ВОТ

               
                ВОТ.

     Александр Сергеевич Шпехт стоял как обычно в пробке, еще пятнадцать минут назад он весь взмыленный и чем-то огорченный залез в машину и по своему обыкновению надавив ладонями на глаза, несколько секунд полетал среди темноты, где причудливо раскрывались яркие звезды, вспышки, светящиеся круги и множество разноцветных мурашек. Теперь, когда впереди вереница из бесчисленных машин мешала вернуться быстро домой, он решил немного отключиться до первого сигнала клаксона сзади. Но неожиданно очередь резво двинулась вперед и проехав метров пятьдесят вновь резко остановилась. Александр Сергеевич увидел, что слева есть какой-то поворот и решил им воспользоваться, чтобы объехать пробку. Но свернув и поднявшись в гору несколько метров, он вновь встал. Улица была незнакомая. Простояв пятнадцать минут Александр Сергеевич открыл окно и вдохнул холодный воздух начинающей зимы. Было тихо, только где-то слева доносился шелест сухих кленовых листьев и семян. Нестерпимо захотелось спать, глаза слипались, и зевота мешала рассмотреть то что писал навигатор. Оказалось, что впереди обвалился асфальт и увлек за собой несколько машин. Александр Сергеевич как мог развернулся и заехал в первый попавшийся двор. Он решил припарковаться и идти домой пешком. Да, было далековато, но то что творилось на дорогах обещало еще дольше задержаться в пути. 
          Тонкий слой снега мирно поскрипывал при каждом шаге. Свернув в переулок Александр Сергеевич решил срезать через знакомый двор, но войдя в него он услышал вопли, крики, а чуть позже и стоны, переходящие в страшный хрип. Подойдя ближе к детской площадке, он увидел, как трое рослых мужчин методично и с точным размером избивают кого-то, валяющегося в луже из мочи, крови и талой воды и уже больше похожего на черный мешок. Александр Сергеевич оторопел и сначала не мог пошевелиться, но потом, когда весь ужас его положения был им осознан, он рванул от этого как мог, как никогда не бегал, быстро, очень быстро. Один из избивающих оглянулся и побежал следом, двое остались около трупа. У Александра Сергеевича была хорошая фора и только это его и спасло, ну еще, пожалуй, и то, что жил он в двадцати семиэтажном доме и что в доме работал домофон, запирающий железную подъездную дверь, которая захлопнувшись, зарыла за собой и спокойствие Александра Сергеевича. Теперь он знал наверняка, что за ним будут следить, что его не оставят в покое пока не сделают то же что и с тем бедолагой на детской площадке.
      Квартира находилась на первом этаже, скромная однокомнатная квартира всеми своими окнами выходила во двор. Александр Сергеевич, закрыв дверь, аккуратно закрыл ее на все четыре оборота и медленно подошел к окну. Не бритый стоял напротив двери и жадно всматривался в окна, пытаясь заметить в каких из них только что зажгли свет.
     На следующий день Александр Сергеевич сказался больным и остался дома, он уже не подходил к окну, а только робко скользил рядом с со стенами на кухню и обратно. На следующие сутки он, забившись на кровать, так до сих пор и не раздевшись, сидел, пождав ноги и все вспоминал убитого. Окончательно зациклившись на этой сцене и опасности быть убитым, он решил сделать подкоп под своим домом и убежать. Куда он совершенно не представлял, но оставаться здесь он не хотел, здесь было страшно, как в гробу.
     Следующую неделю Александр Сергеевич ковырял пол пока каким-то чудом не провалился в подвал, где и там не оставил своего занятия. Было темно, но его тело знало только эти несколько движений, оно продолжало копать даже тогда, когда он спал.  Неизвестно сколько он так копал, но однажды он провалился в пустоту, он долго падал, пока не оказался в какой-то грязи, отдававшей речным илом. Вот только тогда он полностью пришел в себя, он осознал, что сделал, и кто он. Решив выбраться отсюда как можно скорее, он на ощупь стал двигаться вперед.
       Спустя час, он заметил тусклый свет впереди и ринулся к нему как к единственному выходу, как к избавлению. Подойдя ближе Александр Сергеевич увидел, что это узкий лаз, который ведет к хорошо освещенному туннелю.  Протиснувшись, он оказался среди большого количества людей, медленно идущих в разных направлениях. Они словно сонные шествовали и казалось ничего не видели перед собой. Александр Сергеевич долго смотрел на них, ходил меж ними, но его не замечали. Наконец потеряв терпение, он остановил одного, растолкал его и когда тот начал подавать признаки осознанности, начал его расспрашивать.
     Оказалось, что тот ничего не помнит и что он тоже поначалу ходил и пытался понять, как он тут очутился и что здесь происходит. Порывшись в карманах, он извлек оттуда карту, которую пытался составить, когда изучал лабиринты подземелья. Шпехт взял у него эту бумагу и долго рассматривал. На ней было множество угловатых поворотов, заметок, стрелок и прочего, что было ему не совсем понятно. Повертев ее в последний раз, он протянул ее чтобы отдать, но бумага выпала у него из рук и растянулась на мокром полу. Александр Сергеевич, попытался было ее поднять, но с высоты своего роста он увидел во всех этих хитросплетениях лабиринта большую схожесть с головным мозгом, таким как его печатают в некоторых публицистических изданиях. Шпехт оторопел, затем он выпрямился и через несколько минут его увлек за собой ровный строй безликих, затоптав карту и навсегда вычеркнув из жизни еще одну личность.