Маниакальная любовь.
Потеряла Музу или Муза потеряла меня?
Села рядом с Ней на деревянную скамейку, с потрескавшейся от влаги фиолетовой краской. Не могла отвести от нее глаз, нарадоваться, но Она попросила меня купить ей сахарной ваты и я приподнялась. Прямо как маленький ребенок! Капризная, эгоистичная и любит делать сюрпризы, но об этом потом.
Не хотелось оставлять Ее одну. Столько тайн и загадок скрывали эти глаза, так и манили
волшебным блеском.
Я поднялась, решительными шагами направилась к тротуару и обернулась. Она все так же сидела, элегантно скрестив ноги, как умеют лишь одни аристократки. На тонком бледном запястье левой руки браслет из белого золота, напоминающий украшения античных греков. Интересная вещица, не подарок ли?
Ранняя весна, парк почти пуст, аттракционы еще не открыты, но людей в сквере много.
- Можно сахарную вату, пожалуйста, - спрашиваю я у девушки.
-Конечно, - отвечает она и начинает наматывать на палочку розовую сладость.
- Ой, нет! – вскрикиваю я. - Только не розовую.
Продавец поднимает на меня удивленные глаза, но затем улыбается и, учитывая мое пожелание, начинает снова.
-«Если принесу розовую…» - думаю я, моя мысль забавляет меня и тут же приводит в замешательство. – Скандал? Однозначно! Ненавидит розовый цвет, наверно, больше меня.
Снег уже растаял, мокрый асфальт и неглубокие лужи. По бордюру деловой походкой прогуливаются голуби. У меня в сумке лежат колотые грецкие орехи, всю осень мы с двоюродным братом, гуляли в лесу, соревновались за звание «ореховый детектив», так насобирали на целый мешок! Пожалуй, поделюсь с птицами. На то, чтобы приготовить кексы, мне вполне хватит с десяток.
Надо торопиться! я набираю скорости и бегу к скамейке, к моей.… К моей ли? Ох, как Она ветрена, как непостоянна, как часто я в расстроенных чувствах возвращаюсь домой одна в надежде встретить Ее, просто увидеть Ее. Тогда и день, казалось бы, бесконечно унылый, приобретает совершенно другое настроение и петь хочется и писать, что главное.
Каково же было мое изумление, когда на скамейке я увидела какого-то «джентльмена», в иссиня-черной куртке, выгоревшей у воротника и карманов, с большой клетчатой сумкой и в нелепой шапке, одетой явно задом наперед. Он смотрел на меня прямо, воинственно выглядывали из-под опухших век узкие глаза…
Я остановилась и попятилась. В надежде увидеть Ее где-то рядом, я то кидалась к распахнутым воротам, то возвращалась назад к злосчастной скамейке с отталкивающим незнакомцем.
- Кого потеряла? – низким, сиплым голосом спросил меня мужчина. Он ухмыльнулся, и я увидела его «ослепительную улыбку» в два ряда кривых зубов, с одним вставным из золота, которым как он считал, наверно, можно гордиться.
- «Тут сидела женщина, нет девушка», - замямлила я, мне показалось в большей степени непростительным называть Ее женщиной, еще совсем хрупкое и нежное существо.
- «Не было тут никого, когда я пришел», - ответил мужчина.
Хотелось бы верить. Сахарную вату я не любила, поэтому разумнее всего отдать сладость престранному «господину», не выбрасывать же.
«-Не хотите ли сладкой…»
- « А, давай» - так и не дождавшись моего вопроса, отвечал подобревший мужчина.
Я вручила сладость и грустно зашагала прочь из парка.
Ну, же! Где ты? Мне все это снится?
Томительное ожидание
Как тепло! Солнце освещает сквер, по аллеям которого спешат на работу люди, едут на велосипеде неуемные в своем стремлении добиться совершенства спортсмены, заботливые бабушки и мамы ведут в школу сладко зевающих детей. Наблюдать за этой картиной истинное наслаждение. Я облокотилась на подоконник и спустила заледенелые руки на холодные батареи, в безуспешном желании согреть обветрившиеся ладони.
Завертела, закружила учебная жизнь. Интегралы, пирамида, сечения, электромагнитная индукция – все сливается в один сплошной поток знаний. Вихрь правил, теорий, формул, чертежей. Особого стремления к знаниям, несмотря на устрашающую действительность – 11 класс, как такого и нет. Точные науки не прельщают меня, но уроки математики и физики, своеобразные логические путешествия, жизненно необходимы.
Осень, которой я так упиваюсь, в самом расцвете своей золотой поры, а я! Я не могу найти слова, не могу зацепиться и твердо встать на ноги, чтобы материализовать свое страстное желание представить серьезному и деловому миру взрослых и сверстников свою маленькую, но невероятно удивительную, сказочную страну.
В поисках новых идей и впечатлений, в надежде встретить Ее среди случайных прохожих, я прогуливалась в опустевших, погруженных в осенний пейзаж парках. Старалась возвращаться домой как можно позже, далеко за полночь варила крепкий кофе и посыпала корицей. Бессонные ночи не проходили бесследно и на следующий день я апатичная, уставшая приходила домой и с холодным безразличием отвечала родным, совершенно не желая приступать к занятиям, грезила лишь одним желанием, изложенным мной, за все время с начала учебного года:
«Я хочу, чтобы ты мокрая, с растрепанными волосами и босая, постучала ко мне в дверь... я обещаю, я напою тебя чаем или сварю кофе, испеку пирог, подогрею молока с медом! я сделаю, все что захочешь! Я не оставлю тебя без внимания. Только пожалуйста, приди...».
Я бредила этой картиной, представляла себе эту встречу, когда находилась в пути, перед сном, во время завтрака, на занятиях, во время прогулок с друзьями! С таким вожделением можно было сойти с ума!
Мне снились сны, в которых я бегу за Ней по темным, слабо освещенным фонарями улицам, прошу Ее остановиться, а когда Она, наконец, оборачивается, слезы текут по бледному лицу, и я падаю в беспросветную мглу, в бесконечность. Просыпаюсь.
Утренний визит
- « Скоро забрезжит рассвет – предположила я и судорожно спрятала руки под подушкой, принялась отыскивать будильник. Но стрелка электронных часов указала мне на начало пятого и я утешенная этим известием, вновь отправилась бороздить океан на величественных ладьях византийских мастеров.
Но не прошло и получаса как шорох исписанных листов на письменном столе и последующий за ним режущий скрип отодвигающегося стула насторожили меня. С испугом я выскочила из постели, в попытке быстро включить настольную лампу я уронила ее на паркет, затем зацепилась за провода и чуть не потеряла равновесие. Легкий и звонкий смешок нарушил неловкую паузу, мне, наконец, удалось включить свет и.… Неужели?!
Она, ехидно улыбаясь, продолжала посмеиваться над моей неуклюжестью.
Моему изумлению нет предела! Вот так просто, ранним утром, развалиться на моем письменном столе, весело перебирать худыми ногами, в натянутых по самые колени, серых шерстяных гетрах, позвякивать браслетами на тонких щиколотках, как ни в чем не бывало!
Я снова видела родные очертания в приглушенном свете, давно отслужившей свое, лампе Озорная, цветущая, она ждала моих вопросов, но я молчала.
Вечер накануне ее последнего визита все еще больно отзывается в памяти.
Тот самый вечер накануне.
Дождь яростно хлестал по крыше, с подоконника то и дело слетал ворох тетрадных листьев, холодный воздух неприятно дул в спину. Стыл крепкий черный чай, одиноко на дне фруктовой вазы лежал очищенный апельсин, глупый американский сериал и сопровождающий видеоролик, неестественный смех наводили печаль и скуку. На дальнем углу письменного стола, словно египетские пирамиды и средневековые башни, возвышались учебники, дожидавшиеся своей очереди в списке « среда – самый трудный
учебный день».
- «Еще чуть-чуть, и снова возьмусь» - говорила себе я. Но вечер близился к ночи, в сумеречной мгле я поднялась на стул и забралась на книжный шкаф. В попытке найти словарь иностранных слов, я подняла «вековой» слой пыли, уронила на пол несколько старых и потрепанных, детских книжек, не удержалась и огласила комнату нелепым чихом.
– «Будь здорова» - произнесла Она. От неожиданности я чуть не свалилась на пол, но вовремя схватилась за дверцы шкафа.
- «Нечего не хочешь рассказать?» - последовал вопрос, и я сосредоточила свой взгляд на Ее недовольной физиономии.
Резкий повышенный тон, с каким обратилась Она ко мне, насторожил. Совсем не так представляла себе я нашу долгожданную встречу.
- «Спасибо», - виновато ответила я, смутилась и аккуратно сползла на низкую, деревянную тумбу.
Она совсем не казалось мокрой, блестящие темные волосы собраны на затылке, осеннее пальто и кожаные перчатки, весь внешний вид, такой отстраненный и холодный, внушал смутные чувства, стало не по себе.
Тягостное молчание. Собраться с силами и спросить? Но Она первая нарушила
тишину, глубоким вздохом, поправила
вязаный шарф у самого подбородка, бесчувственно произнесла:
- «Не сомневалась, и в самом деле я зря потратила время. Как и прежде я не вижу перемен в твоем образе жизни, хотелось только высказаться. Твое бестолковое времяпровождение выводит меня из себя! Я вынуждена удалиться.
Я стыдливо опускаю глаза, но тут же вспыхиваю.
- «Стой!» - прошу я и поднимаюсь к ней на встречу.
- «Для чего, ответь мне? – Думаешь, не знаю, чем ты тут занимаешься? Я должна приходить, чтобы смотреть, как ты попусту растрачиваешь драгоценное время юности? Ну уж, нет, избавь меня от этого.
Тут мне действительно стало стыдно, я не смогла поднять на нее свои виноватые, полные слез глаза. Меня мучила обида за то, что в минуты отчаяния, когда мне так требовалась Ее поддержка, я оставалась одна. Слова, рвущиеся из глубины подсознания, так и не смогли обрести художественной формы, за это я презирала себя, неспособную самостоятельно справится с нахлынувшими меня «прозаическими» чувствами. Но и сейчас я чувствовала и ее вину тоже, не могла простить себе своей лени, а Ей, Ее безразличия. Если бы я не видела, как она тайком пробиралась по вечерним улицам преследую, взбалмошного и неуклюжего мальчишку, шепча ему слова его новой песни,
быть может тогда,
ревность не жгла бы мое самолюбие. Конечно, я не винила Ее за невнимательность ко мне. Я ревновала ее! Я ревновала ее, той горькой привязанностью, которая уже успела поселиться где-то в сердце. Эта привязанность спасала меня в минуты тоски и уныния, в те злосчастные часы, когда казалось что все уже потеряно, но ведь тогда я не чувствовала себя одинокой. Со мной всегда была Она…
Громко хлопнула дверь. Я выглянула в коридор, и в соседней комнате зажегся тусклый свет. Дедушка проснулся.
Сегодня
Прошло уже много времени, с тех пор как, моя неверная вернулась ко мне. Я больше не вспоминаю о нашей разлуке. Ведь все наши расставания и встречи, являются той
малой частью таинства, причастным к которому могут быть лишь двое. Ты и твое вдохновение. Оно так непредсказуемо, так капризно и непостоянно, что каждое мгновение кажется тебе чудным. Да! Неопровержимо сказано Пушкиным!
Никогда не угадаешь, как судьба распорядится. То, что сказано вчера, может быть забыто, то, что кажется важным сейчас, потеряет значение буквально через минуту. То, что скажет тебе твой друг, может оставить неизгладимое впечатление, и ты до конца жизни останешься благодарен ему, а может наоборот затаишь смертельную обиду и никогда не простишь его.
В конце концов, приходишь к выводу о том, что, прежде всего надо хранить верность самому себе. Звучит, конечно, скажете вы, банально и я соглашусь. «Тоже мне, открыла Америку!»
Но от этой правды никуда не уйдешь. Вот и приходится идти по жизни засучив рукава, раскрывать перед собой свою же душу и тонуть в бездне откровений или же выпускать оттуда таких неземных существ как Она…
Безыдейно, но чувственно.
Вокруг груды листов с домашним заданием и незавершенной работой. Я снова обещаю, что все успею, но так нечего и не делаю. Муза тихонько ускользает за дверь, понимает, что сегодня от меня не будет толку, да и сама она не в настроение. Весна! Но за окном свирепо дует ветер, разносит прошлогодние листья, мешает их со снегом, чудит в общем.
Вздыхаю, открываю книгу и снова закрываю ее. Пробегаюсь глазами по комнате, сброшенные на пол листы, пестрят обрывками фраз, зарисовками. Остатки роскоши. Прости меня, моя милая. Управы на меня нет. Я мысленно переношусь на столетие назад.
Будь у меня возможность, я бы махнулась с «прозаической нимфой» местами и прошлась по мрачным, вечерним аллеям Петербурга или пробежалась по московскому Арбату. Непременно бы навестила поэта. Своего любимого. Пастернака.
Писатель склонил бы голову и взглянул в окошко, а я, подскочив, тоже заинтересовалась, куда же он глядит, какие такие мысли тревожат его. И быть может, на сотую секунду прониклась бы необыкновенным чувством, которое посещает в минуты вдохновения, взрослого, умудренного жизнью человека
Ведь перед его глазами открывается фантастический мир собственной души. Ты окунаешься в молочно белый туман и погружаешься в самые дебри фантазии, затем охватив взором все чудеса воображения, ты вновь поднимаешься на земную поверхность, но лишь для того, чтобы набрать побольше воздуха в легкие и… нырнуть еще глубже.
Отдохни, а потом мы все начнем сначала.
Нередко меня, как и любого моего сверстника посещают тревожные мысли. Это ли мой путь? Куда податься, куда идти? Что будет дальше, и чего хочу я от жизни? Тотчас охватывает паника и страх, вдруг я не справлюсь? Невольно опускаются руки, и я мучительно ищу ответы, хватаюсь за голову. В минуты отчаяния и нечеловеческой грусти, я закрываю глаза, прислоняюсь к холодной стене. Но вдруг, тоска, окружившая меня со всех сторон, неожиданно отступает, потому что я чувствую, как легкая рука ложится на мое плечо, а нежный голос шепчет:
«Ты устала? Отдохни. Я расскажу тебе, как путешествовала по средневековым городам и однажды заплутала в стенах дворца самого короля Артура….»
Кименинико А.В. 2012