Последнее танго... над обрывом

Онучина Людмила
                (из встреч с Лампадовной)
      
       Нечастые солнечные деньки октября. Этот капризный месяц-дружок, знаем, ещё
угостит всяким: и холодными затяжными дождями, и слякотью, и подморозцем. И только потом сдаст бразды правления ноябрю-первоморозцу. А пока - на солнышко, под его золотые лучи. 

- Лонгина, в солнечных ваннах купаюсь. Выйдешь на променад? - звоню приятельнице.

- Готовь посадочную полосу для моего ероплана - приземлюсь, - отвечает она, по
  голосу слышу: спешит.

       Встретились на аллее. Молчим. Молчит и осеннее золото грустных ветвей берёз, клёнов, предчувствующих свою наготу под дождями да снегами (а как же, в
мире всё дышит, значит, живёт и надеется...) "О чём-то бы поговорить, а то неловко как-то", - не выдержала молчания Лампадовна.   

- Валяй, начинай твою на сегодня больную тему.      

- Нет бы самой начать. Всё я. Как без меня-то будешь? - тихо спросила Лонгина. 

- Куда на сей раз командируешься? Уж не к знахарям ли на ТВ? Те щедрые, ложью   
  "лечат". И когда каналовладельцы прекратят уродовать зрителей мерзопакостями:
  поулошными падшими, ворами, мадам-рублёвками, убийствами, всякими сэнсами и   
  прочей нечистью?               

- Наивная ты, да и вопрос твой до горести наивный. Светится надежда: беспредел не
  вечен. Эти "уроды-владельцы" из тех же самых... Порядочные на сию"службу" шага 
  себе не позволят. Куда готовлюсь? В последнюю командировку, дата убытия
  ориентировочная, а дата возвращения отсутствует (резюме от светил частных
  полуклиник). В первой с ходу установили: кровь моя бледнеет, и надо срочно
  спасать тельца, пока они джемом не стали. И стОит это "каких-то сорок пять
  тысчонок". Подумалось, а проверю-ка я их, вдруг другие "белые халаты" будут   
  милостивее тысяч на тридцать (пятнадцать у меня есть). Другие мою кровушку 
  расхвалили, мол, она у меня первосортная, и хватит её лет на сорок ещё. А вот
  мозги мои якобы отёком подёрнуло - лечить срочно. Недорого - "каких-то
  семьдесят несчастных тыщ". Нет у меня этих "несчастных". Диагнозы покой отняли,
  - почти шёпотом закончила Лонгина.               

- Договариваемся: командировочное сегодня же уничтожить, предписание забыть, как
  чумной сон, телефоны "светил" от медицины, грабителей, стереть - и ЖИТЬ! Себя в 
  зеркале давно видела? То-то же... Глядь, ланиты пылают - что у невесты на   
  свадебном пиру, а шапка локонов, а карие очи так и норовят сомустить
  (соблазнить), как в восемнадцать... "...дата убытия ориентировочная" - даже в 
  очереди тебя ещё не видно, а она. голубушка, может длиться и до сотенки. Так
  что запасайся терпением и забудь считать...               
     Я лично никому не отдам свою сотню. Но всё же уйду в девяносто девять -пусть
   меня вспоминают как безвременно ушедшую...               
     А сходи-ка ты, Лонгина, в нашу поликлинику. Есть там доктора "бесплатные",
   порядочные, из советских ещё. Послушай, что они скажут. А там уж и будем
   вместе кумекать, как и что...               

     Не прошло и недели, как на пороге появилась моя Лампадовна. Сияющая, улыбка
   выше ушей, с морозца ещё и румянец по ланитам, шубка нараспашку, да и -
   обнимать меня...               

- Сняли "приговор-диагноз", вернули мне покой наши, ещё советские врачи. 
  И что будет с людьми, как кончатся советские...- вымолвила Лонгина.            

- История наигрустнейшая. Там, наверху, мало у кого есть дело до простых людей и   
  добропорядочных докторов, сестричек. Будь моя воля, я бы им и жалованье должное
  назначила, и крышу тёплую - в обязательном порядке. Как же можно не ценить две
  самые важные профессии на Земле, - учителя и доктора? С древнейших времён они 
  готовят человека для общества. Без них может быть только первобытный уклад.    
     А тут нате вам "полуклиники", где образование молодых хамовитых "клиницистов
  куплено, где цель одна - нажиться на страданиях несчастных болящих. Под суд бы
  их. Нет на них советских законов...               

- Не забываются наши советские законы, не забыли б их наши дети, внуки - важно...
  Не будем отчаиваться, хотя и танцуем последнее танго... над обрывом,- с грустью
  подвела итог Лампадовна.               

     Печально. Но куда денешься - согласилась с Лонгиной.               

                28.10.2017 г.