Нелька вполне соответствовала своему сонорному имени: была от природы беспрекословно послушна, почти покорна.
Чувства свои Нелька расценивала как дар неба, потому не обсуждала их даже с собой.
При таком восприятии жизни случился ранний брак.
Брак был продиктован абсолютной взаимной любовью и предельной преданностью обеих сторон.
Но новая чужая семья заподозрила в Нельке оккупантку: хитрит, внедряется? Ну нельзя же быть такой наивно-честной.
Брак рухнул, а любовь продолжалась, даже приобрела какие-то дополнительные ярко-трагические краски.
Нелька вязла в своём чувстве, как пчела в собственном мёде.
Перепачканная мёдом первой любви, она липла к другим -чужим - низким и даже гадким, как к своему.
А им, чужим, Нелька казалась приторной и притворной.
Она не нравилась гадким: им своих подавай.
Отвергнутая всеми, Нелька сосредоточилась на материнстве.
Материнская любовь путалась с абсолютной: Нелька требовала от сына недетских соответствий.
Будь честный, взрослый и негадкий!
Ребёнок старался - и вырос без отца - отличным отцом.
А Нелька в возрасте юной бабушки обрела утраченную абсолютную любовь.
И сменила фамилию!