Горький мёд

 
                20.11.17.


Обычный сентябрьский день, уже вторая половина. Борис с Людой неспеша собираются в дорогу, путь у них не далёкий, но скажем и не близкий, Челябинская область. Едут в гости к своим друзьям по фамилии  Машаракины, это их ежегодный ритуал, или традиция, так как ездят каждый год.  У них,и родня там есть, поездка обещает быть плодотворной.  Да и Люда происхождением из Южно-Уральских  мест, в общем как в песне семерых одним ударом. Бен Машаракин из  военных, был на Борином заводе военным приёмщиком, майор по званию, всю жизнь принимал приборы для ракет, эти приборы ваял завод,  где Борис работал начальником связи. Должность непыльная и хорошая, раньше  как сейчас телефоны в каждом ларьке  не продавали, тогда при развитом социализме их кому попадя не ставили, а разбирались по уму, и если ты простой член  советского  общества, то мог стоять в очередь на телефон всю жизнью и не кашлять.

Борис парень золото, умный и неконфликтный, поэтому без высшего образования выслужился в начальники, то есть своим умом и без всякого блата. Жену, так же связиста,  пристроил на закрытую АТС начальником - номеров мало, а почёта много и оклад  хороший. Так что ребята живут по совковым меркам совсем неплохо, своих детей у них почему-то нет, и они взяли  прямо в больнице трёх дневного парня, которого бросила одна артистка драмтеатра, но это было давно, сейчас парень ходит уже в восьмой  класс. 

Бен  Машаракин после выхода на пенсион окопался в деревне, в Челябинской области, и занялся пчёлами.  Живёт как у Христа за пазухой: свой дом, участок не то, что в садах -  просторный, плюс рядом озеро и жена с детьми ездят только на лето. Ну, чем не рай? Вот туда и собираются наши ребята за мёдом, каждый год они так делают, да и родных заодно посещают. Сейчас сидят в своей уютной кухне, пьют чай, ждут машину, которая должна прийти из заводского гаража…

В этой квартире они живут уже лет десять, квартира и дом хорошие, почти в центре, но улица нешумная, да и седьмой этаж. Своего ребёнка они отправили к бабушке,  теперь наслаждаются друг другом в полной мере, живут они всю   жизнь дружно. Борис беленький такой и круглый немного, говорит,  картавит, весь обтекаемый, но настойчивый и себе на уме, Люда наоборот чёрненькая  из серии кровь с молоком, глаза чуть раскосые, видно, что в родне были мусульмане. Однако все различия не мешают им жить довольно плотно, без конфликтов.               

Не успели выпить по второй чашке чая, как зазвонил телефон ребята стали  надевать плащи, притом Борис как-то неудобно его дёрнул и сморщился словно от зубной боли. Они вышли в коридор, закрыли двери  и молча сели в лифт.
                Что с тобой,-  спросила заботливая Люда. Ерунда, просто кольнуло,-  ответил он

Может, не поедем,- продолжила в тему она. Нет, надо ехать  коли обещали,- ответил Борис и взялся за дверь. Скоро они уже катили на «Волге» по осенним улицам Свердловска. Шофёр Игнатьев  парень выдержанный и разговорами не досаждал. Средина девяностых  время больших перемен, не только в государстве, но и в умах людей, в их душах, созданное поколениями национальное богатство захватывается  самыми шустрыми, всё приватизируется.  Ельцин Б., наш перевёртыш , с энтузиазмом громит собственную промышленность, и оборону на радость дяде Сэму. Кипят в стране  беспощадные  битвы за собственность, за нефть и газ. На заводе где работает Борис идут бесконечные совещания на тему как работать в такой  период, ведь заказов мало, а народу почти пятнадцать тысяч, разбегутся,  потом таких не найдёшь. Команды из Москвы идут противоречивые, а деньги быстро обесцениваются,- такие невесёлые мысли роятся в голове у Бориса, когда он пытается разглядывать мелькающие за окнами машины пригороды.

Незаметно пролетело почти два часа в дороге.  Вот и небольшое Южно-Уральское  селение - деревня Богара, на берегу одноимённого озера. До атомных объектов далеко.  У калитки их встречает Бен Машаракин, откуда такое странное имя для русского спросите вы, ну тут наверно нужно спросить машаракинскую  маму, которая была большая оригиналка и заноза.

Скоро затопили баню, ополоснулись  с дороги, уселись за столом прямо в саду. Хорошо на природе, колышется небольшой ветерок ещё тёплый, почти летний, листва на деревьях и не думает желтеть. В общем, деревенская идиллия, а за домом  на взгорке,  разбросанно в живописном беспорядке  десятка три ульев.

Берите этого меда, сколько хотите,- говорит Бен после второй рюмки коньяка.
Да, ещё прошлогодний не одолели,- отшучивается Борис.
Наливают  себе чаю с мёдом, нет хорошо всё же в деревне, ну зачем люди расползлись по городам?

Над их чашками и блюдом с мёдом летает надоедливая пчела, её уже отгонял хозяин, но ей всё неймётся. Вот он снова махнул рукой, но она не улетела, а впилась гостю в плечо, ближе к шее. Борис прихлопнул самоубийцу и сказал,-верно полезно будет от радикулита, но всё оказалось не так.

Минут через пять ему вдруг стало плохо, хотя предплечье почти не распухло.
Он вскоре спокойно завил,- надо полежать ребята, а то что-то голова кружится.
И пошёл в дом на веранду, где его уложила на кровать заботливая Люда.
Он махнул ещё рукой,  мол, иди не мешай и закрыл глаза.

Люда с Беном посидели ещё минут пятнадцать, выпили чаю и она пошла проведать мужа. Вскоре  с веранды раздался  истошный  крик, Бен рванул туда и застал Люду совершенно в диком состоянии  с нелепо вытаращенными глазами, которые казалось, выпадут из орбит. Она могла только выдавить из себя: Боря, Боря, Боря…

Борис был мёртв, сколько они с Машаракиным не пытались привести его в сознание, делая бесконечное искусственное дыхание, укус пчелы оказался смертельным и у него видно приключился паралич  дыхания, а может ЦНС.

Далее события разворачивались как в самом дурном сне, который уже не развеется никогда. К следующему  утру покойный так одеревенел, что его с трудом удалось погрузить в хозяйский "Жигуль". На супругу Бориса было страшно смотреть, её всю скрутило и были опасения за неё, но местный фельдшер Емельяныч, так наколол её морфином, что она отключилась совсем и еле дышала. Тело несчастного Бориса и убитую горем супругу привёз Машаракин в Свердловск и вызвал скорую, чтоб определить причину смерти внезапной, но скорая ничего вразумительного не сказала и отправила тело на эксгумацию, которая впоследствии,  определила паралич  сердца. Заявив при этом, что пчела видно послужила со своим ядом просто катализатором, так как сердце у Бориса было неважное, хотя он и обходился без инфарктов.

Одна беда может вполне тянуть за собой другую: супруга Бориса так и не оправилась от перенесённого шока, начала постоянно болеть,  потом у нее, здоровой женщины, развилась саркома  и она скончалась в мучениях.

Их подросший сынок  Матвей ничего не добился, хотя был и не без талантов.           Он окончил наш Театральный институт, но пробиться никуда не смог в театральном мире.  После смерти матери вскоре всё промотал,  пристрастился к наркотикам и умер в общаге  на окраине Екатеринбурга.