Многие сравнивают жизнь с дорогой, а мне кажется, что жизнь больше похожа на реку. С дороги можно свернуть, выбрать другой путь. А вот из русла реки с высокими берегами не выберешься, нужно идти да конца. И ошибок быть не должно!
ЧАСТЬ I
*1*
Проснулся Андреич средь ночи, как всегда в третьем часу. И понял, что больше сна не будет. Мысли, как мухи вокруг абрикоса, роились в уставшем мозгу. Вроде ничего особенного, но как-то не складывались в стройный ряд. Поднялся с кровати, свесил ноги на пол. Кости ныли, в животе жжение, которое неотступно сопровождало его, как сиамский близнец и никуда - то от него не деться. Встал, кряхтя, и зашаркал в коридор, кашляя на ходу душераздирающе. Достал из пачки «беломорину», закурил. И когда же это все было? Вроде как вчера, а с другой стороны больше полвека минуло...
...Москва златоглавая, звон колоколов,
Царь пушка державная....
Яркое солнце, он коренной москвич, красавец, метр восемьдесят два. Ученик ОСОАВИАХИМа, будущий авиамеханик. Танюха, эх красотка была, не дать не взять. Как на танцплощадке вытанцовывали с ней, все парни завидовали. Не с одним пришлось по душам перетереть. Страха не было, он его никогда особо не испытывал, хотя вроде не дурак. Но надеялся всегда на свои силы, да и строгий расчёт, все до мелочей умудрялся за секунду взвесить. Плюс еще неплохо владел боксом, которым с пятого класса занимался. От того и побаивались его и не особенно лезли на рожон, даже блатные. Жизнь казалось прекрасной и простой, как три копейки.
* * *
Папироса догорела на последней затяжке, роняя в темноте гаснущие метеориты искр. В дом идти не хотелось. Душно. Андреич со скрипом встал и зашаркал на веранду. На улице было прохладно от предутренней росы. От реки пахло тиной сошедшего разлива. Комары, уже попрятались в щели, предчувствуя рассвет. Усевшись во влажное старое кресло, Андреич захлопал по карманам в поисках папирос и спичек. Закурил ещё одну.
Как же это тогда так резко оборвалось? С Танюхой расстались уже под утро, собирались созвониться ближе к вечеру. Пришёл домой, похлебал прямо из кастрюли, половником, холодного борща и улегся спать. Заснул моментально, снилось голубое небо, с белыми облаками, пляж на «Чистых прудах» песня Утесова из репродуктора. « Мишка, Мишка, где твоя улыбка?»
-Миша, Мишка, ну вставай. Да проснешься ты, наконец. Сынок, война! Слышишь ты или нет?
Только сейчас он понял, что его будит мать.
-Да проснись, ты, наконец.
Поднялся, вытер глаза кулаками - ну что случилось мама, что?
- Война сынок, война!
-Какая еще война, с кем?
Да не знаю я толком, Танюшка твоя прибежала, сказала. Она в передней ждет, выйди.
Встал Мишка, в голове шум от бессонной ночи. Вышел.
-Ну что там стряслось? - Спросил у заплаканной Танюхи.
-Война Мишенька, война началась, только что по радио передали.
-С кем, Танюха? Что ты несешь.?
-С немцами Миша, с немцами.
-И что же теперь будет то? Во дела.
Он оглянулся на мать, державшуюся изо всех сил, что бы ни заплакать. Лишь трясущиеся руки выдавали её спокойный на первый взгляд вид.
-Мама, все будет хорошо! Ты только не волнуйся.- Он подошёл к матери и обнял её нежно, как давно не обнимал.
Повторил, - все будет хорошо!
Но материны глаза говорили обратное. Она уже понимала, что ничего уже не будет. Материнское сердце подсказывало, что впереди только смерть и страдания. Миша легонько отодвинул мать.
-Так, надо собраться. Я пошёл в военкомат. Мама, где мой паспорт и военный билет? Да, и ещё справка из ОСОАВИАХИМа?
-Там в шкафу, наверху.
* * *
Папироса догорела до самого мундштука и погасла. Сидел Андреич и думал - жизнь прошла как один день. И нечего вспомнить, чтобы жить опять захотелось, да так, как тогда летом, в том далеком сорок первом.
С берега послышались гудки баркаса. – «Гелиотроп» - подумал Андреич. Уж чей-чей, а его гудок он мог отличить среди десятка подобных. Как ни как двадцать с лишним лет на нем отходил механиком.
-На город пошёл- подумал старик. Эх, были времена, молодой ещё, красивый, хоть и повидал немало горюшка, а жить ой как хотелось. Если бы ещё не живот, который не днём не ночью покоя не давал. Раньше ведь не было таких таблеток как сейчас, один анальгин. А от него толку мало, привыкаешь быстро. Тогда после тюрьмы, получил Андреич «волчий билет» без права проживания в городах героях, а также в областных центрах. Вот и подался, куда глаза глядят. А глаза глядели в далекий Астраханский край, в дельту великой реки-матушки Волги. Только это его ничуть не радовало. Завербовался Андреич тогда на рыбокомбинат в один из поселков, на берегу реки под непонятным названием Тумак, да так и остался на всю жизнь. Не дать не взять.