I
Я ухожу.
Смотрю на неё в последний раз, чтобы запомнить навсегда. Или забыть.
Теперь ей не до меня. И я никогда не узнаю, как сложится её жизнь. Их жизнь – его и её. И их сына. Мне нет там места…
Я убегаю.
Закрываю глаза и бегу, пока лес дозволяет. Но лес постепенно сгущается, продираться становится всё труднее; перехожу на шаг, по-прежнему с закрытыми глазами.
Останавливаюсь. Осматриваюсь. Совсем темно. Вроде, не ночь. Видно, просто очень густой лес. Обратного пути нет, да я его и не найду: не знаю леса, слишком привык к Городу.
Становится больно дышать. Сажусь на мох, опускаю в него руки: влажный и мягкий, он обволакивает, и я вновь закрываю глаза…
Мне 28 лет. Я друг и наместник Воеводы, второй человек в Городе. Вернее, был им. У меня было всё. И всё – в прошлом.
Теперь я бродяга. Отшельник. Никто.
Я хочу убежать как можно дальше, как можно глубже в этот поганый лес. От себя, от неё. От жизни. Или от смерти? Я всю жизнь воин - смерти не боялся. Даже когда гибли мои товарищи. Когда я сам мог погибнуть в любой миг. А когда погибла моя жена с маленьким сыном? И тогда не боялся за них. Чувствовал вину – да, но не страх.
А теперь боюсь. Боюсь её смерти. И не только. Не могу смириться с её страшным выбором, с её жертвой. Ради него – её возлюбленного мужа и господина. Не смогу на это смотреть. Даже постоянно думать об этом и быть рядом, когда всё произойдёт. Ибо ни одна женщина не принесла бы себя в жертву ради меня – эта мысль гложет, наверное, сильнее всего.
Малодушие? Трусость? Ревность, зависть? Обида? Да, да! Всё это вместе сломило меня. Правда, я тоже не был обделён её вниманием: в меня летели орехи, объедки, всякий сор.
Снова тяжело дышать; отрываю кусок мха, кладу себе на грудь. Отдышавшись, встаю; надо куда-то идти. Я не умею жить в лесу. Не знаю, где укрываться, как искать воду.
Тишина полная. И темень. Лес здесь какой-то мёртвый – ни птиц, ни зверей. Видать, воды поблизости нет. Впрочем, я во всём этом мало разбираюсь. И остаётся лишь надеяться, что жизнь моя не будет долгой.
I I
Опять лето. Значит, уже год как я сбежал в лес. Нет, я не умер, хоть и взывал об этом. Даже не заболел. Я всё тот же.
Несколько первых дней я шатался по лесу почти в полной тьме. Потом набрёл не того странного человека – её брата – он спокойно сидел и грыз какие-то коренья или плоды, будто у себя дома. Совсем запамятовал его имя, впрочем, он откликается на «брата», и, кажется, нас обоих это устраивает.
Он знает лес, нашёл реку, умеет охотиться и ловить рыбу, легко разжигает и гасит огонь. Делает одежду из волокнистых растений, выделывает кожи и мех. Даже построил дом. Конечно, дом этот нельзя сравнить с тем, в котором жил я прежде, но для нас двоих – вполне пригодное жильё, даже зимой.
Сноровка и какая-то внутренняя мощь этого человека поразительна, мне же пришлось всё осваивать с трудом. Хотя руки мои величиной с его ноги. Он всегда носит в заплечном мешке топорик и нож. Я же оказался в лесу с пустыми руками и в одних штанах.
Брат многому меня научил. Не знаю, на благо ли свела нас судьба или только продлить моё безвольное бегство, но на меня он может рассчитывать. Поначалу нас объединяли хлопоты по выживанию. Но вскоре мы сблизились по-настоящему, он стал мне родным, и вправду – братом.
Нас сблизила она? Скорее всего, общее состояние без неё.
Речь брата обрывочна и не всегда понятна: отдельные слова, короткие фразы, редко – какие-то странные песни. И лишь по ночам во сне, когда брат разговаривает с ней – речь его свободна и вполне понятна. Но слышит ли она? Он ей сажает у дома цветы, ещё какую-то х…ю.
Я сам разговариваю с ней постоянно – мысленно. И мысли мои о ней не прерываются ни на миг. Хочу забыть её и одновременно помнить. Я зову её – она приходит. Никогда бы не подумал, что так бывает. Только почему-то не могу произносить её имени. Почему?
Иногда мне снятся дурные сны: будто мы с ней не узнаём друг друга и проходим мимо, словно чужие. После таких снов становится не по себе, я не могу спать потом несколько суток. Но это всего лишь глупые сны, ведь такого с нами не может быть никогда.
А ведь сперва она мне не нравилась: грубая диковатая северянка с каменным малоподвижным лицом и бесцветными волосами; речь без голоса, как щелчки пальцев – что тут привлекательного? Видно, в ней спрятана иная сила или что-то ещё.
Странно: в Городе остались мои родители, родной брат – о них я вспоминаю совсем редко. Хотя какая разница? Ясно одно: я уже никогда не вернусь обратно.
I I I
Вот и подошла к концу моя жизнь.
Мне 104 года. 76 насечек – столько лет провёл я в этом лесу, в доме, который строил Сиэд. Я звал его братом – так когда-то звала она.
Речь его со временем восстановилась полностью. Он рассказал, как был лесником, как спасался у кожевника и научился выделывать кожи. Про неё, про её детство. Как потом она сгинула. Как искал её несколько лет.
А 10 лет назад брат сгинул – ушёл как всегда, да не вернулся. Поначалу я ждал, пытался искать – всё напрасно. Так я остался один.
Иногда приходят звери. Сиэд лечил раненых, бывало, еле приползали, потом оживали и уходили, иногда возвращались с добычей или с детёнышами. Я лечить не умею. Просто сажусь рядом и глажу их – помогает. А людей я не встречал давно: сюда они не забредают, в такой глуши делать им нечего.
Теперь я умею всё сам, знаю лес – Сиэд постарался. Но так и не полюбил лес, как она – не смогла полюбить Город. Хотя с ней, может быть, полюбил бы и лес.
Но – уже не может быть.
Здесь ничего не меняется, кроме времён года. И я не меняюсь. Зачем?
Я по-прежнему разговариваю с ней. Она приходит. Только теперь в образах разных людей, иногда остаётся надолго. И мы разговаривает обо всём. Или просто молчим. Лишь об одном мы не говорим никогда – о том, с чем я не смог смириться. О том самом страшном, что развело нас, что заставило меня сбежать в лес.
Однажды она сказала, что может оставаться везде одновременно, со всеми, кто её ждёт и любит. Тогда я понял: она покинула этот мир. Но не покинула меня. «И ты так сможешь, - сказала она, - только не останавливайся, не держись ни за кого».
Пока я не совсем понял, что это значит. Но верю: всё произойдёт именно так. Не останется ничего, что разделяет людей. И она никуда не уйдёт. И никто не станет уходить.
Но это будет уже совсем другая история. А сейчас моя история закончилась.
Просто я очень устал...
***
Окажемся ли снова мы одни
В обители загадочных Миров,
Вне времени проваливаясь в дни
Из множества необретённых снов?
И кто мы – среди света, тьмы и звёзд?
И что соединило нас в одно?
И почему я знаю тот вопрос,
Который волновал тебя давно?
И отчего так радостно молчать,
Когда кругом не в тренде тишина?..
Вопросы не торопят отвечать,
Но пробуждают сердце ото сна.
* Эта история не вошла в книгу и публикуется здесь впервые.