начало повести :http://www.proza.ru/2017/04/11/2224
4
На крыльце уборщица вытирала последнюю осеннюю грязь – по утрам уже хорошо подмораживало, так что работы ей заметно поубавилось.
- Чего это она на нас так смотрит? – удивился Славка.
- Не знаю…, - ответил Платонов и, осмотрев свои сапоги, нерешительно поздоровался.
- Чего надо? – вместо «здрасьте» окинула солдат недобрым взглядом Головина, словно ткнула в их лица половой тряпкой.
- Нам бы учительницу…, - Платонов просил сознательно, стараясь не ввязаться в склоку. Этого ему сейчас только не доставало.
- По коридору направо, - буркнула уборщица, спускаясь с крыльца, - вторая дверь. И… ноги оботрите!
Под пристальным взглядом Головиной солдаты усердно тёрли подошвы, прежде чем войти в школу.
Учительницей оказалась молодая девушка, лет двадцати – двадцати двух, и жившим несколько недель в лесах да оврагах солдатам пришлось минуту собираться с мыслями, прежде чем удалось спросить карту.
- Но у нас почти ничего нет…, - вздохнула девушка, распахивая шкаф. Вот глобус, вот карта СССР… карта области. У нас же здесь только начальная школа, - вдруг стала она оправдываться. – И всё. Остальное - учебники…
Учительница для убедительности показала на содержимое шкафа рукой, и неожиданно для себя встретилась взглядом с Платоновым.
- Так нам как раз карта области и нужна, - принимая её поспешный взгляд, сказал Платонов, протягивая руку.
На секунду ей показалось, что солдат тянется не за картой, а к ней. К своему ужасу, Катя вдруг поняла, что не знает, что ей делать: то ли возмущённо отпрянуть, то ли броситься навстречу, а потому, густо покраснев, осталась на месте, прикрываясь развёрнутой картой Московской области. Платонов, словно его никогда в жизни не интересовало ничего другого, не торопясь рассмотрел карту, и аккуратно взял её у Кати.
- Самое оно! – радостно сказал он. – Географическая.
- Какая? – только новое, незнакомое слово смогло оторвать Славку от разглядывания девушки.
Впрочем, та, занятая совсем другим, не чувствовала к себе его пристального внимания, зато сработали навыки учителя.
- Географическая карта – это когда на ней изображены холмы и горы, реки, пустыни…
- Какие здесь пустыни? – Славка отвлёкся от Катиной фигуры и с удивлением посмотрел на неё.
Лишь сейчас заметив нос девушки, Славка стал терять интерес и к ней самой, и к рассказу о географии.
Однако, Платонов, наоборот, очень живо отнёсся к изучению карты, уточняя у учительницы, где они находятся сейчас, какова глубина местной речки, есть ли где брод. Едва же её указательный палец касался карты, как рядом с ним химический карандаш ставил отметку, а солдатская ладонь, стараясь точнее отметить место, оказывалась поверх учительской.
Первый раз, когда карандаш слишком быстро пометил карту, Катина рука дрогнула от неожиданности, и вместо точки получилась запятая со смешным, дрожащим хвостиком. Зато все остальные пометки были сделаны не спеша, аккуратно, точно.
Славка успел заскучать и, приставив винтовку к парте, смотрел в окно.
- А чего это у вас тут уборщица такая злая? – вдруг спросил он, увидев идущую по улице Головину.
- А? – спросили дуэтом Платонов с учительницей.
- Уборщица, говорю, чего такая? – не отвлекаясь от окна, переспросил Славка.
- Не знаю…, - чуть сконфужено сказала учительница, не отрывая взгляда от Платонова. – Но она раньше не была такой. Молчаливой – да, но не злой. А сейчас… сейчас она меня пугает… Дня три назад посоветовала вдруг уезжать, спасаться.
- Это она Вам правильно посоветовала, - глубоко вздохнул Платонов. – Очень даже правильно. Вам нужно было уехать. Война не женское дело.
- Как это не женское? А врачи, санитары, санинструкторы? – Катя восприняла слова Платонова как отказ, отречение, отповедь.
- Скажите, Вас как зовут? – спохватился Платонов: представившись ещё на пороге, он не дал учительнице и рта открыть, а сразу потребовал карту.
- Варвара, - неожиданно для себя ответила Катя и спохватилась. – Катя… Катерина… Андреевна.
Платонов лишних вопросов задавать не стал.
- Нет, Катерина Андреевна, война убивает женщину. После неё остаётся только мужик в юбке. И, наверное, нужно много времени, чтобы женщина снова стала собой.
- Платонов, а Вас как зовут? – спросила Катя. – А то представились тут как солдафон. Война и в мужчинах убивает мужчину. Остаются одни солдаты. Это, по-вашему, повод не воевать?
- Егор, - лицо Платонова расплылось в улыбке…
- Ну вот, наконец, и познакомились…
- Ну что, Вячеслав, делать будем? – спросил Платонов во дворе школы, вешая на плечо свою винтовку.
В их спины со школьного крыльца смотрели две женщины. Взгляд одной был наполнен радостью и тревогами жизни, взгляд другой был, наоборот, безучастен и мёртв.
- Надо в роту идти, - не дождавшись ответа, продолжил Платонов. - Где и кого искать, мы не имеем представления.
- Нет, - Славка резко повернулся к товарищу, - приказ помнишь? Найти карту, и одному - вернуться. Второму - найти штаб и доложить!
- Так где искать-то? На западе тихо…, на востоке с утра тоже стало тихо… Значит, фронт ушёл далеко. Если кто и остался, прячутся по лесам. Где ты их в лесу найдёшь?
- Найду…
- Слав!
- Приказ, Егор, надо исполнять.
- Если ты кого и найдёшь теперь, то пока с приказом сюда вернёшься, роты на месте не будет – или погибнем в бою, или ротный даст приказ идти на восток.
- Приказ есть приказ. Если найду до следующего вечера кого-нибудь, вернусь за вами. Нет, прибьюсь к другим. Какая разница, где воевать? Неси ротному карту, выполняй свой приказ, а я пойду выполнять свой. Кто его знает, чего ему в голову стукнет, когда мы оба явимся? Время военное, неисполнение и всё такое… Иди, - Славка внимательно посмотрел на Егора, затем твёрдо сказал, словно отрезал. - Ты свою часть выполнил.
- Ладно… думаю, сутки, или около того, простоим там, на дороге. Выходить будем, если немцы не заявятся сюда раньше, через деревню. Председатель обещал подхарчить, а это в окружении едва ли не самое главное. Если что, беги сразу сюда. Если и тут не застанешь, зайди к учительнице, я ей скажу, куда мы пойдём…
- До встречи!
- Подожди…
- Чего тебе?
- На вот…, - Егор не спеша снял с плеча свой сидор и, развязав, вынул небольшой узелок, - возьми… До смоленщины путь не близок.
- Ты это чего это, а? – стал запинаться Славка. – Чего удумал?
- Слав, - Егор сидел на коленях позади развязанного вещмешка, всё так же протягивая товарищу свёрток. – Ротному я скажу, что ты пошёл искать штаб… но ты ведь всё равно сейчас рванёшь в родное село, где у тебя мать да три сестры остались… Молчи, дурак. Я сам бы занял оборону в этой школе, чтобы возле учительницы. Но что могу я один, если вся наша рота не может, весь полк, вся Красная Армия? Только погублю её и всё… Если выходить будем через деревню, найду и заберу с собой, а ты… ты винтовку оставь, с собой не носи – всех своих погубишь… Лучше уведи их куда… На, держи, - Егор снова протянул руку. – Держи, пока даю!
- А сам-то как?
- Ребята не бросят, да и новый председатель обещал помочь. Он врать не станет – серьёзный мужик. На комбата нашего похож.
- Спасибо, - нехотя, сказал Славка, принимая свёрток. – Топать мне, действительно, не близко. Не забуду. Прощай!
- Иди, Слава, - вздохнул Егор, глядя на товарища. – Отговаривать не стану. Но вместе со всеми ты бы сестёр защитил лучше, чем в одиночку.
- Уже назащищался – посмотри, где стоим - Москву видно. Хватит, теперь сам защищать буду. Ты только ротному не сдай…
- Значит, ждёшь, что вернёмся?
- Не знаю…, - ушёл от ответа Славка, а Егору вдруг показалось, что не только сестёр торопится защищать этот молодой парень.
- Прощай, Вячеслав.
- Прощай, Егор.
И они, закинув винтовки на плечо, повернулись друг к другу спинами…
Егор Платонов заспешил в роту, а Слава Каплин, обождав, пока тот не скроется из виду, заложил крутой вираж по деревне, высматривая сохнущее на веревках бельё. В большинстве дворов были собаки, чуть что, поднимающие лай на всю деревню, и Каплин поначалу уходил от таких дворов, но когда собаки, гремя цепями, уже бушевали по всей деревне, понял, что бояться больше нечего и стал высматривать внимательнее. Через час у него было всё, что нужно. Даже старенькие сапоги он успел увести от крыльца. Великоваты, правда, но перед зимой это даже лучше…