Константин Лукьянович Стефановский деловито вышел из автобуса, проверил пиджак и брюки на предмет наличия следов пыли. Вроде бы чисто. Первый снег успешно тает, обдавая подошедших слишком близко к дереву или стене порцией холодных капель. А как ещё идти, если узкая дорожка идёт вдоль аллеи?
— Костик! -
Стефановский подпрыгнул от неожиданности.
— Ерёма! Ты ли? -
Весьма суровый атлет добродушно протягивал руку, а пиджак на мышцах сидел с трудом, каждую секунду собираясь прорваться.
— И это человек, который в школе был последним заморышем… И подтянуться ни разу не мог. -
— А ты как, Костик? -
— В обсерватории учебным отделом заведую. Аспирантов учу. -
— И это вечный двоечник, дважды второгодник! Ну ты даёшь… -
— Ну, бывает. За ум взялся. Пришлось всё благополучно забытое вспоминать. А вот помнишь, был у нас отличник, и золотой медалист — Колька Виночерпиев? -
— Да, ничего. Сейчас охранником работает. В институте в младших научных застрял. Зарплата маленькая, так и бросил. А вот помнишь, был в классе самый крутой силач и спортсмен, Венька Налбандян? -
— Так тоже ничего. Из областных соревнований так и не вышел, потом тренерствовал. Обратно — мало денег, теперь страховым агентом работает. М-да… Ну и судьба! А кто б нам двадцать лет назад сказал о таком? -
— Кто бы и что ни говорил — а будущее от нас скрыто. Что будет ещё через двадцать лет, так то лучше и не представлять. -
Снег стаял почти весь, и капель на макушку и за ворот немного ослабла. А деревья и трава молча слушали разговор двух приятелей. Но такие свидетели тайн не выдают.