Снег
Попутчик вмешался в наш разговор.
Снег он ведь разный бывает. Вот у якутов снег обозначается пятью разными словами. У русских тоже есть разные слова для обозначения снега. Снег – это просто общее название. Вот по мягкости можно так расположить: хлопья – это когда мягкий, пушистый снег падает с неба. Пороша – это падает мелкий снег. Крупа – это уже мелкий град. Где-то возле воды открытой, при большой влажности на твердых поверхностях образуется куржак. Такие крупные красивые пластинки снега, прилипшие одна к другой. Различают ещё наст – твердая корочка, образованная на поверхности при потеплении и последующем замораживании.
И метели бывают разные.
Вот начинается ветер – основная причина метелей зимой.
Позёмка – это при самом слабом ветре несёт снег по поверхности. Забивает ямки в снегу и не сильно досаждает.
Пурга - при устойчивом ветре несёт уже большие массы снега. Они тоже забивают ямки и овраги. Но оказаться в открытом поле в пургу очень неприятно.
Вьюга – обычно кратковременное явление. Пурга усилилась до вьюги. То есть когда в пургу начинает падать снег с неба это и будет вьюга. Она скоро прекратится.
При позёмке, пурге и вьюге можно наблюдать интересное явление. Называют его метелица. Это когда возле званий и других препятствий образуется вихрь снежный. Он как живой пробежит несколько сантиметров. Бывает даже до нескольких метров и исчезнет. Живёт он несколько секунд. Наши далёкие предки считали их, эти метелицы живыми существами. Выходили даже по вечерам, в пургу посмотреть на них. Детишкам была забава: «Смотри, как далеко пробежала». Старики считали, что наблюдение за метелицей заряжает нас спокойной энергией. Горести уходят, освобождая место для новых событий.
Была такая сказка, что пурга и вьюга – две сестры гуляют по белу свету. И когда наткнутся на какое-то препятствие, то посылают метелицу посмотреть что там такое. Эта метелица пробежится, посмотрит и исчезнет. У наших предков была видимо более развитая фантазия. Они наделяли сознанием даже такие существа не похожие на людей.
А наши современные фантасты. Если уж обрисуют разумных существ, то обязательно вертикально ходящих, со свободными конечностями и на двух ногах. Как будто это этакая стандартная форма для всех разумных существ во вселенной.
Далее бывает ещё метель. Это когда крутит большие массы снега. Метель может продлиться несколько дней. Метелицы и тогда тоже бегают, но их трудно разглядеть.
Самый сильный это буран. Когда, кажется что смешалось небо и земля. Днём становится темно как ночью. Ветер рвёт одежду и кажется, что дует со всех сторон одновременно. Плохо оказаться в буран на улице. Если нет ориентира, забора или столбов электропередачи можно и заблудиться.
Совесть
Слово совесть, как и большинство русских слов, является составным и несёт в себе частицу мудрости.
Со – это приставка означающее содействие, соучастие, то есть помощь в чём – то. А корень Весть это не новость, а преобразованное слово Веста. Веста это свод правил, по которым жили наши далёкие предки. Правила эти были основаны на долголетней практике. Настолько долголетней, что следование этим правилам вошло уже в генную память потомков.
Поэтому слово совесть означает содействие Весте.
Совесть появляется не сама по себе, многие люди, вспоминая своё детство, подтверждают, что когда их стыдили за проделки их родители, отклик был не сразу. Как бы создавался условный рефлекс. Сделал что-то плохое, тебя ругают, появляются отрицательные эмоции. И уже не хочешь повторения этого. Важно только чтобы родители не переборщили с наставлениями и делали это искренне. Дети очень легко распознают наигранность. После таких тренировок человек уже сам начинает понимать эти правила поведения и когда делает что-то плохое, сразу мысленно представляет рассерженную маму. У кого не было такой рассерженной мамы в детстве, вырастает бессовестным.
ОЖИВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА
Приснился мне сон.
Стою у изголовья гроба. В гробу покойник. Рядом безутешная вдова. Смотрит на него, рыдает и слёзы текут.
Я знал этого человека: хороший семьянин, вёл жизнь тихую, помогал другим, не пил и тяжбы с соседями не имел. Стою вот я и думаю.
- Господи, за что таким-то умирать. Ведь он праведник, каких мало. Ведь сам ты Господи, призываешь жить вот так, как этот человек жил. Постоял ещё немного и перекрестил его. И продолжаю думать.
- Пусть бы вот такие живут подольше. Он нужен людям ещё на этом свете.
В это время у покойника рука шевельнулась. Такое бывает. Я наклонился, чтобы поправить руку и встретил осмысленный взгляд покойника.
Боже праведный! Потрясённый, я смотрел в глаза бывшему покойнику, а его губы уже расплывались в улыбке.
Сказать, что я почувствовал потрясение, этого мало. Я просто прирос к месту и неотрывно наблюдал, как оживает лицо человека лежащего в гробу.
Я почувствовал движение в районе своих лопаток, и понял, что у меня отрастают крылья. Над головой повис обруч. И я услышал слова:
- Побудь тут за меня. Подустал я что-то.
Спящие почки бактерий
После лесных пожаров на оставшихся стоячих пеньках вырастает особый вид бактерий. Внешне это выглядит, как будто обгорелый пенёк покрывается тускло отсвечивающейся зелёной краской. Это совершенно особый вид бактерий. В обычных условиях эти бактерии не живут. Вот только когда лесной пожар с его огромными температурами пройдет по этой местности, только тогда споры бактерий просыпаются к жизни. Они живут совсем немного. Это может и недолгий жизненный путь, но заканчивается, как и положено на земле, появлением новых спор, которые разносит ветер. Этим спорам лежать до очередного лесного пожара. Может быть, лет сто. Они будут, лежать и сохранять свою жизнь до очередного пожара. Только жуткая температура очередного пожара способна вызвать их к жизни…
Так и орехи, в том числе и лесной орех, будут расти только, когда полежат в земле, погниют, замёрзнут в лютую стужу. Только после этого в теплый весенний денёк, когда земля влажная, а сверху припекает солнышко, появится росток ореха.
В земле запрятаны огромные возможности для проявлений жизни.
В старинных русских сказках везде присутствует Змей Горыныч. Может быть, где-то лежат в земле яйца этого Змея Горыныча. Горыныч, значит, живущий в горе. Может быть, нужно нагреть какую-нибудь гору до температуры, которая когда-то была на земле… и из яйца вылупится новенький Змей Горыныч. На Урале есть гора с названием «Тёплая гора». Возможно, там и будут наиболее благоприятные условия для вылупления этих змеек Горынок.
С С С Р
Очень пожилой мужчина, почти старик изливал душу попутчикам.
- Наша страна мне представляется огромным красивым и богато украшенным ковром. Каких только чудесных уголков и узоров нет на этом прекрасном ковре. Можно угодить на любой вкус даже самый утонченный.
Но хозяин плохо заботился об этой чудесной вещи. Он только для показухи, формально проводил иногда по ковру щеткой. Были уголки, где ни разу не касалась его рука, и он даже приблизительно не знал весь узор своего ковра. Он не любил его. Не то что ненавидел, а просто был занят другими делами – более приятными - и собой.
А ковёр очень нуждался в тщательном уходе, и вот уже кое-где шерсть поела моль. Рисунок ещё не испортился, и держится ворс, но если стукнешь покрепче по этому месту, то отвалится целый кусок ворса и откроется отвратительная лысина. И даже хуже: кое-где нити основы из-за неправильной подвески растянулись, утонились и готовы порваться.
Неприглядную картину представляет этот ковёр в близком расстоянии. Нужен новый хозяин, кто бы мог, ужаснувшись, хорошенько вытрясти этот ковёр, почистить и починить его заново. Это можно сделать и это не очень трудно с нашим прекрасным народом. Трудно, как всегда, начать.
Юрий Константинович попытался это сделать, но он был обречён. В волчьей стае – один не воин.
Мне нужно было выходить, я не дослушал до конца.
Сценка из 41 года
Украинская степь. Жара. Пшеничное поле как море колышется под горячим ветром. Как нитка поле пересекает дорога. Как бусинка одинокая на ней висит хуторок. Три дома, пять тополей жителей никого, война всех распугала. По дороге, поднимая пыль, идёт рота солдат. Лица уставшие, видно, что идут издалека. На плечах винтовочки образца 19 века. Командир командует:
- Ать, Два, браво ребятушки, подтяните строй.- Дошли до хутора: - Привал. Солдаты обрадовано поснимали сапоги, достают харчи, закурили. Командир не дал команду выставить охрану, послать кого-то в разведку вперёд, оставить сзади арьергард. Все просто разбрелись как овцы. Составили винтовки в козелки, штык к штыку, как учили. Задымились уже костерки, готовили на скорую руку чай. Привал, всё-таки.
В воздухе появился звук мотора. Что да как? Пока гадали, из-за поворота дороги выехали немецкие мотоциклисты. Встали в ряд и стали прицельно строчить из пулемётов. Крики, брань. Мало кому удалось убежать в пшеницу и там схорониться. Необстрелянные ещё были, да и паника сделала своё чёрное дело. Бежали по полю пока не получали пулю в спину.
Вот так даже воевали в начале войны.
Таганок мой, я тебя предала!
Очень устал на работе. Смотреть ни на кого не хотелось. Сел в дальний конец вагона метро, отгородился газетой. Проехал уже почти весь путь. Взглянул поверх газеты – никого. Выйдя на своей остановке, оказался в самом дальнем конце перрона. Шёл, едва переставляя ноги. Знал, что до закрытия ещё далеко. Никто не поторопит, никому не помешаешь. Внимание привлёк рисунок на стене. Граффити кто-то нарисовал женщину, оглядывающуюся через плечо на свою дочь. Дочь, подросток лет 13 улыбалась, уходя видимо в школу. Улыбка дочери была очень искренней, светящейся изнутри. Надпись на рисунке: «Таганок мой». И тут же просвечивалась продолжение надписи, но сделанная блеклым, почти невидимым текстом: «Я тебя предала». И блеклым таким же рисунком, как фон было нарисовано лицо этой женщины. Но лицо было постаревшее, измученное. Женщина смотрела на шприц, лежащий у неё на ладони. Я остолбенел. Такой рисунок мог появиться только недавно. Я часто прохожу здесь и обратил бы на него внимание.
Подойдя к дежурной возле эскалатора, я спросил про этот рисунок. Мне пояснили, что здесь работала дежурная – мать одиночка. Свою единственную дочь она звала «Таганок», вроде бы потому, что родила её на Таганке. Работала она много, дома находилась редко. Вот и упустила свою дочь, соблазнили её наркотой.
А это граффити попросил нарисовать один паренёк. Только что он отсюда ушёл. Вроде бы он любил её. Станция скоро закроется, разрешила я ему порисовать. Утром раньше все приходят технички они и отмоют. Это же мелом нарисовано. Да ты проходи, проходи на выход, мил человек. Что ты так побледнел. Ты разве не знаешь, что ежегодно от наркоты умирает 100 тысяч человек только в России. А по всему миру? Эх, судьба, судьбинушка.
Дежурная, приговаривая, стала подталкивать меня к выходу из метро.
Талонная система.
В девяностые года жители Конакова поехали в Москву закупаться продуктами. Были в советские года, застойные, как теперь принято их называть, такая традиция, по выходным ездить в Москву за продуктами, да и за тряпками. Вот приезжают они, Конаковцы как обычно, и в магазин. А там не продают им ничего. Говорят у нас сейчас талонная система. Талоны есть - продадим, а там нечего здесь стоять, глазами нашу колбасу жрать. Потоптались немного у прилавков и не солоно хлебавши, вернулись домой. Дома устроили скандал. Этот скандал в местном Горисполкоме поняли правильно и придумали ответ.
Вот приезжают московские бизнесмены за товаром на фаянсовый завод в Конаково, а им не продают тарелки и блюдечки. Говорят, у нас тоже талонная система. Долго спорили, но уехали тогда москвичи пустые.
Ну, видимо, там, в Москве тоже скандал произошёл, и тоже власть этот скандал поняла правильно. Ведь если в шестидесятых годах Москва 10% валового национального продукта производила, то картина была одна. А сейчас эта Москва производит только 5% - картина уже совсем другая.
Ну и тогда быстро эту талонную систему преодолели.
А как же иначе. Конаковцы быстро бы научились свои тарелки на талоны продуктовые менять. И в других городах тоже умные люди живут. Поразмысли ли бы и осталась бы Москва на голодном пайке. Ведь население Москвы 10% от населения России, а производит только 5%.
Вот, если бы губернаторы наши жили бы дружно и договорились бы без Москвы обходиться. Вот губернатор Коми, например перечисляет 95% прибыли в Москву. Якобы на помощь слабым регионам. Так нужно этим регионам напрямую деньги перечислять. В обход Москвы. Вот тогда и откроется, что большую часть прибыли из богатых регионов Москва себе оставляет. Устроились лучше, чем Америка. Что Америка живёт в долг, все знают. А Москва, как раковая опухоль жиреет и никто об этом не говорит.
ТЕКСТ НА ОБОРОТЕ УПАКОВОЧНОГО ЯРЛЫКА
Как хорошо, что ты заглянул на ярлык с другой стороны. Интуиция, твой внутренний голос, тебя не подвела, здесь, именно здесь написано самое главное.
Там, что вес, рост, вид упаковки – всё мура. Ты почитай, что здесь тебе сказано. Кстати, об упаковке. Снял? Давно пора. Ещё не выбрал окончательно? Не важно, снимай упаковку быстрее.
Снял? Положи её в сторонку. Это хлам, его нужно быстро сжечь. Не засорять же окружающее тебя пространство. Сдирай всю упаковку. Вытряхивай опилки, стружки, поролон. Всё это в огонь. Не горит, подожги. Только пламя очищает полностью. Поджёг, молодец, сразу видно, что ты решительная личность. Костёр требует дров. Что там ещё завалялось? Паспорт. Это изделие претендует на право носить паспорт. Ха-ха. В костёр его.
Паспорт может быть только у человека. Вот у тебя он есть, у меня тоже. А этот так называемый паспорт в костёр. Сгорел. Жги лучше, они горят долго. Поверни страницы, пусть они хорошо пропитаются жаром. Сжёг, ну вот и всё.
Сейчас хочешь, не хочешь, плати за это изделие и забирай даже если оно тебе никогда не понадобиться. Утешься – можно подарить его другу на день рождения. Удачи, ха-ха-ха.
ТОЦКИЙ ПОЛИГОН
Попутчик, седой и видимо смертельно больной человек рассказал о своём сослуживце. Тот раньше служил под Челябинском.
Была середина двадцатого века. На Тоцком полигоне под Челябинском проводились учения с реальным использованием атомной бомбы. Участники были предупреждены об этом. Это сегодня кажется диким. Но экипажи всех машин знали, что атомный взрыв выделяет смертельные лучи, но от участия в учениях никто не отказался.
Во-первых, и не спрашивали добровольцев.
Во-вторых, это были послевоенные времена, овеянные романтикой ВОВ. И всё молодое поколение корило себя за то, что поздно родилось и не участвовало в войне. И поэтому-то солдаты были готовы к чёрту на рога пойти, искупая в душе своей вину перед погибшими.
А в-третьих, не знали тогда, не могли себе представить, насколько вредно излучение от взрыва. В те времена, например, в подводных лодках с экипажем проводили учения под названием «Атомный взрыв в носовом отсеке». Представьте только, длина лодки 200 метров и в носовом отсеке взорвалась атомная бомба, у которой диаметр ядра взрыва 500 метров.
Колонна бронетехники проходила вблизи атомной воронки. На головной машине дозиметристов счётчики верещали и стрелки загнулись от удара об ограничитель на максимуме. Солдат сидел и смотрел широко открытыми глазами. Но офицер, сидевший на связи, докладывал: «Уровень радиации в норме». Таков был приказ.
Колонна, пыля и расталкивая с дороги догорающие обломки, прокладывала себе путь вблизи только, что нанесённого атомного взрыва. Командиры танкового взвода через свои смотровые щели в башенке командира осматривали местность. Вокруг догорал огненный смерч. Видно было, что горело и то, что не должно гореть. Каплями уже остывшими свисал кирпич с разрушенных стен. Торчащая кверху рельса истончилась и как сгоревшая спичка поникла головой. Догорали толстые некогда стволы деревьев, брёвна блиндажей, землянок, во множестве нарытых здесь заблаговременно.
Вдруг в равномерном грохоте танкового мотора ухо лейтенанта уловило какие-то леденящие душу нотки. «Поломка», - пронеслось в мозгу. – «Нет, не может быть, танк новейший, с иголочки, прошёл полную обкатку». Мотор чихнул и заглох. Механик, опытный солдат, видимо ещё не осознав до конца случившееся, объявил по внутренней связи:
- Кончилась солярка.
– «Что?!!»
Гробовое молчание.
Мысли в голове лейтенанта были быстрее молнии:
- Мы здесь останемся навечно. Нас можно взять на буксир, но для этого выйти наружу и подцепить трос. Послать механика, как провинившегося, но одному с тросом не справиться. Вдвоём можно, но долго. А потом, когда эти двое залезут, от них нужно отгораживаться, чтобы не надышаться радиоактивной пылью. Это верная смерть тем двоим и медленное умирание для двоих оставшихся.
И лейтенант вдруг услышал собственный голос:
- Внимание экипаж – Газы – Покинуть машину. Как во сне они вышли из машины, размотали и зацепили трос за другой танк. Залезли обратно и, не снимая костюмов, ехали долго в полном молчании. По приезду в часть всех обследовали и сказали, что жить им осталось чуть больше полгода.
Тяжёлая работа
Попутчиком был молодой паренёк тщедушного телосложения. Я заметил, что и по ступеням он поднимался, как будто нёс очень тяжёлую ношу. Хотя в руках была лёгкая сумочка. Подумалось, что человек очень устал где-то на тяжёлой работе. Пассажиры, заходя в вагон, обычно не садятся сразу. Разденутся, заглянут в окна, в соседние купе. Этот молодой человек только вошёл и сразу сел. Сидя он уже снял своё пальто. Приподнявшись чуть-чуть, закинул свою сумку на вторую полку.
Все разговоры в дальнейшем сводились к тому, что этому молодому человеку очень тяжело работать, что он очень устаёт на работе.
Видимо эти постоянные сетования надоели попутчику с боковой полки и он язвительно спросил какая у того работа. Сказал, что дворником работает. Убирает огромные массы снега. Нужно вставать рано.
Попутчик, услышав это, пришёл в ярость. Он оказался шахтёром из Воркуты.
-Дворником. На свежем воздухе. Посильная работа. Это отдых, а не работа. Нас, когда вывозили на работы в колхозы, мы так и воспринимали это. Тебя бы в шахту. Сверху капает постоянно. Сквозняки по штреку гуляют сильные. Бывает нужно до места работы идти до двух километров. Не покуришь – опасно. Чтобы не простыть, нужно работать постоянно. Да и норма большая. Так намахаешься, идёшь домой и рук своих не чувствуешь. Только дома в себя и приходишь. Или брат у меня работает на угольной электростанции. Целый день дышать угаром. К концу смены комок в горле и дыхание останавливается. А ты говоришь - тяжёлая работа.
Шахтёр в сердцах махнул рукой и отвернулся.
Посвящаю моему другу Первухину Ивану Сергеевичу – ныне покойному.
У постели друга
Поезд подъезжал к Печоре. Мой попутчик сел в пригороде, поэтому разговор был очень коротким. Видя подавленность моего попутчика, я участливо спросил о причинах. Он пояснил, что ехал от своего друга. Тот лежал прикованный, неизлечимой смертельной болезнью. Разговор ни о чём с другом закончился страстным монологом больного.
- Времени много. Лежу, вспоминаю. И вспоминаются не деньги, не любовные победы, не власть – всё это преходящее и никакого значения сейчас не имеет. Вспоминается детство. Тогда мы были беззаботными и от этого счастливыми. Потом, встав взрослыми, мы могли бы жить почти так же беззаботно. Но мы увлеклись всеобщей модной и глупой игрой в добывание денег. Для этого становились начальниками, искали работу лучше, поденежнее. Переезжали в другие города в погоне за заработком. Но счастья не добавлялось. Становилось всё хуже. И вот сейчас лежу и приятно вспоминаю вещи, которые, в общем, то не стоят больших денег.
Как влюбился, как бегал на свидания. Как робея, первый раз поцеловал свою любимую. Как проводили безумные, жаркие ночи в объятиях. Экстаз любимой. Её счастливые, обрывки фраз. Её нежный профиль в утренних лучах солнца.
Улыбка ребёнка, его первые шаги и слова. Как забирал из роддома, как ночами не спал, помогая жене ухаживать. Такое нежное, игрушечное создание в руках. Такой комочек жизни беспомощный. Его первые шаги и восторг в глазах когда он узнавал жизнь.
Беседа с другом и с чужим умным человеком. Как спорили о смысле жизни, о фантазиях и публикациях. Как однажды в нашу компанию, почти случайно, попал умный человек и как он многое объяснил. То, что мы сами по малолетству, не понимали. Как потом это всё подтверждалось по жизни.
Рыбалка. Поход на природу с друзьями. Ночной костёр. Всё это чертовски интересно. Хотя тогда я этого не замечал.
Вот так то. Жизнь прожита, в приятных воспоминаний совсем немного.
Мой попутчик улыбнулся, как бы извиняясь, за свой страстный монолог и собрался выходить.
- Ну пока, до свидания.
Ужас на пустынной улице
Я испытал ужас на пустынной улице приморского городка. Шёл домой, не торопясь и в легких отпускных мыслях. Услышал сзади звук шагов бегущего человека. Оглянулся и обомлел. Улица была совершенно безлюдна, но ко мне приближались шаги невидимых ног. Я явственно слышал звук при ударе подошвы о почву. В месте, где невидимая нога касалась земли, взметался султанчик пыли. У меня зашевелились волосы на голове. Почувствовал, будто мою фуражку приподняло. Если бы шаги бежали прямо на меня, я бы умер от страха, вероятно. Но этот невидимый человек пробежал мимо меня. Я почувствовал запах мужского пота, услышал шумное дыхание. Шаги проследовали далее и скрылись за поворотом. Меня как будто опустили в не обжигающий кипяток. По всему телу побежали мурашки. Сверху вниз схлынула волна какого-то оцепенения и я без сил, опустился на землю.
Вот такой случай произошёл с моим попутчиком. Если не врёт, конечно.