Лето…
Оттого оно и зовется красным, что ни днем, ни ночью от него нет покоя. Днем солнце тебя испепеляет, а ночью наступает страшная духота, что и дышать нечем. Кожа становится липкой до омерзения, что резко снижает количество естественной близости мужчин и женщин. Да и мозги просто плавятся. И только желудок постоянно требует жидкости, чтобы не допустить полного обезвоживания организма.
Семьи, в этот период жизни, мгновенно распадаются. И каждый ищет себе место попрохладнее да поуютнее.
Слава облюбовал себе полку в бане. Матрасов набросал, двери настежь пооткрывал… А из вентиляционного окна сквознячок продувает. В общем, жить можно.
Антонина, спустив с привязи цепную собаку, не стала искать заоблачного счастья. Избавившись от клейкого ярма, она распахнула окно и в костюме, не сегодня родившейся Евы, улеглась на широченную кровать, прикрыв наготу тонкой тюлью. Широко раскинув ноги, руки и все остальное, Тоня крепко и спокойно уснула.
Вдруг, среди ночи, что-то толкнуло ее изнутри. Она открыла глаза. В пару метрах от нее стоял молодой парень. Как он сюда попал, было не ясно.
И собака по двору злющая бегает.
На кухне горел свет.
И что самое интересное - испуга не было.
- Что ты тут делаешь? - спросила она.
- Позвонить можно?
- А сколько времени?
- Два часа.
- Действительно, самое время для звонков, - хмыкнула Антонина, - Как ты, вообще, сюда проник? И чего собака тебя не порвала. Даже ведешь себя так, будто здесь бывал не первый раз.
- Я через забор.
- Отвернись, я оденусь.
Через минуту Тоня была уже в халате.
- Вот телефон. Звони, - уселась она на стул, внимательно разглядывая своего нежданного гостя. Это был высокий симпатичный парень, лет девятнадцати, в джинсовых шортах и темной майке с большими вырезами под мышками. Светлые волосы спадали на лоб. Он Антонине знаком не был, но где-то она его уже видела.
- А вы не могли бы выйти, - неуверенно спросил он.
- Может еще будут какие пожелания?
- Извините, - молодой человек начал крутить диск. К телефону длительное время никто не подходил.
- Але, Максим, это Степан. У меня беда. Машина села на брюхо в песке. Выручай. Нужен трактор с длинным тросом.
В телефоне что-то долго говорили.
- Макс, сходи к дяде Мише. Скажи, что если вытащит, пять тысяч даю.
Степан опять долго слушал.
- За детским лагерем вашим… Поворот там… С девчонкой приехал и увязли. Мне ее, кровь из носа, к утру надо довезти до дома. Замужем она. И вдобавок не местная. Как назло, у нас обоих телефоны разрядились. Я у лагеря его ждать буду. А она в машине сидит, караулит. Пожалуйста, Максим. Век буду тебе благодарен, - он аккуратно повесил трубку, - Спасибо вам, - повернулся он к Антонине, - Извините.
- А ты чей?
- Это не так важно. Я пойду.
- Подожди, я хоть собаку привяжу.
Антонина вышла, примкнула цепью своего ненадежного охранника. Из бани доносился богатырский храп.
Парень вышел через калитку и еще раз поблагодарил хозяйку.
- Вот ты ночью спишь, а я от себя провожаю молодого человека, - рассказала она утром всё мужу. В ответ получила лишь ухмылку.
- Это всё тебе приснилось! Не мог Мухтар пропустить чужого. Он бы его порвал в клочья. Сходи к невропатологу, а лучше к психиатру.
- До чего непробиваемый человек! Ему говорят одно, а он твердит другое. Чурбан неотёсанный! – обидчиво пробубнила Тоня.