Милосердие, по определению словарей, - это доброжелательное, сострадательное отношение к людям, проявление любви к ближнему. Доброжелательное, значит человек должен желать и делать другому человеку добро. Именно в делании добра, в совершении добрых поступков будет выражаться доброжелательное отношение. Но ошибочно думать, что не делать людям зло, значит делать добро. Я считаю, что не совершение зла не является деланием добра, так как можно не делать ни того ни другого. Вроде бы ничего страшного в этом нет, но человек, не совершающий ни хороших, ни плохих поступков, начинает проявлять равнодушие к другому, потому что неравнодушное отношение должно выражаться либо в хорошем, либо в плохом отношении. А равнодушие – это безразличное отношение, и оно подразумевает, например, неоказание помощи нуждающемуся человеку, безучастие в чужих проблемах, а это уже зарождение зла. Получается парадокс: только делая добро, человек не делает зла, но, только не делая зла, человек через равнодушие и безразличие придёт к злу. Ещё интересный момент – доброжелательность может проявляться к человеку, находящемуся в равных условиях с тем, кто её проявляет, а при сострадании условия разные – один непременно должен страдать. Но и сострадание должно проявляться только в действии, основанном, конечно на внутреннем отношении. Мало сочувствовать в мыслях, надо совершать поступки; даже слово поддержки в трудную минуту – это уже действие, участие. Но такие поступки должны совершаться искренне, бескорыстно, от чистого сердца, а без любви к ближнему это не возможно. В христианстве любви к ближнему отведена целая заповедь, и не случайно, ведь это основная движущая сила добра на земле. Исходя из моих рассуждений, милосердный человек должен совершать добрые дела, совершать их от чистого сердца, с любовью к ближнему.
Но так ли важно милосердие в нашей жизни? Допустим, что на земле нет милосердных людей. Все будут друг к другу равнодушны, никто не поможет попавшему в беду, не окажет помощи. Страдающие люди будут озлобляться на всех из-за своего худшего положения. Разовьются в высшей степени зависть и эгоизм. И, естественно, это приведёт к конфликтам и к гибели общества. А теперь представим, что все люди на земле стали милосердны. Все совершают только хорошие поступки, помогают друг другу, живут в мире и согласии. Даже понятие прощения в таком обществе не уместно, ведь не за что прощать. Эдакая утопия, рай на земле. Как же этого достичь? Если злобные поступки пытаться искоренить наказанием, то вряд ли этот путь приведёт к результату, так как наказание подразумевает причинение человеку физических или иных страданий. Это зло, а зло к добру никогда не приведёт. Если использовать прощение, как средство искоренения зла, то, по-моему мнению, это тоже не приведёт к желаемому результату. Конечно, при прощении преступника, в некоторых случаях он изменится, перевоспитается. Но это возможно только тогда, когда преступление совершено в порыве нахлынувших эмоций, когда человек себя не контролирует и ясно не представляет, что совершает, и, в основе своей, не является злым. А если простить человека, совершившего преступление хладнокровно, обдуманно, с полным осознанием содеянного, то это приведёт к возникновению у него чувства безнаказанности и, возможно, к совершению нового преступления. Хотя, есть и искренне раскаявшиеся преступники. Где же верный путь к достижению идеального милосердного общества?
Итак, получается, что если все будут милосердны – это хорошо и к этому надо стремиться. Но мы рассмотрели проблему с устоявшейся в христианстве, да и почти во всем мире, точки зрения, имеющей свои понятия о добре и зле. А если посмотреть глазами стороннего наблюдателя, не придерживающегося никакого мнения, у меня сразу возникает вопрос: почему одна крайность неприемлема, а другая идеальна? Может гармония и состоит в равновесном соотношении добра и зла? Ведь милосердие в современном, да и в любом обществе, является противовесом равнодушию, жестокосердию и безразличию. Быть может одно без другого не возможно?
И ещё, я думаю, что в обществе идеально милосердный человек будет равен чуть ли не святому: надо принести себя в жертву, отречься от привычных принципов, сулящих земные блага. Наглецы сразу сядут на шею, завистники не позволят развиваться, все будут пользоваться добрым расположением, а он обязан прощать все обиды и оскорбления и продолжать делать добро. Далеко не каждый сможет вынести такое испытание, совершить такой подвиг. Конечно, можно уйти от общества, но милосердным в одиночку быть не получится – для кого же тогда совершать добрые дела? Это идеал, и к нему надо стремиться. Я думаю, такое стремление, в меру своих возможностей, переходящее из поколения в поколение, прививаемое с детства, постепенно разовьёт в людях чувство милосердия, оставляя всё меньше и меньше места для плохих мыслей и дел.