Земля цвела. Одни душистые соцветия сменялись другими, воздух наполняло чудное благоухание, и лепестки цветущих яблонь ковром устилали землю, точно свежевыпавший снег.
Они обсуждали картину «Двойники».
Марина сказала, что её не будет на выставке, потому что она сложна для восприятия. Действительно, в этой картине всё двоилось и переплеталось, так что зрителю трудно было понять, где действительность, а где её отражение. Но, может быть, этого не понимал и автор? Или, может быть, она не хотела, чтобы это понял зритель? Сергей размышлял вслух, но Марина не отвечала. Тогда он спросил:
– А это что за женщина?
– Это смерть. Разве ты её не узнаёшь?
Сергей невольно поморщился.
– Послушай, Марин, по-моему, это неправильно в расцвете жизни, в самом начале славы говорить и думать о смерти.
– А разве ты о ней не думаешь?
В её раскосых глазах застыло такое удивление, что Сергей невольно рассмеялся и тут же немного смутился, почувствовав вновь: как он рад ей, как он любит её. Да, это дружба, конечно, но и немного больше... Но обдумать тогда, как следует, свои чувства к ней он не успел, потому что услышал:
– А я часто думаю о смерти. "Просите себе дней малых". Это третья книга Ездры, моя любимая.
– Ну, в этом я профан.
– Нет, ты почитай. Это же скучно, Серёга: жить на Земле, не зная Библии!.. Я хочу умереть молодой, и как-нибудь необычно, трагически, и чтобы земля цвела... Меня влечёт эта мысль, она притягивает меня, как магнит... Понимаешь, Серёжа? Там хорошо, глупенький! Там не женятся и не выходят замуж. Там все свободны и любят друг друга равной любовью. Там нет ревности, зависти и соперничества. И там... там не надо никого выбирать.
…
Она замолчала и долго-долго сидела так, шевеля носком устилавшие землю белые лепестки. Взглянув на неё, Сергей увидел, что по Маринкиным щекам текут слёзы.
– Не обращай внимания, – попросила она, увидев, что он это заметил. – Со мной так бывает иногда… иногда я переживаю такие странные состояния. Не знаю, как объяснить. Состояния такой необычной полноты и стройности бытия. Как будто смотрю на жизнь с высоты птичьего полёта, и всё вижу одновременно – и прошлое, и будущее, и настоящее, и всех людей, и цепочки событий, и всё тогда кажется стройным, гармоничным и удивительным, аж дух захватывает, и мне как будто нечем дышать, ну, знаешь, как бывает при сильном ветре... – она тихо рассмеялась, вытирая влажные глаза. Потом положила голову ему на плечо, и они долго сидели так молча, думая друг о друге, и каждый о своём, слушая тишину и вдыхая аромат цветущих садов, а сверху, как снег, падали отцветшие лепестки.
отрывок из романа "С точки зрения..."