(Очерк)
Уроженцу с. Перелазы Брянской области
Поленок Григорию Фёдоровичу (1913-1999) –
кавалеру 4-х орденов посвящается!
Моё детство и юность прошли в маленькой деревушке Дубрежка, приютившейся на самой западной окраине Брянщины, на стыке с Полесьем Белоруссии. Образована она была в начале ХХ века поселенцами из соседнего большого села Перелазы. В данном селе проживал мой двоюродный дедушка по материнской линии Поленок Григорий Фёдорович. Своей приветливостью, высокой добропорядочностью он оставил глубокий след в моём детском сердце. Общение с ним было сродни ощущению весёлого луча весеннего солнца, пронзившего хмурый небосвод. Дедушка был участником Великой Отечественной войны, но к своему стыду, на этом мои ограниченные познания и заканчивались. Даже фотографий за этот период у него не было ни одной. Будучи уже кадровым военным, изучая родословную и работая с архивными материалами, внезапно открыл новые страницы неизвестной и героической судьбы моего дедушки.
О чём, уважаемый читатель, и хотел бы поделиться с Вами...
Григория знали и уважали не только все жители села Перелазы,но и окружающих деревень - за простоту, широту и доброту души, радушие и тепло, которое щедро дарил окружающим. Он был среднего роста, худощавого телосложения, со спокойным и даже виноватым выражением лица. На нём выделялись широкие брови и высокие залысины лба. Тихий и безобидный Григорий притягивал к себе и детей, и взрослых. При этом объяснить причину такого влечения они не смогли бы, да и не задумывались глубоко об истоках такого естественного притяжения. Проникновенные и глубокие его глаза мягко и строго смотрели в саму суть человека. Он был неотъемлемой частью и единым целым самой матушки-природы, без неё не мыслил жизнь и гармонично вписывался в берёзовые рощи, ивняк, поросший в низинах, и молодой сосновый подлесок на взгорке. Скромно, как и все, одетый, незаметный среди односельчан он самозабвенно с раннего утра и до позднего вечера трудился в колхозе, а затем на своём огороде и хозяйстве.
После войны счастливых избранников судьбы - выживших и вернувшихся с фронта мужчин-победителей привычно воспринимали участниками кровопролитных боёв и тяжёлых испытаний, но лишний раз бередить душу воспоминаниями о не поправимых потерях никто не хотел. Григорий был совсем не похож на бывалого мужчину, прошедшего суровую школу войны, пропитанную кровью и грязью, что-то в его облике оставалось чистым и ясным, как небо в солнечную погоду. Да и весь он - простой и открытый, светился непосредственностью, напоминая безгрешного ребёнка. Только его глаза - тёплые и ясные, порой задумчиво, как небо облаками, прикрывались густыми ресницами, пряча от окружающих какую-то тайну. Он никогда не распространялся - где он воевал и кем? Не любил он эту тему – из пяти его братьев двое – Василий и Иван остались на поле брани, Пётр – пропал без вести, а двое – Яков и Афанасий вернулись инвалидами. Ему, как младшему, повезло больше всех – раненый и контуженный он единственный из них прошёл всё пекло войны и, дойдя до логова фашизма, вернулся в родные и милые сердцу места. Всю войну он помнил проникновенное напутствие-приказ самого старшего из братьев – Василия, произнесённое им в зловещий период больших потерь и поражений в августе 1941 года:
- Лучше честно умереть за Родину, чем с позором прислуживать фашистам!
Василий погиб после брата Ивана в январе 1944 года, на своей третьей войне.
Время – лечит раны, но такие, как от прошедшей войны, способно вылечить только время целых поколений. Любое напоминание о святых, но тяжких испытаниях, тем более бравые рассказы отдельных её участников завершающего периода, приносили тяжёлые страдания родным, вдовам и сиротам погибших и пропавших без вести, а таких в селе было не мало.
После непосильного крестьянского труда и в поле и дома, без выходных и отдыха, редкие праздники – Пасха, свадьбы, крупные семейные торжества были желанными и необходимыми для лёгкого расслабления. На данных мероприятиях фронтовики, подвыпив, вспоминали и грозные военные времена. Отдельные из них, бравируя личными подвигами, «подкалывали» друзей. Ефрейтор Иван Капошко, получивший лёгкое ранение в руку, с гордостью рассказывал о том, как получил медаль «За боевые заслуги», форсируя реку Друть.
- Ваня, а зачем руку раньше времени высунул из окопа? – пошутил кто-то.
Вспыхнувший, как порох, Иван с ещё большим жаром стал повествовать о боевых эпизодах. Григорий молчаливо, с серьёзным и умудрённым жизнью лицом слушал, не вмешиваясь в разговор. При обращении к нему разгорячённых ораторов за подтверждением или поддержкой – тихо и спокойно соглашался, кивал головой и говорил: «Хорошо… Пусть будет так».
- Григорий, а ты где воевал? – спросил сосед.
- Где и все, - прозвучал скромный и краткий ответ.
Григорий чутко воспринимал боль других, старался помочь им добрым словом и конкретным делом. Даже походка, скорее поступь – лёгкая и скорая, подчёркивала его естественное желание везде успеть и поддержать. Он не кичился личными воспоминаниями и тем самым не бередил лишний раз тяжёлые и не зарубцевавшиеся раны войны. Даже о ранении и контузии никому и никогда не говорил – а зачем и чем гордиться? Женился на такой же скромной и трудолюбивой Анне. Прошли десятилетия – в любви и согласии вырастили двух сыновей и двух дочерей. Старший сын стал офицером и посвятил себя служению Отечеству. Григорий и Анна тихо радовались их успехам. Двойняшки Валентина и Михаил с отличием закончили школу. Скромные и послушные, чернобровые, с чистыми глазами на миловидных лицах они впитали лучшие качества родителей.
Михаил, как и сверстники, был призван на срочную службу. С удовольствием и старанием, осознавая нужность и необходимость ратного труда, исполнял обязанности командира отделения. Трагичное стечение обстоятельств в ходе выполнения практических работ с минно-подрывными средствами не оставило выбора – спасая подчинённых, командир отделения сержант Михаил Поленок своим телом прикрыл их от страшной беды – зловеще прозвучавшего в мирные будни взрыва мины. Его святая жертвенность ради окружающих, пронизанная высокой скромностью, поразила многих.
Невосполнимая и горькая потеря, в условиях тяжело завоёванного мира и растущего благополучия, больно ударила по Григорию и Анне. Они в одночасье резко состарились и поседели. Земля цепкой хваткой безжалостно потянула их к себе. Анна так и не смогла оправиться от тяжкого удара – потери любимого, нежного и внимательного младшенького - впала в беспамятство, а затем тихо ушла из жизни. Оставшийся в одиночестве Григорий не смог долго находиться наедине с иссушающими и терзающими душу и сердце воспоминаниями и переживаниями - уехал к младшей дочери Валентине…
Лето заканчивало свой стремительный бег – жара спала, вечерами уже тянуло с северо-запада свежестью и прохладой. Посеревшая от пыли листва на деревьях, не дождавшись освежающих дождей, стала увядать, теряя зелень и приобретая необычную окраску. Деревья празднично расцветали, спеша порадовать жителей села в напряжённый период сбора урожая зерновых, картофеля и других культур.
Из автобуса, прибывшего из районного центра Красная Гора, вышел пожилой мужчина, прихрамывая, он опирался на палку. По-городскому и даже празднично одетый он выделялся среди пассажиров и обратил на себя внимание. Было видно, что в селе он ранее не бывал – долго и задумчиво осматривался вокруг, как будто что-то пытаясь понять или увидеть, а затем обратился к стоящим поблизости сельчанам:
- Скажите, а где живёт кавалер ордена «Славы» Поленок?
- Такого не знаем. У нас нет Поленков, награждённых орденом «Славы». А как его звать?
- Григорий. Он воевал со мной в 298-м отдельном истребительно-противотанковом дивизионе 323-й Брянской стрелковой дивизии.
- Да, был у нас Поленок Григорий – уехал к дочери, но о наградах он не рассказывал.
- Как? И разве никто не знает, что он награждён орденами «Славы», «Красной Звезды», «Отечественной войны» 1-й и 2-й степеней, медалью «За отвагу» и другими медалями? Да я ему - жизнью обязан!
Все удивлённо смотрели на приезжего, не понимая, – говорит он об их незаметном односельчанине Григории или о ком-то другом? Стали подходить и другие жители, заинтересованные разговором, уточняя детали. Совпавшее отчество Фёдорович окончательно убедило – да, это их Григорий!
Незнакомец, назвавшийся однополчанином Григория - Николаем Сотниковым, охотно и с удовольствием отвечал на вопросы жителей села, а затем стал увлечённо рассказывать о подвигах их земляка, которого он приехал навестить:
- Я длительное время воевал рядом с Григорием в одной батарее 45- миллиметровых пушек, которые мы ласково называли «сорокапятками». Не просто быть противотанкистом, недаром бытовали зловещие, иронично-горькие солдатские выражения: «Ствол длинный – жизнь короткая!», «Двойной оклад – тройная смерть!», «Прощай Родина!» Будучи «зелёным» наводчиком орудия, я многому научился у мастера и снайпера дивизиона к этому времени - наводчика младшего сержанта Григория Фёдоровича. Его уважали и ценили за высокую скромность, бесстрашие и профессионализм все – от солдата до командира. Да и везением на войне - Бог его не обделил. Многие ему обязаны жизнью! О проявленном героизме говорят и многочисленные награды на его груди. Вот у меня даже редкая фотография сохранилась — хотел ему вручить на память. Здесь Григорий был награждён очередным орденом - «Красной Звезды».
Николай бережно достал потёртую и пожелтевшую фотографию весны 1945 года, на которой они стояли вместе — боевые друзья, с орденами и медалями. Все потянулись рассмотреть своего Григория. Даже на фотографии он выглядел очень скромно, без залихватского задора и гордости, в простой полевой форме солдата, но - весь в орденах! Жители с интересом рассматривали изображение, по-новому открывая, кажется хорошо известного ранее земляка.
Николай, сделав паузу, продолжил рассказ:
- Противотанкисты всегда были на переднем крае, они – последняя надежда командования остановить немецкие танки. Воевали, как правило, при численном превосходстве противника. «Сорокапятки» были эффективны только на малой дистанции, всего в несколько сотен метров. При таких условиях «или грудь в крестах, или голова в кустах». – Николай задумался, а затем продолжил, - 6-го августа 1944 года дивизия, в состав которой входил дивизион, вела тяжёлые бои юго-западнее города Белосток, у деревни Старая Лупянка. Наши орудия стояли на соседних позициях. Противник, невзирая на потери, атаковал раз за разом, наращивая состав сил из резерва. «Сорокапятка» сержанта Костина, в расчёте которой находился Григорий, была замаскирована в тени невысоких зарослей березняка, хорошо скрывавшего орудие. Наводчик проверил подъёмно-поворотный механизм, который действовал безотказно и плавно. Вблизи, прямо под рукой, стоял открытый ящик с бронебойными снарядами, тела которых слабо отсвечивали матовым отливом. Затем привычно снял пробитый осколками чехол с прицела, мягко опустился на колено и заглянул в окуляр прицела. Изрытое взрывами поле резко встало перед глазами. Вдали, на просёлочной дороге показались развёртываемые цепи немецких автоматчиков, усиленные танками, за ними шли три тяжёлые самоходные артиллерийские установки (САУ) «Фердинанд». Григорий на мгновение замер – самый страшный зверь на базе тяжёлого танка «Тигр», с лобовой бронёй до 200 миллиметров и 88-миллиметровой пушкой, которая прошивала с дистанции 2 километра любой танк, кроме тяжёлых «КВ» и «ИС», шёл на его батарею – соседнее орудие друга Николая. Поступил приказ командира батареи: «Орудию Костина – уничтожить САУ!» «Подпустим на 500 метров, выкатим орудие на прямую наводку - ударим в бок», - предложил наводчик командиру орудия. «До ответной реакции противника у нас будут два выстрела», - заметил Поленок. Немецкие танки, поддерживаемые САУ, ведя огонь на ходу, всё ближе подходили к позициям артиллеристов. «Фердинанд», сминая дистанцию, вёл беспроигрышную дуэль с нашими танками, снаряды которых рикошетили от его мощной лобовой брони. Батарея «сорокапяток» вступила в бой, посылая выстрел за выстрелом по немецким танкам и демаскируя себя. Ствол «Фердинанда» нащупал дерзкое орудие Николая – выстрел взметнул столб огня около него и жёсткий веер осколков ударил по лафету. В перекрестие прицела Григорий чётко видел бортовой силуэт «Фердинанда», низкое рычание его мотора и тяжёлый лязг траков были зловеще ощутимы даже здесь. Он понимал, что следующий выстрел САУ будет последним для соседнего орудийного расчёта. Понимал это и сержант Костин, резко отдавший команду: «Бронебойным, огонь!» - снаряд «сорокапятки» ударил в ходовую часть, разрушив ведущее колесо - противник замер, но был ещё опасен. «Заряжай! Огонь!» - второй снаряд угодил в левый борт у бензобака. «Фердинанд», выведенный из строя, задымил, его расчёт спешно покидал машину. Это был перелом тяжёлого боя.
Николай задумчиво замолчал, но затем опять накатили воспоминания:
- После первого выстрела противника 2 человека из расчёта нашего орудия были убиты, я – ранен. Понимал, что второй снаряд «Фердинанда» будет последним для всего расчёта. Благодаря снайперскому выстрелу Григория, остался жив… Наводчик Поленок за уничтоженного «Фердинанда» был награждён орденом «Славы», а также денежной премией (500 рублей), которую отдал артиллеристам, и на неё мы «обмыли» и заслуженный орден, и очередную победу.
Николай, как заново переживал острые моменты фронтовой действительности, определяющие жизнь и судьбы многих людей. Слушатели замерли, понимая его состояние и не перебивая.
- Григорий был удивительным воином — не только не превзойдённым наводчиком, но и прекрасным разведчиком-наблюдателем. 14-го января 1945 года при прорыве сильно укреплённой полосы противника у деревни Червона на реке Висла, благодаря своевременному обнаружению им трёх пулемётов и двух орудий противника, дивизион успешно выполнил задачу — уничтожил их. Его бесстрашие вдохновляло солдат. 17-го января 1945 года он первым с десантом ворвался в деревню Червона и лично огнём из автомата уничтожил 10 немецких солдат, а также поджёг автомашину с боеприпасом. Войну закончил сержантом, командиром отделения связи дивизиона...
Жители села, окружившие ветерана, с блеском в глазах и гордостью в сердцах слушали его рассказ о герое – их земляке сержанте Григории Поленок. Они были признательны и глубоко благодарны простому по жизни солдату, с которым долгое время находились рядом, хорошо знали, но только сейчас открыли для себя неизведанные ранее, новые страницы проявленного им мужества и высокого благородства в грозные годы тяжёлых, военных испытаний.