Для ответа на этот вопрос вернемся к Воланду. Славить жертвенность, возводить ее в высшую добродетель заинтересованы исключительно те, кто имеет выгоды от жертв и в мире концепта «жертва-покаяние».
Одними из принципов христианской доктрины являются жертвенность Иисуса Христа, греховность самоубийства и необходимость покаяния и очищения. Если искупительная жертва Иисуса Христа за первородный грех Адама и покаяние логически закономерны, то почему самоубийство – такой тяжкий грех? Сам Иисус Христос говорил: «Кто душу свою положит за ближнего, тот спасен». Маргарита пожертвовала душой за Мастера – и они оба получили то, что получили, а ведь жертва Маргариты – жертва во искупление ее греха )предательство Мастера). Вспомним сцену Мастер, Маргарита и Воланд после бала: Воланд предлагает Мастеру различные варианты (позже повтор предложения на плато у Пилата), но Мастер отказывается от всего.
Мы предполагаем, что Мастер – это Иван Бездомный, частично осознавший провал своей миссии и задумавший самоубийство как искупительную жертву. Физически Иван сидит в больнице, духовно начинает догадываться, кто есть на самом деле. Ради этого пишет роман (и перевоплощается в Мастера) как раз о Понтии Пилате. Зачем? Чтобы разобраться во всем и в себе в первую очередь. Когда немного начинает понимать, в ужасе сжигает роман (парафраз моления «минуй чаша сия»).
Мастер выигрывает деньги в лотерею. Иисуса Христа искушали деньгами. Мастера – денежным выигрышем. Возможно, Иван Бездомный получил крохотный шанс сделать хоть что-то. Но он заперся и принялся ваять роман, который не был принят в печать.
Здесь чувствуется сам Булгаков. Творчество «в стол» - тягчайшая пытка для писателя. Как и зациклившееся на жертвенности человечество для Творца.
Маргарита возникает в жизни Мастера внезапно, но строго синхронно с перипетиями его романа. Она же спасает отрывок из романа, тот, где «черная туча, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город».
Слабые, сломленные люди ищут в самоубийстве выход из круга, как им кажется, неудач. Намеки на самоубийство Мастера есть в романе, но они очень нечеткие. Зато Маргарита –очень четкая. И если Маргарита приводит Мастера к смерти духа, то она и есть сама Смерть. Смерть, влюбившаяся в роман, посланная Воландом и вернувшаяся, в итоге, к Воланду.
С момента знакомства Мастера и Маргариты начинается игра Мастера со Смертью. Сначала Смерть – желанна, затем, если самоубийца не приводит свой замысел в исполнение или таковой не удался, суицидальные мысли отступают, но могут и вернуться. Смерть становится привычной, желанной, в мыслях о смерти самоубийца черпает силы и – нередко - вдохновение. Бегство от реальности к смерти, трусость, - типичное поведение жертвы.
И, конечно, князь мира Жертв Воланд может проводить бал только со Смертью в качестве королевы бала. Не случайно Маргариту «вычисляет» демон смерти Азазелло, а пленяет ее своими выстрелами хлодный убийца Абадонна. Воланд показывает Маргарите свой волшебный земной шар и поражает ее воображение смертями. Разумеется, смерти приятнее созерцать трупы. Вспомним, как комментирует Воланд убийство матери и ребенка, кадры которого показал волшебный шар.
На балу Маргарита ублажает, в числе прочих, и самоубийц. Бал завершается убийством барона Майгеля, чью кровь пьет Смерть.
Смерть не может быть героиней романа. Поэтому Маргарита появляется только в узловые моменты и отмечает свой путь смертями. В финале она манит и земную оболочку Ивана Бездомного, но тот все же сохраняет в себе какие-то остатки силы, и Смерть не может забрать его. В ожидании этого момента вторая ипостась Ивана Бездомного, духовная – Мастер, - остается оттачивать свой талант в царстве смертного сна. Пока Иван и Мастер не поймут, как совместиться и свершить требуемое. Без Маргариты.
Не случайно в сцене после бала Мастер просит Маргариту оставить его, а Воланд цедит сквозь зубы «не думаю». Не случайно Воланд озабочен состоянием Мастера больше, чем должен князь жертвы. В данном случае, Воланд превысил свои полномочия и его озабоченность понятна.
В сцене на крыше следует расплата за превышение полномочий, - к Воланду послан Левий Матвей. Разумеется, если верно то, что Иван Бездомный и Мастер – ипостаси (реинкарнации) Иешуа, их судьбу могут решить только силы света, то есть, в данном случае, сам Иешуа. Только после согласования с Левием Матвеем Воланд получает право и возможность действовать по отношению к этим двоим. (Заметим, Ивана Бездомного, ставшего Иванушкой, он оставляет в покое).
Показательный обмен фразами Воланда и Матвея. «Я не раб, я ученик», - слова Левия Матвея. «Мы говорим разными словами об одном и том же», - успокаивает Воланд. Всплывает тезис о покорности, послушании, еще один базовый принцип христианской догмы. Рабство и учение – ипостаси покорности, покорность и бегство от реальности – маски трусости, порождаемой страхом. Замкнутый круг. «Он не то пишет», - с горечью констатирует Иешуа в романе.
И краткий философский спор о тени. Круг замкнулся, жертвы принесены и приняты, петля времени мира жертвы вышла на новый виток, открыв следующий цикл.
Когда приблизится новая точка выхода? Булгаков дал точный ответ на этот вопрос. Когда появятся тачпады. Воланд перед балом баловался именно такой штукой. Планшет то был или еще неведомый нам гаджет, неизвестно, но первые тачпады уже успели «состариться». Значит, мы приближаемся к точке выхода из петли. Приближание к точке выхода делает невозможное возможным, невероятное – реальным и неведомое – зримым и осязаемым.
В какой ипостаси вернется Иешуа, Булгаков нам не намекнул. Не успел…
P.S.
А что же Понтий Пилат? Он за что заключен на каменном плато? Пилат, повторюсь, умудрился пройти между добром и злом. Он струсил, но он же и понял. Многое понял, не случайно в романе подчеркивается, что он сын звездочета. Но – не все. Все изложил в романе милосердный Иешуа. Именно роман, прочитанный Пилатом, освободил его от терзаний. Именно роман о Пилате разомкнул один из циклов в петле времени. Если бы Пилат был наказан, он бы стал жертвой. Пилат получил воздаяние, но не наказание, соответственно, жертвой не стал. Пилата освободил измученный земным воплощением в Москве 30-х годов Иешуа-Мастер знаменитой фразой: «Свободен! Свободен! Он ждет тебя!»
Если бы Пилат был злодеем или «крестным отцом» Воланда,или Сталиным, он, носивший белый плащ с кровавым подбоем, сменил бы его на черный с кровавым подбоем. В черном плаще с алой подкладкой был Воланд. Значит, Пилату удалось в мире на крови сделать или понять нечто такое, что очистило его хотя бы частично.
Что именно? Мы предполагаем, Пилат, заключенный на плато, осознал ценность свободы, которую, в итоге, и получил. Свобода – частичная антитеза покорности, послушанию, смирению и самоуничижению. Булгаков опровергает эти тезисы христианской доктрины, превратившиеся в инструменты покорности и закабаления, прежде всего, духовного. В финале романа Пилат и Иешуа беседуют на равных. Подчеркиваю – на равных. Так как, оба – свободны.
Мастер за свое самоубийство получил Смерть в качестве сиделки и забытье. Он отыграл свое и пока что не нужен. Иванушка иногда вспоминает о нем и – да! – конечно, думает о смерти. Но смерть привязана к Мастеру и до срока забрать Иванушку не может.
Каждый получает то, во что он верит. Таково умозаключение Воланда, попытавшегося, в свою очередь, сыграть роль Пилата в Москве 30-х годов, сменить черный плащ на белый и потерпевшего поражение, лишенного свиты и частично нейтрализованного.
Но до царства света и добра еще далеко. Мы предполагаем, неизвестный или ненаписанный роман Булгакова «Золотые грифоны» - о будущем, о прорыве из петли времени, в котором был бы изображен Новый Иерусалим и центральной фигурой стал бы Иоанн Златоуст в современном исполнении. Если «Роковые яйца» трактовать как парафраз первой книги Бытия, «Мастер и Маргарита» - парафраз Евангелия, то следующим неизбежно должен был стать «Апокалипсис».
Поэтому Булгаков заперт в серой комнате и, поджав под себя ноги, скрывает сафьяновый портфель с новым романом. Не покорился, не сломался, как Мастер, и не сошел с ума, как Иван Бездомный. Он просто ждет.
ноябрь 2017 года