Змеиная ворожба

               
На кого беда насторожена,
На меня любовь наворожена.
Все людские беды порожние
Я легко обовью кругом.

Обращусь под лесными взглядами.
Чешуя мне станет наградою.
И под гибкие кольца прятана,
Возродится моя душа.

Отшепчу слова заговорные,
И гадюкой скользну проворною,
Нет возврата в прежнюю сторону.
Лишь болотный шум камыша...

  С детства Настасья росла необычной - леса совсем не боялась, даже ночного….  Так и тянуло её уйти ото всех в уют тёмных еловых веток. Мать тревожилась, что девочка заблудиться - вокруг их деревни в три стороны на многие вёрсты простирались дремучий лес  да болота. Однажды, Насте тогда едва-едва исполнилось десять, она отстала от подруг и не вернулась к закату. Остаток дня и вся ночь ушли на поиски, под утро девочку нашли спокойно спящей на небольшой поляне в глуши, совсем близко от Змеиного болота, о котором ходили нехорошие слухи. После происшествия родители и вовсе старались не оставлять дочку без пригляда.

  Время шло, Настя выросла, теперь часами пропадала она в чащобе, собирая ягоды и грибы, и всегда одна. Первая  красавица на всю округу: гибкая и высокая,  с большими зелёными глазами,  с тугой чёрной косой змеёй вившейся по спине, девушка ровно не замечала восторженных взглядов парней - однолеток. Часто, словно завороженная,  замерев у окна, смотрела она в сторону леса отрешённым взглядом, словно пыталась разглядеть за деревьями что-то, известное только ей.

- Не на доброе дело, Наталья, твоя дочь в лес наладилась! – говорили матери старухи. – Змеиной любви ищет!

- Да ладно, вам, сказки это… она просто любит лес…, а он её… - то ли их, то ли себя уговаривала женщина.

    Правы оказались деревенские бабки. Настал день - Настасья пропала…. Искали, конечно, аукали, но без толку - исчезла с концом. Только Наталья чувствовала – жива дочь и сговорила мужа съездить к знахарке на таёжную заимку. Рассказывали, будто ворожея легко потери находит, хвори любые отговаривает, да так же, как их дочь в лес ровно в гости ходит.
Мать представляла себе сгорбленную столетнюю бабку, а дверь на стук открыла молодая улыбчивая женщина, Наталья с мужем увидев её просто к месту приросли: это была их дочь… но лет на десять старше…

   Галина, так звали ведунью, подождав, когда столбняк у её гостей пройдёт, пригласила их в дом. Выслушав просьбу, помрачнела, но ворожить не отказалась, пожалела родителей. Велела привести кое-что из дочкиной одежды, да в деревне обо всём помалкивать. Вернуться наказала в ночь полнолуния, а про плату за ворожбу и не думать. В назначенное время Галина, вновь встретив гостей, провела их горницу, приняла из рук матери Настины вещи и начала ворожбу. Чем дальше шло гадание, тем мрачнее становилась ворожея. Уже далеко за полночь, обряд закончился. Галина, молча, зажгла пару обычных свечей достала три чашки, запарила и налила  травяной чай. Села, посмотрела в глаза матери, отвела взгляд и вздохнула:

 -Дочь ваша жива, но случилось, то чего я боялась, то, что хуже смерти. Она обращена… Наверняка вы слышали старое предание о болотном змее – волхве, тут его каждый ребёнок знает. Так вот… не сказки оно - правда. Никому не рассказывала, вам придётся – общая у нас беда… -  Женщина распустила ворот ситцевой кофты… От шеи вниз к груди, тело покрывала, переливающаяся в неверном свете свечей змеиная кожа…

***

  Настасья быстро шла по узёхонькой тропке. Громадная белая Луна висела прямо над макушками елей и давала ей вдоволь света, несмотря на плотный полог леса. Душа девушки словно до краёв наполнилась лунным серебром. Чаща звала, как друг, как родной дом уютный и безопасный, где тебя ждали уже много лет. Девушка сорвала травинку, и помахивая ею начала напевать, она чувствовала себя особенной и точно знала впереди ждёт чудо доброе и светлое. То ли любовь, то ли радостное волшебство.

    Большая часть пути осталась позади, деревья расступились, впереди лежала сухое болото, то самое что местные называли Запретными, куда боялись заходить уже много лет. Легко прыгая с кочки на кочку, словно хаживала здесь сотню раз, Настасья шла дальше к заветному месту, не замечая лёгкого шуршания в траве у ног. Всюду между кочек, чёрной живой водой, искрясь под Луной шевелились гадюки…

 Вот оно… девушка увидела небольшой холмик, вокруг которого  кольцом обвилась огромная змея… страшно не было, напротив - странные золотые глаза так и тянули к себе.  Гадюка высоко подняла голову и, не мигая, смотрела на Настю, быстро трогая воздух языком. Когда дойти оставалось буквально пару шагов, стало различимо мерное шипение, звучавшее словно монотонное пение. Воля жертвы растворилась в змеиной песне, девушка торопливо преодолела остатки расстояния и быстро наклонилась, глядя в самые разломы зрачков.
Дальше было падение, долгое счастливое падение в потоке жидкого змеиного золота…

  Едва рассвело, Настя  очнулась от забытья,  роса странно холодила кожу, захотелось, коснуться себя рукой… Девушка попробовала и не смогла, она приподняла голову, оглядела себя, невольно закричала от ужаса, но из горла вырвалось только шипение.

***
  Тихий стук в дверь разбудил Наталью часа в три ночи, плохо соображая спросонья, женщина вскочила с кровати, набросила поверх сорочки шаль и, не размышляя, распахнула дверь… На пороге стоял красивый незнакомец-брюнет, со странными отливавшими в лунном свете золотом глазами. Незнакомец улыбнулся и сиплым, чуть свистящим шёпотом произнёс:

-Доброй ночи, хозяйка…

От его взгляда и звуков голоса, на Наталью навалилось странное оцепенение… В себя она пришла только к рассвету и тут же растолкала мужа и они вместе отправились на заимку к ворожее.

Входите, - коротко сказала Галина и поскорее прикрыла дощатую дверь. «Приходил?» - Обратилась она к Наталье, та в ответ лишь коротко кивнула… «Всё сделали, как я велела?»

- Да, матушка… Волос свой в красный Настасьюшкин платок твоей наговоренной серебряной иголочкой вшила, да на видное место в горнице кинула. Взял бездушник проклятый, взял и унёс. Глаза у него змеюжьи и говорит, ровно шипит… Гадюжило поганое.

- Хорошо… А иголочку потом в притолоку воткнула? – Наталья снова лишь кивнула в ответ, а ведунья продолжала: «Теперь он к вам войти не посмеет, но у дома кружить станет,  после заката за околицу - ни ногой. До нового полнолуния он окончательно не переродится, у нас ещё есть время… Зелье стану варить оборотное. До свету у меня посидите и, айда. Я, всё приготовлю, и знак подам, голубка белого пошлю, вы уж не проморгайте… И, чтоб из точки в точку исполняли мои слова, иначе не удержите душу дочкину!»

Медленно-медленно росла ночами Луна, Наталья маялась тяжким ожиданием… Не раз и не два  виделись ей страшные золотые глаза… То меж прутьями плетня, то в кустах дикой малины подле двора. Может и блазнилось от тревоги или страху, а может и, правда, ходил вражина кругами, приглядывался да выжидал, чуя, что только родная кровь способна чары порушить да помешать ему, окончательно стать человеком.

Галина же тем временем творила зелье… Уже больше десяти ночей  в маленьком оконце горел свет… «Я на лунную водицу нашепчу, заговорные летучие слова… Обернуть лихую пагубу хочу,  буде душенька свободна да жива… Не гадужья кожа девице к лицу, а расшитый алым шёлком сарафан, вьётся тропка ко родимому крыльцу, разрывая наговоры и обман…» Она что-то толкла в ступке и кидала в небольшой чугунок, постоянно поддерживая под ним огонь, изредка позволяя себе отвлечься на краткую дрёму или нехитрую трапезу,… Наконец, перед рассветом пятнадцатого дня ворожея дала вареву закипеть, густая пена золотого цвета поднялась высокой шапкой и тут же осела, на мгновение, озарив комнату таинственным сиянием. Галина, сняла готовое зелье с очага, поставила на стол, укутав в белоснежную холстину, вышитую колдовскими символами…Ещё пять дней отвару полагалось набирать силу…

Белая голубка прилетела аккурат на зорьке двадцать первого дня,  села на наличник, стукнула клювом в раму и заворковала… Наталья, спавшая последнее время вполглаза, живо соскочила и распахнула оконце, впуская крылатую гостью.
Уже к полудню Настасьины родители добрались до заимки,  хозяйка ждала их с маленьким узелочком в руках… На болото отправились только женщины, вышли засветло, чтоб опередить змея.
Ворожея высматривала в сухой траве только ей понятные следы и приметы. Она шла,  разбрызгивая впереди себя настой змеиной травы – вероники. Несколько цветочков её она сунула в башмаки себе и спутнице,  велев не бояться, ползающих под ногами змей… Женщина, шагала к логову так уверенно, точно только вчера побывала тут… Наталья не решалась нарушить тишину, кто знает, какие горькие воспоминания будили здешние места в душе ворожеи. День сонно клонился к закату, когда они вышли к поляне. Галина щедро полила вероникой куст подле заветного холма, они спрятались и принялись ждать.

Темнота в лесу наступает  быстро,  солнце ещё не успевает полностью скатиться за горизонт, но деревья уже укрывают опушки от его прощальных лучей.  И едва последние отблески вспыхнули  и погасли, лизнув корни деревьев, в небе воцарилась огромная белая Луна.  А вместе с ней пришёл змей…
Странно, хоть они и вглядываясь в темноту, но таки прозевали его появление… Золотые глаза колдуна отражали свет Луны. Змей огляделся, поднял лицо к небу и запел… Не прошло и минуты – трава вокруг точно ожила, отовсюду, тихо шурша, на голос волхва сползались гадюки. Песня звала и завораживала. Наталья неожиданно почувствовала непреодолимое желание  покориться судьбе, мысли о спасении дочери почти покинули её, но к счастью ведунья успела зажать ей уши ладонями. Ровно в полночь, волхв неожиданно прервал пение и гортанно выкрикнул несколько слов на каком-то диком зверином языке. Он приветствовал ту, ради которой вернулся сюда в новое полнолуние. На холме, мерно покачиваясь на хвосте, стояла тоненькая изумрудно-зелёная змейка. Колдун выхватил из рукава красный платок, взятый в доме Настасьи, и набросил его на жертву, выкрикивая заклинания. Галина моментально вскочила и опрометью кинулась на выручку, на ходу вырывая пробку из склянки с оборотным зельем. Змей с шипением обернулся ей навстречу, из приоткрытого рта показался длинный раздвоенный язык. Но ведунья, ни секунды не мешкая, плеснула в него колдовским отваром, выкрикнув: «Змею - змеиное!».  Вторым взмахом она  окропила платок, победоносно продолжив: «Человеку - человечье! Материнское тепло удержи душу родную!» Под раскинутым платком проступили очертания человеческой фигуры. Девушка, застонав,  шевельнулась, а тело злодея начало вытягиваться и извиваться, падая в траву. Наталья, не взирая на строгий запрет не встревать, бросилась вслед за ускользающим обидчиком и исхитрилась ухватить врага за скользкий хвост, но радость её оказалась недолгой -  рука, вдруг одеревенев, начала покрываться чешуёй…Подбежавшая Галина, вырвала змеиный хвост из онемевших пальцев и плеснула на них остатки волшебного отвара, на собственное же спасение снадобья у ведуньи не осталось… В считанные секунды превратилась она в крупную болотную гадюку, переливчато-бронзового цвета. Чёрный змей, хотел, было укусить Наталью, но обращённая змея преградила ему дорогу. Они свились в плотный клубок, борясь и жаля друг друга.  Через пару минут бой окончился… Колдун, издохнув, исчез, оставив на земле чёрный след из сажи, а змея-Галина едва успев, глянуть в глаза Наталье укоризненным взглядом рассыпалась снопом золотых искр.

В тоже мгновение, из-под кочек стала сочиться вода, грозя затопить сухое болото. Наталья, не помня себя, подхватила полуживую дочь, наскоро завернув её платком, и поспешила убраться с гиблого места…

Примерно через месяц Настасья, к радости родителей, окончательно пришла в себя, правда, она не помнила того, что произошло с ней в лесу… Люди в деревне пытались приставать с расспросами, но Наталья строго окоротила любопытных, а через полгода она и сама уже сомневалась – произошло ли это на самом деле? Единственным сохранившимся напоминаем о той ночи, был красный платок, хранящийся, на всякий случай, на дне большого кованого сундука…

Мягкова Л 2014… январь.