы. Известен миф о его трагической кончине. Вторая супруга Тесея, Федра, любовь которой он отверг, оклеветала его перед отцом. Тесей проклял Ипполита, и призванный им в гневе бог Посейдон неожиданно послал волну на берег, где проезжал Ипполит. Кони понесли юношу, и он погиб, разбившись о скалы. В римской версии мифа, Ипполит был вновь оживлён Эскулапом и Дианой, любимцем которой он был при жизни.)
Таким образом, религия, культура и искусство - закономерные и неотъемлемые части исторического процесса. Как-то обойти их, проскочить «налегке» или не заметить просто невозможно. Духовная истина – вот тот, известный с древних времен «Страж Порога», дающий или не дающий санкцию на дальнейшее движение. Никому и никогда не было дано остановить исторический процесс, как и отменить(запретить, ликвидировать) религию; в определенном смысле и тот, и другая вечны и нерушимы.
На этом пока прервемся.
***