Любовь Стариченко — лауреат Международных фортепианных конкурсов,
педагог, концертный исполнитель
(г. Минск, Беларусь
E-mail: starichenko@gmail.com)
"АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК"
ЛИТЕРАТУРНОЕ ПЕРЕЛОЖЕНИЕ ОДНОИМЁННОЙ СКАЗКИ С. Т. Аксакова
В роскошной двухэтажной вилле, стоявшей у моря, звучала чуть ли не с самого утра и до позднего вечера музыка. Это пятнадцатилетняя девочка Элла упражнялась в игре на фортепиано.
Элла жила на вилле вместе с 55-летним отцом, богатым бизнесменом, любителем-яхтсменом. Отца звали Мартин. Элла очень любила отца, который был в её жизни единственным родным человеком. В пятилетнем возрасте она лишилась матери, умершей в результате болезни, и отец, оставшись вдовцом, дарил ей всю свою любовь и всё своё внимание, воспитывал её, помогал в её учёбе в музыкальном колледже, который находился в небольшом городке примерно в трёх километрах от их виллы и куда отец отвозил Эллу на занятия на своей легковой автомашине.
В последнее время отец Эллы отошёл от дел и теперь, когда не занимался с Эллой, частенько отправлялся на своей яхте в путешествия по морю.
В один из ясных солнечных дней Мартин как обычно оставил дочь дома одну заниматься на фортепиано, а сам отправился на яхте в море, чтобы насладиться любимой рыбалкой и полюбоваться морскими пейзажами.
Однако, когда он уже был далеко в море, неожиданно испортилась погода, разразился шторм. Яхту как щепку стало бросать волнами из стороны в сторону. Мартин больше не мог управлять своим судном и, уповая на Бога, покорился судьбе. Он стал молить Бога сохранить ему жизнь: ведь он ещё не успел выполнить заповедное желание дочери — отыскать и привезти ей аленький цветочек, о котором всё последнее время грезила его дочь.
Как-то ночью Элле приснился растущий в каком-то неведомом парке аленький цветочек удивительной красоты, сверкающий яркими золотистыми лучами, который в её сне, как наяву, манил приблизиться к нему и прикоснуться, вдохнуть его сладостно одурманивающий аромат.
С тех пор Элла каждое утро наигрывала на пианино и с вдохновенной страстью пела сочинённую ей песенку о приснившемся ей необыкновенном цветке:
«Я хожу, брожу по парку,
словно в сказочной стране,
Ищу аленький цветочек, —
тот, что видела во сне».
Мартин изо дня в день слышал эту песенную молитву своей дочери, видел эти её душевные страдания и поклялся самому себе непременно найти и привезти ей в подарок этот волшебный аленький цветочек.
Теперь, будучи на краю своей гибели, эти воспоминания о дочери терзали его мозг и наполняли болью сердце.
А грозная стихия продолжала нещадно трепать его яхту.
И вдруг всё, как по волшебству, изменилось: его яхта сама по себе очутилась в бухте у какого-то острова, над которым светило солнце, а сам остров благоухал и радовал взор прекраснейшими цветами и растениями.
Мартин пришвартовался на своей яхте к пристани острова и сошёл на берег. Качающейся от усталости и пережитого волнения походкой он медленно побрёл по песчаной отмели в глубь острова. Вскоре он очутился в парке, похожем на ботанический сад, в котором цвели и радовали глаз изумительной, несказанной красоты цветы.
«Вот где я найду заповедный аленький цветочек для моей дочери!» — с энтузиазмом подумал Мартин.
И действительно, на пригорке, окружённой частоколом прутьев, царственно сверкал всеми немыслимыми чудесными красками и золотистыми лучами аленький цветочек. Мартин бросился к цветку, сорвал его и прижал к груди как драгоценнейшее сокровище.
В тот же миг Мартина оглушил громоподобный рык какого-то мохнатого чудища о двух ногах, возникшего перед ним словно из-под земли:
— Злодей, как ты посмел покуситься на этот цветок, который своим видом неизменно даровал мне большую радость, вдохновение, жажду жизни. Теперь ты лишил меня всего этого, и я от душевной тоски через несколько дней умру. За совершённое тобой злостное преступление я должен предать тебя смерти!
— Господин всемогущественнейший, — взмолился Мартин, — не губи меня, не предавай смерти безвременной; этот цветок меня попросила найти и привезти в подарок моя пятнадцатилетняя доченька Элла, увидевшая это чудо-растение во сне; с той поры она лишилась покоя и даже потеряла интерес к музыке, которой до этого вдохновенно занималась начиная с шести лет от роду. А ведь она могла бы стать в недалёком будущем выдающейся пианисткой, радующей публику своим талантом…
— Ну, ты меня озадачил, даже не знаю, что мне с тобой делать. Ну так и быть, вот тебе единственное условие для твоего спасения: твоя дочь должна прибыть сюда и радовать меня вместо сорванного тобой цветка своим музицированием на рояле в моём дворце, находящемся посреди этого парка. Возьми это волшебное колечко; как только твоя дочь наденет его на безымянный палец правой руки, она тут же окажется в моём дворце. Бери это колечко, отправляйся на своей яхте домой и передай его своей дочери. Ты даёшь мне честное слово сделать так, как я сказал? А цветочек ты можешь передать от меня в подарок своей дочери, — закончило свою речь чудище.
— Даю слово! — с горестным видом ответил Мартин; аккуратно поместил цветочек во внутренний карман своей куртки, потом взял лежащее на ладони лапы чудища волшебное колечко, — его он поместил в боковой карман верхнего одеяния,— и уныло побрёл назад к своей яхте.
Как только яхта Мартина выплыла из бухты в открытое море, тут же налетел шквалистый ветер и, надувая паруса яхты, погнал её с вперёд с бешеной скоростью.
В тот же вечер Мартин на своей яхте благополучно прибыл к родному берегу.
На берегу его ждала обеспокоенная дочь. От счастья, что она видит отца живым и здоровым, она подбежала к нему, когда он сошёл на берег, крепко его обняла и долго-долго не выпускала из своих объятий.
Оказавшись вместе с отцом на их вилле, Элла не могла не заметить удручённого состояния своего отца и спросила:
— Папа, у тебя всё в порядке?! Ты, я вижу, чем-то сильно расстроен. Что случилось?
В ответ Мартин достал из внутреннего кармана куртки аленький цветок, затем, подумав, извлёк из бокового кармана той же куртки волшебное колечко и отдал всё это своей дочери.
Элла вспыхнула от счастья, увидав благословенный аленький цветочек, от неистребимого желания обладать которым она всё последнее время сходила с ума; теперь она с наслаждением любовалась цветком и никак не могла вдоволь налюбоваться им.
— А для чего ты мне даришь ещё и это золотое колечко? — с недоумением спросила она отца.
И отец рассказал дочери все свои злоключения, происшедшие с ним в этот день, и задумчиво произнёс:
— Может, мне следует нарушить данное мной чудищу честное слово?... и не отправлять тебя в его дворец музицировать для него каждый вечер?...
— Что ты, папа, нельзя этого делать, ты навсегда утратишь свою честь и достоинство и будешь очень переживать из-за этого, а меня Бог покарает за то, что я не проявила должную преданность и верность тебе в трудную годину, и навеки лишит меня покоя и творческого вдохновения. Кроме того, если я не появлюсь на этом острове, это погубит несчастное существо — владельца дворца и чудного парка на острове, — и на нашей с тобой совести будет его гибель. Нет, я всенепременно отправлюсь к чудищу и своей музыкой постараюсь размягчить его сердце, и он в конце концов отпустит меня через какое-то время домой погостить. По крайне мере я на это надеюсь.
С этими словами она решительно надела волшебное колечко на безымянный палец своей правой руки и в тот же миг очутилась на волшебном острове.
Но чудища, смертельно напугавшего её отца, нигде не было видно.
Она отправилась искать в парке пригорок, где рос сорванный отцом аленький цветочек. Вскоре нашла это возвышение с частоколом прутьев вокруг, достала из целлофанового пакета аленький цветочек и опустила его на оставшийся от цветка стебелёк. Тут же аленький цветок чудодейственным образом прирос к оставшемуся основанию этого растения и снова засверкал своими золотистыми сияющими, радующими взор красками. «Ну что ж», — подумала Элла, — я буду теперь здесь любоваться им.
После этого она пошла дальше по аллее парка и вскоре увидела огромный дворец.
Она зашла вовнутрь; все двери многочисленных комнат были распахну-ты, как бы приглашая её выбрать ту, которая ей понравится и где она будет жить. Но она помнила, с какой целью сюда прибыла, и через какое-то время отыскала Большой концертный зал дворца, где на сцене стоял празднично украшенный цветами рояль.
Элла взошла на сцену, приблизилась к роялю, села на стул, стоящий у рояля, подняла крышку, закрывающую клавиатуру, и начала играть.
В её исполнении зазвучали мелодии одна прекраснее другой, и на белом экране, прикреплённом к стене, через некоторое время появились слова: «Браво! Замечательно! Великолепно! Ты — чудо-пианистка! Пожалуйста, играй на рояле только тогда, когда сама того пожелаешь. В моём дворце все твои желания будут предугадываться и немедленно исполняться. Будь полновластной хозяйкой всего того, что видишь вокруг себя. А я буду оставаться для тебя невидимым другом-слугой, чтобы не пугать тебя, не портить тебе настроение своей безобразной, отталкивающей внешностью».
— Спасибо, господин мой всемогущественнейший, за добрые слова и твоё любезное гостеприимство. Спасибо, что смилостивился над моим отцом и отпустил его с миром. Если бы не стало на свете моего отца, я тоже умерла бы от безмерного горя. За проявленную тобой доброту я буду служить тебе преданно и беззаветно и каждый день услаждать твой слух прекрасной музыкой. Но прошу тебя об одном: говори со мной своим голосом, и я должна при этом лицезреть тебя, в каком бы ты ни был обличьи. Не думай обо мне плохо, будто моё отношение к тебе будет целиком зависеть от твоей внешности. Ведь ничья внешность сама по себе не может нанести человеку физический вред. Правда? Тем более, что я непоколебимо верю, что ты духовно прекрасен в своём несчастье.
— Подчиняюсь тебе, моя повелительница, — послышался в ответ ужасно скрипучий, хриплый, рыкающий голос чудища, и оно само в тот же момент показалось взору Эллы. Мохнатое чудище сидело на стуле в дальнем углу концертного зала.
Элла вздрогнула от неожиданно испытанного ею неприятного впечатления от звука голоса чудища и от его вида, но тут же совладала с собой и продолжила свою речь дружеским, приветливым тоном:
— А теперь в благодарность за твоё проявленное ко мне доверие я сыграю тебе в подарок свою пьесу под названием «Аленький цветочек», которую я сочинила по дороге сюда, сразу после того, как возвратила на место твой любимый волшебный аленький цветочек. — И Элла с вдохновением исполнила свою музыкальную пьесу мохнатому чудищу, у которого от восторга непроизвольно появились слёзы на глазах.
— Спасибо тебе, юная пианистка, за твою изумительную пьесу, которая растрогала моё сердце!... Но скажи, пожалуйста, отчего ты обладаешь такой доброй, прекрасной душой, которая вызывает моё глубочайшее восхищение и преклонение перед тобой?
— Этому имеется простое объяснение. Я с самого раннего детства изучаю и исполняю на фортепиано пьесы, сочинённые гениальными композиторами — великими личностями, которые всё благородство и красоту своей души воплощали в создаваемых ими музыкальных шедеврах. Воспроизведение мною при игре на фортепиано возвышенных, прекраснейших, вдохновенных чувств и переживаний этих гениев делало и меня лучше, талантливее, духовно совершеннее. А теперь я пойду в комнату, примыкающую к этому Большому концертному залу, и немного отдохну в ней. Можно?
«Конечно, моя драгоценная гостья!» — прохрипело как можно более тихим голосом своё согласие мохнатое чудище.
Проходили дни за днями, недели за неделями. Элла постоянно — утром, днём и вечером — исполняла в Большом концертном зале дворца для своего слушателя с отталкивающей внешностью самую разнообразную музыку, в том числе и сочинённые ею самой произведения. И каждый раз она слышала от чудища восторженные слова одобрения, признательности и восхищения в свой адрес.
После вечерних концертов они нередко гуляли вдвоём по парку, беседовали о музыке, об искусстве, обсуждали те или иные нравственные истины, которые Элла вычитывала из книг дворцовой библиотеки.
У чудища теперь всё чаще и чаще сияли глаза от счастья. Этими глазами он восхищённо и влюблёно смотрел на Эллу, а Элле нравилось галантное, предупредительное обхождение с нею чудища, внешний вид которого начал постепенно как бы «очеловечиваться»: стали облагораживаться черты его мохнатого лица, исчезала мало-помалу «звериная» стать его тела…
Спустя три года, когда Элле исполнилось 18 лет, она попросила чудище отпустить её домой отпраздновать вместе с отцом её День рождения, её совершеннолетие.
Чудище согласилось, но поставило перед ней условие, чтобы Элла не позже 21 часа на третий день обязательно вернулась; в противном случае она найдёт его уже мёртвым, если опоздает хотя бы на минуту.
Элла клятвенно пообещала это исполнить, надела на безымянный палец правой руки колечко и в тот же миг исчезла из виду.
…Отец Эллы не мог нарадоваться на дочь, беспрестанно обнимал и целовал её, расспрашивал о её житье-бытье в гостях у чудища… Он с большим сожалением должен был примириться с тем, что через три дня, ровно в 21 час, Элла должна будет его покинуть. И, быть может, уже навсегда. Вероятно, он её не увидит, даже когда будет умирать…
На третий день своего пребывания дома отец Эллы устроил в зале филармонии маленького городка, находящегося в трёх километрах от их виллы, её сольный праздничный концерт фортепианной музыки, на который были приглашены все любители музыки, жители этого городка.
Концерт начался в 19.30 и проходил с большим успехом. В адрес пианистки беспрестанно звучали крики «браво», «бис», грохотали восторженные аплодисменты… Публика умоляла, просила, требовала, чтобы выступление Эллы продолжалось ещё и ещё. И отец Эллы, не очень задумываясь о последствиях, тут же перевёл стрелки настенных часов, висевших в артистической, на 30 минут назад.
Зайдя в артистическую в 20 часов 30 минут, чтобы перевести дух, Элла внезапно почувствовала острую боль в сердце. Она встрепенулась от какого-то мрачного предчувствия, тут же интуитивно надела на безымянный пальчик своей правой руки волшебное колечко и вмиг оказалась в парке у пригорка, на котором рос аленький цветочек. Она с ужасом увидела, что, лицом прикасаясь к аленькому цветочку, лежит бездыханное тело чудища, несчастного существа, которое она, не желая того, лишила жизни, опоздав всего лишь на одну минуту вернуться на остров.
Элла с громкими рыданиями и горьким отчаянием, нестерпимо болезненно терзающим её душу, бросилась на это бездыханное тело, обняла его и обратилась со страстной молитвой к Богу:
— Господь Всевышний! Исправь мою роковую ошибку, исцели, оживи это прекрасное существо, которое я впредь буду всячески оберегать, лелеять, любить и быть ему верной подругой до конца моей жизни!
Засверкали молнии, прогремел гром, и вдруг это мохнатое чудовище на глазах Эллы превратилось в прекрасного принца в золотых одеяниях. Принц глубоко вздохнул, как после тяжёлого сна, поднялся на ноги сам, одновременно обнимая и подымая на ноги Эллу, и заговорил с ней приятным мелодичным человеческим голосом:
— Чудо моё ненаглядное, своей верностью, преданностью и любовью, проявленной ко мне, ты сняла страшное заклятие одной вредной колдуньи, которую я 20 лет тому назад, в детстве, когда её увидел, неосторожно назвал дряхлой безобразной старухой. В отместку она своим проклятием сделала меня самого безобразным чудищем. В этом обличьи я должен был находиться до того момента, когда мой уродливый вид не испугает какую-нибудь красавицу и которой я стану д;рог и мил всего лишь за мои душевные качества. Прошу тебя: стань моей женой, моей повелительницей в моём славном королевстве!
Обнявшись, они направились ко дворцу, где их как жениха и невесту уже ожидали с цветами и хлебом с солью появившиеся невесть откуда слуги.
Спустя три дня состоялась их пышная свадьба, на которой присутствовали знатные лица из всех соседних королевств и княжеств. Все гости горячо, шумно поздравляли новобрачных и желали им большого семейного счастья и долгих счастливых лет совместной жизни.
Уже назавтра молодые супруги отправились на празднично украшенной цветами яхте в морское свадебное путешествие, а ещё через месяц они причалили к родному для Эллы берегу, где на крыльце роскошной виллы стоял с радостной улыбкой на лице отец Эллы.
КОНЕЦ