Заграница, как она есть. В шестидесятые годы простому человеку можно было попасть за границу только в составе вооружённых сил, если призывали на срочную службу или, если приезжали офицеры по замене.
Вот в составе офицерского корпуса в 1962 году я и попал в Германскую Демократическую Республику (ГДР) в составе Группы Советских войск в Германии (ГСВГ), в гарнизон Шперенберг, недалеко от Берлина.
В эти годы авиационный полк и обслуживающие его подразделения только перебазировались в Шперенбергский гарнизон и связи с местной общественностью были довольно слабые, почти одиночные. Правда у командиров и руководством населённого пункта были более близкие и деловые, пару раз приглашали друг друга в гости, с переводчиками.
Однако, в самом городке (или, как мы говорили, в деревне) к офицерам и их семьям относились прекрасно. Можно смело утверждать, что в бывших советских республиках, были случаи, когда относились значительно хуже. Конечно, и у нас было хорошее отношение к местным.
В гаштеты (бар, пивная) мы обычно начинали регулярные походы с наступления лета. С наступлением тепла, обычно, семьи с детьми уезжали к родным, в Союз, а массы "холостяков" прописывались вечерами в гаштетах ибо никаких баров или кафе в то время в гарнизоне не было, кроме двух буфетов в столовых, в которых наливали водку или коньяк (притом, советского производства) только днем. Поэтому ходили "в деревни". Традиционные “Цвай бир унд хундер грамм” повторялись неоднократно, пока не доходили до кондиции и тогда с песнями шли домой.
Лучше всего был путь из Александорфа. За время моей службы (1962-67) со стороны местного населения к нам никаких претензий не было, жили очень дружно. Позже было тоже все нормально. Я не думаю, что в гарнизонах больше праздновали и пили чем в гаштетах. В Шперенберге, в какое бы время я не пришел в гаштет, там всегда было несколько местных жителей. И могло показаться, что местные все время проводят в гаштете. Но это было из-за особенностей употребления алкоголя местными жителями. Они могли взять кружку пива и сидеть за столиком довольно продолжительное время, смакуя напиток. В то же время, когда приходили наши ребята, то они форсировали этот процесс и тогда уже навеселе, дегустировали всё, что было в гаштете.
Разумеется, когда приходили семьями, то всё празднование ничем не отличалось от местных. Более того, в этом участвовали и женщины, правда заказывая более слабые напитки.
Общегарнизонные банкеты.
После Карибского кризиса (1962) народ немножко расслабился, руководству некогда было заниматься воспитательной работой. Плановые полеты, задания, дежурства на аэродромах по всей ГСВГ, участие в учениях. Подустал народ от этого однообразия, вот и начали искать развлечения за пределами гарнизонов. То звеном соберутся, что-нибудь отметят и всю ночь по близлежащим гаштетам на мотоциклах или велосипедах гоняют, то баньку организуют, конечно, с продолжением, то в буфеты по несколько раз в день заглядывают (а летный и технический буфеты продавали на разлив без ограничений). Вот отцы-командиры и решили предложить людям что-то новое. Тем более, что партийное решение ЦК КПСС (Ильичевское) надо было выполнять - "Выжигать пьянство каленым железом".
Первый раз командир полка решил организованно, всем гарнизоном, отметить наступающий Новый 1963 год. Кто не пожелал (а были и такие) - загремел в наряд. Остальные офицеры и сверхсрочники с жёнами - все на бал. Охотколлектив поехал на охоту, добыл несколько диких кабанов и коз, из этого мяса прямо в Шперенберге заказали в кооперативе колбасу, на 3 дня официально, приказом по части, участников банкета сняли с довольствия и за этот счет накрыли банкетные столы. На напитки сбросились по 10 марок (DM).
Банкет организовали в одном из ангаров, который выполнял функцию спортзала, он был сдвоенный: в одном зале стояла ёлка и танцевали, а в другом — банкетный зал. Банкетный зал и столы были оформлены и сервированы как в лучших ресторанах ГДР. Зал разбит на квадраты для каждой эскадрильи, а впереди, на подмостках, располагались столы командования. На столе у командира, среди бокалов, лежал бинокль, а рядом, на стуле, лежал мегафон. Ими командир пользовался, когда в дальных углах банкетного зала надо было утихомирить очень уж разошедшихся отмечающих.
От "банкетного зала" к ДОСам (дом офицерского состава) отъезжал каждые 15 минут автобус, на котором кто-то один из подъезда ехал к своему ДОСу проходил по всем этажам и слушал, не плачет ли кто из детей. Если кто просыпался, родители на следующем автобусе приезжали, успокаивали и укладывали. Вот такое было решение вопросов культурного отдыха в гарнизоне, во всяком случае, в нашем.
Надо ещё добавить, что очень разгуляться нельзя было, так как задания на вылет в полк поступали непрерывно и приходились держать себя в норме ибо в любое время тебя могли выдернуть прямо из-за стола «на вылет» и плохо было тому, кто мог оказаться «не в кондиции». Ничего бы не случилось, замена находилась мгновенно, но выводы следовали тоже незамедлительно. Чаще всего мы уже между собой находили «дублёров».
Следующий банкет был на День части, 23 февраля 1963 года и так более 3-х лет, пока полковник Медведев М.Г. не уехал по замене.
Новое командование не стало этим заниматься. И сразу же все принялись за старое и результат превзошел ожидания, за майские праздники 3 ЧП с тяжелыми последствиями и увечьями. Ребята с семьями на мотоциклах поехали в деревню в гаштет и на обратном пути на повороте врезались в дерево. Но все списали на недисциплинированный личный состав. И после этого все начали отмечать праздники по "национальным квартирам". Так, хорошее начинание одного из командиров не было поддержано, потому что не вписывалось в строки военных уставов.
Это мои личные впечатления. Возможно они крайне субъективные, но я считаю, что мне повезло, что судьба меня свела с этими людьми в этом месте, за границей. Поэтому у меня и впечатления крайне своеобразные.