Древуд сегодня вернулся с охоты.
Охота была очень тяжелая. Древуд несколько часов высматривал дрозда. Наконец, он подстрелил его с арбалета. Отцовского арбалета. Дрозд упал. Древуду пришлось удержаться от желания съесть сырого дрозда прямо сейчас.
Древуду просто не повезло. Ведь раньше, как утверждали предки, все было гораздо лучше. Сам он застал это райское время в молодости. Что это время было райским, он понял слишком поздно.
Нужно было возвращаться к реальности, в которой Древуд несколько часов отслеживал другого дрозда. Наконец, был подстрелен и он. Глубины леса был полны других дроздов, но на них у Древуда не хватало сил. Он очень устал. Он не ел вчера целый день. Сегодня Древуд был вынужден пойти на охоту. Он не был умелым охотником, но нужда заставила.
Сегодня с утра в лесу была пасмурная погода. Даже сначала пошел небольшой дождь, но потом небо развеялось. Облака не покидали небеса, облака оставались, как и в жизни Древуда.
Внезапно он услышал карканье ворона. Согласно различным ирландским поверьям, ворона была трогать нельзя, да и мясо у него было абсолютно невкусное. Ворон может быть как в нашем мире, так и в загробном мире, причем одновременно. Древуд не мог сказать до конца, верил ли он этим поверьям или нет, но перед вороном испытал блаженный трепет. Он посмотрел на Древуда с его арбалетом, Древуд мог четко видеть его взгляд, который был полон неописуемой мистики. Глаз ворона. Он посмотрел в его глаз.
Ворон каркнул еще раз и улетел. Именно после ворона Древуд сразу заметил дрозда, которого тут же подстрелил. Скорее всего, сегодня ворон принес ему удачу, ему, одетому в простую крестьянскую рубаху….
Итак, он подстрелил двух небольших дроздов. На сегодняшний вечер и завтрашний день хватит. А потом....
Не хотел он думать о том, что будет потом. Примитивная жизнь, примитивная жратва. Да, Древуда часто посещали такие мысли. Печаль была в том, что не было ни пути назад, ни альтернативы. Все двигалось только предсмертным маршем вперед. Древуд это не поддерживал, но его абсолютно никто не спрашивал.
Холодно было в лесу. Хорошо, что дом Древуда находился на границе леса и поселка Лонгграунд. Он в него в скором времени и вернулся.
Около десяти лет назад началась война. Ирландцы хотели независимости, англичане были против. Около пяти лет назад начались перебои с поставкой продовольствия. Территория, на которой жил Древуд, принадлежала Англии. Однако, это не влияло на быстроту решения этой проблемы. Ее не решали вовсе…А теперь Древуд вынужден был охотиться.
Нужно было еще было поджарить дрозда возле камина. На это и уйдет весь вечер. Может, это даже затронет ночь.
А раньше все было по-другому…Да, да, все было абсолютно по-другому. Только темные волосы и приплюснутый нос у Древуда— вот и все, что осталось от той жизни.
У Древуда не было жены, а англичане обложили его поселок большими налогами. Жена ушла от него к богатому англичанину. А сам поселок располагался недалеко от Дублина. Рядом была граница с Дикой Ирландией.
Древуду и другим жителем поселка Лонгграунд запрещали ехать в Дикую Ирландию. Мол, там только бесконечный хаос и разрушения. Там, мол, всем управляют друиды, которые решают— жить ли сегодня-завтра человеку или нет. Там дикое племя. Именно так говорили англичане. И Древуд должен был в это поверить, иначе его ждала смерть.
В глубине души Древуд не верил в это. Он провел молодость в тот период, когда война еще не началась. Он еще помнил свободную Большую Ирландию, он еще помнил, как со своим отцом ездил в Корк. Они там хорошо проводили время. Он помнил, как в Корке он познакомился со своей женой. С той, которая затем ушла к богатому.
Теперь, когда Корк был за границей, в Дикой Ирландии, а его отец погиб в битве с англичанами, это были всего лишь воспоминания. Мертвое прошлое. Мертвое прошлое может разрушить тебе душу, если уже не разрушило. Особенно воспоминания о том, как было хорошо раньше.
К
стати, он бился с англичанами всего один раз. Отец Древуда был категорически против этого. Он так хотел, чтобы его сын жил. Ну нужно было ложного героизма. Все равно Древуд ничего бы не изменил в глобальном плане. Только мать умерла бы от нервов раньше времени.
Его дом был обставлен очень скупо: камин, старое кресло, два стула и что-то, издалека напоминающее кровать. Доски в некоторых местах треснули. Хорошо, что дожди редко шли. Пару раз Древуд дома просыпался от того, что ему на лицо капал дождь. Доски давно уже было пара менять.
Древуд не хотел жить под копирку. Англичане заставляли его жить под копирку. Вернее, не жить, а выживать. А он ненавидел это. Древуд просто это ненавидел. Он не хотел...не хотел...
Древуд снова погрузился в воспоминания. Он иногда ездил в Дублин. Война сильно его разрушила. Уже после смерти родителей. Теперь это была импровизированная столица заморских владений Британии. За пределы Ирландии он никогда не выезжал, абсолютно не жалея об этом. Древуд не мог себе представить и дня жизни вне своей Родины, вне своей любимой Ирландии. Жаль, что ее теперь разделили, очень, очень жаль…
Древуд вспоминал, как от него ушла жена. Ничего не предвещало беды в тот вечер. Он вернулся домой после тяжелого дня в лесу, где подстрелил одного дрозда. Зайдя, он заметил записку на столе. Жена, не совсем умевшая писать, нацарапала, что она уходит к другому, так как их чувства вечны и искренни. Древуд сначала расстроился, как любой мужчина, а затем стал истерически смеяться. Смеяться оттого, что в 22 года он оказался абсолютно прав, а в 30 лет — верил в сказки. Ему говорили, что девушки меркантильные в его веке, но он упорно в это не верил.
С другой стороны, она не была достойна его. Древуд понял это слишком поздно. Да, осознание очевидного часто приходят слишком поздно. Древуд рассмеялся еще больше. Он считал, что во всем произошедшем он виноват сам. Конечно, каждый выживает в наше жестокое время как может.
Тогда он на следующий день пил со своим другому Метью О'Грейси. К сожалению, паб тот уже давно закрыли, да и Метью погиб на войне через два месяца. А тогда Метью его успокаивал. Он говорил Древуду, что его жена абсолютно его не достойна. Определенно, Древуд найдет жену получше. Только Древуд верил в это с трудом. Он пережил слишком много дерьма, чтобы верить в конфетку.
Тогда Метью подрался даже с одним завсегдатаем паба, чтобы хоть как-то отлечь Древуда от печали. Тот высказался за вечную покорность Англии, за превосходство ее культуры над культурой Ирландии. Драку пришлось разнимать только стражникам правопорядка. Как Метью тогда не задержали, Древуд не знал. Возможно, он дал им неплохую взятку, а может, англичане побоялись с ним связываться, даже будучи представителями законной власти.
Древуд не помнил, как в тот вечер вернулся домой. Наверное, его донес его верный друг. В преданности ему не откажешь.
Древуд продолжал охотиться и в этом добился большого успеха. Он знал, что иначе он бы просто умер, так как других средств к существованию у него не было.
В Дублине он пытался устроится на любую работу, но у него абсолютно ничего не получалось. Даже на самые непрестижные работы было не так-то просто устроиться. Очень жаль, что его не пускали в Дикую Ирландию. Он был уверен, что там было не так уж плохо.
Ему очень часто навязывали обратное...
Воспоминания иногда лезут в душу, а надо было поджарить дрозда. Он уже прогрелся. Можно и нужно жарить дрозда. На камине это нужно было делать очень долго.
В дверь постучали. Древуд не ждал, что постучат именно сейчас. Еще два дня назад он давал им налоги, а сегодня они снова стучали. Англичане. Он их уже нюхом чуял, даже если они великолепно выучили местное наречие.
— Открывай, коли жить хочешь! — крикнул рослый английский воин с тёмной бородой.
Древуд открыл. Англичане потребовали от него налог. Как же так, он уже платил налоги несколько дней назад, откуда еще взялся налог, откуда? И зачем он был вообще нужен?...
— Еще один. Ввели новые правила — сказал второй низкорослый англичанин, прочитав его мысли — Один известный лорд ввел лично для того, чтобы его дети абсолютно не голодали и ни в чем не нуждались. Ты же знаешь, ирландец, что дети английских лордов должны быть прежде всего.
У Древуда стала закипать злость. Он ненавидел захватчиков всеми фибрами своей души. Он хотел жить в независимой Ирландии.
— Дай мне тех двух дроздов! — сказал высокорослый. Сразу было видно, что он не любил пустых разговоров.
Повисла неловкая тишина.
— Помилуйте, а что я буду есть? — ответил Древуд. Ненависть сквозила из каждого его слова.
Он получил в лоб и упал. Ударили тупой частью копья. Ему было очень больно, даже на миг он потерял сознание.
— Та нам плевать! Двух дроздов! Мы тоже хотим жрать, тварь! — сказал англичанин, войдя в дом Древуда без приглашения и забрав двух мертвых птиц.
Лежащий Древуд подумал, что в ближайшие два дня ему будет нечего есть. Это сильно меняло его планы. Может, завтра снова стоит попытать счастья на охоте. Что-то голова сильно заболела. Хорошо его ударили. Если до завтра не пройдет, он не сможет пойти на охоту. Ему было страшно думать о том, что же будет тогда. Что он тогда будет есть?
Англичанин снова пнул его ногой.
— Вижу, ты задумался. Не смей! Ты должен делать то, что должен! И не думай! Слышишь? Делай только то, что положено. Ты будешь жрать то, что скажут английские лорды!! Думать —это не твое.
Древуд хотел жить свободно, как жили его предки, как жили сто поколений до него и он надеялся, что так будут жить сто поколений после него...Скорее всего, он снова терял сознание, по крайней мере, веки у него становились очень тяжелыми.
Он хотел в это верить, лежа на полу…ему просто не повезло, а у потомков будет лучше…Он искренне в это верил….
Уходя, воин плюнул на лежащего Древуда.
— Еще раз будешь высказывать сомнения, мы тебя вообще убьем! Нужно верить только в то, что положено — сказал еще уходящий англичанин. В этот плевок он вложил всю ненависть англичан к ирландцам.
Древуд считал, что теперь его жизнь изменилась окончательно. Не нужно было охотиться в лесу, нужно было воевать с захватчиками. Нужно воевать, убивать их на поле брани, тогда мы и посмотрим, кто чего стоит. Вот тогда мы и посмотрим. Может, он уйдет на тот свет, но перед смертью заберет с собой пару захватчиков.
Он понял это, лежа на полу. Если у него завтра перестанет болеть голова, он пойдет в армию...
Он не хотел, чтобы его землю топтали захватчики...