Гадалка Октанта готовила зелье: собрав очередную порцию свежих экскрементов куриц и коз, она смешивала их с отваром заготовленных летом трав и грибов. В дверь постучали, и на пороге появился Растабан. Стряхнув снег с обуви и плаща, он прошёл на кухню- резкий неприятный запах заставил его остановиться и зажать нос рукой.
- Октанта, почему привортное зелье такое отвратительное?- спросил он. - И как можно не заметить его в пище или вине!
- О, здравствуй, Растабан! Я не ждала тебя сегодня.- ответила Октанта. - Как видишь, очень много работы: готовлю очередную порцию впрок, думаю на зиму хватит. Зелье сейчас не в ходу, чаще обращаются за предсказанием. Время смутное, жители опасаются за своё будущее и спрашивают у звезд , как им поступить в разного рода жизненных ситуациях.. Проходи, я, кажется, знаю за чем ты пожаловал.
- Давай, уйдем отсюда, в комнату!- сказал, морщась, Растабан.
- Хорошо, - согласилась Октанта, убавив огонь под большим котлом.- Этот запах потом будет не заметен - ароматные травы придают зелью особый шик, что приятнее вина и вкуснее конфет.
Гадалка заискивающе улыбнулась, яркий румянец на её щеках освежал круглое лицо, придавая ей обаяние и говоря о силе и здоровье организма. За последний год она заметно растолстела;гостеприимство и радушие все ещё оставались положительнами чертами её характера: каждого гостя она принимала с уважением и была не прочь поболтать и посплетничать, тем более, что большинство не приходили просто так, а чаще по делу, и её сундучок все больше и больше заполнялся драгоценностями. В тускловатом свете её глаз ощущался колкий и едкий огонёк, чего раньше не наблюдалось, и частые посетители предпочитали не встречаться с ней взглядом, а смотрели куда- нибудь в сторону или на свои ноги.
Растабан сел в кресло, выдвинув немного вперёд тяжёлый дубовый стол; он был высокого роста, и ноги под столом не помещались - вставать и отодвигать стул ему не хотелось, сегодня он плохо спал и любое лишнее телодвижение отдавалось болью в шее и голове. Последнее время Растабан был раздражителен и чувствовал каждую клеточку своего тела- тупой, ноющей болью она отзывалась в нем, чего раньше никогда не наблюдалось. Он давно уже не ходил к Водолею за Водой жизни, хотя Хранитель Священного колодца никому не отказывал, даже сектантам.
" Как солнце светит на праведных и не праведных, так и Воду жизни я буду давать всем, кто ко мне обратится"- говорил он. Октанта иногда приходила к Водолею - он смиренно шёл к колодцу и протягивал ей чашу с водой со словами: " Слава Великому Создателю!" Гадалка отводила взгляд от его проницательных глаз и покорно благодарила Водолея. Иногда она просила Кассиопею поделиться с ней водичкой.
Растабан по своей гордости избегал Великого мудреца и его колодец, чаще он обращался к Октанте, которая делала для него какие- то снадобья- от них у него временно наступало облегчение. Сейчас перед ним стояла большая чашка, испускающая ароматный дымок смородины и липы. Растабан глотнул спасительный напиток и почувствовал горчинку от зверобоя.
- Ко мне приходила Кассипея, - сказала Октанта. - Она интересовалась судьбой Ориона- я сказала, что он любит другую женщину, как ты и велел мне.
- Ты радуешь меня, моя верная Хранительница! - торжественно сказал Растабан.
Травяной напиток начинал действовать- это было потогонное средство, расслабляющее мышцы и повышающее настроение. Растабан довольно улыбался и щурил глаза, как тигр после сытного обеда, его длинные красивые пальцы ритмично барабанили по столу в такт какой- то мелодии, которую он напевал про себя. Гадалка не сводила с него с него глаз, пытаясь понять о чем он думает и что сейчас скажет. Ей нравилась эта игра, которая была частью прибыльной профессии - Октанта была хорошим психологом больше нежели гадалкой, что помогало ей не предсказывать будущее, заглядывая в некий иллюзорный мир, а предугадывать шаги Хранителей, характер и психологию которых она изучила за тысячу лет. Конечно, иногда она ошибалась, но и здесь был тонкий психологический ход- те, кто к ней обращался, не знали, как поступить в будущем и, получая готовый ответ, они подстраивали свою жизнь под предсказания. В любом случае гадалка оказывалась в выигрышной ситуации, и её ещё никто не назвал шарлатанкой. Единственно , кого она не могла просчитать и " ращелкать"- это была Унукэльхайя. Какие цели преследовала женщина- змея и что скрывалось в её сердце, Октанте было не понятно, и когда Унукэльхайя пришла к ней за приворотным зельем, ворожея даже не поняла для кого оно предназначалось.
- Ты думаешь, Кассиопея поглотила наживку? - спросил Растабан.
- Про Хранителей, которые верят в Великого Создателя очень сложно что- то прогнозировать.- ответила Октанта. - Я постаралась посеять в её душе сомнение и поняла, что ты тоже над этим поработал, рассказав ей о своём видении мира. Если Кассипея вступит в наши ряды- она точно будет твоя. Могу тебе сказать, что она была очень расстроена и сейчас избегает общения с Орионом.
- Хорошо, Октанта, я понял ход твоих мыслей. Думаю, время будет на нашей стороне.
Растабан попращался и вышел на улицу.