Тропинка вдруг оборвалась перед могучей елью.
Светлана удивилась, огляделась и прорвалась сквозь кусты за ель, приподнимая её тяжёлые лапы.
За деревом открывалась большая ложбина. Камни-валуны вокруг неё обросли мелкими кустиками и с высотой переходили в массивные древние уступы скал.
Противоположная сторона ложбины расширялась и была более пологой.
"Что это там?" - не удивилась, а вздрогнула Светлана.
Это было старинное заброшенное кладбище.
До ближайших деревень далеко. Не их это кладбище... А чьё тогда?..
Светлана не была настолько любопытной, чтобы спускаться в ложбину. Холмиков могильных уже не существовало, из земли торчали столбики, как огрызки карандашей, они уже не имели крыш, под которыми бы угадывались стёртые ветрами и дождями иконки, как положено у старообрядцев.
Светлана приехала ненадолго, к тёте, Клавдии Ивановне.
Та была очень рада гостье. Она уже жила одна, похоронив почти столетнюю мать и мужа.
С мужем они были бездетными. Тихо жили, много работали. Истово молились старинным потемневшим иконам, в золотых окладах.
На столе для милой племянницы уже стояли любимые ею с детства лакомства: пареная калина с сахаром, свекольный квас, солёные грибочки с картошкой и укропчиком.
И пирог с малиновым вареньем!
Пельмешки были тоже припасены, хороший кусочек сливочного масла только что сбит, и молоко холодное уже на столе, с толстым слоем сливок.
Светлана с трудом отодвинула щеколду на воротах, вошла в полутьму крытого двора.
Клавдия Ивановна, услышав её шаги, спешно открыла дверь. Улыбка на её лице сменилась выражением тревоги, когда она посмотрела на Светлану. Но немой вопрос в глазах оставался до тех пор, пока племянница сама не начала рассказывать...
- А, - облегченно улыбнулась Клавдия Ивановна, - это ты набрела на самое первое кладбище наших предков. Поди, на Сокольем камне стояла, он сразу там, за старой-престарой елью. Где тропа обрывается. Разве тебе никто из наших о кладбище не рассказывал?
Светлана покачала головой.
Тётя начала накрывать стол.
Дверь без стука отворилась, и вошла пожилая женщина. Серые волосы выбились из-под платка, пронзительные голубые глаза уставились на гостью.
- Здравствуйте, - сказала она нараспев. - Чтой-то не узнаю. Ктой-то?
- Да Света же, - засмеялась тепло Клавдия Ивановна.
Она опять засветилась от радости, что в её одиночество заглянул любимый лучик - племянница. И имя ей когда-то посоветовала дать тётя. Молодые родители девочки-первенца не были против.
- Светка, значит, - вспомнила пожилая. - А я Авдотья, помнишь меня?
- Ну, да, - улыбнулась Света. - Вы же в хоре с бабушкой моей пели. По Золотому Кольцу с хором своим на теплоходе плавали.
- Да-а, - с удовольствием протянула Авдотья, отпив из кружки горячий чай. Она оглядела стол, уставленный, как на праздник.
- Какими нас пирогами тогда угощали повсюду! - вспомнила она. - Молодая я тогда была, стеснялась есть, а надо было - от души! Клав, - вдруг сменила она тему разговора, - ты ещё не знаешь, видно, что случилось, а?
- Что? - спросила Клавдия Ивановна.
- Да Василька Боброва убили. Без головы нашли.
Клавдия Ивановна расширила глаза, приложила ладони ко рту и стала часто качать головой.
- Ты ведь не знаешь Бобровых, - повернулась Авдотья к Светлане.
Та неопределённо пожала плечами, а Авдотья, как будто Светлана задала ей вопрос, стала объяснять:
- Жили муж с женой, Бобровы, а детей у них не было. И ходили они мыться в баню к Васильевым. Каждую субботу. И вот, наконец, жена Боброва забеременела и родила двойню, мальчишек. Копии Васильева! Смоль! А Бобров сам был белобрысый, Царствие им всем небесное!
Светлана и Клавдия Ивановна слушали её, ожидая развязки.
- Ну, мальчишки те оторви да брось были сызмальства, - продолжала Авдотья, заправляя свои серые волосы на висках под платок.- Бобров терпеливо крест нёс, весь свой век. И мать их молчала больше. Гришка-то, один из них, женился да уехал из села. А Василёк-гуляка остался. Без головы нашли. Пока никто ничего не знает. Его в город забрали...
- Да ладно вам, - рассердилась вдруг Светлана. - Мы завтра с тётей на кладбище пойдём. А я сегодня по лесной тропинке далеко ушла и увидела старинное кладбище.
Авдотья ахнула, всплеснула руками:
- Так там Василька и нашёл наш егерь, под самым Сокольим камнем! И головы у него уже не было!
Клавдия Ивановна, мельком взглянув на племянницу, спросила Авдотью:
- Когда Василька нашли? Вчера?
- Да нет! - возбуждённо воскликнула Авдотья. - Сегодня, только что. Собака егеря привела его к Васильку. А тот без головы! - повторила она.
- Ну, хватит, - остановила её Светлана. Она вдруг поняла, что была на Сокольем камне в то время, когда Василёк лежал где-то у его подножия. "Хорошо, что я не спустилась в ложбину,"- подумала она.
У Авдотьи больше новостей не было и она засобиралась домой.
- С нами пойдёшь завтра на кладбище? - спросила Клавдия Ивановна.
- Что-то неважно я себя чувствую, - ответила та, уходя, - вот как из-за Василька расстроилась...
Клавдия Ивановна тихо вздохнула, согласно кивнув головой.
Убрали со стола, помолились и легли вместе на широкую кровать, бывшее супружеское ложе тёти и дяди.
- Тёть, спой мне про фею, - сказала в темноте Светлана.
- Про фею? - не сразу поняла Клавдия Ивановна. - А-а, волжскую...
И она запела негромко, тоненько. Голос её то и дело срывался, потому что лежала пожилая женщина на спине. Светлана тоже лежала на спине, смотрела на большую полную луну за окном, подпевая тёте.
Когда подошёл последний куплет песни, обе ещё повысили свои голоса и с вызовом пропели невидимым слушателям:
"А вы на земле проживё-ё-те,
как черви слепые живу-ут,
и сказок про вас не расска-а-жут,
и песен про вас не спою-ют".
- Тёть, - сказала Светлана, вдруг порывисто встав с кровати. - Я что-то знаю!
Она побежала к двери, стала шарить ладонью выключатель на стене.
Электрический свет заставил обеих зажмуриться.
Клавдия Ивановна приподнялась на локте и выжидающе смотрела на племяницу.
Та побежала на кухню, но уже через минуту вернулась, держа что-то в кулаке.
- Вот! - раскрыла она ладонь.
И Клавдия Ивановна увидела толстую серебряную цепочку, сгрудившуюся в руке племянницы. Та стала пропускать цепочку между пальцев, сжала их, когда уже последние звенья пытались ускользнуть, и в центре ладони остался крупный серебряный крест.
- Я поднимала нижнюю лапу ели, когда с Сокольего камня возвращалась на тропу, а на лапе эта цепочка с крестом висели...
Тётя задумчиво смотрела на крест и цепочку.
- Неспроста это, - сказала она наконец.
- Неспроста, - эхом повторила за ней Светлана.
- Пойдём к иконам, помолимся, - сказала Клавдия Ивановна.
Когда снова легли в постель, Клавдия Ивановна прошептала:
- В часовню завтра надо пойти и всё рассказать наставнику. Крест святой указал, где голова Василькова.
В ту ночь для обеих не сон был, а тяжёлое забытьё.
А наутро сделали, как решили.