Виват Оза!

               

 2014 год – год 90-летия Зои Богуславской и год 50-летия «Озы»

                «ВИВАТ ОЗА!»

               
                «Помнишь, Зоя, - в снега
                застеленную, помнишь Дубну?»
               
               
                А. Вознесенский – из поэмы «Оза»



    Бывают в жизни такие встречи, которые остаются с человеком навсегда. Драгоценные воспоминания о них  бережно хранятся, словно в музее, в нашей памяти, превращаясь со временем в обширную уникальную коллекцию. Есть такие воспоминания и у меня.
 
     После выхода в свет книги «Высоцкий в Дубне» я приступила к  «творческим раскопкам», касающимся другого поэта-шестидесятника –  автора известной поэмы «Оза» о нашем городе и его обитателях.

       Невозможно было начать писать книгу об Андрее Андреевиче Вознесенском без разрешения на то вдовы поэта Зои Борисовны Богуславской. Разыскав через своих собратьев по перу адрес электронной почты второй половины Героя моей будущей книги, я отправила ей письмо, сомневаясь, однако, получить ответ.  Но ответ пришёл, и очень доброжелательный: «Не могла не порадоваться, что наша с Андреем альма-матер Дубна попадает в историю бытия Андрея. Ведь именно там он впервые затеял разговор о  его чувствах и о нашем будущем».

Так началась наша с ней переписка. Стараясь зря не тревожить Зою Борисовну, я время от времени, очень осторожно сообщала ей об этапах своей работы, а она, по мере возможности, одаривала меня дорогими цитатами, которые я мгновенно вплетала в канву повествования. Иногда она мудро подталкивала меня к продвижению в нужном направлении, понимая, видимо, как нуждается писатель в такой помощи: «Искренне благодарю Вас за всё, что Вы делаете для восстановления пребывания Андрея Андреевича в Дубне вместе со мной, что, по существу, явилось увертюрой к последующему нашему с ним союзу. Спасибо за инициативу издания книги о поэте! С самыми лучшими пожеланиями!»
   
Где-то в конце прошлого лета  я сообщила Зое Борисовне о завершении своей работы. Но до финала было ещё далеко: предстояло найти  деньги на издание, сделать редактуру, макет, напечатать тираж. Может быть, она почувствовала мою лёгкую усталость, потому что в следующем письме были слова, успокоившие меня: «Все публикации, вечера памяти, спектакли, посвящённые юбилею Вознесенского, длятся до 12 мая 2014 года, когда ему исполнится 81 год. Его юбилейный год исчисляется от одного дня рождения до следующего. Большинство событий падает как раз на январь, февраль, март».
 
  Я заканчивала свои дела, Зоя Борисовна  занималась своими: организацией установки мемориальной доски на доме, где поэт прожил более сорока лет, на Котельнической набережной; проведением  церемонии вручения премии «Парабола» вместе с В. Познером; подготовкой открытия Библиотеки имени поэта на Башиловке; выпуском книг и так далее.

Познакомились мы  12 сентября 2013 года в Чеховском культурном центре. «Круглый стол», посвящённый 80-летию со дня рождения Андрея Вознесенского, был в самом  разгаре своего застолья, когда появилась ОНА – тихо и скромно, замахав руками в знак протеста на раздавшиеся в зале радостные аплодисменты. Речь её была краткой, но ёмкой. Зоя Борисовна сказала о том, что в её архивах имеется много личного материала, не известного пока что широкой публике, и что она не собирается из того, что принадлежит только им, делать средство для дохода. Поблагодарив аудиторию за внимание к творчеству поэта, Зоя Борисовна со всеми попрощалась и стала продвигаться к выходу, но её сразу окружили  многочисленные знакомые, операторы, фотографы и просто желающие получить автограф. Подошла и я с букетом цветов и приветом из Дубны, о которой шла речь в докладе Анны Рылёвой. Зоя Борисовна заметно оживилась и приветливо произнесла: «Если бы я знала, что Вы здесь, я бы Вас представила!». Мы сфотографировались на память, и я поспешила на вечерний поезд, но на улице меня ждал неожиданный сюрприз: проходя мимо автобусной остановки, я увидела на лавочке Зою Борисовну с помощницей. Она узнала меня и улыбнулась, а потом взяла за руку и произнесла лукаво: «Я так рада, что Дубна предстала сегодня в таком прекрасном обличье!». Я, смущаясь, не нашлась, что ответить, а она с молодым блеском в глазах быстро заговорила: «Я всех очень хорошо помню – и Блохинцева, и Понтекорво.  А Сильвестров жив? Всем-всем передавайте от меня привет!» Подошёл водитель, взял её под руку и повёл к машине.

  Я ехала в метро и улыбалась: у меня было очень хорошо на душе. Потому что произошла наша долгожданная встреча с Зоей Борисовной, и встретила она меня, как доброго друга, просто, без официоза (но такая простота, как известно, присуща только по-настоящему великим людям); потому что к Дубне у неё до сих пор сохранилось устойчивое тёплое отношение; и ещё – потому, что всё это в целом было добрым знаком и подтверждением того, что не зря я взялась за это исследование.

    Тираж книги «Тетрадь, найденная в тумбочке дубненской гостиницы» был получен мною в московской  типографии «Наука» 11 марта 2014 года. Я знала, что Зоя Борисовна находится за пределами страны, поэтому попросила своего редактора-москвича отвезти один экземпляр в Фонд  и  передать для неё.

    Время шло, но ни звонков, ни сообщений по почте не было. Я подумала, что не такая уж я важная птица, чтобы сама Богуславская выражала своё мнение по поводу моей книги. На работе приближался День основания ОИЯИ – самый главный праздник в году: наш Дом культуры принадлежит Объединённому институту ядерных исследований. 25 марта, накануне праздника, я бежала по фойе с репетиции совместного российско-американского проекта с участием солистов OPERA NOIRE из Нью-Йорка, и вдруг услышала, как в кармане зазвонил телефон. Чей-то моложавый, но властный голос уточнил:

- Аллё! Это Любовь Николаевна?
-  Да! Это я!
-  А это я! Зоя Борисовна Богуславская! Слышу, как Вы стучите каблучками…
-  Да, бегу с репетиции.
- Можете мне перезвонить? (после паузы интонация становится шутливой) Только отдышитесь пожалуйста.

     Через десять минут перезваниваю ей. В трубке слышно, как она шёпотом просит кого-то выйти из кабинета: «У меня интимный разговор». Затем говорим… полчаса! Она высыпает мне в трубку массу лестных комплиментов по поводу книги, которую получила только вчера и прочла за ночь, но я запоминаю один, который мне кажется самым важным – фактология абсолютная и очень добросовестная. Потом долго вспоминает Дубну. В конце разговора приглашает меня к себе в гости и  просит привезти книги, которые намеревается приобрести у меня для своих друзей. Мы договариваемся о встрече третьего апреля, и я трусливо (потому что отчего-то боюсь её) прошу разрешения захватить с собой  редактора, давно мечтающего пообщаться с великой Богуславской. Она решительно отклоняет мою просьбу:

- Не-ет, я хочу с Вами одной пообщаться: Вы для меня – особая драгоценность.
 
  До нашего свидания Зоя Борисовна звонит мне в Дубну ещё один раз, из Переделкина -  вечером, после девяти. И вновь говорим полчаса. Она доверительно жалуется на усталость (выжата, как лимон), отчаянно ругает телевидение, газеты и журналы, которые обрушились на неё в связи с предстоящим юбилеем, и говорит, что в интервью «опять наврали», затем рассказывает о своей мечте увидеть Венецию: «В Италии бывала неоднократно, но в Венеции – ни разу! – обходила стороной. Наверное, берегла напоследок». Я впитываю в себя каждое слово Зои Борисовны и отчётливо слышу  её одиночество без Андрея Андреевича: «Думала – умру без него, а вот живу…»

  Наступило третье апреля. Я взяла такси, загрузила в него пачки с книгами, и в 15.00, как мы и договаривались, была у Торгового Центра на Краснопресненской. Зоя Борисовна в тот момент ехала от Олега Табакова, члена жюри «Параболы», и попала в пробку. Из машины звонила каждые пять минут - беспокоилась, как я доехала, как меня встретили, извинялась за опоздания, которое случилось не по её вине (учтите, я очень ответственный человек!). А я за это время успела осмотреть скромные комнаты офиса Фонда с массой  фотографий и книг, среди которых увидела, к своей радости, и свою о Владимире Высоцком.

  Наконец, Зоя Борисовна позвонила в последний раз, сообщила о своём прибытии и велела мне спускаться вниз: «Я голодная, как собака. Давайте пообедаем? У нас здесь пять ресторанов – китайский, французский, итальянский… Куда захотите, туда и пойдём!»
 
  Спустившись на первый этаж, я увидела  бодро шагающую навстречу мне Зою Борисовну – с короткой светлой стрижкой, в модных туфлях на каблуках, в элегантном чёрном брючном костюме с металлическими молниями, под которым  виднелся батник с воротником-стойкой, а на шее - в тон цветам, которые я ей протянула - сиренью цвела шёлковая косынка. Принимая букет из моих рук, она приподняла брови:

-  Откуда знаете, что мне нравятся простые цветы? К тому же,  мой любимый цвет… Идёмте в   ресторан!

  За нами с вежливым любопытством наблюдали десятки  глаз почтенной публики, официанты обслуживали галантно и учтиво –  чувствовалось, что Зою Борисовну  любят и уважают; а она своим внезапным появлением  привела всех в тонус:  присутствующие как-то сразу подтянулись и выпрямились. Она энергичным шагом направилась к столику у окна, усадила меня на кожаный диван, а сама опустилась на стул слева: «Спина!» (позже рассказала о своём неудачном падении с лестницы дома в Переделкине и о сложной операции в Лозанне).

  Два с половиной часа, проведённые в ресторане бок о бок с Музой великого поэта, существенно расширили мои познания об Андрее Андреевиче. Кроме того,  мне преподнесли высочайший мастер-класс завсегдатая дорогих ресторанов.
   
    Хитро посмотрев на меня, Зоя Борисовна предложила: «Выпьем?».  Зная о её проблемах со здоровьем, я замешкалась, а она уже требовала свой любимый «Беллис». Пришлось поддержать её  бокалом красного вина. Когда официант поставил  «Кьянти» рядом с  вишнёвым  соком такого же рубинового цвета, Зоя Борисовна, имеющая дар Художника в любой мелочи заметить что-то необычное, произнесла:

- Посмотрите, как эти бокалы смотрятся рядом – не отличить!.. Первый тост – за нашу встречу!

  Ела Зоя Борисовна с аппетитом, но достойно и не торопясь; аккуратно поливала салат оливковым маслом, а потом элегантно макала в него корочку бородинского хлеба. Я не удержалась и сказала: «Вы так вкусно едите!», она улыбнулась в ответ: «Присоединяйтесь!»
   
  Говорила моя многоуважаемая собеседница охотно и много, несмотря на усталость:  с воодушевлением - о  «Параболе» и о том, что четыре её лауреата получат приличное денежное вознаграждение от Фонда (так она помогает талантливой молодёжи); с возмущением - о статье в последнем номере журнала «Story», где переврали факты; с гордостью – о рождении правнучки, названной в её честь. Потом разговор пошёл об Андрее Андреевиче, о котором она никогда не забывает, а точнее – о трёх причинах его болезни: Хрущёв, авария, собаки в Переделкине. Я сказала, что подробно читала последнюю историю у Нины Красновой в «Эоле», Зоя Борисовна слегка нахмурилась:

- Рассказываю сама! Андрей Андреевич гулял в шесть утра по Переделкину. Шёл и читал, сочиняя стихи. Понимаете? - размахивал руками в такт рифме. А собаки этот его жест поняли по-своему! Тридцать шесть собак напало на него! Голодная, бродячая, беспризорная свора…Хорошо, что сосед ковырял что-то в земле в шесть утра. Видит Андрея Андреевича с собаками, думал – играет с ними, Андрей ведь не кричал. Чтобы он позвал на помощь? – никогда этого не было! Уже потом, когда в больницу попал, наложили сорок шесть швов, укол от бешенства делали…

    Было заметно, что эти воспоминания и сейчас приносят ей боль. Видимо, по этой причине она сменила тему разговора и спросила о Елене Горской (сотруднице ОИЯИ, которая пригласила в 1963 году Вознесенского выступить на вечере в нашем  Доме учёных), огорчилась, что та чувствует себя плохо, вспомнила её мужа Леонида Сильверстова: «У Лены с Лёней тогда такая же любовь была, как у нас с Андрюшей».

  Дальше мы говорили о наших сыновьях, и Зоя Борисовна подняла за них тост. Потом повернула ко мне своё прекрасное лицо и озорным голосом приказала:

- Ну, а теперь рассказывайте Вы!

  По интригующему прищуру её молодых глаз я поняла, куда она клонит, но сделала манёвр и перевела беседу в рабочее русло – начала говорить  о моей мечте открыть на гостинице «Дубна» мемориальную доску Андрею Вознесенскому. Зоя Борисовна ответила, что во многих городах, в которых бывал Андрей Андреевич, есть мемориальные доски, и что теперь она будет ждать, когда такая появится у нас. А потом добавила: «Дубна для меня всегда на первом месте».

  Обед наш завершался (через полчаса она встречалась с какой-то архиважной персоной). На прощание мы обменялись подарками. Я преподнесла в будущий музей поэта картину Александра Иванова с  изображением гостиницы «Дубна», в которой начался их с Вознесенским  роман. Зоя Борисовна попросила по телефону водителя Сергея принести заранее отложенные для меня сувениры. В тяжёлом пакете находились бесценные сокровища: две книги Андрея Вознесенского - полное собрание стихотворений и поэм в одном  томе, а также его книга «Прожилки прозы» и две книги Зои Богуславской: «Вымышленное» и «Невымышленное». Кроме этого, я увидела журнал «Story» и кассеты с фильмом «Андрей и Зоя», на который я ссылаюсь в своей книге. Зоя Борисовна обратила внимание на мой  молчаливый восторг по поводу такого дорогого подношения и написала в одной из своих книг: «Вам, дорогая Любовь Николаевна, в память о Дубне, где мы были так счастливы с Андреем. Спасибо Вам за трогательную заботу о памяти поэта. Зоя. 3 апреля 2014 года». Потом задержала на мне свой взгляд, будто что-то уточняла для себя, и старательно нарисовала в углу, как рисуют дети,  маленький цветочек, похожий на семицветик: «А это – только тем, кого люблю!»
    В последний момент я вспомнила, что захватила с собой фотоаппарат и предложила сфотографироваться. Зоя Борисовна согласилась, кокетливо попросила у меня зеркальце с помадой,  чуть-чуть жеманно подкрасила губы и доложила: «Я готова!». Сергей сделал несколько наших снимков в фойе Центра  - стоя, держась за руки, а потом - на фоне цветущих орхидей её любимого  лилового цвета. Я вежливо подала руку, чтобы Зое Борисовне было удобнее подняться с низкого дивана, но она только отмахнулась и резко встала сама, а потом, увидев моё испуганное лицо, легко выбила каблучками то-то наподобие чечётки! Обняв  крепко на прощание, строго наказала Сергею довезти меня до вокзала, попрощалась и отправилась в офис выпить кофейку.
 
     Она удалялась от меня, постепенно растворяясь в толпе снующих по фойе людей, а я  восхищённо смотрела ей вслед и не могла поверить, что только что  находилась в одном временном пространстве с  легендарной Богуславской, олицетворяющей собою сразу несколько литературных эпох. И что ей через две недели исполнится, страшно подумать, девяносто лет! Нет! Этого не может быть: чётко выстукивая каблучками рифмы на  мраморном полу, к лифту пружинистой походкой шла стройная и красивая  женщина по имени Зоя. Всё смешалось в моей голове: «А, может, её называют Оза?» - в таком случае, она недавно отметила свой золотой юбилей, а это значит, что ей на четыре десятилетия меньше…

       … В этой долгой жизни, которую, возможно, по завещанию поэта-мистификатора Андрея Вознесенского, проживая в двух измерениях (за себя и за Озу), Зоя Борисовна уже успела сделать очень многое, и могла бы  успокоиться на достигнутом. Но она вовсе не собирается отдыхать и почивать на лаврах, продолжая вынашивать новые интересные идеи и строя грандиозные планы. Мне нравится думать, что источником сил и энергии для этой талантливой целеустремлённой женщины служит реально-нереальная Оза – её вечно молодой двойник из зеркальной реальности. Если это так, то впереди её ждёт ещё много важных свершений, а потому я  произношу тост в её честь, который не произнесла при встрече: «Виват Зоя-Оза!».

P.S. На фото изображены А. Вознесенский  и З. Богуславская в свой первый приезд в Дубну в декабре 1963 года.

Эта статья была опубликована в журнале "Золотое слово " (С-П) 3 года назад. Совсем скоро, 12 мая 2018 года, исполнится 85 лет со дня рождения великого поэта двух столетий Андрея Вознесенского. За прошедшее время в нашем горорде около гостиницы "Дубна" появился памятный знак в виде развёрнутой книги со стихами Вознесенского ("Люблю я Дубну..."), а в Москве, на Ордынке-46,  при активном участии Зои Борисовны состоялась презентация Культурного центра поэта. Его официальное открытие состоится 12 мая 2018 года - в день рождения Вознесенского.