Микола давно жил уединённо, бобылём в старой избе родителей, рано ушедших из жизни в отмирающем посёлке Дубрежка. Дети были далеко и приезжали его навещать не часто. Деревня после перестройки вымерла и притихла, зарастая бурьяном и кустами. Осевшие от ветхости дома сиротливо и убого выглядывали из зарослей. Редкие, преклонного возраста жители, как тени, тихо и скорбно нарушали царившие пустоту и уединение, перемещаясь иногда по улочкам.
Внезапный звонок не встревожил, а приятно оторвал от рутинной возни по хозяйству – Микола содержал ещё пару десятков кур, а также огород. Звонил Тима - бывший одноклассник по начальной школе и друг. К его редким звонкам Микола привык и был всегда рад услышать об очередных резких поворотах судьбы Тимы, а также узнать от него свежие новости и события. Тима рано уехал с родителями из деревни. В дальнейшем оказался в геолого-разведывательной партии, где был рабочим, а после окончания курсов – подрывником. Трижды женился, разбросав детей по всей стране, но оставался верен своей работе. Звонил он из местного районного центра – Красной Горы, проезжая который и предупредил о своём прибытии.
Через полчаса такси, поднимая клубы летней пыли, припарковалось к глухой стенке дома Миколы. Жизнерадостный, загорелый и обросший Тима приветливо поздоровался с другом и уверенно прошагал к избе. Он привык, постоянно меняя места, быстро осваиваться в новых условиях. С дороги, по-мужски энергично набросав на стол съестного, присели подкрепиться.
Тима взахлёб и с увлечением повествовал Миколе о своих странствиях по горам Урала и заброшенным местам Сибири, живописуя прелести дикой природы и экзотику работы геолога. Микола млел и невольно открывал рот от изумления увиденных, как воочию, горных хребтов и перевалов, не проходимой тайги и болот, птиц и зверей, которые булькали в наваристом ведре геологов.
Микола попытался уточнить интересные для него детали рассказанного, но Тима, не отвлекаясь, продолжал с жаром профессионала раскрывать уже тайны подрывного искусства. В воображении Миколы замелькали тротиловые шашки, буровые заряды, капсюли-детонаторы, от взрывов которых горы взлетали и опадали вниз мелкими и крупными валунами, раскрывая свои тайны и богатства. Не получая ответы на неоднократно задаваемые вопросы, Микола наконец понял, что друг, десятилетиями проработавший подрывником и будучи неоднократно контужен, в значительной степени не слышит.
Тима уже перешёл к следующей острой теме геологических изысканий – способам приготовления пищи в естественных условиях не освоенной природы. В избе Миколы запахло хвоей, дымком костра и ароматом тройной ухи с добавлением водочки. Серость привычной для Миколы жизни и такого же питания резанула его сейчас под дых. Скромная крестьянская еда, приправленная полуфабрикатами из магазина, показалась пресной. Тима, как будто почувствовавший настроение хозяина, бодро предложил приготовить блюдо геологов, в котором каждый может найти любимый для себя продукт. Обрадованный Микола, с удовольствием согласился, предвкушая изысканную пищу, а заодно и временное освобождение от поварских обязанностей. Тима предложил соблюсти полностью технологию приготовления чудесного блюда, для чего было необходимо ведро и костёр. Микола, немного подумав, решил выделить лучшее и объёмное ведро, а костёр развести на огороде. Необходимые натуральные продукты росли на грядках. Он вытащил из холодильника замороженный месячный запас свинины – добротную лопатку с хорошим, сочным мясом и толстым слоем сала на ней. Положил её на стол для нарезки необходимой порции новоявленным поваром и решил пойти к соседу наточить цепь бензопилы, чтобы заодно не мешать повару.
Геолог уверенно приступил к делу. Разнородные дрова вспыхнули мгновенно. Ольха горела мягко и плавно, ёлка - сухо и потрескивала, а дуб давал стойкий жар. Блестящее ведро, наполненное водой, зависло над костром, который весело ласкал его языками пламени и берёзовым дегтярным дымком. Тима, мурлыкая песенку геолога, метался между грядками и охапками таскал свеклу, картошку, морковь, капусту, зелень. Работа спорилась, а ведро наполнялось натуральными и свежими продуктами.
Микола, наточив пилу, довольный возвращался домой. При подходе к дому настроение ещё более улучшилось – дымок от костра мягко стелился у земли, разнося пряные ароматы и благоухание здоровой пищи. Варево весело кипело и заманчиво булькало, выбрасывая хлопья жирной пены из ведра, которое было плотно закамуфлировано толстым чёрным слоем маслянистой копоти. Уже издали, удивлённый он увидел торчавшую из кипевшего варева толстую, закопчённую сверху палку. Подойдя ближе, понял, что это кость свиной лопатки. Геолог внимательно посмотрел на своё творение, а затем на хозяина и торжественно объявил о готовности блюда.
Проголодавшиеся на свежем воздухе, по предложению Тима, они решили подкрепиться прямо у костра, как геологи. Сняли ведро, присели рядом с ним. Геолог Тима, долго не думая, простецким, но профессиональным и смелым движением, выхватил из ведра лопатку, уцепившись за её торчавшую кость. Его зубы решительной хваткой впились в наваристое мясо с салом. Дышащее жаром мясо и тающее сало приятно согревали и насыщали желудок. Капли жира стекали по его подбородку, но геолог не обращал на это внимание.
Медлительный Микола понял не сразу, как подступиться к ведру, но затем осторожно черпанул из него большой деревянной ложкой. Сегодня у него была заячья судьба – в ложке висела большая морковка, которую ему и пришлось грызть. Варева хватило с достатком, чтобы набить желудки свеколкой, морковкой, картошкой и капустой, которые были сварены целыми или крупными кусками, а закусить пучками зелёного лука и укропа. Геолог долго рвал зубами лопатку, но справиться с ней так и не смог, поэтому спокойно положил её остатки обратно в ведро.
Сытые и удовлетворённые они пошли укладываться спать. Ведро с торчащей лопаткой в холодильник не вместилось. Его оставили в коридоре, накрыв сверху. Уже лёжа в постелях, с удовольствием вспоминали босоногое детство – чистое и беззаботное. Простенькую, малую начальную школу в своей деревне, где в одном помещении сразу обучались два класса. Светлую и непосредственную детскую радость от длинных перерывов, когда учителя, увлёкшись шашечной игрой в «уголки», забывали о своих учениках.
Микола привык вставать рано, но проснулся от беспокойных и суетливых шагов геолога, который раз за разом бегал из дома во двор и обратно.
Крепкий желудок геолога, неоднократно переваривавший жёсткие деликатесы дикой природы, не смог справиться с нежной и пышной деревенского производства свиной лопаткой. Выйдя во двор, Микола увидел ползающего на коленях друга, который измучившись, искал у забора какую-то целебную травку, которой по его понятиям правят себе здоровье медведи. Не найдя растительного лекарства, бледный, с увядшим лицом, геолог с надеждой посмотрел на Миколу, который пошёл в дом искать таблетки. Их не оказалось, и тогда Тима, вспомнив действия в таких случаях, поплёлся ко вчерашнему костру и начал выгребать обгорелые головешки. Микола, с медалью закончивший школу, с готовностью решил помочь товарищу и начал весовой просчёт необходимого древесного угля по соотношению к массе геолога. Стопка головешек нужного количества была сформирована. Тима под контролем верного друга начал питаться ими. Теперь уже по его бороде тёк не жир, а чёрная угольная масса.
Весь день друзья промаялись в борьбе с медвежьей болезнью, применяя различные народные средства, но они не оказывали нужного действия на особый желудок геолога. Микола убыл на поиски утверждённых Минздравом для таких случаев таблеток. В деревне их не оказалось – пришлось ехать в райцентр.
Геолог пачками глотал привезённые таблетки, запивая их водой. Через два часа почувствовал облегчение, но изнемогший продолжал лежать в постели, отвернувшись к стенке.
На следующий день Тима, несмотря на лёгкое головокружение и впадины под глазами, засобирался в дорогу. Как настоящий геолог, не мог он долго задерживаться на одном месте.
Микола проводил друга и вернулся домой. Угорелое ведро, с торчавшей костью лопатки, уныло стояло во дворе. Он остро почувствовал желание приготовить простую крестьянскую еду – молодую картошечку, приправленную натуральным подсолнечным маслом и посыпанную сверху свежим укропчиком, с малосольными огурчиками. Проживший всю жизнь в деревне, Микола вдруг понял – геолог из него не получился бы, и внезапно обрадовался своему открытию.